31. V
Сюжет рассказа без развязки - большое и дружное семейство фриков; проживают в отдельных квартирах. Будний день, жарища - под 40˚. Старшему фрику за восемьдесят, младшему - два "годика". Звоним. Оба номера молчат. Ни там, ни там никого нет дома. Загадка - куда это они могли "всем кагалом" выдвинуться в такую погоду?
Вчера был день рождения Доси Шендеровича. Давид Григорич пьет. А я не то чтобы боюсь в такую погоду, просто все труднее найти повод без обмана. Так - пиво от жары, но оно моментально выветривается.
17. VII
Читал про оборотней. Джеймс Блиш, далее этот английский священник… Интересно, но все портит проклятая жара. Почему они до сих пор не гниют и не разлагаются от нее заживо? Вот оно - откровение. Хочешь выжить - покупай у лишенца холодильник, как те эскимосы.
27. VII
Сны детективные: машины, автобусы, горка из пластика - спуск. Джимми Смит шпарит на электрооргане. Дашуник в роли классического монстра "мальчика Алексы". Живая кукла прилипла к буферу автомобиля. Олег Табаков с дохлой невестой. Все из-за духоты.
Жара такая, что чувствуешь, как испаряются и отравляют тебя чернила в шариковой ручке.
31. VIII
Вечером обнаружил металлическую дверь в кирпичной постройке. На двери надпись "Пункт смешения".
5. IX
Видел во сне… Полио (неразб.) - деревянный дом на пустыре, тревожная атмосфера, ходячие мертвецы (всех уже поубивали), вещи ломкие, одежда рвущаяся. Мы с ним синхронно произнесли (вдвоем завершили) фразу: "Я терпеть не могу Джимми Пейджа… (пауза, и в унисон) с тех пор, как он посетил Кашмир".
Вроде бы давно не смотрю фильмы, а голова буквально разбита кинокадрами. Дальше я рвался на концерт, и как всегда опаздывал. Запоминать и описывать сны - признак маразма (или как это называется в моем возрасте?), но такие слова про Кашмир не каждому приснятся.
8. IX
Экскурсия по Первомайскому состоялась… Много раздавленных машинами кладбищенский жаб. Жаб, погибающих под колесами катафалков. Слишком много.
14. IX
Еще вчера узнал ряд уродливых подробностей здешней жизни, но они настолько убогие и поганые, что записывать не хочется, и без того не забудешь.
15. IX
Свадьба в кабаке напротив. ЗИМ привез, и укатил - номер машины 418. Пора на вокзал.
17. X
Последний разговор с В.Ф. (по телефону) был закончен фразой: "Увидимся на кладбище". Мы собирались разыскать, где зарыт наш Сермяга. Я даже выяснил, какая маршрутка туда ходит. "Увидимся на кладбище", дальше - смех.
Придется отыскивать Сермягину могилу одному.
Будешь послана на хуй
Всей кодлою,
Кочевая туристов орда.
Мой Жовтневый район,
Моя Terra Incognita,
Я в тебе остаюсь навсегда!
20. X
Суббота. Час дня.
Время года поэтичное, только не здесь. Все естественное очень красиво - листва, берег, небо… Но посторонняя дрянь сводит эти, пока еще являющие себя чудеса, почти к нулю. Каждый час - как перед казнью. Каждая минута - как на электрическом стуле. Или, как будто поезд опаздывает на полдня.
24. X
И Черный Парасюк еще весной бегал, кувыркался, даже летом мы, по-моему, с ним виделись, вот и он пропал. Близкие мне существа настроены либо на внезапное сумасшествие, либо на исчезновение. Раздается невидимая команда, и бригады безропотных рабов начинают громоздить гнусные фотообои новостроек.
В обед бродили с одним полупомешанным по остаткам, призрачным, почти сквозным островкам старых двориков. Повстречался человек по прозвищу Шницель. Выглядит хорошо.
25. X
Внимательно вчитываюсь в Pylon - "Кабанчик" Фолкнера. В центре сюжета - журналист и немытые летчики. Пытаюсь обнаружить юмор. Пока только два раза находил слово kike - жид. И с первого, и со второго, и с третьего раза - почти ничего не понятно, а то, что понятно - понятно любому дураку. Итальянская семейка, правда, мне понравилась.
Ночью с перерывами шел дождь, и собака спать мешала - с разных стройплощадок перебегая туда-сюда. То дождь, то лай.
