Озадаченные, данной информацией, друзья сели в машину, припаркованную у стены на время посещения монастыря, на площадке, и поехали напрямик через огромное поле, решив так сократить маленько, и это сокращение пути им вышло боком: засели в грязи посередине этого поля чернозема по самое днище машины после недавних прошедших проливных дождей. Чертыхаясь, откапывая машину и видя конец их безнадежного дела, после неудавшейся попытки освободить машину пришли к взаимному умозаключению, что без посторонней помощи никак не обойтись. Снарядили Васю за скорой помощью, может, найдет что-нибудь в этом мирке тихом захудалом, пока окончательно не стемнело. Сами, голодные с утра, выбрались из грязи, выпачканные в той грязи с ног до головы, туда, где немного посуши, и стали ждать какой нибудь помощи, заодно и голодных комаров здешних, тучей налетевших ниоткуда, подкормить надо, молодой вкусной кровью.
Помощь пришла удивительно быстро в лице местного тракториста Никодима, мужичка средних лет, широкого такого, степенного, как и все жители русской глубинки, отмеченного, как показалось всем, печатью алкоголизма в затуманенных глазах, лихо восседавшего в тесной кабине вместе с нашим Василием на стареньком тракторе марки "Беларусь".
– Знакомитесь, это Никодим, прошу любить и жаловать, обещал помочь нам.
Никодим вышел из трактора, пожал всем руки, по-хозяйски обошел застрявшую машину, что-то внимательно разглядывая, быстро подцепил авто тросом, рванул на своем тракторе с места, и машина уже стояла на сухом месте.
– Как это у вас так ловко получилось?
– Не вы первые, не вы последние идиоты, – прозвучало в ответ. Вас за сезон знаешь сколько, тупых, через наше поле пытается проскочить? За пять лет, что я здесь, никто не проскочил, нет бы десять минут по нормальной дороге потерять и дальше ехать, куда вам надо, нет же, стараются на сутки застрять здесь и мне работенку подкинуть, – подытожил Никодим. – Да и подзаработаю немножко, еще за постой возьму с вас, мне на неделю хватит, а там, глядишь, другие такие же вляпаются.
– А за постой с чего? Мы не собираемся ни у кого останавливаться.
– На себя, умники, поглядите – какие вы грязные, куда вы в таком виде поедете, у меня в хлеву свиньи чище, чем вы. Голодные, небось, и куда вы в ночь тронетесь, а у меня и банька прогрета к этому случаю, и на стол соберу поесть, чем бог послал.
– И сколько будет стоить это все удовольствие? – резонно задал вопрос Николай с его бухгалтерским призванием считать все и вся.
Никодим, глядя на него, ответил:
– Договоримся, не дороже денег будет, а если денег нет, так это неважно, ну, рассчитаетесь на том свете угольками, вы за мной держитесь, и минут через десять будем на месте.
Деваться тут было некуда, и доводы Никодима оказались очень убедительными, выбирать не приходилось, так что поехали за ним и, как он говорил, через десять минут, обогнув монастырь с северной стороны, оказались у добротного дома своего спасителя в тихой деревушке дворов так на тридцать, с той стороны монастыря деревушку за высокими стенами было не видать. Машину оставили у дома, сами сразу направились в баньку смывать луговую липкую грязь. Мылись и рассуждали о пользе бани и о том, что лучше – сауна или русская баня, растопленная по-черному. Разглагольствовали так, как будто каждую неделю посещали бани и являлись отменными знатоками банного дела. Никодим в это время, пока друзья мылись, накрыл на стол из скромных своих запасов, и уже чистые душой и телом окончательно, довольные всем, друзья и Никодим расположились за большим деревянным столом, сервированным простой деревенской едой: картошка молодая отварная, внушительный шмат сала нарезанного – из местной хрюшки, яйца домашние вареные, откуда-то взявшая здесь селедка, миска жареного мяса – судя по запаху, баранина, пупырчатые огурчики с огорода, некоторые соленья и посередине стола – четверть самогона. Увидели в натуре, как она выглядит, эта знаменитая, известная по старым фильмам четверть.
– Садитесь ближе к столу, что есть, тем и рады встретить наших гостей, – пригласил Никодим. Друзья не стали лишний раз себя упрашивать, при том что с утра, кроме арбузов и персиков, в желудке ничего не было, и те в спешном порядке покинули бренные тела друзей по дороге в монастырь. Все дружно, почти без приглашения накинулись на еду.
– Никодим, все продукты натуральные, свои? – громко чавкая, задали вопрос.
