– Я уже все нашел… – Володя был каким-то важным человеком по поиску в Сети, даже награды выигрывал. – Старые документы сегодня любые продаются в магазинах за три копейки тонна. Нужно только правильно подобрать то, что нужно, как, например, вот это…
И он протянул нашему герою сложенную бумажку.
Слава хмуро развернул ее и прочитал: "Паспорт".
Фамилия значилась – Горностаев, а имя Владимир Николаевич.
– А Маринка? А дети?
– Там все написано, читай внимательно.
Действительно, дальше значилось "Господин Горностаев следует с женой Ириной и двумя детьми – Анной – семи лет и Андреем – пяти.
– Я не спрашиваю, годятся эти документы для поездки, уверен, что годятся, и ты все проверил. Но понимаю, что найти вот это, – Слава потряс "заграничным" паспортом, – за день нельзя, если только не чудо какое-то… Совпадают три имени…
– Ну, – опять не смутился Володя, – некоторая помощь фотошопа присутствует… Однако они при всем желании не могут отличить свое от нашего – техники еще такой не существует…
– Тогда почему не четыре?
– Марина – редкое имя в то время, а так по звуку – очень похоже…
– А деньги?
– Я насобирал примерно четыреста тысяч – это большие для того времени капиталы, кроме того, можно еще купить облигации и акции. Стоят они у нас опять же три копейки, но мы-то знаем сегодня, какие компании будут успешными, а какие прогорят. И когда продавать и что покупать знаем…
У Володи на все был готов ответ.
И правильный, умный, удачный ответ…
Казалось бы, это должно было радовать Прохорова, но почему-то наоборот – безумно раздражало…
– А как здесь? – додумался он до нового вопроса. – Как здесь будет воспринято ваше исчезновение?
– Это зависит… – спокойно сказал "зять", видно было, что и этот ответ он продумал. – Зависит, прежде всего, от того, ты с нами или остаешься?
Вот оказывается, отчего злился Прохоров.
Он понимал, что рано или поздно этот вопрос прозвучит, но вот как ответить на него – не знал, что и сказать…
Потому что все зависело от Надежды.
Если они вместе – одна история.
Если порознь – совсем другая…
– Я понимаю, – тихо сказал "зять", – что не все в этом ответе от тебя зависит, поэтому и спешил, чтобы у тебя было время подумать и задать нужному человеку нужные вопросы…
Вот сволочь – ощущение накатило какого-то злого, но восторга.
Надо же было такие мозги иметь…
– Если я с вами… – наш герой решил перенаправить разговор в другую сторону. – Что тогда?
– То тогда вообще никаких проблем… – ответил Володя. – Мы все исчезли, какое кому дело до нас? Поищут менты немного и спишут в висяки. Кто-нибудь в Сети напишет, что вот пропал известный антикварный дилер с семьей, скорее всего, похищен бандитами, но нас-то это там как волнует?
– А если останусь?
– Тут все сложнее… – без всякой досады сказал "зять". – Соседи наши знают, что мы на днях уезжаем в Бразилию, так почему-то Маринка им сказала. А это, – Володя полез в небольшой портфель и достал оттуда бумагу казенного вида, – генеральная доверенность на продажу всего нашего имущества, выписанная на тебя. Квартира, машина, дача от родителей осталась, далековато от престижных мест, но все равно чего-то стоит.
– А власти? Как они отнесутся к исчезновению целой семьи? Меня не будут дергать?
– Из квартиры мы выписаны в связи с отъездом на ПМЖ. Стоило это триста баксов, но с этой стороны по документам все более-менее законно. Из некоторых мест, где мы числились, я дистанционно нас потер в их компах. Но самое главное – нет запроса, нет дела. Если ты не беспокоишься, если соседи не пишут заявлений, если коллеги мои и Маринкины – не шевелятся (а они все предупреждены, что мы уезжаем), то с чего ментам или другим властям дергаться?
Слава чувствовал странную смесь – в нем жили восторг, ужас и раздражение одновременно.
Этот очкарик все предусмотрел.
– Кстати, если остаешься, – Володя поправил очки, – то материального урона от того, что мы там, в Москве Надежды Михайловны ничего не покупаем, ты не понесешь. Потому что кроме квартиры и так далее тебе достается вся моя библиотека. А там ты знаешь, кроме Ивана Жилькена есть и многое дорогое и ценное…
И это он просчитал…
Как только будет жить теперь без своих любимых книжечек, бедолага…
– Что Маринка? – спросил Прохоров.
– За тебя переживает…
Это означало, что дочь с планом целиком и полностью согласна.
– А дети?
– А для них это приключение… Ждут не дождутся, когда с места стронемся…
– И когда планируете?
– Да в принципе хоть завтра, у нас все готово…
И тут на Надиной стороне послышался звук ключа в замке и открылась, а затем закрылась дверь.
