Как только он достиг полосы деревьев, коттедж вновь вырос перед ним. Как и в первое посещение Эндрю, к нему вернулась осторожность. Глядя в окно, он на цыпочках пересек открытое пространство между рощей и стеной. Вжавшись всем телом в стену, как будто надеясь, что она напитает его своей твердостью, он приник лицом к краю окна. Комната внутри казалась пустой. Несомненно, все было в порядке. Он сделал три больших шага вдоль стены к двери и тихо поднял щеколду. К его удивлению, дверь открылась. Как она неосторожна, подумал он. Она должна запирать дверь; видя, что комната пуста, он встал на колени и закрыл нижний засов. Верхний был сломан.
Он оглянулся и вздохнул с облегчением, не видя признаков беспорядка. Значит, это не ловушка, подумал он. "Я должен увести ее отсюда сегодня же утром". Посреди комнаты был кухонный стол, на котором когда-то стоял гроб. "Не бойся, старина, - прошептал Эндрю, - я не трону ее. Я собираюсь спасти ее от других, и все". Он слегка дрожал. Утренний воздух, как только он остановился, окутал его своим холодом.
Ему казалось вполне возможным, что в комнате мог обитать ревнивый, горький и подозрительный дух. "Я не хочу никакого вмешательства духов", - подумал он и устало улыбнулся своему суеверию. В комнате, как и во всем доме, было очень тихо. Должен ли он подняться и разбудить ее? Только теперь он понял до конца, с какой страстью и нетерпением жаждал вновь увидеть ее. Если бы только он вернулся не униженным, а победившим ради нее! "Я попытаюсь снова, - думал он, подавляя насмешку над самим собой. - Меня не волнует, как часто я падал. Я попытаюсь снова". Во второй раз в течение двадцати четырех часов и во второй раз за три года он взмолился: "Господи, помоги". Он поспешно обернулся. Как будто теплый сквозняк подул ему сзади в шею. Он поймал себя на том, что опять с беспокойством смотрит на стол и, ему кажется, видит там гроб. "Не бойся, старина, - умолял он. - Я здесь не за тем, чтобы заниматься любовью. Она никогда и не посмотрит на меня. Я хочу спасти ее, вот и все".
Он немного "стряхнулся, как собака. "Я поглупел. Я приготовлю завтрак, - подумал он, - и удивлю ее". Чашки висели рядом, над раковиной. Он снял одну и стоял, лаская кончиками пальцев ее край, вспоминая прошлое и сосредоточенно глядя на замочную скважину, с трепещущим, как в присутствии святой, сердцем. Затем маленькая дверь, которая вела на верхний этаж, открылась, и он поднял глаза.
- А вот наконец и ты, - сказал он. Его голос был приглушен и трепетал в присутствии тайны. Комната была золотой от солнечного света, но раньше он этого не замечал.
5
Элизабет стояла на нижней ступеньке лестницы, держась за открытую дверь, глаза сонные и удивленные.
- Ты, - сказала она.
Эндрю все вертел чашку в руках, почти лишившись дара речи от смущения.
- Я вернулся, - сказал он.
Она вошла в комнату, и Эндрю зачарованно следил за покачиванием ее бедер, манерой вскидывать подбородок при ходьбе.
- Да, я вижу, - сказала она с легкой улыбкой. - Дай-ка мне чашку, ты ее разобьешь.
С неожиданной решимостью Эндрю спрятал руку за спину.
- Нет, - сказал он. - Я хочу эту чашку. Мы оба пили из этой чашки.
- Это не та, - быстро ответила Элизабет и, так как Эндрю с изумлением поглядел на нее, прикусила нижнюю губу зубами. - Я помню ее, - добавила она, - у нее был отбитый край. Скажи, что ты здесь делаешь?
- У меня есть новости, - сказал Эндрю. Он говорил неохотно. Огромное нежелание говорить охватило его. Сообщи он ей новости, какая была бы у него отговорка, чтобы остаться?
- Их можно рассказать и после завтрака? - спросила она и, когда он кивнул, ничего больше не говоря, начала накрывать на стол.
Только когда они сели, она снова спросила:
- Ты, должно быть, рано встал?
Он утвердительно хмыкнул, боясь услышать вопрос, какие новости он принес.
- Что-нибудь случилось, пока меня не было? - спросил он.
- Нет, - сказала она, - здесь никогда ничего не случается.
- Дверь была не заперта. Ты думаешь, это неопасно?
- Она не была заперта и когда ты пришел в первый раз, - ответила Элизабет, прямо глядя ему в глаза. - Я не хотела, чтобы, когда ты вернешься, тебя ожидал менее радушный прием.
Он пристально посмотрел на нее, словно в мучительной надежде, но ее прямота оттолкнула его. Все, что она хотела сказать, лежало на поверхности, подтекста не было.
- Ты знала, что я вернусь?
Она немного нахмурилась, как бы в недоумении:
- Ну, конечно, это было ясно. Мы расстались друзьями, не так ли?
- Ты очень великодушна.
Ее голос по какой-то причине ожесточил его, но она не заметила его сарказма.
- Я не понимаю тебя, - ответила она. - Ты говоришь головоломками.
