Старший сын тоже очень расстроился, услышав, что отец приехал один.
- Похоже, что вы здесь ждали вовсе не меня, а одну ее, - пробормотал Бертил.
- Да нет, па, мы тебя очень ждали! И скучали! - попытался неловко оправдаться Свен. - Но ты ведь знаешь мои семейные обстоятельства… Мне так хотелось тоже найти новую жену… Из России
- Я знаю, сынок, - мягко отозвался Бертил. - Но ведь я не говорил тебе, что с Россией все кончено… Просто пока получилось не слишком удачно… Бывает. В жизни много трудностей. Но все еще может уладиться…
Нужно было сделать и третий, самый тяжелый звонок… Бертил долго медлил, прежде чем набрать номер.
- Ма, - сказал он, - я вернулся…
Мать обрадованно вздохнула.
- Я чувствовала, что ты приедешь один. Хотя знала о твоих делах не больше, чем о том, где начинается круг. Что там в России?
- Там очень холодно в этом году, ма, - объяснил Бертил. - Стоят необычные и долгие морозы. Вот и все… В Россию все приходит с опозданием, кроме зимы. Как ты тут без меня?
- Как обычно - по синусоиде, - сказала мать. - И чем ближе к финишу, тем труднее. В отличие от спортсменов, здесь нет никакой радости победы.
- Ты как-то чересчур грустно настроена, - удивился Берт. - Тебе ни к чему говорить о финише.
- Может быть, говорить и ни к чему, а вот думать давно пора, - отозвалась мать. - В конце концов, все проходит, даже старость.
Вечером Берт спустился вниз и сел в машину. "Вольво" медленно двинулся в сторону моря. Бертил припарковался на обычной стоянке и пошел к летнему домику. Дул сильный, колючими иглами сбивающий с ног, слепой от злобы ветер.
Почему он думал, что у него все так запросто получится, сложится легко и воздушно?.. С чужой, далекой судьбой-закорючкой… Что может там быть простого и легкого?.. Как можно связать несвязываемое, соединить несоединимое?.. Строчки их писем давно расплылись, размазались по ветру - беглые, поспешные, заманивающие строчки, словно написанные посторонней рукой, пропускающей и не замечающей множество ошибок…
Что он искал в промерзшей, закрытой слипшимся снегом России?.. Он сам не знал этого… Он нашел как раз то, что искал… Ваша Маша…
Каждый должен четко представлять себе свои задачи и цели, сам расхлебывать свои пятидесятилетние поступки, а не плавать до сих пор по синим морям-океанам в разнеживающем, размягчающем душу бесконечном пространстве, ласково заставляющем забывать обо всем остальном. Его избаловали прозрачные мокрые просторы, приучили к призрачным мечтам, навсегда оторвали от жестких откровенных берегов, где ничего не дается просто так и никогда в два счета не завоевывается. Глаза привыкли смотреть вдаль и разучились обращать внимание на деревья, упорно тянущиеся вверх и прижимающиеся черными ветками к стеклу. Да, видимо, так…
Сосед приветливо помахал Берту со своего крыльца.
- Вернулся? Хорошо съездил?
- Нормально, - улыбнулся Берт.
Все хорошо, Берт, все просто отлично… Просто когда тебе наступают на ногу, боль чувствуешь ты один…
- А зачем ты приехал сюда? Здесь сейчас холодно и неуютно, - заметил сосед. - Я завтра тоже уеду. В этом году дуют какие-то ненормальные ветра, словно сорвавшиеся с цепи…
- А в России стоят ненормальные морозы, - поделился Берт.
- Да, это такой год, - философски протянул сосед. - Год на год не приходится…
Бертил повернулся к морю. В лицо больно ударил разъяренный ветер…
Маша быстро привыкла к своей новой жизни и новым соседям. Значительно дольше привыкали к ней они. Особенно дичился Илья Николаевич, отец Леночки, по-прежнему стараясь вечерами как можно тише и незаметнее проскользнуть в свою комнату.
Но однажды, когда Леночка еще не пришла, и Маня тосковала на кухне одна, Илья Николаевич чуть замешкался в прихожей.
- Добрый вечер! - сказала Маша и вышла в переднюю. - Вы почему-то меня все время избегаете… Я очень помешала вашей жизни?
- Нет, что вы! - смутился Илья Николаевич. - Нисколько! Да и комната у нас все равно свободная… С тех пор, как умерли Леночкины мама и бабушка… И дочке с вами веселее…
- Ну, веселья от меня мало, - вздохнула Маша. - Сама кого угодно до уныния доведу… А вы не посидите со мной? Почаевничаем, посумерничаем…
Хозяин смешался еще больше.
- Давно ни с кем вместе чай не пил… На работе с ребятами все больше водку…
Он вымыл руки и неуверенно, словно в чужой квартире, вошел в кухню, приглаживая мокрыми руками волосы. Маша радостно грела чайник и расставляла чашки.
- А почему вы никогда вместе с Леной не ужинаете? - спросила она.
Илья Николаевич окончательно стушевался и уткнулся глазами в клеенку на столе.
- Лена… она со мной не любит… - пробормотал он через силу. - Стыдится она меня… Ведь Лена-то у меня… - в его голосе зазвучала гордость. - Она умная, ученая, книг перечла - уйму! И красавица! За ней вон какие мужики ухлестывают! Один Леонид чего стоит! Журналист! Большой начальник!
