– Не торопите меня, – попросила Надя и внимательно посмотрела сначала на врача, потом на убитую горем женщину.
Мысленно она выругала себя за то, что приехала в клинику и теперь сама не знает, что делать.
Глава 26
Надя решила прогуляться в скверике. Ей надо было подумать и принять важное решение. К тому же сделать это ей нужно самостоятельно: никто не должен ей советовать. Сейчас у нее было красивое, молодое, упругое тело, но после хирургического вмешательства его "украсят" уродливые шрамы. Потом придется провести некоторое время в реабилитационном центре. И еще неизвестно, как ее организм отреагирует на удаление органа. Наде хотелось позвонить сестре, все ей рассказать и попросить совета, но она не стала этого делать. Мнение Веры может повлиять на ее решение. Вениамину же нельзя было звонить ни в коем случае! Надя испытывала двоякое чувство. С одной стороны, вину перед мужем из-за того, что не могла подарить ему ребенка. С другой, она была не готова взять на руки своего младенца. Пережитый страх так и не отпустил ее до конца. Когда Надя перестала бояться дотрагиваться до Аленки, она подумала, что избавилась от страха навсегда. Но женщине до сих пор снились кошмары: она отчетливо ощущала, как неприятно лежать в холодной луже ночью, одной, всеми брошенной и забытой, чувствовала дикую боль в животе, которая не дает ей сделать несколько шагов в сторону, чтобы выбраться из лужи на обочину. Наде часто снились ее дети. Она никогда не видела их лиц, но ощущала прикосновение губ к ее соскам. Уста девочек всегда были холодными, а от их животиков к ее утробе тянулась кровавая пуповина.
Надя вздрогнула, вспомнив все это. Где гарантия, что ребенок не умрет, прильнув к ее груди? Что будет, если все повторится? Она сойдет с ума и опять попадет в психушку. На день? На месяц? Или навсегда?
Женщина провела рукой по лицу, словно снимая невидимую паутину. О чем она думает? Ей надо немедленно принять решение, ведь скоро позвонит Веня. Надя достала из мобильного телефона сим-карту и кинула ее в траву за шелковицей. Любознательные воробьи шумной стайкой вспорхнули с дерева вслед за брошенным предметом, но, сразу же потеряв к нему интерес, снова уселись на ветке, о чем-то громко беседуя.
Она, только она должна принять это решение. Ей следует прислушаться к своему внутреннему голосу, а не к мнению Вениамина или Веры. И тут Надя подумала о том, что выбросила сим-карту, а номера телефона сестры не помнит. Она быстро вернулась к шелковице и принялась раздвигать руками траву. "Только этого не хватало!" – ругала себя женщина за оплошность. Карта словно испарилась, и Надю начала охватывать паника. "Спокойно, – сказала она себе. – Надо стать на то место, откуда я бросила карту. Теперь следует вспомнить, куда упорхнула стайка воробьев". Восстановив таким образом события, Надя быстро нашла карту. "Вот так и в жизни, – подумала она, – иногда мы мечемся в поисках выхода, делаем ошибки, а стоит успокоиться и трезво, без паники посмотреть на ситуацию – и окажется, что решение проблемы совсем рядом".
Надя обошла здание клиники и не заметила, как оказалась на ступеньках у входной двери. Если она сейчас заберет сумку и уедет домой, все ее сомнения исчезнут. Никто не вправе осудить ее за бегство. Надя в замешательстве держалась за дверную ручку. Она ругала себя за то, что дала доктору номер своего телефона. Не надо было этого делать – тогда не было бы сейчас никаких волнений. Надо уезжать. Побыстрее, пока она ничего не пообещала. Вернуться домой и забыть обо всем раз и навсегда!
Надя решительно распахнула дверь и почти побежала за сумкой, в которой лежали ее документы и деньги. Женщина не заметила доктора, шедшего ей навстречу, и налетела на него.
– Извините, – пролепетала она и хотела бежать дальше, но рука доктора ее остановила.
– Простите, – сказал он, – вы куда-то спешите?
– Да, – ответила Надя решительно, – я уезжаю домой.
– Это ваше право. Я искал вас, чтобы передать просьбу Юры.
– Ничем не могу помочь.
– Он просил вас зайти к нему в палату, – тихо сказал доктор. – Ему стало гораздо хуже.
– Хорошо, – ответила Надя и освободила руку. – Я загляну к нему, чтобы проститься.
Войдя в палату Юры, Надя подумала, что мальчик безмятежно спит. Только неестественная желтизна его лица, отекшие руки и темные круги под глазами напоминали о тяжелом заболевании.
Юра открыл глаза и увидел Надю. Слабое подобие улыбки мелькнуло на его лице и тут же исчезло.
– Здравствуй, солнышко, – сказала Надя, присаживаясь на стул. – Как ты?
– Не очень. А вы как?
– А я вот зашла проститься. Уезжаю домой.
Надя услышала, как отчаянно, подавив крик, ойкнула мама Юры, но не стала смотреть в ее сторону, чтобы не видеть ее глаз.
– Вам везет, – сказал мальчик. Было заметно, как тяжело дается ему каждое слово. – Скоро вы будете дома.
