Перед вами - книга, жанр которой поистине не поддается определению. Своеобразная "готическая стилистика" Эдгара По и Эрнста Теодора Амадея Гоффмана, положенная на сюжет, достойный, пожалуй, Стивена Кинга…
Перед вами - то ли безукоризненно интеллектуальный детектив, то ли просто блестящая литературная головоломка, под интеллектуальный детектив стилизованная.
Перед вами "Закрытая книга" - новый роман Гилберта Адэра…
Гилберт Адэр
Закрытая книга
Посвящается Томасу, Адриану и Эрс
История уже продумана до финала, в котором она принимает самый что ни на есть скверный оборот.
Фридрих Дюрренматт
Опять хлопает оконная ставня. Что бы там ни говорили, но в доме где-то явно сквозит. Пожалуй, надо встать и закрепить ее. Нет, вздор, где уж мне с ней справиться. К тому же с минуты на минуту в дверь позвонит Райдер - во всяком случае, я очень на это надеюсь. А он уже запаздывает. Ненамного пока, но запаздывает. Мне претит людская непунктуальность. Кто-то удачно сказал: и у пунктуальности есть свой изъян - ее некому бывает вовремя оценить. Вот я бы как раз и оценил! Впрочем, если ехать из Лондона на машине, то немудрено, честно говоря, и припоздать, - Ага, вот и он, - под выходные дороги забиты транспортом.
Итак, мистер Райдер, вот и вы, а вот и я. Посмотрим, посмотрим, может, что и увидим.
- Кто там?
- Это Джон Райдер. Вы ждали меня к трем, верно?
- Да. Постойте. Сейчас, только сниму с двери цепочку, черт бы ее побрал.
- Ничего, не торопитесь.
- Вот чертовня! Все, снял! Ну-с, входите, пожалуйста.
- Да-да, спасибо. Боюсь, я… на несколько минут опоздал, но я…
- Что? Вовсе нет. Почти минута в минуту. А это поистине достижение, дом же стоит на отшибе. Трудно было найти?
- В общем-то нет. Я точно следовал вашим указаниям и…
- Прекрасно. Так. Пальто и что там у вас еще положите, пожалуйста, на один из стульев у той стены. Это проще, чем вешать на вешалку.
- Да? Хорошо.
- Ну вот и прекрасно.
Сядьте, пожалуйста, в кожаное кресло. Оно здесь самое удобное.
- Спасибо.
- А я сяду здесь, ладно? Не хотите ли хлебнуть чего-нибудь? К сожалению, у меня только виски, но зато, по мнению знатоков, отменное.
- Спасибо, конечно, но не стоит. Сейчас для меня рановато, я не привык…
- Извините, не могу предложить вам кофе. Сегодня у моей экономки выходной, а без нее эта задача мне не по зубам.
- Не беспокойтесь, спасибо. Мне ничего не надо. Я перекусил по дороге.
- Перекусил? Понятно, я вам очень сочувствую. Надеюсь, не в "Шеф-поваренке"?
- Ха-ха! Нет, удалось найти заведение получше. Но все равно дрянь изрядная.
- Да, харч примитивный, крайне примитивный. Увы, но ведь так было… Знаете, Райдер, я собирался сказать, что так было всегда, но - вы-то по молодости лет об этом не подозреваете - на самом деле, надо с грустью признать, так было далеко не всегда. Вам удобно сидеть?
- Да, вполне.
- Отлично, отлично. Если хотите курить, пожалуйста, не стесняйтесь. А моих не отведаете ли? Пепельница где-то тут.
- Гм, нет, благодарю. Я все же не буду.
- Ах, извините. Наверное, вам неприятно, что я этак запросто вытащил сигарету из кармана халата?
- Нет-нет, вовсе нет.
- Простите. Застарелая привычка. И никак не могу решить, что это: верх изысканности или верх вульгарности.
- Дело совсем не в том. Я бросил курить.
- И очень правильно поступили. Тогда, быть может, начнем?
- Конечно.
- Ну-с, посмотрим, посмотрим. Наш телефонный разговор был ведь довольно кратким, так что мне не терпится узнать, почему вы согласились приехать сюда побеседовать со мной на предмет будущей работы. Итак?..
- Ну скорее всего я…
- Быть может, здесь сыграло свою роль имя?
- Имя? Что-то я не возьму в толк, о чем вы.
- Моя фамилия. Вы же наверняка заметили, что она очень сходна с вашей.
- Да, заметил. Но, честно говоря, не сказал бы, что это на меня как-то повлияло.
- Тогда, значит, моя персона? Вы раньше слышали обо мне?
- Разумеется, слышал. Я ваш большой почитатель.
- Послушайте, Райдер, может, лучше вы сами расскажете немного о себе? Сколько вам лет?
- Тридцать три.
- Тридцать три. А чем вы занимались в последнее время? Какая у вас специальность? В телефонном разговоре вы обмолвились про ценные бумаги и акции. Вы работаете в Сити?
- Нет, играю на бирже, не выходя из дому. Сколотил неплохой капиталец.
