- Ну да, - ответил Уит. - Так это-то и здорово.
Я обернулся. Отец по-прежнему сидел у речки, перебирая прибрежную гальку. Я пошел дальше.
- А знаешь, что в нем самое удивительное? - спросил Уит.
Я вопросительно посмотрел на него.
- Вот десять лет мы дружим, и ни разу я не слышал, чтобы твой отец сплетничал о ком-то. Ему все равно, как другие живут.
- Ну, про меня-то он все знает, ты уж мне поверь, - возразил я. - Уит, ты просто не понимаешь. За всю жизнь я ни разу не мог с ним нормально поговорить. Он ни разу не спросил меня о моих друзьях. Ни разу не поговорил о женщинах.
- Ну, это… Он, как бы тебе сказать, на другой длине волны, - сказал Уит и, помолчав, добавил: - Если тебе надо поболтать о бабах, обращайся ко мне. Я про них все знаю, мать ити. В последнее время я, правда, подрастерял форму, но игровой опыт у меня большой.
- Поздно. Мне пришлось всему научиться самому.
- Значит, тут есть девчонка, которая тебе нравится?
Мы прошли кукурузное поле и оказались на лужайке перед амбаром. Взглянув на этот выкрашенный красной краской сарай, я вспомнил Терезу.
- Да, есть кое-кто, - ответил я.
- Слушай, так давай возьмем ее с собой! И я бы с ней познакомился. Почему бы ей не поесть оладий?
Я поразмыслил над этой перспективой, а потом спросил:
- А ему обязательно с нами ехать?
Это прозвучало так грубо, что даже Уит поморщился.
- Ну ладно, хорошо, - сказал я. - Но только предупреди его: пусть не вздумает доводить ее своим занудством. А ты постарайся остановить его, когда он заговорит о кварках.
- Есть, сэр! - ответил Уит, хлопнув меня по плечу. - А теперь мне надо вернуться к нашему генералу. Встречаемся через десять минут в школе для Моцартов.
Я направился к главному зданию. Было еще рано, в столовой только начался завтрак. Я решил пригласить в поездку не только Терезу, но и Тоби.
- Хочешь поехать с нами в кафе есть оладьи? - спросил я его.
- А кто будет платить? - поинтересовался он.
- Мой отец. Тереза тоже поедет.
- Ну, тогда вы и без меня обойдетесь.
- Поехали, дурачок!
Он встал, задвинул свой стул и взял меня за локоть. Мы подошли к Терезе. Она сидела за другим концом стола, в своей армейской куртке, и читала книгу про колдовство.
- Тут мой отец, он хочет свозить нас поесть оладий. Хочешь поехать с нами? - спросил я.
- А курить там можно будет?
- Конечно можно, - ответил за меня Тоби. - Хоть траву кури. Я слышал, что отец Натана всегда обкуренный. О господи, - сменил он тон на серьезный, - ты что, ненормальная? Где это видано - курить в присутствии родителей?
- Ничего страшного, - вмешался я. - Если ты закуришь, мой отец этого просто не заметит.
Мы вышли из дома на улицу, где нас уже ждали отец и Уит. Отец протянул руку Тоби.
- Он не видит, - напомнил я ему.
- Во всяком случае, в настоящее время, - добавил Тоби. - Но я работаю над этим недостатком.
Уит пригласил всех садиться в "олдсмобиль".
- Вот ведь ёперный театр! - приговаривал он. - В этой машине будет больше гениев, чем на всем Среднем Западе.
Тут отец впервые взглянул на Терезу. Возможно, он только в этот момент заметил, что я уже стал взрослым.
- Как поживаете? - спросил он, протягивая ей руку.
- Отлично, - сказала она, неуклюже отвечая на пожатие.
Мы отправились в Сэлби и пообедали в ресторане, который назывался "Дом оладий у Флоры". Местные жители собирались здесь по субботам на традиционный бранч - завтрак, совмещенный с обедом. Это были фермеры в джинсовых комбинезонах и футболках с рекламой пестицидов, занимающиеся разведением свиней. Они приезжали целыми семействами, причем дети бегали почти голыми. Мы сели у витрины, выходившей на улицу, и официантка принесла нам меню. Отец старался улыбаться и побольше смотреть по сторонам - я готов был держать пари, что Уит поговорил с ним.
- Ну-с, что ту самое вкусное? - громогласно спросил отец у всех за столом.
- Я предпочитаю яичницу с беконом, - сказал Тоби. - Канадским, если у них есть.
- Ага, я тоже это дело уважаю, - заметил Уит. - Но сегодня я мечтал о большой горке оладий и с целой кастрюлей сиропа.
- А ты что будешь, Тереза? - спросил отец.
- Кофе, пожалуйста, больше ничего, - ответила она.