26. X
Снилась масса всего, что снится под громкий прерывистый дождь. Но почему-то живее всего вот сейчас и восстановился голос Сермяги. Каким тоном он произносил: "Ле Орэ". Любуясь клубами табачного дыма, глядя сквозь него на сокрытый от нас идеал: "А где-то хранятся подшивки "Ле Орэ"… "Ле Орэ"… (Le Ore - "Часы", итальянский порно-дайджест 70-х годов). "Издание", как говорил Азизян).
Заглядывал на стадион - одна большая, плоская и заросшая могила. Футбольные ворота без сетки целы.
Дождливая, пузырящаяся полутьма в сполохах фар. Представляю себе хмурых зомби, уносящих со стадиона выломанные доски скамеек. Когда-то было одно из самых опрятных мест в городе. Потом - как будто груду подносов спихнули на пол, и забыли подобрать, и забыли обо всем, и вымерли - уступив жилплощадь деревенским сородичам.
27. X
Новости о безвременно ушедшем. Оказывается, последний, кому звонил покойник, некто Биксио - бард-шизофреник. Консультировался, как ему лучше наложить на себя руки. У Биксио опыт имеется. По словам барда, это был уже "третий дубль" - самый успешный (до этого - травился газом). Какие люди окружали меня в "этой жизни"!
28. X
Подробности, никчемные, ненужные подробности сыпались на меня вместе с листвой…
29. X
Меня посетил Нечипура. Очень тревожный. С тележкой, на ней сумка "Москва Олимпийская". В сумке - боком "кейс". В "кейсе" полиэтиленовый мешочек запотевших сырников. Кажется… Впрочем, поживем - увидим.
31. X
Глубокая осень. Хэллоуин, а в траве виднеются молодые одуванчики. Многие жалуются на бессонницу. На улице с утра +18˚. Даже интересно, чем и когда все это закончится. Дело идет к финалу, но насколько он близок при такой изменчивой перспективе, установить с помощью старой логики и чутья не получается.
Видел афишу "Красные маки" - живой звук. Слушал "Гробницу Лигейи" - тоже живой звук. В исполнении Винсента Прайса.
Раньше чем обычно охватывает предотъездное оцепенение. Не могу представить себя ни с бутылкой, ни с сигаретой. Только сдержанное недовольство, да жалость о том, что уже не возвратишь и не исправишь.
2. XI
Совсем забыл, что сейчас осень. Листок залетел в форточку и со стуком сел на подоконник, словно бабочка… Немолодая Патти Право поет Avec Le Temps - все, как осенью, но быстро забывается, что это время года наступило своим чередом, по-настоящему, а не в виде набора бутафорских предметов, освещения и красок.
5. XI
Солнечно, но прохладно. Клены полностью оголились. (Et quand Octobre soufflé, emondeur des Vieux Arbres…) Классически одинокий листок дрожал на ветке. Темно-вишневое кресло по-прежнему плавало вверх ногами в своих "стигийских" водах.
Под ноги залетел клочок газеты. Придавил ботинками, расправил: "… сюжет картины (батик) "Семейный совет" - Клара Мироновна разрешает сыну Грише жить на два дома". И здесь эти концептуалисты.
1. XII
Главное - теперь у меня есть фото Шеваловского.
Вышел прогуляться в сумерках - темнеет, но гадость не сливается с темнотой, не становится менее заметной. Засратость и убожество окружающей среды вместе с ее обитателями заглушают всякую попытку отрешиться и не замечать всего этого.
2. XII
Заснул очень рано. Тишина ненужного, заброшенного места - ее границы как будто отодвинулись еще дальше. Вероятно, так и должно быть на кладбище живых. Имитация голосов и движений, а вокруг - сверху до низу, вдоль и поперек - мертвая, загробная, послепохоронная тишина.
6. XII
В такие хмурые дни можно увидеть дневные призраки исчезнувших собак.
15. XII
… и коренной (хотя и запоздалый) пересмотр отношений с "ближайшими соседями", которых следует воспринимать исключительно как добровольный и продажный "живой щит", к услугам нашего злейшего врага.
20. XII
Театралка: Побывала в Москве, на Караченцове.
Граучо Маркс: Но Караченцов на тебе не побывал.
23. XII
THE COCK HE CREW, AWAY THEN FLEW.
* * *
Вторая акация, больше не заслоняемая никем, стояла в одиночестве, понуро, словно отрекшийся товарищ, скрюченный и одеревеневший от мысли об искуплении своего проступка. А на месте моей акации было ПУСТОЕ МЕСТО. И луна над пустым местом светила, как глазок, за которым - площадка и лестница в холодную бездну, настолько далекую, что сама догадка о ее расстоянии леденит тебе сердце, словно оно тропический фрукт на морозе.
Январь, 2009