глаза, которые мне так нравились в детстве. Он несколько располнел, и свитер на нем сидел
немного мешковато, но в целом он выглядел моложе своих лет.
– Здравствуй, дочурка, – сказал он и слегка ущипнул меня за щеку.
Откуда у них эти повадки, – подумала я, – может быть они проходят курсы заочных отцов на
тему "Как общаться со своими детьми после долгого перерыва"?
– Привет, – ответила я и улыбнулась.
– Ну что, закажем как всегда? – спросил он.
Как всегда – это газировка и кусок торт со сливками.
– Нет, мне бы хотелось что–то другое.
– Как ты хочешь, – ответил отец слишком уж растерянно.
Я взяла меню, а он в это время изучал меня.
– Пожалуй, кофе латте и штрудель с вишней, – сказала я и отложила меню.
– Да, конечно. Ты стала совсем взрослой, – он посмотрел на меня пристально несколько
секунд и повернулся подозвать официантку.
Официантка подошла, и мы сделали заказ.
– Расскажи мне, как у тебя дела? Как учеба?
Я рассказала в общих чертах о том, чем я занимаюсь на учебе, какие экзамены у меня
должны быть на следующей сессии.
Нам принесли заказ. Отец заказал эспрессо и блины. Видимо, он тоже не особо любил те
торты.
– Как дела у Леры? – спросил он наконец.
– Вроде бы нормально, мы редко общаемся.
– Почему? Раньше вы были так дружны.
Я не знала, когда мы были дружны. Возможно, что в раннем детстве, но я об этих временах
смутно помню.
– Папа, это было давно. Сейчас мы слишком разные, чтобы много общаться.
– Но ведь вы сестры, вы должны поддерживать друг друга. Семья – это очень важно.
Мне стало смешно от этих слов, и мне пришлось сдерживаться от улыбки.
Я смотрела него и понимала, что это почти чужой мне человек. Я не виню его в том, что он
так поступил. И возможно наступит время, когда я действительно его пойму. Но все же я
никогда бы не желала такого своим детям. Я знаю, каково это, приходить с отцом в кафе и
~ 91 ~
видеть семьи, где папа и мама и дети, все вместе, они смеются, строят планы на выходные. А
вы видитесь два–три раза в год, и иногда общаетесь по телефону, и паузы между словами
становятся слишком длинными. Когда я думаю о том, стоит ли сохранять брак из–за детей, то я
с уверенностью отвечаю – нет, не стоит. Его нужно подпитывать ради самих себя. Потому что
любовь и семья – это труд. И если при первых трудностях все бросать и сбегать, то ничего
хорошего все равно не выйдет. А именно так и сделали наши родители: они старались избегать
проблемы вместо того, чтобы их решать. Конечно, я не имею права их осуждать. Но я знаю,
что я и Лера так нуждались в любви и считали, что ее недостойны, что пройдет ни один год,
прежде чем это чувство страха и одиночества пройдет.
– Лера чем вообще занимается, – отец решил серьезно за меня взяться, – она учится хоть
где–то? Или работает?
– Насколько мне известно, она работает где–то. Но где и кем – этого я не знаю – сказала я,
сдерживая раздражение в голосе.
Рассказать бы ему все: что одна его дочь работала в стриптиз–баре, а другая пошла по ее
стопам. Что он тогда сделает и что скажет. Странно, раньше со мной такого не было, но сейчас
мне как будто хотелось его огорчить.
Мы посидели еще около получаса, поговорили о его работе, о моей сессии, и о том, что
было бы хорошо съездить вместе летом куда–то на пару дней. Мне кажется, мы обсуждали это
как люди, которые дают друг другу обещания и точно знают, что они их не выполнят.
Мы вышли из кафе.
– Ты домой? – спросил меня папа.
–Да, конечно, – ответила я.
– Может проводить тебя?
– Нет, я сама. Не беспокойся, – я не хотела его утруждать.
– Ну ладно, будь осторожна. Передавай привет маме и сестре, – он поцеловал меня в щеку, и
мы расстались.
Но домой я не пошла. Я решала немного прогуляться, тем более что погода позволяла. Я
шла по освещенным улицам, кругом было спокойно и людей немного. Сразу понятно, что
выходной. Я думала об этой встрече с отцом, о нашей семье. Что мы сделали не так?
Вдруг я вспомнила, каково было нам, когда отец ушел из семьи. Когда мама приходила с
работы уставшая, и всем недовольная, а нам попадало за разные проказы. Ей было тяжело, но
она ни за что не хотела в этом признаться. Я не увидела на ее глазах ни одной слезинки.
Видимо, она не хотела показаться слабой в глазах детей. Но я бы предпочла, чтобы она рыдала,
дала бы выход своим чувствам, а не превращалась в окаменелую статую.
