- Это правда, там действительно не было головоломки с картиной Рембрандта, как вы и подозревали. Но я - только не спрашивайте почему - решил вместо него купить Гольбейна. По какому-то внутреннему побуждению, по необъяснимой прихоти. В ту минуту, Пол, клянусь, клянусь, у меня не было никакого намерения выдавать его за Рембрандта. Просто мне показалось… показалось, что вещица забавная, стоит ее купить. А потом, когда приехал домой, я хочу сказать, когда вернулся сюда и вы стали расспрашивать меня о поездке в Лондон, на меня что-то нашло, сам не понимаю что. У вас был такой унылый, подавленный вид, и я вдруг, к собственному изумлению, ни с того ни с сего выпалил, что мне в конце концов удалось купить именно то, что нужно. Пол, я всего лишь хотел доставить вам радость. Поскольку вы все равно видеть картину не могли, я и подумал: та или эта - какая разница?
- Понятно. По внутреннему побуждению. По необъяснимой прихоти. Однако же вы сели и сложили-таки Гольбейна. Закончили целиком. Решили подкрепить иллюзию. Даже предоставили мне возможность продиктовать для книги пассаж о том, что такую картинку-головоломку и воображать не нужно, потому что она существует в реальности. Зачем, Джон? Ради всего святого, скажите, зачем?
- Боже, как мне было тошно. Настолько тошно… настолько тошно, что я не сомневался - вот сейчас вы уловите испуг в моем голосе. Я не знал, что делать. Поймите же, я думал, что головоломка станет всего лишь… всего лишь метафорой. Я понятия не имел, что вы намеревались как раз о ней и писать. Повторяю, это была страшная глупость, но я совершил ее, чтобы доставить вам радость.
- Н-да, Джон, признаюсь, я уж не знаю, что и думать.
- Если вы хотите, чтобы я уехал, я это пойму. Сложу вещи и уеду прямо сейчас, если только вы того пожелаете.
- В этой ситуации именно так и следует поступить.
- Значит, решено? Хотите, чтобы я уехал?
- Господи боже, знать бы, чего я хочу!
Если вы уедете, с чем же я здесь останусь? С жалкой стопкой листков и дорогим, но бесполезным компьютером. С другой стороны…
Хорошо. Хорошо. А теперь слушайте меня, Джон. Я хочу, чтобы вы очень внимательно выслушали вопрос, который я собираюсь вам задать.
- Слушаю.
- Вопрос такой: могу я вам доверять?
- Пол, я…
- Возможно, я сошел с ума, возможно, я рою себе яму глубже прежнего, но могу ли я вам доверять? Могу ли надеяться, что вы никогда больше не сыграете со мной такой же дурацкой шутки? Никогда не унизите меня подобным образом?
- Уверяю вас, Пол, у меня вовсе не было таких намерений.
- Отвечайте на вопрос. Могу я вам доверять?
- Да.
- Хорошо, Джон. Я готов считать, что все это произошло по случайному помрачению ума. Но теперь история закончена, точка. Никаких извинений, никаких оправданий. Больше мы о ней не будем вспоминать никогда.
- Как вас понимать? Вы хотите, чтобы я остался?
- По-моему, именно это я и сказал.
- Я вам очень признателен, Пол.
- И?..
- Что?
- Чтобы духу этого Гольбейна не было. Не просто на столе, но вообще в моем доме.
- Я избавлюсь от него немедленно.
- И последнее.
- Да?
- Я давеча отпустил по вашему адресу несколько весьма нелестных замечаний.
- Пол, я их заслужил. Не надо просить прощения.
- Что вы их заслужили, мне известно, и я отнюдь не собирался просить прощения. Я хотел сказать совсем другое.
- Извините.
- Я вам уже говорил, перестаньте то и дело извиняться. С души воротит.
- Это чисто нервное. Постараюсь держать себя в руках.
- Так вот что я хотел вам сказать: я отпустил в ваш адрес несколько крайне нелестных замечаний, в частности, что-то вроде "Как вы сами себя терпите?". Помните?
- Да, конечно.
- А потом, если не забыли, я добавил: "Вы с вашей поганой душонкой вполне друг друга стоите!"
- Да.
- Запишите-ка это, пожалуйста.
- Хорошо.
* * *
- Брр-р. Холоднее, чем я думал.
- А если шарф завязать покрепче?..
- Возможно, вы правы. Секундочку.
Да, так гораздо уютнее. Ну-с, Джон, может, сегодня вечером двинемся в противоположную сторону?
- Как, вообще выйдем из деревни?
- Нет. Если свернем направо за угол и обойдем деревню по часовой, а не против часовой стрелки, то не выйдем.
- Хорошо.
* * *
Знаете, Пол, ваше предложение пойти против часовой стрелки напомнило принцип циферблата. Одиннадцать часов - церковь, три - пивная, девять - стадо овец.
- Стадо овец? Неужели их еще не загнали домой?
- Нет. Пасутся в поле за общинным выгоном.