46
Володя тут же встал:
– Вам о многом надо поговорить, мешать не хочу… Кроме того – без помощи Надежды Михайловны у нас вообще ничего не получится…
И направился к двери.
Но с той, Надиной стороны, раздался условный (они договорились, что стучать друг другу, если возникнет такая потребность, будут – три с большими паузами, три с маленькими) стук.
Прохоров отодвинул шкаф и вошла Надя.
– Здравствуйте… – поздоровалась она со всеми.
Прошла к столу, устало села.
– До свидания… – сказал "зять" уже с порога.
– Подождите…
Она повернулась к Володе, который так и застрял на выходе, неудобно было уйти, когда тебя тормозят:
– Хорошо, что вы здесь… – она порылась в сумочке и достала "Вечерний альбом". – Как я понимаю, это для вас… Поразительная она женщина и поэтесса отличная, хотя вначале мне так не показалось…
"Зять" открыл титул.
Слава заглянул ему через плечо.
На первой странице толстой, почти квадратной книги характерным круглым почерком было выведено: "Надежде Мандельштам от Марины Цветаевой" и дата – 2 июля 1913 года.
– Спасибо… – растроганно сказал Володя.
Но тут же, похоже, вспомнив только что состоявшийся разговор, шагнул к столу и с видимым сожалением положил книжку на стол.
И пошел к двери, ссутулившись…
А Слава понял, насколько тяжелым было для "зятя" только что изложенное решение. И оценил его по-мужски: он бы, наверное, тоже пожертвовал любимым делом для любимой женщины и детей.
Но "зять", не дойдя буквально двух шагов до порога, вдруг вернулся к столу, взял книгу.
– Пусть хоть пару дней у меня побудет… – сказал он Прохорову.
И на этот раз, попрощавшись, ушел.
– Что тут происходит? – спросила Надежда.
Вид у нее был настолько усталый, что наш герой, прежде, чем ответить, прошел к столу и поставил чайник. Кроме того, что надо было напоить измученную женщину чаем, ему еще требовалось время, чтобы сообразить, как разговаривать на такую непростую тему.
– Володя с Мариной, – начал он, доставая из холодильника продукты, – придумали одну вещь, которую нам с вами необходимо обсудить…
Прохоров вдруг подумал, что очень давно вот так не кормил женщину.
Правда с Варварой он расстался сравнительно недавно – то ли три года прошло, то ли уже три с половиной, вспоминать не хотелось, и иногда он тоже что-то для нее доставал из холодильника. Но это было совсем по-другому – кормить ту злобную ведьму, в которую превратилась его бывшая жена в последние годы их совместной жизни (а может, и не превратилась, а была с самого начала, просто Слава не замечал)…
Или кормить Надежду…
– Так что за идея?
– Они хотят остаться в вашем времени… – он поставил перед ней тарелку с салатом, который привез "зять", чай, хлеб. – Навсегда остаться…
Она застыла на месте, потом медленно положила вилку, которую только что взяла в руку.
– Но это же невозможно… – только и сказала.
– Почему?
Прохорову хотелось послушать критику самого надежного эксперта.
– Потому что, – она все-таки взяла вилку и начала есть, забирая с тарелки совсем по чуть-чуть, чтобы еда не мешала разговаривать, – потому что я вам говорила: вы другие, вас сразу заметно…
– Поэтому они хотят не жить здесь в России, а уехать куда-нибудь в Америку или в Новую Зеландию. – Он в точности повторил слова "зятя". – Таким образом, убивается сразу два зайца – их минует война и революция, а то, что они выделяются на фоне остальных – вполне понятно и не опасно. Они и должны выделяться, раз прибыли из России…
– Пожалуй, да… – согласилась Надежда. – Но ведь для поездки и житья даже в Новой Зеландии нужны документы, а где их взять?
– Образцы он просто купил, – честно, хотя и после короткого раздумья, ответил наш герой, – и на старой бумаге сделал такие, что не отличишь от настоящих… Я вот всю жизнь имел дело с бумагой, но разницы не почувствовал… Надо, конечно, вам их показать, может, мы чего и пропустили…
Прохоров сказал и вдруг понял, что впервые заговорил об этой "эмиграции", во множественном числе, включая в это "мы" и себя.
Интересно, заметила это Надежда?
– А на что они будут жить? – между тем спросила она. – Все ваши знания по поводу редких русских книг в Новой Зеландии никому, как я понимаю, не нужны… Володя, по моему представлению, только этим и занимается, а дочь ваша что умеет делать?
– "Зять" насобирал немало денег… – ответил Прохоров, дивясь тому, что ее вопросы точно соответствовали его. – Кроме того, купил какие-то акции и облигации, которые будут в цене…
– Вы все предусмотрели… – восхитилась Надежда.
– Вообще-то, не мы, а Володя… – возразил Слава, – мне повезло, у меня очень умный и толковый "зять"…
Она посмотрела на него, видно было, что они подходят к главному вопросу.