В детстве мне говорили, что родители должны жертвовать своим счастьем ради детей, о том,
что я должна жертвовать чем–то ради других. То есть постоянно возлагать свое счастье на чей–
то алтарь. Но я скоро осознала, что в этом мировоззрении что–то не так: моя мама живет ради
моего счастья, а я буду жить ради счастья своих детей. Получается порочный круг. В итоге нет
тех, кто счастлив, есть только тот, кто жертвует. Почему нельзя жить, чтобы быть счастливым
сейчас? Почему это считается эгоизмом? Фокус в том, что если человек счастлив, то он может
сделать счастливым своих близких и людей вокруг. Счастье подобно огню. Если огонь горит,
он может согреть тех, кто рядом. И от него можно зажечь свой огонь. А если огня нет, откуда
ему взяться? Как стать человеку счастливым, если у него нет примера. Я бы предпочла, чтобы
моя мама была счастлива, и не жертвовала собой ради нас. Потому что тогда мы были бы
семьей, а сейчас мы просто люди, связанные узами родства, а это не одно и то же.
~ 92 ~
Глава 32
В понедельник мы получили зарплату. Все прошло на этот раз спокойно. Это было
странно, потому что обычно ни один понедельник у нас не обходится без скандалов. Но
сегодня день был особенный – у Анжелы был день рождения, и все были в предвкушении
скорого веселья. Да и серьезных нарушений на прошлой неделе не было. После того, как
всем раздали деньги, все не ушли, как обычно, а остались ждать. До двух часов ночи так и
не пришло ни одного гостя, так что Леша под давлением почти всех девочек разрешил
покинуть клуб. И через пять минут в заведении никого не осталось. Все ушли отмечать день
рождения в недавно открывшийся ночной клуб. Я отказалась идти. Сказала, что мне завтра
нужно в университет на зачет, поэтому нужно лечь пораньше. Никто не стал меня
принуждать. Все уже привыкли к моему странному поведению.
В клубе остался Юра, чтобы сторожить заведение, следить за камерами наблюдения. Я об
этом знала, и мне было не по себе от его присутствия. С того момента, как мы ездили с ним
в аквапарк, мы почти не общались наедине. Он звонил мне пару раз, но разговор не клеился.
Когда я впервые увидела его номер на дисплее телефона, у меня случился чуть ли не
припадок. Сначала мне даже не хотела брать трубку, но все–таки ответила на его звонок. Он
рассказывал смешные истории, а я не знала, что сказать и слишком нервничала. Я злилась
на себя за то, что придавала нашей поездке слишком большое значение. Приходя в клуб, я
старалась избегать Юру из всех сил. Поэтому мне хотелось побыстрее уйти, но почему–то
все еще копалась. Я ощущала сильное волнение, поэтому не могла никак собраться. В
гримерке как всегда бардак. Я помню свое состояние растерянности: пытаюсь отыскать свои
вещи среди всего этого хаоса. Складываю все в сумку. Вроде все на месте. Оглядываю еще
раз все и выхожу в коридор. Здесь темно, свет не горит. В отдалении звучит приглушенная
музыка. Свет от прожекторов слегка проникает небольшим сиянием сквозь щель в двери. Я
задерживаюсь.
– Уходишь.
Я услышала его голос и вздрогнула от неожиданности, но и ничего не ответила. Он
подошел ко мне сзади, взял мою сумку и положил ее на пол. Неожиданно он поцеловал мне
шею. Я стою неподвижно, не зная, что предпринять. Хочется его оттолкнуть, но меня словно
парализовало. "Что я делаю, надо уходить" – думаю я и все еще стою. Тем временем Юра
начинает целовать меня в губы. Постепенно я начинаю отвечать. Неожиданно мы
оказываемся в душе. В том самом, в котором так часто проходят у нас выступления
девчонок. Полумрак. Звучит иностранная мелодия. Я не разбираю слов. Пытаюсь
вслушаться, но мысли путаются в голове. Не получается сконцентрироваться. Я ощущаю
теплую кожу и слышу наше прерывистое дыхание. Меня уносит куда–то далеко и я уже не
осознаю себя.
Я вышла из клуба в смятении. Когда я представляла раньше свой первый опыт, мне
казалось, как, наверное, и всем, что это будет очень необыкновенно, радостно, как какой–то
таинственный и магический ритуал. И естественно, я была уверена, что это будет по
огромной любви. Но сейчас я кроме необычного ощущения в животе больше ничего не
ощущала. То есть мне понравился сам процесс. Но я не влюбилась. Скорее наоборот,
очарование прошло. Я поняла, что это все мне сейчас не нужно.
~ 93 ~
С того момента я старалась его избегать, хотя и сама не понимала почему.
Я стала приходить на работу позже, потому что боялась остаться с ним наедине. Он
вопросительно смотрел на меня, видимо пытаясь понять, что со мной происходит, но я
отводила взгляд.