Глава двадцать первая. В мотеле
И все же погоня за бандой Татуированного не прошла для нас бесследно. Из Егорьевска мы поехали на шоссе в восточном направлении, но уже через десяток километров я услышал неприятный металлический стук в левом заднем колесе Малыша. Выйдя из машины, я потрогал диск колеса - он был раскален и от него пахло горелой смазкой. Стало очевидным - полетел подшипник. Дальше можно было ехать только со скоростью велосипедиста, и не далеко, и после того, как колесо остынет.
Челкаш, почувствовав неладное, тоже выбрался из машины, обнюхал колесо и понял, что Малыш заболел. Он решил его "подлечить" - задрав заднюю лапу, стал брызгать на колесо, чтобы сбить его температуру, но колесо зашипело и выдало такое облако пара, что "лекарь" в страхе отскочил.
Остановив проезжавшего мимо велосипедиста, я узнал, что в трех-четырех километрах от нас есть мотель, и там, в ремонтных мастерских, найдется любой подшипник.
Мотель оказался вполне современным: гостиничные номера, душевая, столовая; и назывался он в духе времени - "Усталые колеса". При мотеле находились мастерские, где в боксах слесари возились с легковушками разных марок.
Я поставил Малыша около мастерских, снял его "больное" колесо и, убедившись, что, действительно, подшипник вышел из строя, обратился к одному из слесарей:
- Нельзя ли у вас купить подшипник для моего Малыша?
- Покупать ничего нельзя, у нас не магазин. Отремонтировать можно все, - слесарь кивнул на дверь в углу помещения. - Иди к мастеру.
За дверью слышался храп: Хрр-пфф! Хрр-пфф!
Я постучал. Храп не смолкал, да еще прибавилось посвистывание и улюлюканье. Открыв дверь, я увидел спящего на тахте толстяка в промасленном комбинезоне. Он проснулся только, когда я вначале постучал, а затем и побарабанил по столу. Приподнявшись, растирая набрякшее лицо, он выслушал меня, спросил "какая машина?" и торопливо заговорил:
- Все сделаем на высшем уровне. Как освободится кто из слесарей, сразу загоним твоего козла в бокс. Запчасти у нас имеются, инструмент немецкий. В нем металла ровно столько, сколько надо - и руку не тяжелит, и весом дает хорошую натяжку… И слесаря ребята знающие. Я, прежде чем кого взять на работу, смотрю, как парень обращается с инструментом, есть у него слесарская хватка или нет. Уважает технику или относится к ней варварски. Так что все будет в норме. А ты сам покамест сходи в мотель. Там душ, столовая.
Я подумал, что после длительной гонки за бандой Татуированного, в самом деле не мешает снять нервное напряжение, отмыться под душем от пыли, побриться, съесть хороший обед.
- Но со мной собака, мой друг Челкаш, - сказал я мастеру. - Вряд ли с ним пустят в гостиницу.
- А его пока посади в кабину моего Пети, - мастер показал за окно - впритык к мастерским стоял видавший виды грузовик-пятитонка, весь в заплатах и вмятинах. - Мой Петя - красавчик. Я собрал его по деталькам. Сейчас мне за него предлагают бешеные деньги, но я не отдаю.
- Понятно, раритет, - кивнул я. - Сейчас старина в моде. Но мой друг смертельно обидится, если я запру его в кабине, а сам пойду плескаться под душем, объедаться в столовой. Мы с ним лучше посидим где-нибудь на лавке.
- Ну, как знаешь.
Лавки мы с Челкашом обнаружили чуть в стороне от мотеля; там было что-то вроде зоны отдыха - прогуливались парочки, мамаши с детьми, старики. Я опустился на одну из лавок под кустом орешника; Челкаш, засидевшись в Малыше, обрадовался возможности побегать, завести новые знакомства. Уже через пять минут он подвел к лавке парня с девушкой. Молодые люди были радостно возбуждены, их лица светились счастьем, они крепко держались за руки - похоже, боялись потерять друг друга.
- Это ваш такой дружелюбный пес? - спросил парень.
- Такая очаровательная собачка, - пропела девушка. - Ко всем подбегает, всем виляет хвостом, улыбается, прямо хочет сказать - я вас всех люблю.
- У него хороший характер, - кивнул я. - Но иногда он становится твердым. Когда разыскивает преступников. Про банду Татуированного из Коломны слышали?
Девушка испуганно прижалась к парню, а он протянул:
- Я что-то слышал. Кажется, они угоняют автомашины.
- Больше не будут угонять. Мы их выследили. Сейчас ими занимается милиция, - не очень скромно объявил я.
- Так вы герои, - тихо произнесла девушка. - Надо же, первый раз вижу настоящих героев! - она погладила Челкаша, а на меня посмотрела с восхищением - конечно, не так, как смотрела на парня, с восхищением другого рода, иначе говоря - с почтением.
Спустя несколько минут, после того как молодые люди ушли, Челкаш привел старичка с палкой. В полном смысле слова - привел старичка за его палку, украшенную резьбой.
- Ах, вот кто твой хозяин! - проговорил новый знакомый Челкаша. - Очень рад, очень рад. Александр Иванович, - дедуля приподнял белую кепку. - Позволите присесть?
