Пройдено уже полпарка, когда сзади доносится шорох. Оборачиваюсь: Тиффани стремительно приближается ко мне, на ней розовый спортивный костюм из ткани, которая шуршит при ходьбе. Когда она оказывается в пяти футах от меня, бросаю мяч - легкий пас, в самый раз для девчонок, - но она отступает в сторону, и мяч падает на землю.
- Зачем приходил? - спрашивает Тиффани.
- Хотел мячиком поперекидываться.
- Ненавижу футбол. Я же тебе говорила, нет?
Раз она не хочет играть в мяч, решаю спросить прямо:
- Зачем ты следуешь за мной, когда я бегаю?
- Честно?
- Да.
Тиффани прищуривается, отчего ее лицо становится злым.
- Я тебя изучаю.
- Что?
- Сказала же: я тебя изучаю.
- Зачем?
- Чтобы понять, достаточно ли ты силен.
- Силен для чего?
- Еще я оцениваю, - продолжает она, не обращая внимания на мой вопрос, - твою дисциплинированность, выносливость, то, как ты справляешься с умственным напряжением, твое упорство и стойкость в неопределенной ситуации, а также…
- Но зачем?
- Этого я пока не могу сказать.
- Почему?
- Потому что еще не закончила изучать.
Она поворачивается, я иду вслед, мимо пруда, через пешеходный мостик. Мы вместе выходим из парка, и никто из нас больше не произносит ни слова.
Она ведет меня по Хаддон-авеню, мимо новых магазинов и шикарных ресторанов, мимо пешеходов, подростков на скейтбордах, мужчин, которые, завидев мою зеленую футболку, останавливаются, вскидывают кулаки и кричат: ""Иглз", вперед!"
Тиффани сворачивает с Хаддон-авеню и петляет между домами, пока мы не оказываемся перед домом моих родителей. Тут она останавливается и наконец прерывает молчание, длившееся почти час:
- Твоя команда выиграла?
- Двадцать четыре - десять, - киваю.
- Клево тебе, - отвечает Тиффани и уходит прочь.
Лучший в мире психотерапевт
Утром в понедельник после победы "Иглз" над "Тексанс" происходит нечто занятное. Я в подвале, делаю упражнения на растяжку, и вдруг ко мне заглядывает отец - в первый раз с тех пор, как я вернулся домой.
- Пэт?
Встаю и поворачиваюсь к нему. Он замер на последней ступеньке лестницы, как будто боится сделать еще шаг и вступить на мою территорию.
- Да, пап?
- Ого, сколько у тебя тут железа!
Ничего на это не отвечаю, думая, что он наверняка страшно сердился на маму, когда она купила мне целый спортзал.
- Тут сегодня хорошо про "Иглз" написали. - Он протягивает мне спортивные страницы из "Курьер пост" и "Филадельфия инквайерер". - Я встал пораньше и уже все прочел. По твоим вчерашним комментариям во время матча я понял, что ты не всех игроков знаешь, ну я и подумал: может, тебе охота последить за новостями в этом сезоне, раз ты вернулся домой и?.. В общем, я просто буду оставлять газеты на верхней ступеньке.
Я слишком потрясен, чтобы что-то сказать или пошевелиться, ведь отец забирал спортивные страницы с собой на работу с самого нашего с Джейком детства. Брат все время ссорился с ним из-за этого, просил хотя бы приносить страницы обратно домой, чтобы мы тоже могли почитать, когда закончим с уроками. Но отец всегда уходил из дому еще до того, как мы просыпались, и никогда не возвращал газеты - говорил, что забыл их на работе или потерял. В конце концов Джейк сам подписался на газеты, когда впервые устроился на работу - раскладывать товар по полкам в местном супермаркете "Биг фудс", - и с той поры каждое утро перед школой мы читали спортивные разделы. Ему было двенадцать, мне - тринадцать.
Делаю триста подъемов корпуса на "Стомак-мастере-6000" и только потом разрешаю себе встать и взять страницы со ступеньки. Мышцы живота горят и дергаются, а я с тревогой думаю: вдруг отец просто решил сыграть со мной злую шутку и на самом деле положил развлекательные или кулинарные разделы? Однако, встав и подойдя к лестнице, я убеждаюсь, что папа оставил именно их - спортивные страницы обеих газет.
Приходит время утреннего приема лекарств, я иду на кухню и застаю маму за приготовлением яичницы. Моя тарелка на столе, а рядышком на салфетке выложены пять таблеток.
- Смотри, - показываю маме газеты.
- Это что, спортивные страницы? - отвлекается она от шипящей сковородки.
- Ага. - Я сажусь и запихиваю в рот все пять таблеток, раздумывая, сколько из них проглотить. - Но с чего вдруг?
Мама лопаткой перекладывает яичницу со сковородки на мою тарелку.
