Мы тоже взяли удочки, только лучше б их не брали. В тот день ни у Ольги, ни у меня, ни у Вовки не клевало. Только Валерию везло. Вначале он поймал двух окуней, потом небольшую плотву, а затем вытащил красноперку. Это было какое-то колдовство. Мы ловили в трех шагах от него, и у нас совершенно не клевало, а он вытягивал рыбин одну за другой. И тут я узрел, что он ловит почти с поверхности. Передвинув свой поплавок, я сразу тоже поймал красноперку. Но даже эта пойманная рыба не подняла моего настроения. Наоборот, убедившись, что Валерий скрыл от нас свой способ ловли (наверняка, чтобы стать в глазах Ольги героем), я окончательно его невзлюбил. В то время я был убежден, что каждый хороший рыбак всегда и хороший товарищ.
Через некоторое время дождь усилился, и мы решили вернуться домой. Уже на нашей улице, обращаясь к Ольге, Валерий спросил:
- Вечером сходим в кино?
- Обязательно! Жаль только, мальчики не смогут пойти.
- Да, жаль, - согласился Валерий, и они с Ольгой обменялись многозначительными взглядами.
Это уже было не похоже на Ольгу. Это не делало чести "королеве". Зная, что на вечерние сеансы нас не пустят, она могла бы тоже не пойти. В последний момент она это поняла и спросила извиняющимся голосом:
- Вы не будете сердиться, если мы сходим вдвоем? Говорят, такой фильм интересный.
- Иди, - разрешил Вовка. - Мы не сердимся.
Я промолчал.
Следующее утро было солнечным. Часов в десять за мной зашла Ольга и поздоровалась приветливей обычного.
- Привет! - сказала. - Сегодня замечательная погода. Куда мы пойдем?
- Как фильм? - буркнул я и отвернулся.
- Фильм так себе, - Ольга изобразила кислую гримасу. - Я даже жалела, что пошла.
- Ты нам не друг, - проговорил я. - Ты пошла без нас.
- Нет, я друг, - защищалась Ольга. - Я вовсе не хотела идти на этот глупый фильм. Просто все говорили, что хороший, ну я и пошла. Я просто очень доверчива.
Она улыбнулась и положила руку мне на плечо.
- Я все время думала о вас. Вы даже мне во сне снились.
Я представил, как Ольга с Валерием гуляли после кино, и отдернул плечо:
- Не подлизывайся!
Она растерянно заморгала, потом тихо сказала:
- Наверное, я правда гадкая. Но я больше не буду. Вот увидишь.
Эти слова не взбодрили меня. Если бы Ольга защищалась до конца, я подумал бы, что она и правда не так уж виновата, но признав свою вину, она сразу подтвердила, что моя обида не безосновательна. И все-таки я не мог долго злиться на нее. Как только она замолчала, заговорил я - поведал, как мы с Вовкой бездарно провели вечер (слонялись по улице). А потом Ольга рассказала о какой-то смешной книге, и от моей обиды не осталось и следа. Мы зашли за Вовкой и втроем побежали запускать змея.
В полдень появился Валерий и пригласил всех в парк покататься на каруселях. Ольга с Вовкой тут же согласились. Находиться в обществе Валерия мне совершенно не хотелось, но, чтобы не противопоставлять себя большинству, я пошел.
День был жаркий, и, когда мы подходили к парку, всем ужасно захотелось пить.
- В парке отличные фонтанчики, - возвестил Вовка, хотя все и так об этом знали.
- Зачем в парке? Попьем сейчас, - Валерий направился к киоску с газировкой, а подойдя, небрежно бросил:
- Четыре стакана с сиропом.
Меня мучила жажда, но не было денег, а пить воду, купленную Валерием, я счел унизительным. Но продавщица уже налила четыре стакана прохладительного напитка с красным сиропом.
- Я не хочу газированной, - сказал я как можно равнодушнее. - В парке вода лучше.
- Попей хотя бы немного, - Ольга протянула мне стакан.
Шипящий напиток приятно защекотал ноздри, но я пересилил себя и отвернулся.
- Хорошая водичка, - пропыхтел Вовка, смакуя сладкое питье.
Я грозно посмотрел на него, и, видимо, у меня было достаточно устрашающее выражение лица, потому что Вовка поперхнулся, отставил недопитый стакан и пробормотал:
- Плохая вода. Вот я пиво настоящее пил…
Он сказал это с таким дурацким видом, что Ольга рассмеялась, а Валерий чуть не захлебнулся. И даже я, как ни крепился, прыснул.
Угостив всех водой, Валерий, как мне показалось, решил еще больше удивить Ольгу своей щедростью.
- Пойдемте в тир, потом в комнату смеха? - предложил он.
- Нет, пойдемте, как решили, на карусели, - сказала Ольга.
Я посмотрел на нее с благодарностью и помчался к площадке с маленькими бесплатными каруселями.
Накатавшись на каруселях, мы двинули в зону отдыха играть в прятки. Первому водить выпало мне, но когда я досчитал до десяти, ко мне подошел Вовка и сказал:
- Не считай! Они все равно убежали.
