- Так-то! - Он свернул в узенький переулок, где стояло всего несколько домов. Хлоп, хлоп, разлетались газеты к крылечкам. - Слушай дальше: не сумел расположить к себе отца Белиссы, который до сих пор меня на дух не переносит, не смог убедить младшего брата не быть эдаким дуралеем, не научился сам ремонтировать машину.
- Ого! Длинный списочек!
- А что я тебе говорил?! Я ни к черту годно справляюсь почти со всем, за что берусь.
Я оглянулась на Илая, и тут мы подъехали к очередному знаку "Стоп".
- И ты никогда не расстраиваешься?
- Расстраиваюсь, как же без этого, - честно признался Илай. - В неудачах и провалах нет ничего хорошего, но они лучше, чем другая альтернатива.
- Какая?
- Ничего не предпринимать из-за боязни неудач, - посмотрев прямо в глаза, сказал он. - Понимаешь, жизнь слишком коротка!
Никогда не встречаясь с Эйбом и зная его только со слов Мэгги и Лиа, я неожиданно почувствовала его присутствие в машине. Он незримо сидел на том же самом месте, где и я, и ехал с нами по городу. А может, Эйб был здесь всегда.
Илай повернул на следующем повороте, и я с удивлением узнала знакомые дома, стоявшие по соседству с отцовским. Вон и его дом - прямо по пути и как раз с моей стороны. Это знак! Рядом с нашим домом я взяла газету из стопки между нами и твердо произнесла:
- Мой черед.
Отведя руку, как делал Илай, я нацелилась на этот раз не на подъездную дорожку, а на крылечко. Крыльцо приближалось, и наконец, дождавшись подходящей минуты, газета пролетела высоко над лужайкой и с хлопком приземлилась на лобовом стекле "приуса" Хайди.
Илай остановил машину и игриво проговорил:
- Надо думать, семья поймет и простит, но все же придется переделать!
Я выскользнула из машины - в который раз за ночь! - сняла злополучную газету с лобового стекла и как можно тише скользнула на крыльцо, намереваясь оставить ее в самом центре половичка. Вдруг из-за двери донесся гневный голос отца.
- …вот что имею в виду! Я сделал все, чтобы ты получила желаемое. Но как быть с тем, чего хочу я?
Я отпрянула от двери, нащупав ногой нижнюю ступеньку. Господи, уже почти три часа ночи. Слишком поздно для задушевных бесед, не иначе как случилось что-то ужасное!
- Ты правда сам не хотел ребенка? - прозвучал дрожащий голос Хайди. - Если это так…
- Дело не в ребенке.
- Тогда в чем?
- В нашей жизни, - устало ответил папа. - В том, как она изменилась.
- Роберт, тебе не привыкать, ведь ты дважды проходил через отцовство и знаешь, что значит иметь в доме младенца.
- В то время я сам был ребенком, а сейчас повзрослел. Теперь все выглядит по-другому. Это…
Тишина. Только слышно тихое урчание грузовика за спиной.
- …не то, чего я ожидал, - наконец договорил папа. - Хочешь услышать правду? Пожалуйста! Я не готов ко всему этому.
"Ко всему этому!" - емкое словосочетание, необъятное, как безбрежный океан, шумевший поблизости. Сложно определить, к чему или к кому оно относится, а вдруг охватывает все стороны жизни? Впрочем, Хайди не ошиблась.
- Это твоя семья, готов ты, Роберт, к тому или нет.
Словно в прятки играем! Да, я не участвовала в уличных играх, но это не мешает знать правила. Прячетесь поблизости, пока водящий ведет отсчет и потом - готов ты или нет! - идет искать. Здесь главное - не выдать себя при приближении водящего: замрите и даже не дышите, в душе уповая на то, что никто не обнаружит тайного убежища. Если в панике сдвинетесь с места, второго шанса не дадут, а значит, конец игре.
Папа опять заговорил, но я не останусь здесь ни секунды. Давно прошли те времена, когда маленькой беззащитной девочке приходилось выслушивать обидные слова, сказанные в запале. Уйду, исчезну в ночи, темной, безоглядной и таящей сотни тайных пристанищ. Так и сделаю.
- Извини за беспорядок, - буркнул Илай, включая свет в темной квартирке. - Уборка в доме тоже входит в список моих неудач.
Откровенно говоря, он преувеличивал. Квартирка хоть и небольшая, но незамысловатая, так что и проблем с уборкой не возникает. Одна огромная комната с кроватью у стенки, рядом один-единственный деревянный стул, а напротив - телевизор. В крошечной кухне на столах ничего, кроме кофеварки с коробочкой фильтров.
До чего же славный Илай! Ведь он специально не стал говорить о том, что случилось несколькими минутами раньше.
Держаться, только держаться изо всех сил! Плевать, что промочила ноги в мокрой от росы траве, что сердце разрывается от услышанных слов… Надо вести себя как ни в чем не бывало. Я села на пассажирское сиденье, взяла следующую газету, и тут Илай с тревогой в голосе спросил, как я себя чувствую. Сдерживаемые изо всех сил слезы хлынули из глаз, перерастая в рыдания.
