- Я все видела, - сказала не то девчонка, не то девушка. - Ты плюхнулся в воду, как старая жаба. Я даже хотела спасать тебя.
- Меня не надо спасать, я сам кого угодно спасу, - ответил я. - А что это за дурацкая шлюпка у тебя? В первый раз такую вижу!
Действительно, шлюпка была странная. Один борт у нее был выкрашен белой краской, и на носу было написано "Магнолия". Другой борт был черного цвета, и на нем красовалось название "Морж".
- Эта шлюпка не дурацкая, - обиженно сказала не то девчонка, не то девушка. - Это шлюпка моего брата Кольки и одного его товарища.
И пояснила, что Колька и его товарищ оба копили деньги на шлюпки, каждый на свою. Но настало лето, а денег было мало. Тогда они объединились и купили одну. Но так как у них разные вкусы, то они никак не могли прийти к соглашению о цвете и названии. Поэтому они разделили ее на две части. Они считают, что у них разные шлюпки - у каждого своя.
- Ну, я пойду, - сказал я. - С меня довольно этих мучений. Тут у вас то в воду падаешь, то какие-то шлюпки двойные. Пока.
- Глупый, куда ж ты пойдешь, ты мокрый весь, - с неожиданной теплотой в голосе сказала не то девчонка, не то девушка. - Идем к нам, тебе надо высохнуть. И возьми весла. Ты их понесешь, и тебе не так стыдно будет идти. Все будут думать, что спортсмен. Это даже красиво.
- Красивого тут очень немного, - ответил я, беря весла.
Мы зашагали по набережной в сторону Пятнадцатой линии и вскоре через низкую подворотню вошли во двор, а потом - на черную лестницу, на второй этаж. Здесь на лестничном подоконнике сидел большущий рыжий кот с очень хитрой мордой. При виде нас он мяукнул и подошел к двери.
- Здравствуй, Лютик, - сказала девчонка или девушка, открыв дверь и первым впустив в квартиру кота. - Это очень умный кот, - пояснила она мне. - Если б все коты были такие умные, многое на свете было бы по-другому.
Я очутился в небольшой кухне-прихожей, где на стене висел большой отрывной календарь, прикрепленный к картине, на которой было изображено бурное море и плот со спасающимися людьми; вдали виднелся тонущий парусный корабль.
- Иди сюда, ставь весла и раздевайся, а я высушу и выглажу твое имущество, - сказала не то девчонка, не то девушка. Она повела меня по коридору и втолкнула в небольшую кладовушку с маленьким окном, потом ушла, закрыв за собой дверь. Я быстро разделся и бросил ей одежду. Стало слышно, как в кухне гудит примус.
Я стоял голый и рассматривал кладовку. В ней находился большой сундук, а на сундуке лежал разобранный лодочный мотор. На стене висело четыре отрывных календаря. Мне вдруг показалось, что все это было уже - и эта кладовка, и лодочный мотор, и я стою голый и гляжу на календари. Позже я прочел где-то, что такое бывает со всеми, и называется это ложной памятью. Но тогда я очень удивился этому. Мне стало даже немножко страшно. Может быть, я все-таки сойду с ума из-за этого давнишнего падения с карниза? Я решил проверить свой ум и стал про себя читать некоторые произведения дяди Бобы. Затем я начал повторять таблицу умножения - теперь я ее хорошо знал. Когда я дошел до семью восемь равняется пятьдесят шесть, послышались шаги, и девчонка или девушка сказала сквозь дверь:
- Ты, наверно, замерз, как крыса?
- Не как крыса, а замерз, - ответил я. - Но ведь ничего не поделаешь.
- Нет, поделаешь. Я тебе Колькины лыжные брюки принесла и еще тапочки. И свою футболку.
- Давай, - сказал я, просовывая руку в приоткрытую дверь. Потом я оделся и пошел на кухню. Примус шипел вовсю, на нем нагревался утюг, а над ним висели на веревке мои выжатые брюки и футболка. Девчонка или девушка зажгла еще и керосинку и поставила на нее кастрюлю с водой.
- Ты, наверно, голоден как собака, - сказала она.
- Не как собака, а голоден, - ответил я. - И что это ты со всякими зверями меня сравниваешь? Думаешь - очень умно!
- Ничего я не думаю, - засмеялась она. - Я тебе сейчас есть дам.
Она взяла с полки корзинку, в которой лежали обрезки разных сортов колбасы - от собачьей радости до дорогой мозаичной, - и стала ссыпать эти обрезки в кастрюлю.
- Папа на колбасном заводе работает, целой колбасы оттуда выносить нельзя, а обрезки от проб - можно, - пояснила она. - Сейчас будет готов суп. Он очень вкусный.
Суп действительно был очень вкусен. Мы сидели с ней друг против друга за кухонным столиком и ели этот суп.
- А как тебя зовут? - спросила она.
Я ответил и спросил, как зовут ее.
- Маргарита.
- Хорошее имя, - сказал я. - Не то что какая-нибудь Лиза.
- А мне мое имя не нравится. Какое-то старорежимное. У нас в доме девочка есть, ее Электрофикацией назвали. Электрофикация Валентиновна. И мальчик Трактор есть.