– Ты тоже поправишься и поедешь домой.
– Нет, – ответил он, – я никогда больше не буду играть в своей комнате. Тетя Надя, – вдруг зашептал Юра, – скажите, а умирать страшно?
– Ну что ты?! – воскликнула Надя, чувствуя, как по ее телу пробежал холодок ужаса. – Я не хочу об этом разговаривать.
– Понимаете, я сегодня проснулся и ясно понял, что скоро умру. Мне стало так страшно, когда я представил, что меня положат в деревянный ящик и закопают в землю. Только вы маме ничего не говорите, а то она будет плакать. Хорошо?
Надя посмотрела на женщину. Та стояла у окна спиной к ней. Конечно же, ей было невыносимо осознавать, что всего несколько минут назад была надежда на спасение сына, а теперь ее нет. Надя в который раз отругала себя за то, что ввязалась в эту историю. Но разве могла она предположить, что будет так тяжело?
– Тетя Надя, – мальчик тронул ее за руку, и женщина почувствовала, какая горячая и слабая у него ладошка, – вы не ответили на мой вопрос.
– На какой, Юрочка?
– Умирать страшно?
– Не болтай глупостей.
– Не хотите отвечать? Значит, страшно. Я как представлю, что мое тело начнет гнить и вонять…
Мать ребенка услышала его последние слова и с плачем выскочила в коридор.
– Тебе не придется умирать, – сказала Надя, поглаживая тоненькие, почти прозрачные пальчики. – Я точно это знаю.
– Этого никто не знает, даже мой доктор.
– Доктор не знает, а я знаю, – улыбнулась Надя.
– Для меня нет донора.
– Не было, а теперь будет.
– Где вы его возьмете?
– Секрет. А ты можешь пообещать мне не задавать больше глупых вопросов?
– Могу!
– Тогда жди хороших новостей, – сказала она и вышла из палаты, на прощанье подмигнув мальчику.
Глава 27
Алексей не находил себе места. Работа не ладилась. У него был хороший заказ, а он провалил его в первый же день, утратив бдительность. Расстроенный, усталый, голодный, мужчина вернулся домой.
– Эля, у нас есть что-нибудь на ужин? – крикнул Алексей жене, которая в соседней комнате с увлечением просматривала глянцевый журнал.
– Наверное, – сказала она, не отрываясь от чтения, – посмотри в холодильнике.
– А ты не знаешь, что там находится?
Алексей вошел в комнату к жене. Он был раздражен, но Эля этого не заметила.
– Откуда мне знать? Я набрала два лишних килограмма и теперь вынуждена сидеть на жесткой диете.
– Разогрей мне ужин, – попросил Алексей, стараясь утихомирить шквал бушевавших в нем эмоций. – Я устал.
– По-моему, поставить тарелку в микроволновку совсем несложно, – недовольно проговорила Эля.
– Вот и поставь эту тарелку в микроволновку! – произнес мужчина, сдерживая раздражение.
– Но я же занята!
– А я, по-твоему, целый день ворон считал?! – закричал Алексей.
На лице Эли не дрогнул ни один мускул.
– Можешь не орать на меня – бесполезно, – сказала она и отложила журнал в сторону.
Найдя пульт, она включила телевизор.
Алексей почувствовал, что вот-вот взорвется. Он подбежал к жене, схватил пульт и выключил телевизор.
– Эля, я пришел усталый и голодный, а тебе нет до меня дела. Мне бы так хотелось, чтобы жена меня встретила, спросила, как прошел день, а он, кстати, прошел отвратительно. Я хочу, чтобы в доме к моему приходу пахло борщом, а не сексом. Я мечтаю о домашних пирогах из дрожжевого теста. Я имею право хотя бы на это?
– Достал ты меня своими пирогами! И я не виновата, что у тебя день не задался, – сказала Эля. – Ну не ворчи на меня, Пупсик, – промурлыкала она и игриво протянула к мужу руки.
– Так меня накормят в этом доме или нет?
– Захочешь поесть – найдешь, – парировала Эля и опять включила телевизор.
– Ну и черт с тобой! – выпалил Алексей и выскочил из дома.
Через несколько минут он был у Вениамина.
– Что с тобой? – спросил тот, увидев, что Алексей явно не в духе.
– Надюша дома?
– Нет. Куда-то уехала, и, представь себе, не могу к ней дозвониться – нет связи. Я уже начинаю волноваться.
– Давно она исчезла?
– Ее нет дома уже три дня.
– И ты ничего не предпринимаешь?
– Она предупреждала, что уедет. Вот я и жду. Кофе? Чай?
– Я, честно говоря, приехал, чтобы Надя меня накормила.
И Алексей поведал об очередной размолвке с Элей.
Вениамин повел гостя к Асе, и вскоре они уплетали только что сваренные вареники со свежей клубникой. Настроение у Алексея сразу же улучшилось, и он начал рассказывать свежие анекдоты. После обеда мужчины сидели на террасе, подставив лица ветру.
– Похоже, скоро будет дождь, – сказал Вениамин. – А сегодня вечером должна приехать Вера с дочкой.
– Вера?! – оживился Алексей. – Они приедут на автобусе?