Отвели турка в травмпункт, где страдальцу сделали рентген, обнаружив трещину в ключице. Обмазали всего гипсом и отправили домой. Ночью Хабиб плакал от боли и унижения, и слезы его были по-восточному горячи. Он очень сильно захотел домой, где турецкие женщины добрые и покорные.
Птичик дозвонился Верке и сказал, что завтра нужно ехать на кладбище.
- Зачем? - не поняла Верка. - Кто-то умер?
- Завтра пятая годовщина смерти отца.
- Папусечка-а-а! - просюсюкала Верка. - Не могу! У меня с Борькой проблемы!
- Какие?
- Стал плохо учиться и начал курить! Врачи сказали его родителям, что во всем виноват ранний секс! Что Борька не растет из-за секса и мозг у него развивается медленно!
- Все может быть, - посочувствовал Птичик.
- Так что я не могу его оставить сейчас! Борхито очень переживает за свой маленький рост!.. Я тебе говорила, что у меня уже есть месячные?
- Нет.
- Второй год, - информировала Верка с гордостью. - Ты-то как живешь?
- Нормально.
- Как мать с Ванькой, Хабиб?
- Ничего…
- Ты прости меня, что я завтра не приду! Сам понимаешь!..
- О'кей.
Перед тем как поехать на кладбище, Анцифер подошел к тахте, на которой лежал мертвенно бледный загипсованный Хабиб. Видя приближающегося пасынка со стальными глазами, турок сжался всем телом и покрылся мелким потом.
Птичик погладил отчима по гипсу и с большим сочувствием произнес:
- Прости меня! - и добавил: - Зверь…
Он не возвращался к ней неделю.
Взяв из физической лаборатории микроскоп, Птичик разобрал его, затем вновь собрал, переделав механизм в телескоп, и просидел несколько дней у себя в комнате, исследуя черную дыру.
Анцифер растянул кожу настолько, насколько это было возможно. Вставил в нее медицинское распирающее кольцо, чтобы не закрывалась, и воткнул в пустоту окуляр портативного телескопа.
Он просидел несколько часов, глядя в свою душу, отчаянно напрягая глаза, но ничего, кроме всепоглощающей тьмы, не обнаружил.
Его глаза устали. Анцифер с усмешкой представил себя астрофизиком, исследующим свое тело, а вернее - душу. Астрофизик души!.. Неужели в ней все так темно?.. Не успел он задаться этим вопросом, как тотчас в непроглядной тьме блеснуло искрой, будто отстрелило от зажженной спички. Как будто звезда упала с ночного неба… А затем одна за другой - и черное пространство разукрасил самый настоящий звездопад, застывший созвездием Лебедя.
Когда-то отец, отвезя детей на море, показывал Птичику ночное небо и на падающие звездочки говорил:
"Ты можешь загадывать любое желание, сынок! И оно обязательно сбудется!"
- Хочу, чтобы она меня любила! - бесконечно загадывал Анцифер, зачарованный звездопадом своей души.
А потом звездный дождь внезапно кончился, и темнота, словно волшебный театральный занавес, расцвела многочисленными галактиками, как будто Птичик глядел на снимки телескопа "Хаббл". Он рассмотрел Млечный Путь, который мчался на него, как в научно-популярном фильме, закрученный в космическом вихре. Затем незнакомые галактики понеслись в прошлое, одна за другой возникая и исчезая, поражая своим многоцветием.
- Я чего, в планетарии?!! - обалдел Птичик. Из материнской комнаты донеслось:
- Не мешай спать! Ты что, один здесь живешь, гений херов!
- Спи спокойно, мой богинь! - Хабиб.
- Ты мне еще будешь здесь указывать, иноверец! - мать.
У Птичика от напряжения потекли из глаз слезы. Ему необходимо было сделать перерыв. Он оторвался от окуляров, зевнул протяжно и заснул прямо на ковре…
На следующий день в университете искали того, кто увел микроскоп стоимостью двадцать пять тысяч долларов. Даже милицию вызвали, и зачем-то она шарила у всех по карманам, как будто микроскоп можно было спрятать в одежде.
Знающие люди объяснили людям в погонах, что микроскоп вещь не столь уж маленькая, что название произошло не из-за малости пропавшего предмета, а из-за малости, которую предмет может разглядеть. Сама же вещь довольно большая. Милиционерам показали другой, похожий на пропавший, микроскоп.
- А-а-а! - поняли милиционеры. - Что ж вы раньше молчали?
Кто-то из особо наглых студентов ответил:
- Мы надеялись, что вы среднюю школу окончили!
Главный из милиционеров, стрельнув глазами, тотчас обнаружил говорливого.
- А ты, ушастый. - Милиционер указал пальцем на наглеца. - А ты, ушастый, плохо кончишь! Таким, как ты, ушастый, ухи быстро отстригают! Умные все здесь? Я спрашиваю: умные?.. Так какого хера вы нас вызываете, отвлекаете от важных дел?!
Здесь пожилой проректор заступился за студентов:
- Потише, товарищ капитан! Здесь вам не вытрезвитель! Здесь будущее российской науки! Так что попрошу!..
