-Гуд бай, Вова! - Игорь хлопнул Рязанцева по плечу, - Пойду провожу девушку до дома. А то ее всякие преступники проводить могут. У меня же, сам сказал, широкие связи в преступном мире. Привет областному Совету.
-Пока, - откликнулся Володя, уже примирившийся с потерей "бойца" в своем "гареме", - желаю счастья в личной жизни.
Уфимцев с девушкой направился к двери. За спиной у него раздался новый взрыв смеха оставшихся девушек.
"Ничего, - подумал Игорь, - теперь у Вовки шансы увеличились".
Планерку Уфимцев едва не проспал.
Лениво потянувшись в широкой незнакомой кровати, он раскинул руки в стороны и обнаружил горячее и мягкое по левую сторону от себя. Скосив глаза, Игорь увидел на соседней подушке кудрявую женскую головку. Он блаженно улыбнулся: "Хорошо просыпаться вот так, с женщиной по утрам. Неспешные ласковые поцелуи, кофе… Хорошо! Особенно, когда между тобой и ей нет никаких обязательств. Обязательств… Стоп!"
Уфимцева подбросило.
-Ч–черт! Сколько времени? - он бросил взгляд на настенные часы, - Восемь утра. Блин, проспал!
В девять в редакции начиналась ежедневная планерка.
Уфимцев, как ошпаренный, вылетел из–под одеяла и понесся в ванную. Через пять минут он нырнул обратно в коридор, вытираясь на ходу полотенцем, и обнаружил в нем полуодетую встревоженную Жанну.
-Игорь, - затараторила она, - Я совсем забыла: через двадцать минут мать должна вернуться с дежурства!
-Уж куда быстрей, - огрызнулся он, - На работу опаздываю!
-Кофе выпьешь? Я уже налила…
-Потом, Жаннок. Потом! - Игорь торопливо заправлял в брюки рубашку, одновременно делая попытку влезть ногой в ботинок.
-Игорь, когда мы увидимся?
-Я тебе позвоню! - эти слова Уфимцев произнес уже с порога.
-Но как ты мне позвонишь, у меня же нет телефона!
-Значит, напишу… Тьфу, совсем ум за разум зашел… Я тебя в "Бристоле" найду!
-Но я там бываю редко! - эти слова Жанна крикнула уже Игорю в спину.
Уфимцев несся по подъезду, как укушенный бизон, перескакивая через две ступеньки. У входа он едва не сбил с ног мощного телосложения старуху с бидоном молока. Бабка, защищая молоко от неожиданного нападения, успела повернуться боком, и Уфимцев налетел на нее как на столб.
-Куда летишь, ирод! - воскликнула бабка, убедившись, что столкновение молоку вреда не принесло, - Глаза–то разуй!
-Пардон, мадам! - Игорь лихо обрулил тумбообразную старуху и выскочил на улицу.
…Планерка шла уже десять минут, когда в кабинете главного редактора появился Уфимцев. Он виновато кивнул Давицину, пробормотав:
-Транспорт проклятый, Алексей Николаевич…
Пробираясь к свободному стулу у окна, он походя пожал руку Бунину, погладил по плечу Анечку и постарался не встретиться с недовольным взглядом Шведа. Тот, естественно, был не в восторге от опоздания своего подчиненного.
-Как раз кстати, - произнес редактор, обращаясь к Уфимцеву, - Что у тебя есть в завтрашний номер?
-В завтрашний? - Игорь поднял глаза к потолку, вспоминая, - Да ничего… Я ж сегодня в ночной рейд иду с милицией Заволжского района. К понедельнику материал будет.
-Это к понедельнику, - редактор взялся за Уфимцева основательно, - А нужно назавтра. Через час в город на теплоходе из Москвы прибывает кинофестиваль "Созвездие–92". Как следует из названия, кинозвезд и известных режиссеров на нем будет немало. Бери фотографа и дуй на пристань: возьмешь несколько интервью у знаменитостей. Там, например, будет режиссер Станислав Говорухин. Знаешь такого? - подковырнул он журналиста.
-Как же, - корреспондент поднял брошенную перчатку главного редактора, - "Глеб Жеглов и Володя Шарапов за столом засиделись не зря…", "Россия, которую мы потеряли…", то да се, "Вор должен сидеть в тюрьме…", "Он же никто, он же фук…"
# Цитаты из песни Н. Расторгуева по мотивам фильма С. Говорухина "Место встречи изменить нельзя", название документального фильма режиссера, а также реплика из культового фильма начала 90–х годов С. Соловьева "Асса", в котором С. Говорухин снялся в одной из главных ролей.
-Сейчас Говорухин подался в политику, - продолжил редактор, - Но политические взгляды режиссера меня не интересуют. Побеседуй с ним на тему культуры. О судьбе отечественного кинематографа, например. Вопросы есть?
Уфимцев встретился взглядом с фотографом Володей Соколовым, подмигнул ему и возразил:
- Это же тема отдела культуры. Причем здесь я?
-Он и без того загружен. Короче, к четырем часам дня интервью должно лежать у меня на столе. Потом можешь отдыхать перед своим рейдом. Отправляйся.
-Понял, - Игорь кивнул Соколову и начал выбираться из кабинета, задевая коленки коллег. При этом круглые коленки Анечки он задел дважды, Шведу наступил на ногу, а с Буниным еще раз обменялся рукопожатием.
