– Отлично! Вот это да! Вот это манёвры! – А "Чакру Фролова" на двадцати тысячах сможешь?
– Это что такое? – спросил Алексей, которому стало стыдно.
– А-га! Значит, я всё-таки нашла изъян в твоих теоретических знаниях. "Чакра Фролова" – это разворот в плоскости тангажа на 360 градусов. Это так называемый воздушный кульбит. При выполнении этой фигуры звездолёт делает "мёртвую петлю" малого радиуса и на очень малых скоростях полёта, практически разворачиваясь вокруг своего хвоста. Эту фигуру можно выполнить только на звездолётах с изменяемым вектором тяги. Манёвр был впервые продемонстрирован Евгением Фроловым на наших "Су-37" и "Су-30МК". Вот карта выполнения, – Ирина показала на центральный дисплей звездолёта, – справишься или всё же на автоматике проделаем?
– Попробую, – неуверенно сказал Алексей.
– Нет, Лёша! Не надо пробовать! Делай! – отрезала Ирина. Иногда она могла быть очень настойчивой и строгой.
Алексей выполнил манёвр и вернул корабль в исходное положение.
– Вот видишь, вы прекрасно понимаете друг друга!
– Пожалуй, ты права! Ладно, давай оставшиеся, и развернёмся домой!
– Какие ещё будешь делать фигуры?
– "Хук", разворот на "кобре", переворот на "колоколе"!
– Ты не умеешь останавливаться на достигнутом, да? – улыбнулась Ирина.
Алексей выполнил манёвры и, включив автопилот, положил корабль на обратный курс.
Ирина расслабилась и отодвинула спинку кресла пилота назад.
Корабль подлетел к поместью Бергов. Перед ангаром был припаркован звездолёт Виктора, и сам он стоял рядом, приветствуя их рукой.
Алексей аккуратно приземлил корабль рядом с ним и открыл трап.
Виктор зашёл в корабль и поинтересовался результатами испытаний.
– Ну что, как наш новый малыш?
– Фантастика! 27 600 километров в час! – закричал Алексей, заглушая двигатели.
– Ничего себе! Это на треть быстрее "Беркута"! Ну и ну! Мы снова превзошли себя! – гордо констатировал Виктор.
– Ладно, ребята, мне нужно вас временно покинуть. Я обещала помочь матушке. Заодно расскажу ей о наших успехах.
Ирина выбежала из корабля, оставив друзей одних.
– Хорошо! У настоящих мужчин всегда найдётся, о чём поговорить! Правда, Лёша?
– Да, конечно!
Виктор сел на кресло рядом с Алексеем и, быстро оглядевшись вокруг, тихо произнёс:
– Я достал то, что тебе было необходимо. Всё идеально поместилось в крыльях.
– А что насчёт зарядов?
– Двигатели дадут достаточно тяги, чтобы обеспечить снабжение ионной пушки. Такую конструкцию сейчас стали использовать на всех военных звездолётах.
– А системы наведения?
– Отец показал мне схемы ввода-вывода, и я немножко модернизировал систему. Теперь при нажатии вот здесь, – он показал на скрытую под панелью приборов багровую кнопку, – на виртуальном экране у тебя появится вот такая сетка наведения.
Перед основными иллюминаторами появилась красный световой дисплей с нанесёнными координатами.
– Все современные навороты: автонаводка на движущиеся цели, инфракрасный сканер, преодоление манёвров уклонения, система очистки "хвоста" от протонных торпед.
– Ира знает? – уточнил Алексей.
– Нет, я решил ей не говорить, чтобы она не переживала лишний раз. Может, тебе всё это хозяйство и не пригодится.
– Проверял?
– А то, как же! Весело было. Сам летал на свалку старых кораблей. Мощная вещь! Пару старых развалюх в клочья разнёс. Сам слетай вечерком. Руку набьёшь.
– А как спрятал стволы?
– При включении дисплея автоматически открываются задвижки.
– Ты просто гений! Адская машина получилась! – Алексей похлопал Виктора по плечу. – Спасибо, друг.
– Может, всё-таки расколешься, что за опыты ставите?
– Вить, не могу пока, обещал…
– Ладно, что ж. Всегда есть завтра! Аккуратнее с кораблём. "Фотон-1" до сих пор восстанавливаем по крохам, – Виктор пожал ему руку и вышел из звездолёта.
Двигатели корабля разразились рокотом, и "Фотон-2" унёсся высоко в облака.
* * * ~ ~ * * *
Алексей приземлился на взлётной площадке в поместье Фостеров. Издалека он увидел профессора, который, взобравшись на автоматическую лестницу, делал какие-то настройки во второй колонне контура, и, подойдя поближе, прокричал:
– Профессор! Корабль готов! А как ваши дела?
– Всё отлично, – ответил Александр, спускаясь. – Вот что я подумал по поводу нашего второго эксперимента. Тебе придётся чётко придерживаться временных интервалов. Мы не знаем, что будет происходить с тобой в другой звёздной системе, и у нас не будет возможности поддерживать какую-либо связь. Ты будешь слишком далеко от нашего дома. Слушай меня очень внимательно.