- У тебя зато выгодное имя, - утешил я ее. - На какую-нибудь там Нину или Лизу рассердятся - ну и обзывают Нинкой или Лизкой. А тебя если Маргариткой обозвать - то это цветок получается. И у брата твоего очень красивое имя, прямо зависть берет. Я всем Николаям завидую. Меня по ошибке каким-то там Виктором назвали. Если б у меня власть была, я бы всемирный декрет издал: всех новорожденных мальчиков называть только Николаями.
Скоро моя одежда была высушена и выглажена. Маргарита повела меня в комнату и сказала: "Переодевайся", а сама ушла. Я встал перед зеркалом и увидел себя в Маргаритиной футболке. В те времена все мальчишки и девчонки, парни и девушки и даже многие взрослые носили такие футболки - одноцветные или полосатые, с длинными рукавами, со шнуровкой на груди. Это была мода поневоле. Маргаритина футболка состояла из продольных желтых и белых полос. Я снял ее и надел свою - из черных и зеленых полос. Когда я окончательно переоделся, то оглядел комнату. Здесь на стенках я насчитал семнадцать отрывных календарей на разных языках. На комоде стояло еще три календаря - это были металлические, механические, вечные, универсальные календари.
Вошла Маргарита и объяснила, что календари собирает ее отец. Одни собирают марки, другие - монеты, третьи - еще что-нибудь, а вот отец ее собирает календари. Он сам по утрам отрывает на всех календарях листки и никому не доверяет это делать. У него целый сундук с листками. Он даже эсперанто выучил, чтобы переписываться с заграницей - ведь у него много заграничных календарей. Мать даже боится, что его сошлют в Соловки за связь с заграницей.
- Я тоже одно время коллекционировал папиросные коробки, - сказал я. - Потом надоело. Детское занятие.
- Сейчас ты синяки коллекционируешь, - засмеялась Маргарита. - У тебя на лбу и под глазами синяки.
- Я и сам чувствую, - ответил я. - Чего ты мне о них твердишь? Мне домой пора.
- Ну и иди. Мы вместе выйдем, мне в булочную надо.
Она накинула себе на плечи легкую серую курточку, взяла провизионную сумку. Мы пошли по Пятнадцатой до Малого, по Малому до Двенадцатой, по Двенадцатой до Среднего и по Среднему до Восьмой.
Мы разговаривали о разных мелочах, о том, что попадалось на глаза. Если шел навстречу трамвай - мы говорили о трамвае, если ехал ломовик - мы говорили о ломовике, если грузовик - о грузовике, а если легковая машина - о легковой машине. Когда навстречу не попадалось никакого транспорта, мы говорили о прохожих.
- Ну, я пойду обратно, я уже пять булочных из-за тебя пропустила, - сказала Маргарита. - А ты умеешь грести?
- Конечно, умею! Только дураки не умеют грести. А что?
- Так. Я сейчас напишу. Я так напишу, что ты только дома прочтешь.
Она вынула из кармана куртки блокнотик и карандаш, сунула мне в руки провизионную сумку, а сама приложила блокнотик к стене и стала в нем что-то быстро-быстро писать левой рукой.
- Ты разве левша? - удивился я.
- Нет, я могу и левой, и правой писать, - ответила Маргарита, вырывая листок из блокнота и подавая его мне. - Я сама не знаю, как это у меня получается.
Я глянул на листок. Там было написано что-то непонятное. Ничего прочесть я не мог.
- Это я все наоборот написала, - засмеялась Маргарита. - Ты приди домой и прочти все в зеркале.
Вернувшись домой, я первым делом поднес листок к зеркалу. В зеркале отразилось вот что:
"Если хочешь, приходи послезавтра к нам на Смоленку утром, в одиннадцать. Мы поедем на шлюпке. Приходи на то самое место, где ты в воду плюхнулся.
Маргарита".
- Что это ты в зеркале рассматриваешь? - спросила меня тетя Аня.
- Это записка. Это мне Маргарита написала. Она умеет писать и левой рукой, и правой и умеет наоборот писать.
- Час от часу не легче, - сказала тетя Аня. - То ты с каким-то лунатиком дружил, теперь с этим двуликим Толькой дружишь, и с этим рифмоплетом дядей Бобой, - а тут еще какая-то Маргарита, которая пишет все наоборот! Что это за Маргарита? Где ты с ней познакомился?
- Это такая не то девочка, не то девушка. Я с ней познакомился случайно.
- На улице? Ты начинаешь заводить уличные знакомства? - с тревогой спросила тетя Аня.
- И совсем не на улице, а на набережной я с нею познакомился. Это никакое не уличное знакомство, а набережное.
- Господи, как ты еще глуп! - с печальной улыбкой сказала тетя Аня. - Трудно тебе придется на тернистом пути жизни!
Я пошел на кухню и вытащил из глубины кухонного стола стеклянную вазу для цветов. Войдя в комнату, я поставил ее на стол перед тетей Аней.
- Тетя Аня, это я купил тебе подарок, - сказал я. - Только вот на цветы не хватило.
- Спасибо. Очень милая ваза, - растроганно сказала тетя Аня. - Ты сам ее выбрал?
- Сам!.. А Лиза говорит, что только дуб-физкультурник мог такое выбрать. А ты еще хвалишь эту Лизу!