Отец кивнул. Если бы она заказала виски, он постарался бы остаться столь же невозмутимым. Одобрительный кивок казался хорошо отрепетированным. Официантка подошла еще раз и приняла заказы. Когда она ушла, отец принялся играть с вилкой: он попытался поставить ее вертикально на тарелочку для хлеба.
- Как поживает твоя музыка? - обратился между тем Уит к Тоби.
Он, видимо, заметил физические опыты, которые производил отец с вилкой, и попытался придумать какую-нибудь нейтральную тему для разговора.
- Нормально, - ответил Тоби и тут же спросил сам: - Так, значит, вы были в космосе?
Интересно, как он представлял себе космос? И разве он сам не жил в космической пустоте?
- Так точно! Шестьдесят два дня, - сказал Уит не без ностальгии. - Кружился там, как заяц в колесе.
- Тереза, а ты можешь объяснить, как ты это делаешь? - раздался голос отца, явно намеревавшегося увести разговор от космических приключений Уита.
Мы с отцом знали, что рассказы Уита всегда заканчиваются чем-то вроде приступа меланхолии, если только это слово можно применить к Уиту. Астронавт начинал жаловаться на жену, бросившую его ради "этого гребаного луноходца". Я догадался, что отец и Уит заключили договор: "никакой физики" в обмен на "никакого космоса".
Тереза глубоко задумалась, глядя на те помои, которые ей принесли вместо кофе, а потом ответила:
- Ну… Иногда я кое-что вижу. Тела и то, что в них неправильно.
- Не перестаю удивляться, - сказал Уит, - сколько вокруг гениев! Вот приходишь в магазин, там парень тебе покупки в мешок укладывает. Смотришь на него и думаешь: наверняка он у себя в подвале роботов мастерит.
- Ну, я-то не такой гений, - улыбнулась Тереза.
- Ясно, что не такой, - кивнул он.
- У меня нет талантов, я не играю на фортепиано и не могу запомнить целую страницу из книги. Я просто канал, по которому что-то транслируют.
Говорила она это весело, как ни странно.
- Вот об этом я и говорю! - воскликнул отец.
- Короче, не перестаю удивляться, - заключил Уит.
Затем наступило неловкое молчание. Все посмотрели в окно. Там шла пожилая женщина с собакой. Семья с четырьмя детьми выходила из магазина игрушек.
- Но все-таки скажи, - продолжил свои расспросы отец, - ты видишь тело как нечто материальное или как чистую энергию? Ну, например, кости ты видишь?
Слово "кости" было серого цвета и ломкое, хотя на ощупь напоминало бетон.
К счастью, в этот момент официантка принесла наш заказ.
- Пальчики оближете! - объявила она, расставляя тарелки.
Меня кто-то толкнул под столом. Я глянул туда и увидел, что покачивается ботинок Терезы, - это была она.
Официантка поставила перед Уитом тарелку с шестью оладьями. Он облизнулся, как лис из мультфильма, заткнул салфетку за рубашку и принялся за еду. Отец несколько раз повернул свою яичницу, видимо с целью придать ей наилучшее для еды положение. Я полил свои оладьи сиропом.
И тут Тереза ответила отцу:
- Я вижу кровь, кости, внутренние органы. Все они выглядят по-разному Сердце похоже на раздувшуюся руку.
Зачем она это говорила? Может быть, дразнила моего отца, желая затеять ссору? Отец обдумал ее слова, попробовал яичницу, пожевал, глядя в окно, а потом сказал:
- Понимаю. Это, видимо, похоже на вид в сильный микроскоп. Когда вместо кожи, например, видишь просто молекулы, тесно прижатые друг к другу. А внутри молекул и атомов много пустого места. Наверное, нам всем следовало бы научиться так видеть, вопрос только - как это сделать?
- А вы не знаете как? - спросила Тереза.
- Нет, - ответил он.
- Я бы не сказала, что я вижу все насквозь, - сказала Тереза. Она уже допила кофе и высматривала официантку. - Я скорее вижу сны наяву о том, что находится внутри человека. Закрываю глаза, и появляется картинка.
- Я понял, - вмешался Уит. - Типа того, что тела пациентов посылают тебе телеграммы: "Дорогая Тереза, вот тут у меня колет, а тут ноет…"
Тереза уставилась на него, открыв рот, видимо ошеломленная таким принижением ее дара.
- Ну что-то вроде того, - сказала она наконец. - Мистер Нельсон, а вы верите в Бога?
Отец чуть не подавился: Поуп Нельсон прислал ему гонца с того света. Он потеребил бороду и ответил вопросом на вопрос:
- А почему ты спрашиваешь?
- Потому что если бы вы верили, то решили бы, что сны наяву мне посылает Бог.
- Он неверующий, - сказал я.
- Ну, на самом деле иногда мне кажется, что где-то там может существовать высший разум, который все создал, - уточнил отец.
- Вот и мне так кажется, - сказал Уит. - Раз есть пирожок, то, значит, есть и пирожечник.
- Я тоже не верю в Бога, - сказала Тереза.