– А как же, все свое, окромя селедки из нашего продмага, здесь, во дворе и огороде выращено. Теперь давайте выпьем за встречу, а то набросились на еду и не выпили, так сказать, притом что самогонка у меня знатная, три очистки пройденная – слеза. Разлили сей хваленый напиток по граненым стаканам. Существует версия, почему стакан граненый, – чтобы, когда упал набок пустой, то не катился по столу… В общем, со словами "Будь здоров, боярин!" выпили. Реакция на самогонку была не одинаковая у всех, но общее что-то прослеживалось: выпученные из орбит глаза и в зобу дыханье сперло. Кое-как отдышавшись, кто-то вспомнил шутку из одного кинофильма: "Ключница делала, градусов семьдесят будет". Не поняв всей этой фразы, Никодим, вроде как-то обидевшись на них, произнес: "Какая ключница, мы сами ставили на хорошем зерне и сами гнали. У нас кузнец Степан, такие знатные аппараты самогонные делает из нержавейки, из области за ними приезжают, чтобы приобрести, спрос большой на них. И еще большая просьба: пальцами и яйцами в солонку не лазить".
Друзья залились смехом, представив эту картину: яйца и солонка.
– Никодим, можно вопрос задать?
– Валяй, аппетитно так пережевывая мясо ответил Никодим.
– Откуда такое имя заковыристое у тебя, вроде не ходовое по нынешним временам?
– Батя мой историей православных имен занялся как-то, все значение имен искал и вот результат. Хорошо, что в свое время Акакием не назвал, у самого имя было Карл в честь Маркса, который написал "Манифест коммунистической партии" и "Капитал" и был бы я Акакий Карлович, и как жил бы я с этим, а так Никодим Карлович звучит подругому совсем, даже как-то уважительно.
– Ну и что твое имя означало.
– С древнегреческого означало "победитель народов" от Nikodemos: где nike – победа, demosнарод.
– Интересно получилось конечно, может про наши имена, что – нибудь скажешь.
– Может и скажу, но только завтра.
Через пару часов застолья, сытые и сильно пьяные от знатного самогона, долго сидели с Никодимом на завалинке у дома, проветривались и тупо смотрели на полную луну, только не выли, как волки, от того, как им стало хорошо.
– Интересно, а там, на небе, есть такие, как мы, и такой же мир, как у нас, вообще инопланетяне – произнес полупьяно Николай.
– Не знаю, у меня один случай был, – начал рассказ Никодим. – Как-то собрался я на сенокос, живности своей сено заготовить, а перед этим, вечером, изрядно выпили с кумом, что-то обмывали или праздник был, ну, это неважно. Так утром косу припас, наточил и только выходить из хаты, включил радио прогноз погоды послушать: будет дождь или нет, итдтить мне косить али нет, а радио говорит: "Внимание! Внимание! В нашем районе приземлилась летающая тарелка, возможен контакт с инопланетянами. Сообщаем их приметы: маленького роста, красного цвета, с большими выпученными глазами". Я сильно на это не обратил внимание, думаю очередная брехня, взял косу, собрал перекусить по-быстрому и пошел на луг прям возле леса косить.
Значит, кошу я травку, песенки распеваю, солнышко подымается, туман начинает рассеиваться, хорошо стало. Вдруг вижу, над травой чья-то голова здоровая такая возвышается, морда красная и глаза на выкате, на меня смотрит и молчит. Я замер, немножко даже струхнул, а потом вспомнил про сообщение по радио про инопланетян и решил представиться ему по всей форме, показываю голове косу и говорю: "Коса! Показываю на себя: косарь! Машу косой: кошу!" У головы глаза еще больше стали, но молчит, зараза. Думаю, не понял инопланетянин хренов, кричу громче: "Коса! Косарь! Кошу!" У головы глаза еще больше. Кричу уже изо всех сил: "Коса! Косарь! Кошу!" И тут туман окончательно рассеялся, солнце осветило его: "Блин, лесник сидит, место другого не нашел, как на моей делянке преобразовать энергию белков, жиров и углеводов в продукт структурной неустойчивости определенной цветовой гаммы.
– Эк ты загнул, Никодим, может, проще сказать – гадил.
– Шуганул его, пускай у себя в лесу гадит, а радио с его сообщением, как всегда очередной "уткой" оказалось.
Посмеялись и стали дальше пялиться на звездное небо, высматривая там возможные внеземные цивилизации.
И, как всегда, организм при сильном алкогольном опьянении, находящийся в состоянии, близком к смерти, инстинктивно стремится к продолжению рода.
– Никодим, а девчата красивые у вас в деревне есть?
– Девчата есть, только не про вашу честь, – философски ответил Никодим, – кто замужем, кто в свободном состоянии, на выданье одна Надежда, но строга она с этим делом, и родители, если что, могут морду набить, мягко говоря, а так попросту и прибить могут. Так девка очень красивая, все при ней и не дура совсем.
– Понятно, – ответили парни, как-то сразу успокоившись, и только Василий пробубнил: "А где найти мне эту особу на выданье?"
– А тебе она зачем?
– Познакомиться, поговорить, может, жениться хочу.
– Так ее хата в конце деревни, с такой зеленой крышей, хотя ночью какой цвет, в общем, последняя она по этому ряду.
– Угу, – и Василий нетвердой походкой исчез из поля зрения оставшихся вдвоем друзей.
– Никодим, – заговорил вдруг Михаил, глядя в темноту и что-то там разглядев при свете луны, – а у вас кенгуру в деревне есть?