- Это правда! - согласилась Маша. - Леночка всем нравится.
- Ну вот! - покосился на нее хозяин. - А тут я… Простой работяга, ногти черные, выпить люблю…
- Но… разве для нее… это имеет такое значение?.. Я не знала, извините…
Илья Николаевич махнул рукой.
- Да это я так, к слову… Я на нее не обижаюсь… И вы ей ничего не передавайте, а то она сердиться будет. Я вам по секрету, как близкому ей человеку…
- Вы не беспокойтесь, я ни слова не скажу! И долго вам надоедать не буду, - быстро сказала Маша. - Еще, может, покантуюсь у вас недели две-три, а потом уеду к себе… Пора и честь знать… Просто у меня такие непростые обстоятельства… А комнату вы можете сдавать. Это несложно, и деньги лишними не бывают.
- Живите, сколько нужно, - отозвался Илья Николаевич. - Хоть всю жизнь. Чужих людей сюда пускать не хочется. И Ленка будет против. Мне бы еще успеть ее замуж пристроить… За хорошего человека… А как этот вот… Леонид? - Хозяин снова искоса взглянул на Машу. - У него серьезные намерения? А то поморочит девке голову, подинамит да и бросит? Таких нынче полно…
Маша обожглась чаем. Что отвечать?.. Сволочь Бройберг… Жена, дети, любовницы… Всегда почему-то неоправданно убежденные, что место его законной половины вакантно…
- Леня хороший человек, - твердо заявила Маша, отводя глаза. - Он мне во многом помог. И сейчас помогает… И, по-моему, он очень влюблен в Лену…
Илья Николаевич заулыбался и оживился.
- Ну конечно! - радостно заговорил он. - Кто же в нее не влюбится? Она у меня как куколка! Вся в покойницу мать! Вы бы, Машенька, видели, какая у меня жена в молодости была! Все на улицах вслед оборачивались! Это уж потом, когда рак ее доедать стал… И все равно красивая оставалась! До последнего дня! Я вам сейчас фотографии покажу..
Илья Николаевич засуетился, побежал в комнату и притащил альбом. Очень похожий на альбом Любимовых. Впрочем, все семейные архивы одинаковы.
Маша сразу перепутала Лену с ее матерью.
- А-а, вот! - довольно смеялся хозяин. - Их все всегда путали! Одно лицо! И голос тот же самый. Не знаю, что моя Аня во мне нашла… Простой я, обыкновенный…Чего во мне?.. Правда, любил я ее сильно… Но ведь таких любителей на ее век хватало…
Маша слушала его и молчала. "Люблю я тебя, Зинка!.."
- А Лена-то где? - спохватился Илья Николаевич. - Она в это время уже обычно дома…
- Они с Леонидом в театр пошли, - выдумала Маша.
- В театр… - уважительно повторил Илья Николаевич. - Вот что значит культурный человек, интеллигентный… Моей бы Ленке такого… Тогда мне и умереть не страшно… Одна у меня дочка… Вся жизнь теперь в ней…
Разговор прервали не вовремя явившиеся Леночка и Леонид. Маше хотелось и дальше разговаривать с Ильей Николаевичем.
Лена мгновенно сурово взглянула на отца, и он, жалко, потерянно съежившись под ее холодным взглядом, послушно и быстро засеменил в свою комнату.
- Зачем ты так? - укоризненно спросила Маша. - Мы так хорошо с ним сидели и болтали…
- Незачем ему тут болтать! - с неожиданной жесткостью заявила Леночка, стремительно, на глазах, подурневшая от мучившей ее ненависти к отцу.
Леонид разделся и подсел к столу. Запахло вином. Очевидно, они пришлепали вовсе не из театра… Хотя Бройберг вполне мог приложиться и в буфете.
- Мы зря привалили? - поинтересовался Ленька, быстро схватив с тарелки кусок сыра и ловко отправив его в рот. - Извини, не знали! В следующий раз будем справляться по телефону, можно ли к тебе заглянуть. Не забывай, что здесь работает закон случайного дорожного попутчика. А лезть в чужие дела я тебе, просто Мария, очень не рекомендую! Это всегда слишком темная, скользкая и неприятная тема. У тебя, насколько я понимаю, хватает своей собственной, сугубо личной неразберихи. Вот с ней и занимайся!
Леночка тоже сняла в передней шубку и безмолвно, тихо, опустив очи долу, появилась на кухне и тут же стала хлопотать.
- Я пойду к себе, - сказала Маша и поднялась. - Не хочу вам мешать…
- Подожди! - остановил ее Бройберг. - Посиди с нами…
Лена глянула настороженно подозрительно, но промолчала.
- Да, - пробормотал Леонид, - здесь мне ничего не обломится… Я это давно понял…
- Здесь тебе все уже давно обломилось! - отрезала Маша. - Достаточно заглянуть посмотреть в эти огромные влюбленные глазищи!
Они говорили, словно забыв о Леночкином присутствии.
- Это совсем не тот облом, Мария… Ведь если у тебя болит зуб, ты не идешь к гинекологу… Да что с меня взять!.. Потная, жирная, косоротая морда… Зато не такой уж мерзавец и негодяй, каким ты меня считаешь… Но это твое право. Конечно, я совсем не лучше других. Хотя другие порой несколько хуже.