- О, я не похож на тебя, - сказал Эндрю. - Я не знаю, что хочу. Ты такая чистая, такая ужасно рассудительная. А я - мнительный.
- Это я - очень чистая? - спросила она. Она отложила нож и, опустив подбородок на руку, с любопытством поглядела на него через стол. - А ты знаешь, например, что я очень хотела, чтобы ты вернулся? Здесь так одиноко. Когда я спустилась вниз в то утро, я расстроилась, что ты ушел. Я почувствовала вину. Я не должна была уговаривать тебя идти в Льюис. Я не имела права заставлять тебя рисковать собой. Прости меня.
Эндрю вскочил из-за стола и, отойдя к камину, повернулся к ней спиной.
- Ты смеешься надо мной, - пробормотал он.
Элизабет улыбнулась.
- Ты и правда мнительный, - сказала она. - С чего ты взял? Нет, мы правда друзья.
Когда он повернулся, его лицо горело.
- Если ты произнесешь это слово еще раз… - пригрозил он. Ее бледное, озадаченное и в то же время спокойное лицо охладило его. - Прости, - сказал он. - У меня был только один друг, и я предал его. Я не хочу предавать тебя.
- Ты и не предашь меня, - сказала она. - Ты оставил свой нож.
- Я думал, он может тебе понадобиться.
- Но ты знал, что он может понадобиться тебе.
Он повернулся спиной и поддел ногой угли в камине.
- Это была глупость, - пробормотал он. - Просто сентиментальность. Это ничего не значит.
- А я думала, это - храбрость, - сказала она. - Я тобой ужасно восхищалась за это.
Эндрю снова покраснел.
- Ты смеешься надо мной, - сказал он. - Ты же знаешь, что я трус, и ты меня презираешь. - Он усмехнулся. - Я предал тебя дважды в Льюисе и предаю сейчас, если бы ты только знала… Не смейся надо мной. Не притворяйся восхищенной. Вы, женщины, - хитрые существа. Только женщина могла все так повернуть. - Он осекся. - Твоя взяла. Видишь, какой успех.
Элизабет поднялась из-за стола, подошла и встала рядом с ним у камина.
- Как ты предал меня? - спросила она.
Эндрю ответил, не глядя:
- Один раз с женщиной.
Наступила пауза. Затем Элизабет холодно сказала:
- Я не понимаю, почему ты считаешь, что предал меня. Возможно, самого себя. А другое предательство?
- В суде стало известно, что это ты приютила меня.
- В суде? - переспросила она. Ее голос дрогнул по непонятной ему причине. - Ты был там?
- Я был свидетелем, - мрачно сказал он. - Не надо похвал. Я оказался там только отчасти из-за тебя. Были и другие причины - вино и проститутка. Что ты на это скажешь?
- Молодец, - ответила она.
Он передернул плечами.
- Ты слишком долго расспрашиваешь. Ты не так хитра, как я думал. Я начинаю привыкать к твоим насмешкам. Тебе пора изменить тактику.
- Эта женщина, - спросила Элизабет, - кто она? Как она выглядела?
- Она мне ровня.
- Мне показалось, ты сказал, что она - проститутка. Скажи, она была красивее меня?
Эндрю в изумлении поднял глаза. Элизабет с беспокойной улыбкой смотрела на него.
- Я никогда не стал бы сравнивать вас, - сказал он. - Ты принадлежишь к другому миру.
- Но я хочу знать.
Он покачал головой.
- Я не могу. Я мог бы только сравнить ваши тела, но, когда я смотрю на тебя, я не думаю о теле.
- А я, конечно, такая же, как все женщины? - печально спросила она.
- Нет. - Его голос неожиданно зазвенел от восторга. - Ты не такая, как все.
- Понимаю. - Ее голос снова был холоден. - Ну-расскажи мне еще о своих предательствах. Почему, полюбив эту женщину, ты предал меня? Я думаю, ты из тех мужчин, с которыми это часто случается.
- Я ее не любил, - сказал он.
- Какая разница? Вы, мужчины, так любите копаться в мелочах. - Она посмотрела на кухонный стол, как до того Эндрю, как будто и для нее он был пристанищем некоего ревнивого духа.
Что, интересно, чувствовал он? - спросила она.
- А что он хотел: обидеть тебя или, пусть и безуспешно, пытался поступить бескорыстно?
- И то, и другое, - ответила она. - Скажи мне - ты говорил о третьем предательстве. В чем оно?
Момент настал.
- Я пришел сюда, чтобы предупредить тебя, и я все время откладываю это.
- Предупредить меня? - Она вызывающе вздернула подбородок. - Я не понимаю.
- Карлион и остальные хотят проучить тебя за то, что ты меня приютила. Сегодня или завтра они придут сюда. - Он рассказал ей то, что узнал от кокни Гарри. - Очевидно, ловушки не было, - добавил он.
- Но ты думал, что была, - сказала она с любопытством. - И все-таки пришел?
Он прервал ее:
- Ты должна немедленно уходить.
- Почему ты не сказал мне об этом раньше?
- Мне была ненавистна сама мысль о том, что ты уйдешь, - ответил он просто. - И поэтому я испортил тот единственный благородный поступок, который совершил.
- И ты действительно думал, что мне надо уходить?