Я тоже назвал себя и Челкаша и сказал, что всегда с удовольствием беседую с людьми старше себя, всегда у них учусь уму-разуму, и не забыл похвалить резьбу на палке старичка.
- Сам вырезал, - похвастался он. - Теперь-то многие деды себе такие же сделали… А вы, наверное, остановились в мотеле?
Я рассказал о поломке Малыша, кратко изложил нашу поездку и заключил:
- Надеюсь, у нас эта поломка последнее звено в цепи неприятностей.
- Дай бог! - сказал старичок. - Но вообще, скажу вам, неприятности закаляют нас, а удачи расслабляют. У меня этих самых неприятностей было - ого сколько! Еще в детстве помню, до войны, отец доверил мне пасти коз. Мы жили тогда в Кинешме. Там места похожи на эти, егорьевские. Были похожи, а как сейчас не знаю. Я потому и гуляю здесь, вспоминаю детство. Под старость, знаете ли, почему-то чаще всего вспоминается детство.
Рассказ старичка мы с Челкашом выслушали предельно внимательно.
- Так вот, значит, отец доверил мне пасти коз. Их надо было пасти на опушке леса. А рядом находилось поле овса. Козы все время принюхивались к посевам, но я отгонял их. Не дай бог, забредут в овес. За этим следил обходчик заика Иван, мужик с хищным носом. Он ходил с хлыстом, от него всегда разило самогонкой. Выпьет и горланит разухабистые песни… Ну, и вот однажды я закоптил стеклышко и стал смотреть солнечное затмение. Смотрел, смотрел, вдруг слышу: "Ну и что видно? Щас тебе покажу что видно! Козы твои видишь где?". Я взглянул в сторону, куда Иван указал хлыстом и увидел, что козы вошли в полосу овса. Я бросился к козам, но Иван схватил меня за рубашку, повалил, начал стегать хлыстом…
Челкаш положил лапу на колено старичка, давая понять, что если бы он был рядом с ним, он показал бы этому Ивану, где раки зимуют.
- Спина у меня потом болела страшно, - продолжил старичок, - но отцу я ничего не сказал. И как не странно, Иван не донес на меня…
Помолчав, старичок припомнил еще несколько неприятностей из детства, потом вспомнил, как в юности страдал, когда его не любила какая-то девушка. Этот грустный эпизод из его жизни Челкаш не стал слушать - он заметил среди гуляющих женщину с пуделем и побежал знакомиться.
- …Но, скажу вам, все эти неприятности закалили меня, - старичок твердым жестом воткнул палку в землю. - Я теперь неприятности встречаю, знаете как?
- Как?
- Весело, вот как! Я им, неприятностям то есть, говорю: "Вы меня хотите скрутить, но у вас ничего не получится. Я с вами поборюсь и разделаю вас под орех!".
- Мы с Челкашом точно так же относимся к неприятностям, - вставил я.
- А потом, скажу вам, в жизни все уравновешено, - старичок снова вынул палку из земли. - Ну, то есть, я хочу сказать, что в жизни радостей никак не меньше, чем неприятностей. Надо только уметь видеть хорошее. Все зависит от нашего взгляда, ведь так? - старичок встал и, приподняв кепку, попрощался. - Моя женушка уже заждалась меня к обеду. А вам удачи в дальнейшем пути.
Он отошел на несколько шагов, но вдруг обернулся.
- Надо тоже завести собачку, чтоб знакомила меня с интересными людьми.
Когда мы с Челкашом вернулись к мастерским, Малыша уже отремонтировали. Я оплатил в кассе "замену подшипника" и поблагодарил мастера за проделанную работу.
- Все сделали на высшем уровне, - сказал он и погладил нашу машину, и вдруг назвал ее ласково "карапуз". Так и сказал: "Хороший у вас карапуз". (Если вы помните, вначале назвал Малыша пренебрежительно - "козлом").
Дальше, судя по карте, на нашем пути не было крупных населенных пунктов - только небольшие деревушки, окруженные лесными массивами. Поэтому, пока Челкаш устраивался в Малыше, я сходил в столовую и набил полный котелок сосисками с макаронами.
Глава двадцать вторая. Лесной лагерь
Для обеда мы выбрали отличную стоянку. Около часа катили по извилистой дороге, среди высоченных золотистых сосен; вдруг Челкаш дотронулся до меня лапой и кивнул в сторону - Посмотри, какое местечко! Почему бы там не пообедать?!
В том месте сосновый бор отступал от дороги, а на поляне блестело озерцо, вокруг которого кустарник образовал настоящие шатры; под одним из них мы и расположились, и я стал готовить торжественный обед.
Дело в том, что тот день был необычным - днем рождения Челкаша. В городе эту знаменательную дату я отмечаю пышно - устраиваю застолье с приятелями и приглашаю дружка Челкаша Тобика (им специально покупаю любимое собачье блюдо - куриные желудки, а на десерт - мороженое). Понятно, у озера мы отметили событие скромнее - сосисками с макаронами; я горячо поздравил Челкаша, пожелал ему здоровья и долгих лет жизни.
Челкаш первым прикончил обед и побежал обследовать опушку леса.
Я вымыл в озерце посуду, закурил, и только собирался прилечь в мягкую траву, как услышал радостный лай своего друга и детский смех.