- Отец старается, Пэт, - говорит она с улыбкой. - Но на твоем месте я бы не задавала лишних вопросов. Будь доволен тем, что тебе дают. Ведь мы все так делаем, верно?
Она улыбается мне с надеждой, и в этот момент я решаю принять все до единой таблетки, что и делаю тут же, запивая водой.
Теперь каждое утро я слышу, как открывается и закрывается дверь в подвал, а потом нахожу на верхней ступеньке спортивные страницы, которые прочитываю от первой до последней строчки, пока завтракаю с мамой.
Самая важная новость - предстоящая игра против "Джайентс"; все сходятся на том, что это будет решающий матч в борьбе за первое место в Восточном дивизионе Национальной футбольной конференции, тем более что "Джайентс" уже потерпели поражение в своем первом матче против "Индианаполис кольтс". Если "Джайентс" проиграют, соотношение побед и поражений у них будет 0:2, а у "Иглз" - 2:0. Все только и пишут, какая напряженная предстоит игра. Благодаря Джейку у меня есть билет на стадион, и я уже предвкушаю матч.
Каждый вечер дожидаюсь, когда отец вернется с работы, в надежде, что он заговорит со мной об игре и я смогу упомянуть имена нынешних игроков, доказать ему, что я снова настоящий болельщик. Но он всегда забирает ужин к себе в кабинет и запирает дверь. Несколько раз я даже подходил к двери и уже поднимал кулак, чтобы постучать, но трусил. Мама говорит, надо дать ему время.
В пятницу, сидя в коричневом кресле, разговариваю с Клиффом об отце. Я сообщаю, что отец теперь оставляет мне спортивные страницы и это очень серьезный шаг для него, но хотелось бы, чтобы он больше общался со мной. Клифф выслушивает, но о моем отце говорит мало. Вместо этого он постоянно заводит речь о Тиффани, отчего мне немного досадно, ведь она всего лишь сопровождает меня на пробежках и этим наше общение ограничивается.
- Твоя мама сказала, ты собираешься завтра поехать с Тиффани на пляж. - Клифф улыбается так, как улыбаются иные мужчины, когда разговор заходит о женщинах и сексе.
- Клифф, я собираюсь ехать с Ронни, и с Вероникой, и с малюткой Эмили. Вся идея в том, чтобы свозить Эмили на пляж, этим летом она почти никуда не выбиралась, а скоро станет холодно. Маленькие дети любят бывать на пляже.
- Ты рад, что едешь?
- Ну да, пожалуй. Конечно, придется встать в страшную рань, чтобы нормально потренироваться, а заканчивать уже после возвращения, но…
- Как насчет того, чтобы увидеть Тиффани в купальнике?
Я моргаю несколько раз, прежде чем до меня доходит смысл его слов.
- Ты говорил, у нее красивое тело, - добавляет Клифф. - Хочется посмотреть на него? Может, она будет в бикини. Как думаешь?
На секунду меня охватывает ярость - он же мой психотерапевт, и вдруг такая бестактность, - но потом смекаю: это он снова проверяет мои моральные принципы, желает убедиться, что я вполне способен жить среди нормальных людей. Я улыбаюсь и киваю:
- Клифф, не забывайте, что я женат.
В ответ он осторожно кивает и подмигивает. Кажется, я прошел тест.
Мы еще немного говорим о том, что у меня целую неделю не было приступов, - Клифф считает это подтверждением эффективности лекарств, он же не знает, что половину таблеток я выплевываю в унитаз. А когда уже пора уходить, он останавливает меня:
- Хочу сказать тебе еще одну вещь.
- Да?
И тут он резко встает, выбрасывает обе руки вверх и кричит:
- А-а-а-а-а!
Оправившись от секундного замешательства, я тоже вскакиваю на ноги, поднимаю руки и кричу:
- А-а-а-а-а!
- И! Г! Л! З! Иглз! - скандируем мы в унисон, показывая буквы руками и ногами, и вдруг меня накрывает волна счастья.
Провожая меня до дверей, Клифф предрекает "Иглз" победу со счетом 21:14, я соглашаюсь с его прогнозом и выхожу в приемную, где меня ждет мама.
- Мне показалось, или вы оба только что кричали "Иглз"?
Клифф поднимает брови и пожимает плечами, но, уходя обратно в свой кабинет, он насвистывает "Вперед, орлы, вперед", и тут я понимаю, что мне достался лучший в мире психотерапевт.
По дороге домой мама интересуется, обсуждали ли мы с Клиффом что-либо, кроме футбола, но я не отвечаю.
- Как думаешь, папа начнет разговаривать со мной вечерами, если "Иглз" победят "Джайентс"?
Мама хмурится и крепче сжимает руль.
- Самое грустное в том, Пэт, что он может. И вправду может, - отвечает она, и у меня появляется надежда.