Вот уже одиннадцать, ты наверняка огорчилась, однако легла спать: завтра очень рано вставать. Но ты же простишь, если я дозвонюсь и разбужу тебя? Обрадуешься. Вместе посетуем на плохую связь, а потом, успокоившись, заснем, словно рядом друг с другом. Половина двенадцатого, и - надо же! - берут трубку. Это твоя сестра. Голос ее сначала недовольный (видимо, разбудил), а потом она произносит очень быстро: "А ее нет!" - так, я думаю, врачи произносят смертный приговор своим пациентам. Господи! За что ты меня так?! Господи! Ну за что?! Все во мне оборвалось, стало пусто и безнадежно. "А где она?" - "У тети Любы". Ночью? У тети Любы? Да еще с ночевьем? Это моя жена-то? Да она не может без привычных удобств. Нужно очень захотеть, чтобы она ни с того ни с сего там осталась! "Что же она мне ничего не сказала?" - спросил я и голоса своего не услышал. "Да ей неожиданно позвонили". Разговор прервался. Судя по тому, как торопливо говорила твоя сестренка, я понял, что она врет. Если бы я, к примеру, неожиданно позвонил тебе, вряд ли бы ты променяла ванну и постель на прогулку по морозному городу. Интересно, а ребенок остался дома или с тобой? Увы, все повторяется. Ты заранее готовилась куда-то пойти и поэтому перенесла время телефонного разговора. Может быть, рассчитывала вернуться к этому времени. А там, куда ты пошла, конечно же, пили. Если бы ты была у тети Любы, то позвонила бы мне от нее.
Так уже было много раз. Ты мне врала. А я звонил и звонил. Иногда отыскивал в чужих домах. А ты врала мне снова и снова. Но, Господи, теперь-то зачем?! Теперь, когда казалось, что все плохое уже позади. Господи! Зачем ты со мной так?! Зачем? Мне же… Я же любил ее, Господи…
P.S. Ты позвонила мне в час тридцать три ночи. Пьяная. И снова врала.
P.P.S. А если не врала? Да ведь продала же, променяла… На кого? На что?
P.P.P.S. И как жить дальше, если любимый человек тобой просто пренебрегает?.. Как жить, если некого больше ждать?
Я еще раз перечитал это душещипательное письмо, написанное шесть лет назад. Сколько жизни я потратил в борьбе за любовь, существовавшую только в моем воображении! Теперь я уже несколько в возрасте и точно знаю, что жена - это женщина, которая тебя ждет, и дом твой только там, где тебя ждет жена.
Глава 9
Война с Грузией
Раздался звонок в дверь, и я пошел открывать. На пороге стоял мент Санкин с бутылкой водки в руках:
- Знаешь, всю ночь перебирал школьные фотографии, но так и не смог тебя вспомнить. Я бы хотел выпить с тобой.
- Раз хотел - наливай, - небрежно ответил я, пропуская его в прихожую. - Рюмки и закуска на кухне.
* * *
После изрядной дозы я на время отключился, а когда включился снова, Санкин, связанный, валялся на полу, а над ним с угрюмыми лицами стояли Гитлер и Калюля.
- Вы что, ребята, совсем озверели? Связываете моего гостя? - я был вне себя от ярости. - Развяжите его немедленно!
- Не можем, это наша миссия, - мрачно отозвался Гитлер.
- Разве ты его не узнал? Это же Саакашвили! Предатель! - метнул гневный взгляд на меня Калюля.
- А мне плевать, по законам восточного гостеприимства он находится под моей защитой!
- Вот из-за таких, как ты, и происходят все социальные катаклизмы на планете, - презрительно ухмыльнулся Гитлер. - Тебе жаль эту крысу?
- Эту крысу Россия уже наказала, хватит с него.
- Да обосралась твоя Россия перед всем мировым сообществом. Погубить столько народу и не добить крысу! Она ж потом расплодится и будет не только слегка покусывать, но и влезет всей стаей в твой дом и будет нагло бегать по всем твоим членам, а ты будешь лежать, боясь пошевелиться. Попомни мои слова!
- Да мы всему миру показали нашу решительность и военную мощь! Разве ж этого мало?
- В чем мощь? Очнись! В том, что позволили стереть с лица земли осетинские селения вместо того, чтобы их защитить? В том, что бросили в бой танки и войска с призывниками вместо спецназа? В том, что не смогли подавить радиоэфир противника и позволили американским корректировщикам с помощью спутника сжигать эти танки? В том, что раздали населению горы оружия, а потом его никто не собрал? Я уже не говорю про информационную войну, с которой и так все понятно. Но раз уже начали действовать через задний проход, так надо было дойти до переднего: надо было прибить этого мерзавца, разбить натовских прихлебателей, а самих натовцев предъявить мировому сообществу плененными или в виде разлагающихся трупов. А вместо этого показали, как умеют летать ваши дальние ракеты в противоположную Грузии сторону и как один корабль может добраться до Венесуэлы, а потом стали ждать, пока подойдут американские эскадры и лишат возможности предпринимать что-либо.
