Он метался во сне, отбивался от них, убегал и в конце концов проснулся очень рано, когда бабушка даже еще не встала.
Пришлось скучно лежать и ждать, когда окончательно наступит утро.
Утром Андрюша не капризничал, все быстро сделал, что положено, помылся, надел чистую новую майку с зайцем из мультфильмов "Ну, погоди!", аккуратно поел, чтобы ее не запачкать, и сел ждать папу.
Так он просидел ужасно долго.
Он знал, что папа должен уже давно прийти, но его все не было. Бабушка несколько раз предлагала Андрюше встать, посмотреть телевизор или даже пойти с ней гулять, но он наотрез отказывался, упрямо сидел на стуле. Решил дождаться папу во что бы то ни стало.
И дождался в конце концов. Вдруг настойчиво затрезвонил звонок, открылась дверь, и появился папа, большой, толстый, румяный. По запаху Андрюша сразу понял, что и сегодня тоже папа очень веселый.
Папа подхватил Андрюшу на руки, пощекотал ему пузо. Бабушка стояла рядом, укоризненно покачивала головой.
- Чего вы, теща, головой мотаете? - бодро спросил ее папа. - Смотрите, она еще открутится, да, Андрюха? Будет у тебя безголовая бабка, во прикол!
И, подмигнув Андрюше, он громко рассмеялся.
- Бесстыдник ты! - укоризненно сказала бабушка. - Ребенок вон заждался. Сколько уже сидит, с места не сдвинулся. Ты же в десять обещал, а уже полпервого. Ни стыда у тебя нет, ни совести!
- Дела у меня были! - заявил папа, поставив Андрюшу на пол.
- Знаю я твои дела! - заворчала бабушка. - Все твои дела в стакане. Глаза бы мои тебя не видели! Ребенка вот только жаль! Эх, Гаврилин, Гаврилин! До чего ты дошел! Посмотри на себя только! А ты ведь когда-то артистом был…
- А вот жалеть нас не надо. Мы ни в чьей жалости не нуждаемся, да, Андрюха? - опять подмигнул ему папа.
Андрюша не знал, что делать. Он чувствовал, что все снова может кончиться плохо, и, нервничая из-за этого, стал тянуть папу к двери.
- Как только бедную Аллу угораздило за тебя замуж выскочить!.. - совсем расстроилась бабушка и полезла за носовым платком.
- А вот Аллу трогать не нужно, - строго сказал папа. - Мы, может, с ней еще на том свете встретимся. Любовь у нас была, понятно вам?
- "Любовь!" - всхлипывая, повторила бабушка. - Какая же это любовь…
- А вот это уж не ваше дело, извините меня, конечно! - окончательно рассердился папа.
- Папа, ну пойдем! - громко заныл Андрюша, почувствовавший, что ему необходимо вмешаться.
- Ладно, теща, мы пошли, - усмехнулся папа.
Он немного успокоился, глаза опять обрели веселое выражение.
- Нам с вами, Ревекка Аароновна, делить нечего. Что было, то было.
Бабушка молча повернулась и пошла на кухню.
- Погодите минутку! - крикнула она оттуда.
Папа, заметно повеселев, снова подмигнул Андрюше. Из кухни появилась бабушка, держа в руках полиэтиленовый мешочек, в котором лежал небольшой, завернутый в бумагу пакетик.
- Вот, возьмите с собой, - сказала она, протягивая пакетик папе.
- Что это? - заинтересовался он.
- Пирожок я спекла. Лимонный, с корочкой. Проголодается - угостишь его, - кивнула бабушка на Андрюшу. - Ну и сам попробуешь.
- Лимонный - это хорошо, конечно, спасибо, - обрадовался папа.
- Ну, пойдем уже! - опять заныл Андрюша.
- Сейчас, сынок.
Папа почему-то мялся у двери, не уходил.
- А вы, это… денежек-то не дадите нам? - спросил он у бабушки. - А то у меня сейчас, знаете, того…
- Эх ты! - укоряюще покачала головой бабушка, но больше ничего не сказала, а достала кошелек и, порывшись в нем, молча протянула папе несколько купюр. - Когда он дома-то будет? - строго спросила она, кивая на Андрюшу.
- Когда будет? - задумался папа, пряча деньги. - А когда нагуляемся, тогда и будет, а что?
- А то, что у ребенка режим должен быть. Он в восемь часов спать идет.
- "Режим!" - передразнил окончательно развеселившийся папа. - А мы сами решим, какой нам режим!
Он громко захохотал, открыл дверь и вышел с Андрюшей на лестничную площадку.
- Чтоб тебя разорвало, ирода! - в сердцах сказала ему вслед бабушка и громко, на всю лестницу, хлопнула дверью.
- Во дает теща! - опять хохотнул довольный папа. - Характер у нашей бабуськи извини-подвинься! Как ты только, Андрюха, с ней живешь! Ну чего, двинули?
- Двинули! - с облегчением отозвался Андрюша.
Ревекка Аароновна вернулась на кухню, достала из шкафчика сердечные капли. Как всегда после встречи с бывшим зятем, заныло сердце.
