Но Валька решила не распускаться. Она надела голубой костюм, в цвет глаз, и бледно-серые бархатные сапоги, заходящие отворотами за коленки. Расчесала свои только что высушенные феном волосы, прямые и длинные, до талии, накинула куртку – все! Шикарная девушка, от которой балдеет каждый встречный. Даже бабка, которая приползла из кухни, глядела на это превращение вытаращенными глазами:
– Вон ты какая… Тебе бы себя ценить…
– А то я не ценю! – капризно протянула Валька.
– Ну иди с Богом… Может, чего получится…
Вальку задело это недоверчивое "может", прозвучавшее горькой житейской мудростью. Она и сама опасалась, что идет напрасно, но решила сейчас об этом не думать. Сейчас ее словно на крыльях несло, и надо было использовать это чувство, этот по-новому начавшийся день, этот первый снег.
На улице пахло новизной и свежестью. Сквозь метельную дымку все вокруг смотрелось как будто незнакомым, таинственно-интересным. Сама Валька, в шикарных голубых брюках и меховой куртке, в потрясающих сапогах, с длинными тяжелыми волосами, бьющими ее по спине, должна была казаться прохожим прекрасной незнакомкой, у которой жизнь полна захватывающих приключений. Она как нельзя лучше подходила к этой мигающей огнями улице, на которой Рауль снимал помещение для фирмы. В преддверии наступающего Нового года во всех витринах пестрела мишура, зеленели искусственные еловые ветки. Пыль в глаза, иллюзорный блеск, готовность пойти очертя голову на все, вплоть до самых отчаянных вещей, – таковы были и Валька, и вся эта улица.
В приемной фирмы сидела теперь мелкая блондиночка Алена – типичная секретутка, секретарь плюс чего пожелаете. Будь у Вальки силы, повела бы войну с этой белобрысой, чтоб не липла к чужим мужикам. А так что уж, не до нее. Напротив Алены в кресле для гостей развалился охранник Санька, малолеток – второй год после школы – и как будто лопух, но это у него просто имидж такой. На самом деле мальчик себе на уме. Вот сейчас, например, – почему он не у дверей, а в приемной? Ясно, с Аленой хи-хи ха-ха. Это хорошо, что Расул еще не указал Саньке его место – значит, не ревнует белобрысую, она для него больше секретарь, чем все прочее. Попробовал бы этот парнишка возле Вальки покрутиться, когда у них с Расулом все только начиналось!
– Какие люди, – протянула Алена вроде приветливо, но с прорывающейся в голосе вредностью и даже как будто насмешкой. Вот стерва! Ну погоди, я еще разведу Расула с его нынешней женой и стану генеральной директоршей, тогда и духа твоего здесь не будет…
А Санек, тот по-настоящему глазами захлопал: хоть и лабунится паренек к секретутке за неимением лучшего, но Валька всегда на него действовала безотказно. От Вальки он просто в обморок готов был упасть, тем более сейчас, когда она явилась вся из себя. И, главное, окрыленная – это ведь в женщине самое главное, от чего мужики с последнего ума сходят.
Сейчас Вальке было особо приятно внимание парнишки, потому что она видела в этом подтверждение своей привлекательности. Иначе как чувствовать себя уверенной во время разговора с Расулом? Самого главного разговора, подобного которому она не вела еще никогда в жизни, да и не будет, наверное, вести.
– Общий привет, – независимо бросила она. – Чем занимаемся, кресла просиживаем? Где у нас начальство?
– Расул Лятифович уехал на совещание к компаньонам. Будет не раньше четырех часов, – без оптимизма прощебетала Алена. Ей-то Расул – Лятифович, а Вальке – просто Расул…
– Тогда я тут с вами посижу. Ну, что слышно на свете? Какие новости?
Алена замялась, но к этому моменту вышел из оцепенения паренек-охранник.
– Валентина Владимировна, пойдемте со мной! У меня в дежурке ром есть, такой грог сотворю!
– Остынь, Санек, – ледяным тоном осекла секретут-ка. – Какой еще у тебя ром, когда ты на рабочем месте.
– Обычный, Аленушка, с Ямайки. Я, конечно, на работе не пью, держу про запас… дорогих гостей угощать! – Он выразительно взглянул на Вальку.
– Прекрати, или я пожалуюсь Расулу Лятифовичу…
– Пойдем, – Валька встала с кресла и взяла парнишку за руку. – Ничего тебе Расул Лятифович не сделает, в случае чего я ему скажу. Пойдем к тебе в дежурку, а то тут что-то кисло!
На минутку паренек замялся: неужели считает, что Алена в фирме влиятельнее, чем она? Любимая женщина Расула, мать его ребенка – правда, об этом последнем здесь ничего не знают. Но все равно, может ли мнение белобрысой перевесит то, что сказала Валька? Или здесь уже идут разговоры о том, что она спивается, скоро распухнет, как бочка, начальник ее бросит… А белобрысая – вот она: трезвая, юркая и по работе у ней, наверное, все в порядке.