… - Ну что, Володь, - обратился он к фотографу уже в коридоре редакции, - Наступает жаркий период нашей с тобой творческий биографии. Ты к нему готов?
- Пойду кофр возьму, - ответил на это Соколов. Его отличительной чертой было хроническое отсутствие юмора. Собственно говоря, поэтому Уфимцев и любил с ним работать - скучать не приходилось.
Игорь посмотрел в удаляющуюся широкую спину фотографа и вспомнил казус, приключившийся с ним и Соколовым месяц назад.
…Соколов любил снимать "воздух". На жаргоне фотокорреспондентов это означало следующее: идет "фотик" по городу и видит бабушек, сплетничающих на скамеечке, влюбленных, целующихся в сквере, кота, что на дерево залез, а спуститься боится… Все эти мгновения бытия не пропускал "Олимпус" фотографа. Снимки печатались, а потом клались на стол Уфимцеву.
-Игорь, - говорил Соколов, - Ты подписи какие–нибудь к ним придумай. Ты же умеешь… Гонорар получим, да и тебе строчки в зачет пойдут.
Уфимцев глубоко вздыхал и начинал извращаться.
Как–то Соколов положил две фотографии. На одной были изображены две перевернутые телефонные будки. На другой - здание недавно открывшегося автосервиса в спальном районе Брагино.
-Игорь, - задушевно произнес Соколов, - Хозяин автосервиса обещал нас на презентацию пригласить, если мы эту рекламную шабашку под видом новостей пустим. Да еще пять тысяч рублей отвалит. Плохо ли?
Деньги Соколов любил очень.
-Для того, чтобы эту лажу под новости подогнать, нужно сделать ее интересной простому читателю. Ну и что там интересного есть, в этом автосервисе, - вздохнул Игорь, - Чего у других нет?
-Бар есть.
-Хоть что–то есть отличимое… Так и назовем "информашку": "Пока пьешь кофе, твой автомобиль отремонтируют".
Вторую заметку Уфимцев обозвал "Вот кто–то с пальмочки спустился" и с благородным гневом и сарказмом заклеймил неизвестных хулиганов, которые портят телефоны. Мол, интеллекта у этих вандалов не больше, чем у диких обезьян.
…А на следующий день разразился скандал. В типографии подписи к снимкам перепутали, и подпись "Вот кто–то с пальмочки спустился" была помещена по соседству с фотографией автосервиса. Текст же об услугах водителям сопровождала иллюстрация разгромленных телефонных будок. И все бы ничего, да выяснилось, что его хозяин является уроженцем солнечного юга, и поэтому воспринял слова за оскорбление.
-Я же нэ дурак! - возмущенно кричал он в коридоре редакции, - Я всо понимаю. Опечатка эст опечатка. Но мнэ друзья стали звонить, говорить, что это конкуренты устроили. Это я с пальмочки спустился! Я, между прочим, вообще финики не лублу. Требую еще два раза напечатать фото с подписью. Правильно! Нэт! Пять раз!
В итоге сговорились на одном.
С тех пор Уфимцев с большим подозрением относился к просьбам Соколова "подписать воздух". Да и фотограф решил до поры прекратить свою практику - пусть пока страсти улягутся.
… - Ну что, пошли Говорухина снимать?! - вынырнул из лаборатории Соколов.
-Пойдем, - ответил Игорь, нащупывая в кармане диктофон, - Станислав Говорухин - все–таки лицо значимое - не то, что твой "финиковый воздух". В типографии не перепутают.
Волжский промозглый ветер поздней осени отчаянно трепал транспарант на борту теплохода, угрюмо ошвартовавшегося у стенки речного вокзала. Группочка журналистов мерзла на причале, поглядывая то на надпись на транспаранте: "Кинофестиваль "Созвездие–92", то на пустой трап, на котором созвездия почему–то не наблюдалось.
-Дрыхнут, гады… - предположил Володя Стасов, выразительно почесав кадык под бородой, - После вчерашнего.
Наконец дверь напротив трапа распахнулась, пропуская худенькую, похожую на взъерошенного воробья, девушку. Ощущение взъерошенности добавляли серое, осунувшееся лицо, поднятый воротник куртки и судорожно засунутые в карманы кисти рук.
Девушка невыразительно посмотрела на журналистов и торопливо шагнула в сторону от них, к краю причала.
-Это же Глаголева! - громко проговорил Соколов, - показывая пальцем на взъерошенного воробья, - Вера Глаголева!
Актриса вздрогнула и отвернулась, стараясь выглядеть отрешенной и невозмутимой.
-Игореха, - басил Соколов, щелкая затвором фотокамеры, - Ты чего ждешь? Возьми у нее интервью!
-Похоже, что она не склонна давать интервью, - ответил Уфимцев, - Видишь, человек хочет просто подышать свежим воздухом. Для интервью у нас Стас Говорухин припасен.
… - Черт, - восхищенно бубнил Соколов, - настоящая Вера Глаголева! А?
Девушка сжималась еще больше. Будь чайкой, она давно улетела бы с этого холодного причала подальше от российского октября и надоедливых провинциалов, да и всего этого фестиваля, придуманного Гильдией киноактеров, чтобы подкормить голодных артистов в эпоху безвременья.