Плакать на людях всегда неловко, а реветь в три ручья на глазах у Илая еще унизительнее. Может, потому он и не кинулся утешать пустыми словами и молча прислушивался к судорожным всхлипам. Через минуту он завел грузовик и продолжил развозить оставшиеся газеты по адресам, в то время как я, уставившись в окно, пыталась успокоиться. Когда мы подъехали к невысокому зеленому дому в квартале от набережной, мне удалось взять себя в руки. Теперь я ломала голову над тем, как объяснить неожиданный срыв. Может, сослаться на пресловутый ПМС? Или все свалить на полный провал во время доставки газет?
- Идем, - позвал Илай.
Он вылез из машины, а я чуть замешкалась. Не дожидаясь меня, он стал подниматься по узкой лестнице возле гаража. Даже ни разу не оглянулся, чтобы удостовериться, иду ли за ним или нет. Может, поэтому я и поплелась безропотно следом.
Закрыв дверь, Илай бросил ключи на кухонную стойку и включил кофеварку. Только когда она зафырчала, распространяя соблазнительный аромат кофе, я решилась шагнуть в глубь квартиры.
- Присаживайся, - предложил Илай, роясь в холодильнике. - Там есть стул.
- Один-единственный? - удивилась я. - Как выкручиваешься, когда заваливает большая компания?
- Никак. - Он выпрямился, захлопывая дверцу холодильника. - Обычно у меня не бывает гостей.
Вот глупость сморозила! А Илай с невозмутимым видом вынул кастрюлю из кухонного стола, бросил в нее кусочек масла и поставил на плиту. Когда зажигал горелку, я не выдержала:
- Послушай, то, что случилось в машине…
- Забудь. Не надо ничего объяснять.
С минуту я молчала, пока он растапливал масло в кастрюле. Да, в тактичности Илаю не откажешь! Всегда даст человеку шанс забыть о неприятностях и с легким сердцем идти дальше по жизни! Такой подарок дорогого стоит. Теперь самое время помолчать. Но вдруг с губ сами собой сорвались слова, которые уже давно рвались на волю:
- Помнишь, ты спрашивал, где я раньше терпела фиаско?
Он кивнул, покручивая кастрюлю над огнем:
- Ну, кажется, в общении с людьми, верно?
- Да, а еще не удержала родителей от развода. Это и есть главный провал.
Боже, как долго я скрывала от себя горькую правду! Задвигала в тайные уголки сознания мучительный вопрос, ответ на который никогда бы не решилась произнести вслух. Но вот услышала краем уха скандал, разгоревшийся между отцом и Хайди, и суровая проза жизни обрушилась на меня с новой силой: нелепые ужины с обидными препирательствами, ощущение напряжения, постоянно нагнетаемого в доме с приближением вечера, мои тщетные попытки растянуть день. Ведь я не спала ночами, чтобы защититься от всего, чего боялась, однако это не сработало. Ни тогда, ни сейчас.
Я моргнула - по щеке покатилась слезинка. Три года неимоверных усилий разлетелись вдребезги за одну ночь. Не говоря уже о пережитом унижении и стыде!
- Эй, Оден! - позвал Илай.
Он держал в руках коробку с воздушным рисом, и, не решаясь взглянуть ему в глаза, я сфокусировала смущенный взгляд на веселых мультяшных героях, изображенных на упаковке вокруг огромного блюда с рисом.
- Извини, - пробормотала я. Без всякой причины, несмотря на попытку отвлечься веселой картинкой, по щекам текли слезы. - Просто… Я больше не думала про это, но, когда клала газету на крылечко, услышала, как они опять ссорятся. Это так…
Илай отложил коробку с рисом и встал напротив. Нет, он не обнял, даже пальцем ко мне не притронулся. Просто стоял рядом, и этого было достаточно, чтобы почувствовать поддержку.
- Кто ссорился? - поинтересовался он.
- Папа с Хайди. - Я сглотнула комок в горле. - Все пошло наперекосяк с рождения Изби, а сегодня они разошлись не на шутку.
Господи, слезы текут не переставая. Голос дрожит, прерываясь на частые всхлипы. Да что это со мной?
- Если люди ссорятся, это не значит, что завтра они разбегутся, - философски заметил Илай.
- Знаю.
- Мои родители тоже часто скандалили. Просто разряжают обстановку, понимаешь? Это лучше, чем копить в себе обиды.
- Может, и лучше, но папа уже делал так.
- Люди меняются.
- Или нет, - печально заметила я, найдя наконец в себе силы заглянуть в прекрасные зеленые глаза с длинными ресницами. Помните, говорила, что у Илая всегда напряжение на лице? Сегодня его нет, ни капельки! - Иногда люди совсем не меняются.
Мы молча застыли друг против друга в маленькой квартирке над гаражом, посреди летней ночи. Интересно, если вдруг кто-то взглянет вниз из иллюминатора пролетающего мимо самолета, заметит ли он единственный огонек в темноте? А если и заметит, то задумается ли о судьбах людей, которые его зажгли? О людях из соседних домов? Вряд ли. Мир живет своей жизнью, день за днем, час за часом. И нисколько не странно, что, подчиняясь законам мира, в столь позднее время все спят, кроме тех, кому одиноко и грустно.