Паренек выбрал Вальку, не зря всякий раз терял от нее голову. Болтая за жизнь, они прошли в дежурку, где он сделал свой знаменитый грог. Валька пить сперва не хотела, но все-таки согласилась на пару горячих стаканчиков – ведь зима на улице, а она без шапки, так и простудиться недолго. На большем Санька не смел настаивать. Потом они вновь болтали, смеялись без повода и даже вышли на улицу, чтобы не нарушать деловую обстановку офиса. А еще чтобы освежиться, потому что теперь им стало жарко. Кроме того, Валька думала: если сейчас вернется Расул, пусть видит, как этот мальчик от нее балдеет.
– Скоро Новый год, Валентина Владимировна. Давайте поедем с вами в лес, медведей будить!
– Может, ты думаешь, мне не с кем отметить Новый год? – высокомерно спросила Валька.
– Что вы, и в мыслях не ночевало. Просто очень хочется попасть с вами в какую-нибудь новогоднюю сказку.
– Лучше смотри, чтобы не попасть в историю! Спаиваешь жену босса…
– А я по натуре хулиган, – расхрабрился Санек и для пущей убедительности действительно вытащил из кармана настоящий бандитский нож, именуемый финкой.
– Не видели таких, Валечка? Это мой талисман со школьной скамьи. У одного приятеля из неблагополучной семьи выменял на ящик сигарет! Выгодно, да?
– Жалко, что талисман, – протянула Валька. – А то я хотела попросить его у тебя в подарок. Или можно опять сменяться…
– Вам-то зачем? – вылупил глаза Санька. – Вам лучше газовый баллончик для самозащиты! Хотите, подберу самый лучший? У меня в магазине средств самозащиты дружбан работает…
– Не-ет, Санек, я хочу именно эту штучку!.. – В голове у Вальки мелькнула еще не осознанная до конца мысль: сегодня она либо пан, либо пропал. Одно из двух: или вернет своего сыночка, или загонит эту самую финку в горло врачу, перепутавшему результаты УЗИ. Потому что жить по-прежнему она больше не желает. Если не выйдет с Садиком, пускай сажают в тюрьму!
– Так что же, дашь? Может, тебе за него заплатить?
– Обижаете, Валентина Владимировна! Если такая женщина согласна принять подарок, какой дурак откажется! Вот, пожалуйста, смотрите, как она открывается. Нажмешь сюда, здесь вылезет лезвие. Видите, как просто…
– Расул! – вскрикнула Валька, не успев поблагодарить, – к подъезду подруливала знакомый пижонский автомобиль.
– Ну я тогда пошел… – Паренек поспешил на свое рабочее место, всю его развязность как рукой сняло. И то сказать, отдал свой талисман, а взамен шиш…
Но Вальке было сейчас не до него. Несколько лет она тупо ждала, ничего не предпринимая, и вот теперь наконец в ней созрела решимость. Долгая, тяжкая, оплаченная смертной тоской и загубленными годами жизни, может быть, уже привившимся в организме алкоголизмом. Нет, нет! Если Садик вернется, она ни за что не станет пить. А если без Садика, то ей уже ничего не надо, кроме мести. Санькина финка лежала в косом кармане шикарных голубых брюк.
– Валюша! – раскинул руки Расул, приближаясь к ней особой танцующей походкой, грациозно покачиваясь и мелко переступая, несмотря на довольно тучную фигуру. Так он ходил, когда бывал всем доволен: и дела в порядке, и женщина под рукой. – Валюша!
– Здравствуй, Расул, – проглотив слюну, выдавила из себя Валька.
– Вай-вай, ты пришла без звонка! Для чего, я бы и сам вечером к тебе пришел… Какая ты сегодня! – прищелкнул он языком и обнял свою красавицу. От его куртки пахло дорогим сигаретным дымом, изо рта – коньячными парами и свежей горчинкой мандаринов. Когда-то Вальке казалось, что в таких запахах концентрируется самый кайф жизни.
Они пошли к подъезду.
Хорошо, что он вернулся веселый, думала Валька, было бы сложней, если бы совещание с компаньонами прошло неудачно. Потом, ее вид произвел на него впечатление – это тоже плюс. И все-таки встреча начиналась не так, как бы ей хотелось: чего-то в ней недоставало, серьезности, что ли… Расул слишком громко говорил, а его рука норовила соскользнуть ниже ее талии. Прежде Вальке даже нравилось, что он такой решительный и самовластный, ни до кого ему дела нет. Но сегодня, когда она хотела говорить о Садике, все должно было происходить иначе.
– А я сейчас не смогу поехать с тобой, дорогая, – говорил Расул, когда они поднимались по ступенькам к подъезду. – Сегодня мне еще надо поработать. Если можешь, подожди час-другой, Аленка тебе кофе сварит… Или, хочешь, я скажу Алику, чтобы отвез тебя домой, а позже сам за тобой заеду и повезу в ресторан… часов в десять, ладно?
– Я не хочу в ресторан, Расул. Мне надо с тобой поговорить.
Он смотрел на Вальку так, словно это желание было высказано одной из двух искусственных елок по обе стороны входа. Потом усмехнулся, приняв прозвучавшие слова за кокетство, – надо же, чего моя любимая хочет! Не выпить, не в постель, не подарок мне заказать, а поговорить!
– Вот и прекрасно, за ужином и поговорим…
– Я хочу сейчас, – подтвердила Валька и ласково пробежала пальцами по его ладони: пусть не думает, что она просто капризничает, хочет сделать по-своему.
– А что случилось, моя хорошая?