* * *
Вы еще молоды. По всей видимости, относительно хорошо обеспечены. И вы явно человек приметный, более чем приметный. Еще в первый день нашего знакомства вы сами сказали, что недурны собой. Я, конечно, не хочу лезть не в свое дело, но признаюсь, меня снедает любопытство. Вы-то ведь про меня уже многое узнали. Итак, почему вы до сих пор не женаты?
- Ответа на этот вопрос я не знаю.
- Разве вы не любите женщин?
- Что?
- Разве вы не любите женщин?
- Вы имеете в виду, не гомик ли я?
- Кажется, нынче говорят "голубой". Это ли я имел в виду? Пожалуй, да. Как вы понимаете, для нашего с вами сотрудничества это не имеет ни малейшего значения.
- Нет, я не гомик.
- Тогда почему же вы один как перст? Уж простите меня, Джон, но вы живете в моем доме, а я почти ничего не знаю о том, какое существование вы вели до приезда сюда; хоть я и увечное страшилище, но другие представители моего вида интересуют меня ничуть не меньше, чем любого нормального человека.
- Можно просто сказать: я всегда был довольно нелюдимым.
- Бросьте, Джон, вы же не отвечаете на вопрос, а только вынуждаете меня поставить его несколько иначе. Почему вы всегда были довольно нелюдимым? Расскажите-ка про себя.
- Если не возражаете, Пол, я предпочел бы не отвечать.
- Вон как!
- В конце концов, нелюдим потому, в частности, и нелюдим, что не любит говорить про свою жизнь, правда? Ну сами подумайте. Если бы меня действительно тянуло откровенничать, я не был бы таким нелюдимым. Улавливаете мою мысль?
- Я улавливаю другое: я вижу тут искусную, по всем законам софистики выстроенную попытку вообще избежать ответа на вопрос. Ну, будь по-вашему. Вы, значит, предпочитаете о себе не рассказывать; что ж, это ваше право, я готов отнестись к нему с уважением. Но если вам когда-нибудь захочется, как вы выразились, пооткровенничать, имейте, пожалуйста, в виду, что у вас здесь есть друг, который с готовностью выслушает все, что вы скажете.
- Очень любезно с вашей стороны, Пол.
- Да, Джон, ужин и впрямь восхитительный. Или я уже это говорил? Фазан приготовлен именно так, как надо. Нежный, не слишком волокнистый. А картошка - картошка просто тает во рту.
- Как вам соус?
- Соус? Да, тоже на редкость хорош. Есть в нем особый тонкий привкус. Не могу точно определить, какой именно. Необычный, но очень, очень приятный.
* * *
- Ктоо-о-о
Подсказал: она моя?
Ктоо-о-о
Дал мне счастье бытия?
Вот абсолютное блаженство!
Вот абсолютное блаженство!
Ктоо-о-о
Тра-ла-ла-ла-ла-ла-ла-лам?
Ктоо-о-о
Пам-пам-па-рам-па-рам-па-рам Ооо-о-о!
Да, угадала ты, любовь моя!
Не кто иной, как ты.
Ктоо-о-о…
Кто там?
Есть там кто-нибудь?
Джон, это вы?
Скажите ради бога хоть слово!
Джон! Джон! Джон!
- Я здесь! В чем дело? Что-то случилось?
- Зайдите скорее сюда!
- Вы хотите сказать, в…
- Да, да! Заходите внутрь! Какое это имеет значение?
* * *
- Что произошло?
- Ответьте мне честно, Джон. Вы стояли минуту назад… стояли в ванной комнате?
- Что?! Конечно же нет.
- Послушайте, причина ведь меня не волнует: по ошибке вы зашли или вам что-то привиделось… Не имеет значения. Просто мне необходимо знать, стояли вы там или нет. У двери.
- Да нет же, Пол, не стоял, уверяю вас.
- А где вы были?
- Когда вы меня позвали? Сидел за столом, занимался картинкой-головоломкой. Я ее почти сложил.
- Полагаю, нет смысла спрашивать вас, не заметили ли вы кого-нибудь? Я имею в виду, в прихожей или…
- Разумеется, не заметил. Во всем доме никого, кроме нас с вами, нет. Я сам запер входную дверь.
- А черный ход?
- Так его сегодня и не отпирали. Что случилось? Когда вы лежали в ванне, вам показалось, что кто-то над вами стоит, да?
- Не знаю, я уже вообще ничего не знаю. Но свет-то горит?
- Горит, горит. Пол, в доме, кроме нас, ни души. Можете мне поверить.
- Да. Да, вы, разумеется, правы. Но я так струхнул - вы представить себе не можете. Сердце до сих пор колотится. Я в самом деле готов был поклясться…
- Слушайте, мне известно, что слепые становятся особенно чуткими к… Ну, что у них остальные органы чувств гипертрофируются… Правильно я употребил это слово?
- Да.
- В таком случае не исключено, что у вас развилась повышенная чуткость, правда? Быть может, теперь вы стали слышать звуки - всякое там поскрипывание и прочее, - которые издает старый, обветшавший дом, не более того, а вы раздуваете из этого бог знает что. Разве не может такого быть?