Профессор подошёл очень близко к Алексею и встал напротив него.
– Мы синхронизируем три циферблата. Один – это твои часы на корабле, второй – этот хронограф фотонного контура, третий – мои часы на нейронном компьютере. У тебя будет три временных интервала. Ровно в начале каждого часа тоннель будет открываться на одну минуту. Если ты не выберешься оттуда ни в один из этих интервалов, у нас закончится топливо и я не смогу вернуть тебя обратно. Ты понял меня? Третье окно в три часа ночи будет последним. Это будет точка невозвращения! Будучи по ту сторону, никто сам не сможет открыть себе тоннель без оборудования, которое находится здесь. Это будет билет в один конец. На сбор необходимого количества элемента-112 тебе потребуется около часа. Мы начинаем в 12 часов ночи. В это время я активирую тоннель, а ты пролетишь сквозь фотонный контур и окажешься в другой звёздной системе, у планеты Арис. Сразу после того, как ты пролетишь сквозь звёздный тоннель, я закрою его, чтобы к нам снова не прорвался какой-нибудь незваный гость. У тебя будет целый час, чтобы выпустить на поверхность планеты сборщика материалов и вернуть его обратно в контейнер на корабль. В час ночи на одну минуту тоннель откроется, и у тебя будет возможность влететь в него и вернуться домой. Если ты не успеешь сделать всё необходимое, ты воспользуешься следующими двумя интервалами – в 2 и в 3 часа ночи. Интервалы также будут составлять одну минуту. Даже если ты не успеешь выполнить задание, ты обязан вернуться в третий минутный интервал! Ты должен будешь бросить всё и любыми мыслимыми и немыслимыми путями попасть обратно в открытый межзвёздный тоннель. Ты всё понял!? Давай уточним ещё раз!
Алексей и профессор проговаривали каждую минуту эксперимента снова и снова, пока у каждого всё это не начало отскакивать от зубов, как заученное в детстве стихотворение.
Наконец, окончательно уставший от повторения Алексей произнёс:
– Хорошо, профессор! Думаю, мы обсудили всё, что только можно. Контейнер в корабль загружен. Часы сверены. Виктор помог мне оснастить корабль некоторыми недокументированными опциями, – Алексей нажал специальную кнопку под панелью управления, и из крыльев показались стволы ионного оружия.
– Отлично! Кто знает, что может быть с той стороны тоннеля, – утвердительно кивнул головой профессор.
– А теперь я, пожалуй, вздремну. Может, это моя последняя ночь на планете Земля, – иронично воскликнул Алексей.
– Лёша! Не шути так никогда больше! Всё это очень серьёзно.
Утомившись за день, Алексей пошёл немного отдохнуть, однако заставить свой организм уснуть у него так и не получалось. Мысли об Ирине не давали ему покоя.
Алексей знал, что его миссия будет чрезвычайно опасной. Ещё никто из людей никогда не улетал так далеко от родной планеты, проходя сквозь поле фотонного контура.
Он сел за стол и взял листок бумаги. Алексей знал, что Ирина была очень романтична и любила письма, написанные от руки. Он начал писать, обдумывая каждое слово.
"Здравствуй, любимая!
Иногда я не имею возможности увидеть тебя, и тогда я задыхаюсь. Задыхаюсь от переполняющих меня чувств, которыми я не могу поделиться в этот момент с тобой. От чувств к тебе, любимой и единственной повелительнице моего сердца. С тех пор как ты впервые поцеловала меня, я всё время думаю о тебе. Я не могу остановиться в своих мечтах о нас, о твоих ласковых прикосновениях, о твоём прерывистом дыхании, когда мы рядом; о твоём волшебном и неземном голосе, от которого у меня кружится голова; от наших страстных объятий, в которых мы оба теряем рассудок и уже почти не можем сдерживать своих желаний…
Иногда я не имею возможности просто поговорить с тобой… и тогда всё, что мне остаётся, это доверить самое сокровенное чистому листку бумаги. Я верю, что, читая это письмо, ты, несомненно, поймёшь, как много ты значишь для меня. Как часто я думаю о тебе! Как я каждый день благодарю небеса за то, что они дают мне возможность быть с тобой и надеяться на твою благосклонность.
Я благодарю тебя за ту надежду, которую ты даришь мне, даришь каждый день.
Сегодня в 12 часов ночи мы с профессором будем проводить научный эксперимент. Он может быть крайне опасным, и, как это ни печально, я не могу обещать тебе, что вернусь оттуда, куда я в результате эксперимента должен буду попасть на спроектированном и построенном вами корабле.
Я виноват перед тобой. Я не нашёл в себе сил сказать тебе всё это при нашей встрече. Побоялся того, что ты не отпустишь меня. Но я должен лететь. Никто, кроме меня, не сможет выполнить эту миссию. Никто, кроме меня, не верит ни в наш проект, ни в работу профессора. Следовательно, я единственный человек на четырёх планетах, который может доказать правоту нашей теории.
Если я не вернусь… прошу, прости меня… если сможешь…