- Вот как?
- Да тут нет ничего мудреного, если только отдавать этому делу все время и силы.
- Тогда с чего вы вдруг решили бросить сие немудреное занятие и шагнуть в полную неизвестность?
- Если честно, просто надоело.
- Надоело?
- Мне кажется, я стал походить на чокнутых старикашек - из тех, знаете ли, что сидят за рулеткой в Монте-Карло, покуда не выиграют ровно столько, сколько заранее положили себе выиграть, а тогда немедленно встают из-за стола и отправляются домой. Я целыми днями сижу за компьютером, никого не вижу, никуда не хожу. А когда все же отлучаюсь из дому, то чувствую себя не в своей тарелке. Мне не дает покоя мысль, что в мое отсутствие произошло нечто из ряда вон выходящее.
- А такое бывало?
- Ни разу. Потому-то я и решил, что пора мне переменить свою жизнь - взяться за что-нибудь трудное, требующее напряжения ума и сил. Пока не поздно.
- Стало быть, вы понятия не имеете, что за работу я вам предлагаю?
- Ни малейшего.
- И это вас не беспокоит?
- Постойте. Я ведь пока что никаких обязательств на себя не брал. Всего-навсего прочитал объявление в газете и по шоссе М-40 приехал сюда. Если ваше предложение - будем считать, вам есть что мне предложить, - окажется… ну, скажем, малоинтересным, что ж, тогда я просто сяду в машину и как приехал, так и уеду восвояси.
- Гм. Я рад, что вы говорите без околичностей. Мне это нравится. А еще нравится, что вы понемногу раскрываетесь. Я ведь представляю себе, каково вам, в вашем-то положении, - любой оробеет.
- Да, страшновато.
- Для меня, во всяком случае, сейчас самое время, воспользовавшись вашей откровенностью, задать первый действительно важный вопрос - вернее, первый вопрос действительно по существу.
- Задавайте.
- Насколько у вас развита наблюдательность?
- Что-что, простите?
- Насколько вы умеете замечать окружающее? И описывать результаты своих наблюдений?
- Боюсь, я вас не понимаю.
- Ну-ну, оставьте. Вопрос ведь не в том, чего вы не понимаете; почему я вам его задаю, вот в чем вопрос, верно? Есть у меня на то свои причины, уверяю вас, но пока что речь не о них. Просто попытайтесь мне ответить. И пожалуйста, без ложной скромности.
- Гм, наверное, я, как и все, довольно высокого мнения о своей наблюдательности. Но кто ж его знает на самом деле? Не припомню, чтобы у меня был случай ее проверить.
- Тогда давайте проверим прямо сейчас. Опишите-ка мне эту комнату и все, что в ней находится.
- Пожалуйста, если вам угодно. Комната большая, очень темная, квадратная - почти квадратная… с изысканным камином черного мрамора… по бокам камина два кожаных кресла… тоже черные… в одном сижу я, в другом вы. У стены напротив стоят рядком три кресла поменьше. Красные и, похоже, восемнадцатого века. Справа от камина бюст, вроде бы молодой мулатки. Не из терракоты ли?
- Это скульптура Карпо. Верно, из терракоты. Продолжайте.
- На каминной полке шесть ваз, синих с белым. А может, это горшки? Некоторые прикрыты крышками; впрочем, постойте, на двух, да, на двух крышек нет. Все они разных размеров и формы. Очень необычны стены - цвета темной-претемной жженой охры, оттенок напоминает сухие, запыленные старые фрески. Их явно не помешало бы как следует помыть. Хотя, возможно, именно такой эффект и был задуман. Да-да, так и было задумано, я в этом уверен. Но только не обижайтесь, вы ведь просили меня говорить честно…
- Разумеется.
- Словом, все в этой комнате выцвело и пропылилось.
- Угу. Продолжайте.
- Позади вас высится книжный стеллаж, от пола до потолка. У большого окна в эркере стоит карточный столик и золоченый пюпитр для нот, а в углу… как же он называется?.. секретер?.. Из ящиков торчат бумаги: похоже, написанные от руки документы и диковинные старинные свитки. А это что, груша? Да, верно, груша. Из чего-то вроде мрамора… Или из нефрита? Не знаю. Ее, надо полагать, использовали как пресс-папье. Вообще говоря, все это немного напоминает обиталище какого-нибудь средневекового ученого или затворника.
- Хорошо, просто очень хорошо. Продолжайте.
- Между нами стоит низкий деревянный столик. Я бы назвал его кофейным, да только это слово к нему не очень подходит. Он смахивает на стол из какого-нибудь старинного кабачка, где испокон веку поят сидром, - весь в щербинах и царапинах. На нем высится гора книг. При ближайшем рассмотрении они, похоже, и впрямь из тех книг, которые принято держать на кофейных столиках. Но я могу разглядеть лишь томик на самом верху, с моего места видно, что лежит он обложкой вниз. А называется… называется… "Романтическая агония", автор - Марио… Марио През.