Весь университет знал, что пожилой декан еще в советские времена работал нелегалом во Франции, в секретной лаборатории, и тибрил для страны секреты. Его не поймали, и, по слухам, за заслуги перед коммунистической партией ЦК присвоил разведчику звание генерала.
- А ты, старый, плохо кончишь! - побагровел капитан. - Таких, как ты, живьем хоронят! Дубинкой хочешь по ребрам?..
Ну здесь и поехало все! Пожилой декан резко, будто щипцами, взял капитана чуть повыше локтя и, казалось, приподнял его, сделав больно.
- Нападение на власть! - вскричал милиционер, извиваясь всем телом.
Декан зашептал ретивому командиру наряда что-то в ухо, отчего тот сначала побагровел, а потом побледнел и сник в мгновение. Декан отпустил его руку и значимо произнес:
- Чтобы я вас больше здесь не видел! Ясно?
- Так точно, - промямлил капитан и поплелся к выходу, уводя за собой ошеломленных подчиненных.
Когда двери за властью закрылись, декану дружно аплодировали всем факультетом.
Ну и самое главное - концов микроскопа так никогда и не нашли! Спасибо милиции и декану из Федеральной службы контрразведки!
Всю неделю Анцифер наслаждался картинками Вселенной… А потом ему надоело… Он ВСПОМНИЛ о ней и, засунув микроскоп в сумку, отправился в поход.
Дверь открылась, и он ощутил теплую волну ее запаха. Она стояла в проходе в маечке - худенькая и ночная, и он некоторое время дышал ею, а приблизившись, ткнулся носом в ее волосы и простоял бы так вечность. Он чувствовал, как стучит ее сердце, - как голубиное, как тело, теплое, нагретое одеялами, жмется к его телу и она шепчет ему:
- Где ты был?.. Я ведь могла умереть!..
А он шепчет ей в ответ:
- Прости… - и, чуть приподняв ее за талию, несет в комнату.
- Как же ты! - Она целует его в лицо. - Ты жестокий мальчик!
- Нет, - отвечает он, принюхивается и чует только ее запах и запах нового постельного белья. Опускает ее на кровать…
- Что ты делаешь? - шепчет она.
Он думает о странном женском устройстве. Она спрашивает у него, точно зная о его намерениях. Голая и готовая его принять… Даже сестры Жоровы, которых он по третьему разу за ночь радовал, так же перед слиянием тел, вытаращив глаза, томно вопрошали: "Что ты делаешь?" Ну что здесь ответишь?..
Хотя ей он знал что ответить.
- Я люблю тебя, - прошептал. - У меня столько нежности к тебе!.. Ты похожа на ребенка нерпы, белька. Ты вся белая!..
Этой ночью у них все было гораздо слаженней. Они не теряли сознания, удерживаясь на острие осознанных ощущений. Оба рассматривали друг друга и не стеснялись даже крайностей, которые напугали бы ханжей и лицемеров, любящих смотреть фильмы категории восемнадцать плюс и комментировать их: "Да как же он ей туда-то! А она как это терпит?.. Вот ведь какая эластичная профессионалка!.. И как такие фильмы разрешают! Фу, гадость!.. А это… Она же захлебнется! Вот ведь конь, бычара семенной!"
Он целовал ее.
Она целовала его.
В квартире, подаренной ей Нестором, было густо от любви.
Теперь он пах ею, а она - им.
У нее были маленькие розовые пятки, и он об этом ей сказал:
- У тебя маленькие розовые пятки.
- А у тебя, - ответила она, - у тебя ножищи, как у бегемота!
- У тебя маленькая вкусная попка!
- А ты непристойный хулиган! И у тебя… у тебя маленькая штука!
- Какая штука? - не понял он.
- Которая похожа на пистолетик!
Она улыбалась, глядя, как он постепенно понимает, что имеется в виду!
- Ах ты безобразница! - Он глядит на низ своего живота и улыбается ей в ответ. - Действительно маленькая!.. Сейчас…
- Я тебя тоже люблю, - говорит она.
- Почему "тоже"?
Она не поняла его вопроса:
- Ты же сказал, что ты меня…
- Когда? - Он пытался припомнить, хмуря брови.
- В самом начале…
- Что ты имеешь в виду?
Она придвинулась лицом к его лицу, коснувшись носом его носа.
- Ты негодяй? - лизнула его губы. - Ты хочешь помучить меня?
Он слегка прикусил ее губу, а потом ответил:
- Да, я хочу помучить тебя!
- Отвечай же скорее!
- Что я должен сказать?
- Я…
- Я, - повторил он.
- Я люблю…
- Я люблю…
- Я люблю… мальчиков!!!
Она засмеялась над своей шуткой, а он повалил ее на подушки и, в мгновение подчинив своему телу, признался:
- Да, я люблю мальчиков!
И она опять произнесла, как сестры Жоровы:
- Что ты делаешь?.. - страстно и шепотом.
- Я трахаю тебя!
- Гад!.. - успела произнести Алина. Она хотела еще что-то сказать, но все существо ее переместилось в измерение, в котором отсутствуют мысль и слово, а главенствует лишь чувство одно.
Потом она его кормила, а он ел много и долго, усталый и довольный.