- Бог ты мой. Который же час?
- Не забывайте, мы вышли раньше обычного. Сейчас чуть больше семи.
- Пусть даже и так рано. А что там на выгоне?
- Сходим с тротуара. Что именно вас интересует?
- Надеюсь, детей на качелях нет?
- Вообще-то есть. Трое.
- Можете их разглядеть?
- С трудом, но могу. Поднимаемся на тротуар.
- Опишите-ка их.
- На карусели крутятся две девочки. Лет двенадцати или, возможно, тринадцати. Не исключено даже, что близняшки. Обе, кажется, в темно-синих пальто, но я могу ошибиться насчет цвета, уже ведь стемнело. Словом, на обеих пальто, шарфы и… если не ошибаюсь, это называется "шапочки с помпонами".
- Но вроде бы не слышно ни девчачьего визга, ни хихиканья.
- Они просто молча кружатся на карусели.
- А еще один, третий ребенок?
- Это, по-моему, маленький мальчик. Трудно сказать наверняка: отсюда плохо видно. Навряд ли старше пяти-шести лет.
- Безобразие. Ему пора быть в постели. Небось родители - молодые придурки, которым только-только стукнуло двадцать. Им плевать, чем занят их отпрыск. Таких надо подвергать тестированию, прежде чем разрешать им размножаться. И что же он делает?
- Просто стоит. Наблюдает за девочками. Одинокий заброшенный малыш.
- Не сомневаюсь. Как он одет? Надеюсь, тепло укутан?
- Вроде бы. На нем тоже шапка с помпоном.
- А рукавички? Рукавички на нем есть?
- Рукавички? Ну, их отсюда никак не разглядишь. Край тротуара.
- Жаль. Я питаю особую нежность к детским рукавичкам.
- Правда?
- Угу.
- Можно спросить почему?
- Обожаю малышовые рукавички, и все тут. Знаете, их еще прикрепляют на веревочках к рукавам пальто, и, когда карапузы ходят вперевалочку, они болтаются возле детских ручек. Даже не могу сказать, за что я их так люблю, эти рукавички. Но просто обожаю.
- Да, пожалуй, они и вправду очень миленькие. То есть… Извините.
- За что тут-то извиняться?
- Да я голову даю на отсечение - вы терпеть не можете словечко "миленький".
- Вовсе нет. Ничего не имею против. Да и с чего бы?
- Без всякой причины. Просто предположил. Пройдем через церковный погост? Ворота еще открыты. Или двинемся прямо?
- Пойдем, пожалуй, прямо. Оставим мертвых почивать в мире. А почему бы вам не описать, как эффектно смотрится церковный шпиль на фоне неба?
- Ну, это типично английское зрелище. Можно сказать, неброское, но впечатляющее. Шпиль - как вы и сами, я уверен, прекрасно знаете - вытянутый, но довольно-таки тяжеловесный. Не заостренный. Не из тех, что взмывают в небо и, если пристально глядеть на них, словно бы покачиваются. Этот прочно стоит на земле, у него нет… нет… претензий на готическую воздушность.
- Никаких возвышенных устремлений.
- Вот-вот. И даже не делает вида, что таковые имеются. Да и само небо какое-то английское. Его не назовешь пылающим, необычайно ярким. И тем не менее при всей сдержанности красок оно глубоко трогает мою душу.
- А цвет?
- Неба?
- Да.
- Темно-серое. Сине-серое. Почти "металлик". По нему плывут облака - над церковью нависла целая гряда, - плывут, но очень-очень медленно. Заметить их перемещение так же трудно, как уловить движение часовой стрелки.
- Хорошо сказано. Знаете, Джон, в один прекрасный день вы сами вполне можете стать писателем.
- Из ваших уст это большой комплимент.
- Я серьезно. У вас по-настоящему верный глаз и действительно живое воображение. Точнее, даже слишком живое. Nota bene, как говорится, памятуя историю с головоломкой.
- Послушайте, Пол, больше всего мне хотелось бы снова как следует извиниться за все, что я натворил. Вообще говоря, меня прямо-таки изводит запрет повторять вам снова и снова, что мне очень стыдно, что я прошу прощения… Тротуар… Готов повторять вам, что я очень сожалею о содеянном, пока мы оба не посинеем, я - от постоянных извинений, а вы - от выслушивания их. Но вы же сами решительно заявили, что вопрос исчерпан, книга закрыта, следовательно, мне придется и дальше держать это в себе.
- Как вы сказали?
- Сказал, что просто придется помалкивать.
- Нет-нет-нет, до того.
- До того?
- Повторите дословно!
- Я сказал, что вопрос исчерпан, книга закрыта.
- Закрытая книга! Великолепно! То, что надо!
- Что "что надо"?
- Закрытая книга, неужели не понятно? Закрытая книга!
- Простите?
- Заглавное "3". Закрытая книга. Идеальное название для моей книги!
- То есть вместо "Правды и последствий"?