- Во дворе был большой камень, пойдем придавим эту сволочь, - предложил Калюля, и они потащили беспомощного Саакашвили к двери.
- Постойте, ребята, - смирился я. - Давайте по-цивилизованному, что ли. Вот, возьмите лучше пистолет.
Через несколько минут они вернулись в ярости и набросились на меня.
- Ты что нам подсунул? Это же обыкновенная воздушка. Я выстрелил ему в задницу, а он убежал, - негодовал Калюля.
Я добродушно расхохотался:
- Да пусть себе бегает с шариком в жопе! Жалко вам, что ли?
Успокоившись, мы молча выпили, и я спросил:
- А теперь вы куда?
- В Найроби, - задумчиво произнес Калюля, - что-то там опять неспокойно.
- Это в Африку, что ли? А как же планы с Америкой и ее неграми?
- Успеется, - отмахнулся Кал юля. - Всему свое время!
Глава 10
Последняя реликвия
Синоптики на сегодня обещали дождь. А его все нет и нет. Но ведь раз пообещали, то надо было его вызвать. Шаманы неделями вызывают дождь. Неделями может любой дурак. Он и сам пойдет. Вызывать дождь неделями - то же, что больного лечить на авось. Если выздоровел - лечение помогло, если нет - болезнь была слишком запущена. Я вызываю дождь мгновенно. Потому что знаю как. Потому что во всем надо быть профессионалом.
Но сегодня я дождь вызывать не буду. Мне некогда. Сегодня я приглашен на съезд партии, который проходит на открытом стадионе при стечении массы народа.
* * *
Сильно болела голова. Боль охватывала виски, пробиралась к глубинам мозга и сдавливала его так, что я с трудом понимал, что творилось на сборище, где мне предложили роль эксперта. Я мог думать только о своем похмельном состоянии и о том, как бы его снять.
С трибуны нес галиматью священник в рясе, лицом напоминавший актера Ролана Быкова:
- Святая Бригитта завещала сердцу нашему святую реликвию - символ чистоты и незыблемости веры нашей. Теперь, когда реформаторы - эти еретики-отступники - привели мир христианский к краю пропасти, когда процветает разврат, когда крестьяне, забывши Бога, поднимают руку на господ своих, теперь мы должны стать самой надежной опорой святого учения в этих краях. И да будет наше усердие неистощимым!
- Святая реликвия сотворит чудо, и мы узрим его! - поддержали выступающего из толпы.
- Только мы можем быть хранителями и защитниками святой реликвии, - добавила дама в белом, восседавшая на троне.
Торжественно на носилках вынесли ларец, и все присутствующие опустились перед ним на колени. Величественным шагом священник подошел к ларцу и откинул крышку. Притихшая толпа лицезрела недоумение и растерянность, отразившиеся на его лице. Вмиг дрожащими от волнения руками он извлек из довольно объемистого ларца небольшую бутылку с темной жидкостью.
Всеобщее оцепенение длилось недолго. "Позовите эксперта", - нетерпеливо выкрикнула дама в белом, и меня вытолкали из толпы. Я подошел, взял бутылку из рук обалдевшего Ролана и распечатал ее. В нос ударил спиртной запах настоявшегося иссопа. Ну, конечно же, это был шартрез - "эликсир долголетия", любимый ликер картезианских монахов! Медленно, не веря своему счастью, я выпил его прямо из горлышка глоток за глотком при полном молчании толпы. Затем облегченно выдохнул и пошел к выходу.
Святая реликвия спасла меня. Мне сразу же полегчало. Но толпа, недовольно загудев, угрожающе двинулась за мной. И тогда я развернулся и громко хлопнул в ладоши. Раздался гром, и яркая молния врезалась между мной и толпой, осветив искаженные яростью лица. "Он святой, он святой", - пронеслось по толпе, и все бросились ниц. Я развернулся и ушел, оставив толпу под стеною ливня.
Эпилог
Зазвонил телефон. Это была Маргоша:
- Что за день сегодня? Утром черная кошка перебежала дорогу. Вернулась домой, оказалось, что треснула моя любимая ваза. Посмотри, что творится! Негра выбрали президентом Америки!
Я включил телевизор и на фоне ликующей толпы увидел радостную бородатую рожу Калюли, а на заднем плане мелькал крысиный оскал Гитлера.
Я подошел к окну и распахнул шторы: яркие лучи солнца ворвались в комнату, чуть не сбив меня с ног. Я снял очки - и мир стал еще ярче и краше.
"Надо жить", - подумал я. Взял с полки книгу Мураками и пошел в сквер.
Едва я пристроился на скамейке и раскрыл книгу, как откуда-то сверху спустился знакомый паук. В прошлый раз я не убил его, и сейчас не стал убивать, хотя и понял, что означает его появление. "Судьбу изменить невозможно, но можно предотвратить отрицательные последствия ее неожиданных поворотов, - сказал я сам себе. - Вот сейчас я вернусь и найду письмо, и что бы там ни было написано, я восприму это как должное и с позитивом".