Все годы, с тех пор как бедная Алла первый раз привела его в дом, она не могла примириться с ее загадочным выбором. Гаврилин когда-то был хорош собой, спору нет, и даже вроде бы не без способностей, но во всем остальном…
Что могло объединять его с тонкой, возвышенной Аллой?!.
Это был типичный мезальянс, как говорил ее опять-таки уже бывший муж Миля. Говорил с умыслом, намекая на то, что и у них с ним тоже типичный мезальянс.
Еще бы, они познакомились, когда Миля уже был студентом юрфака, а она только заканчивала школу. Довольно быстро поженились, а потом пошли дети; ей казалось, что семья - это самое важное, она всю себя отдавала им.
Так никуда и не поступила, никем толком не стала. Понятно, что делавший блестящую карьеру Миля в конце концов от нее ушел, она его даже не упрекала всерьез, понимала, что никак не соответствует ему.
Он и женился-то на ней главным образом из-за секса, потерял голову на время, а она, глупая, думала, что это навсегда, полагала, что полностью привяжет его детьми.
Как же она ошибалась!.. Никого еще ни секс, ни дети не удержали.
Вот и Алла довольно быстро ушла от своего Гаврилина, хотя сама признавалась, как ей с ним хорошо в постели. Может, кстати, если бы не бросила его когда-то, то он еще тянулся бы за ней, старался быть наравне - он же получал предложения, даже снялся в каком-то бездарном фильме…
А без Аллы быстро покатился по наклонной, ничего от того молодого красавца не осталось, полный распад личности, будто это и не он вовсе был…
Господи, Боже…
Если бы не Андрюша, она бы даже на порог его не пустила.
Если бы только не Андрюша…
Они вышли на улицу и зашагали по ней, поглядывая по сторонам.
Андрюша радостно сжимал папину руку. Осадок от неприятного разговора папы с бабушкой быстро исчез, и он с удовольствием думал о том, как они скоро окажутся в зоопарке и каких удивительных зверей там увидят.
- Ты как, маму-то вспоминаешь? - спросил папа.
Андрюша поначалу замялся, не зная, что ответить. Маму он помнил очень плохо и от этого вспоминал ее крайне редко. Но чтобы сделать приятное папе, все же решительно кивнул головой и сказал:
- Вспоминаю.
- Молоток! - похвалил папа. - Мать забывать нельзя!
Он тяжело вздохнул.
- Жили мы с ней, конечно, не очень, - доверительно сообщил папа Андрюше, - но я не в обиде, ты не думай!
Андрюша вежливо промолчал.
Он, собственно, и не предполагал, что папа за что-то обижается на маму.
Некоторое время они шли молча, каждый думая о своем.
- Знаешь, - прервал молчание папа, - у меня вот какая мысля…
Он нахмурился, в глазах у него появилось озабоченное выражение.
- Маму-то помянуть надо… Ты как, не возражаешь, сынок?
Андрюша задумался. Он не совсем понял слово "помянуть", а переспросить папу отчего-то стеснялся. Было только ясно, что как-то это слово связано с мамой, и поэтому лучше согласиться.
- Не возражаю, - осторожно сказал Андрюша.
- Вот и хорошо! - обрадовался папа. - Ты у меня молоток! Настоящим мужиком растешь! Вон там и помянем!
И папа ткнул пальцем куда-то на другую сторону улицы, где виднелся пивной ларек.
Загадочное слово постепенно стало проясняться. У таких ларьков они с папой уже не раз останавливались во время их прошлых редких прогулок.
- А когда в зоопарк? - забеспокоился Андрюша.
- А потом, - беспечно ответил папа. - Никуда твой зоопарк не денется. Ты что, думаешь, зверье оттуда сбежит, что ли? Оно там в клетках сидит, понял?
- Понял, - вздохнул Андрюша.
Про клетки он и сам знал. Бабушка как раз недавно прочла ему книжку "Детки в клетке".
- Так что не волновайся, сынок, все там на месте будет! - бодро заверил его папа. - Логично?
- Логично, - согласился Андрюша.
Это слово он опять не очень понял, но стал уже уставать от разговора.
Они перешли улицу и встали в очередь к ларьку. Очередь двигалась медленно, однако ничего не поделаешь, другого ларька поблизости не наблюдалось, так что приходилось ждать.
- Конечно, пивком поминать не очень, - сказал папа, - но, как говорится, на бесптичье и жопа соловей, правильно, Андрюха?
Он опять хохотнул и хлопнул Андрюшу по плечу.
Андрюша на этот раз ничего не сказал. Фраза звучала совсем мудрено, никакого смысла он в ней не уловил. Слова "жопа" и "соловей" он знал хорошо, но связь между ними никак не прослеживалась.
Спустя какое-то время папа наконец отошел от ларька с огромной кружкой пива, покрытой большой шапкой белой пены.
- Ну-ка дунь, - предложил он.
Андрюша дунул.
От пены оторвался маленький кусочек, упал на землю и растаял.
- Эх ты! - усмехнулся папа. - Ты же мужчина. Мужик! Гляди, как надо!
И дунул со всей силы.