- Как убежали? - не понял я.
- А так. Убежали от нас, и все.
Я не поверил и стал носиться от куста к кусту, но Ольги с Валерием и в самом деле нигде не было. Сели мы с Вовкой на скамейку, стали их ждать. Прошло с полчаса, пока они появились. Ольга подбежала первая.
- Ты где была? - грозно выдали мы с Вовкой одновременно.
- В беседке.
- Ты была с ним в беседке? - ужаснулся я.
- Да. Ну и что? - удивилась Ольга. - Мы там спрятались, а ты не идешь и не идешь.
В этот момент подошел Валерий.
- Здорово мы спрятались от тебя?
Не дожидаясь моего ответа, он посмотрел на заходящее солнце.
- Может, пора по домам?
Всю дорогу я кусал губы от злости.
Проводив Ольгу до дома, Валерий наклонился к ней и что-то шепнул.
- Договариваются идти в кино, - тихо подал голос Вовка.
- Ну уж дудки! - процедил я.
Мы с Вовкой решили их выследить: попрощались, для видимости разбежались по домам, но через несколько минут встретились снова, прокрались в сад за Ольгиным домом и притаились в кустах. Было тихо, и в саду стояла вечерняя стеклянная прозрачность.
Прошло полчаса, потом час, но Валерий все не приходил. У нас стали затекать ноги, как вдруг на крыльце появилась Ольга. Она накинула темный платок и направилась в нашу сторону. Мы с Вовкой прижались друг к другу и замерли, но, не доходя до нас нескольких шагов, Ольга свернула в сторону и подошла к скамейке. На скамейке сидел… Валерий. Каким образом он бесшумно пробрался в сад, осталось для нас загадкой. Она села рядом с ним, и они зашептались. Темнело, их силуэты терялись на фоне листвы, но все же я отчетливо видел, как он пододвинулся к ней и стал гладить ее шею. А потом вдруг она поцеловала его.
Они сидели до тех пор, пока откуда-то не донеслись позывные радио и диктор объявил время: "Десять часов пятнадцать минут", - тогда она встала со скамейки и исчезла в доме.
На другой день мы с Вовкой сидели на углу нашей улицы и молча смотрели на работу сапожника дяди Коли. Вдруг подошла Ольга и, совсем как обычно, без тени смущения, сказала:
- Здравствуйте!
- Мы все о тебе знаем! - сразу ошарашил ее Вовка.
- Что? - с наигранной невинностью она вскинула глаза, но тут же покраснела. - Я ничего такого не сделала.
- Не ври! - почти крикнул я.
- Ты с ним целовалась! - бухнул Вовка и усмехнулся.
Ольга покраснела еще больше, и от волнения у нее задрожал подбородок.
- Не ругайте меня! - взмолилась она. - Я уже в десять была дома.
- В начале одиннадцатого! - внес я существенную поправку и посмотрел на нее с яростью; я был взвинчен до предела.
- Ну может, в начале одиннадцатого, - Ольга пожала плечами. - Не придирайтесь!
- Ты предательница! - сказал Вовка и, поднявшись, пошел по улице.
- Никакая я не предательница… - растерянно проговорила Ольга. - Не предательница я…
- Предательница! - твердо повторил я и пошел за Вовкой.
Я шел медленно и ни разу не обернулся до самого конца улицы, хотя все время чувствовал на спине ее взгляд.
Брось горевать, мальчуган!
Вовка Вермишелев был черноволосый, с круглыми, как пуговицы, глазами и такой низкорослый, что на одноклассников смотрел снизу вверх. Маленький рост не отразился на Вовкином характере: он был приветливым и дружелюбным, в отличие от большинства ущербных людей. Кстати, мы с Вовкой оба страдали из-за роста: я рос так, точно меня тянули за уши, и при этом был страшно худым, а Вовку и в десять, и в двенадцать лет принимали за первоклассника.
Мы с Вовкой подружились после знаменательного футбольного матча, но прежде чем о нем рассказывать, необходимо сделать пояснение. Футбол для нас был великой игрой, почти божеством - таким, как Джульетта для Ромео или как Маркс для глубокопартийных людей; мы шли на стадион, как на праздник и прекрасно разбирались в тонкостях игры. И сами играли довольно прилично, причем вдвоем-втроем могли играть с восьми утра до восьми вечера, а позднее, с приходом новых игроков, делились на две команды (одна - в рубашках и трусах, другая - только в трусах), обозначали на улице ворота (камнями) и гоняли мяч до темноты, пока счет не доходил до астрономических цифр (45:50 или 60:72).
В каждой из наших команд были разновозрастные игроки (в том числе и "женатики"), в воротах стояли девчонки (моя младшая сестра считалась одним из самых надежных вратарей), а судил матчи - самый беспристрастный и невозмутимый судья на свете - дядя Федя. Разумеется, мы сполна были обеспечены зрителями - они стояли вдоль улицы, выглядывали из окон и "болели культурно", не то, что на стадионе "Компрессор", где болельщики бесновались и выкрикивали всякую ерунду. Но вернусь к знаменательному матчу.