- Да, я… Я уверен, что так оно и есть. Пожалуй, тут вы верно подметили. О господи, я просто сам не свой. И себя, и вас поставил в неловкое положение. Но говорю вам, Джон, я готов был поклясться, понимаете, поклясться, что в ванной кто-то есть.
- Хотите, чтобы я остался с вами?
- Нет, нет, вы очень добры, но я… Мне все равно пора вылезать. Вода уже чуть теплая. Большое спасибо, Джон. И простите, что вам приходится терпеть мои дурацкие закидоны. Удовольствие, надо полагать, маленькое. И в круг ваших обязанностей, боюсь, совсем не входит.
- Не думайте об этом. Сейчас вам нужно хорошенько выспаться.
* * *
Неужели мне все это мерещится? Неужели? Может быть, я, как подсказывает Джон, стал чрезмерно чуток? Никогда не слыхал, чтобы подобное происходило со слепцами, но смысл в этом есть, и немалый. Услышав легкое поскрипывание пола в ванной, я сразу непроизвольно заключаю, что скрип "вызван" чем-то - вернее, кем-то. А ведь на самом деле существуютследствия без причин. Вещи в доме скрипят сами по себе. Шевелятся сами по себе. Когда что-то происходит, часто невозможно указать причину, по которой данное явление происходит в какой-то конкретный момент. А не в другой - минутой раньше или тридцатью секундами позже. Жизнь ведь не роман, она не обязана оправдывать каждое составляющее ее микрособытие. Быть может, все дело в том, что после стольких лет полного одиночества присутствие в доме другого человека само по себе сделало меня гипертрофически восприимчивым к тем звукам и ощущениям, на которые люди, всю жизнь живущие бок о бок с другими, не обращают внимания и в конце концов вообще перестают замечать? В этом ведь тоже есть смысл. Возможно, я просто забыл, какие звуки связаны с присутствием "посторонних". Или я схожу с ума. Ведь в сумасшествии тоже можно усмотреть свой смысл.
* * *
- Это вы, Джон?
- Нет, сэр Пол, это я, миссис Килбрайд.
- Миссис Килбрайд? Какого черта вы здесь делаете? Вы же на неделю в отпуске.
- Знаю, знаю, как не знать. Да только я на кухне шитье свое позабыла… и журнал "Пиплз френд"… А еще хотела хоть одним глазком поглядеть, как оно все тут, гладко или нет. Дай-ка, думаю, забегу раненько, пока вы, ребятки, еще не встали.
- Ребятки!
- Ну, вы ж меня знаете. Я же страсть люблю подразниться.
- Да, но уж избавьте меня. А который вообще-то час?
- Только-только семь пробило. Неужто не слыхали церковных часов?
- Да разве я стал бы вас спрашивать, если бы слышал?
- Ууу-у, кто-то сегодня встал не с той ноги. А чего это вы вообще вскочили в такую рань? На моей памяти, вы всегда любили поваляться в постели подольше.
- Опять плохо спал ночь.
- Опять плохо спали? Не спится, что ли?
- Да, не спится. Кофе уже есть?
- Так я только еще чайник поставила. Бедняжечка вы мой, вид-то у вас совсем квелый, это уж точно. Витамины вам нужны, вот что.
- Ради бога, миссис Килбрайд, я сегодня не в том настроении.
- Да я просто с вами разговариваю, не молчать же мне.
- Вот это мне как раз и не нравится. И почему люди думают, что нужно постоянно болтать языком? Рты у нас ведь предназначены еще и для еды, однако мы не едим беспрерывно, правда?
- Легко вам говорить. Видели бы вы моего Джо, вы бы иначе запели. Какая там еда! Можно подумать…
- Как там Джо, кстати?
- Ох, сэр Пол, до чего ж я беспокоюсь! Сроду не видала его таким хворым, в чем только душа держится.
- Ну-ну, миссис Килбрайд, выше нос.
- Да, сэр Пол, если б вы его хоть одним глазком увидали, вы бы поняли…
- Ну-ну. Уверен, что вы волнуетесь совершенно понапрасну. У него просто тяжелый грипп, вот и все. Гм, кофе готов?
- Погодите. Вода еще не вскипела.
- "Нет… Нет, вода кипит…"
- Чего говорите?
Да нет, сэр Пол, она совсем даже не кипит. О чем вы толкуете? Вы ж ее видеть-то не можете.
- Извините, миссис Килбрайд, я был мыслями далеко отсюда.
- Оно и видать. Хотите чего-нибудь горяченького на завтрак? Яичницу-болтунью?
- Нет, спасибо. Просто поджаренный хлеб.
Нет, миссис Килбрайд, я вспомнил маленького мальчика, которого знал когда-то. Давным-давно. Мы вместе купались. На побережье в графстве Суффолк. Вернее сказать, купался он. Я еще стоял на берегу и осторожно пробовал воду ногой, а он уже бултыхнулся в море. И когда я его спросил, не ледяная ли вода, он воскликнул: "Нет, вода прямо кипит! Кипит!" Прелесть, правда? Я ему тогда крикнул: "Если вода кипит, почему нет пузырьков?" Но он к тому времени был уже далеко и не слышал.
- Вы купались? Даже не представляю.
- Не всегда же я был таким страшилищем, как теперь.
- Вам хлеб маслицем помазать?
- Да, пожалуйста.