Это произошло перед ланчем, когда все наиболее раздражительны. Самый большой поганец в школе, Бретт Уотли, бросил в сторону Тайсона на одну язвительную ремарку больше, чем следовало бы. К тому моменту, когда я появился на месте происшествия, эта парочка уже вовсю каталась по коридору, осыпая друг друга ударами. Должен признать, я серьёзно подумывал о том, как бы повернуться и свалить отсюда, оставив драчунов разбираться самим... но, как я уже говорил, сердце у меня на месте. Видите ли, если бы Тайсон победил, его бы временно отстранили от занятий, а если бы проиграл - он снова начал бы рисовать огонь. Я не мог допустить ни того, ни другого, и поскольку поблизости не оказалось ни одного учителя, который бы разнял бойцов, я решил взять эту задачу на себя. Протолкавшись сквозь ряды зрителей, я влез между Тайсоном и Бреттом и схлопотал нехилый удар по рёбрам, прежде чем Тайсон сообразил, что бьёт не того, кого надо.
- Уймись, Тайсон! - заорал я во всю глотку, чтобы пробиться сквозь завесу его ярости.
- Но... но он обозвал меня...
Не дослушав его, я повернулся к Бретту:
- Бретт, если тебе так охота подраться, я к твоим услугам!
И тут на лице Бретта Уотли мелькнул ужас. А ведь парень был чуть ли не на голову выше меня! И вот пожалуйста - шарахнулся в сторону, как от зачумлённого.
Правда, длилось это всего секунду, после чего Бретт вспомнил, что вокруг толкутся воодушевлённые зрители.
- Вы только гляньте, - ощерился он, - Джаред Мерсер собственной персоной! И как это я не догадался, что это ты держишь Тайсонский поводок!
Этот осёл даже собственное оскорбление придумать был неспособен - украл его из "Звёздных войн".
- А не пойти бы тебе куда-нибудь подальше и забыть обратную дорогу? - спросил я.
- Вы с Тайсоном два сапога пара - оба лузеры!
Хоть я и считал, что у меня иммунитет против безмозглых подколок Бретта Уотли, они начали меня потихоньку доставать.
- Оставь нас в покое по-хорошему, а?
Он скрестил на груди руки, видимо, заподозрив, что его взяла.
- А то что? Что ты мне сделаешь, Мерсер? Подложишь бомбу в шкаф, что ли? Или насуёшь гвоздей в сэндвич?
Я слегка обалдел. Высказывание Бретта было настолько ни к селу ни к городу, что мне даже показалось, что я что-то пропустил, не расслышал часть разговора.
- Что? - переспросил я.
И тут из толпы зрителей донеслось:
- Может, он просто перебьёт тебе коленные чашечки, пока ты спишь.
А другой добавил:
- Или отравит твою собаку.
Я обвёл взглядом окружающих. Узнать, кто говорил, было невозможно; судя по выражениям лиц, это мог быть кто угодно. Кое-кто даже попятился, как будто я и в самом деле мог сотворить с ними что-либо из перечисленного. И это были ребята, которых я хорошо знал, с которыми вместе сидел на уроках, играл и веселился в течение многих лет! И вдруг они превратились в незнакомцев, или, вернее, это я для них стал незнакомцем. Неужели они и вправду думали, что я способен на такие мерзости только потому, что когда-то был членом Теневого клуба?
Бретт, почувствовав всеобщую поддержку, оскалил на меня зубы:
- Знаешь, для таких уродов как ты есть название, - процедил он.
Но этого названия никому сегодня не дано было услышать, потому что я кинулся на мерзавца с кулаками.
- Я никогда бы не сделал такого! - вопил я, подкрепляя каждое слово неистовым ударом. - Я никогда... никогда... никогда... никогда...
Наконец, Тайсону удалось оттащить меня от противника. Кажется, мы поменялись ролями: теперь он стал миротворцем, пытающимся охладить меня!
- Ты слышал, что он сказал?! - орал я Тайсону. - Слышал?!
Теперь я злился уже на Тайсона: надо же, спокоен, как железобетон! Да как он смеет?.. И тут кто-то сграбастал меня за шкирку и развернул к себе. Я уже готов был накинуться на нового врага, но вовремя сообразил, кто это. Мой кулак был нацелен прямо в лицо завучу по воспитательной работе мистеру Грину.
* * *
Бретта отправили в класс.
Его отпустили, хотя это он начал драку с Тайсоном. И вообще: вся школа знала, что если Бретт замешан в каком-то инциденте, значит, он сам явился его причиной; и тем не менее ему ничего не было, а меня наказали. Меня одного.
К тому времени как я очутился в кабинете мистера Грина, злость моя уже утихла. В солнечном сплетении образовался узел, постепенно стянувший всё моё тело. Меня как будто сдавил огромный кулак.
- Вижу, ты не стараешься исправить своё поведение, - проговорил мистер Грин.
- Подумаешь, подрался, великое дело!
Он ничего не ответил.
- То есть - все дерутся время от времени, - добавил я. - К тому же я уже три месяца тише воды!
Он спокойно покрутился на своём кресле.
- Вот именно, что тише воды.
- Что вы хотите этим сказать?
- Я хочу сказать, что один раз ты меня одурачил, и больше я этого не допущу.
Я не сразу сообразил, о чём это он.
- С такими ребятами как Бретт Уотли справиться легко, - продолжал Грин. - От Бретта всегда знаешь, чего ожидать. Знаешь, какие драки он затеет, какими словами станет ругаться. Ты знаешь, чтó он натворит, ещё до того, как он это натворит. Он предсказуем, что, с моей точки зрения, делает его почти безвредным.
Я уставился на свои ботинки.
- А я так не думаю!
- Зато ты, Джаред, - совсем другое дело. Ты не оставляешь за собой ни малейшего следа; после брошенного тобой камня вода остаётся недвижной, круги не расходятся. Ты действуешь тихой сапой. Ты скользкий тип. И в моём представлении это делает тебя чрезвычайно опасным.
Он говорил, и всё для меня словно обретало чёткость; я увидел себя его глазами. Понял, в какую категорию он меня записал. Драка тут вообще ни при чём. Она лишь послужила предлогом, чтобы затащить меня в свой кабинет и прочесть эту маленькую нотацию. Как будто и не было этих трёх месяцев. Как будто единственной причиной, почему я ещё не нажил себе проблем, было то, что меня попросту не поймали за руку.
- Если я сижу тихо, это вовсе не значит, что я что-то затеваю!
- И если ты показываешь, что раскаиваешься, это ещё не значит, что ты и в самом деле о чём-то сожалеешь!
- Но я и правда сожалею!
- Не вижу причин в это верить.
- Вот именно что не видите! - воскликнул я. - Потому что не хотите видеть, вот и всё!
Он поразмыслил над моими словами и слегка поёрзал. Это была его работа - навешивать на своих подопечных ярлыки, и дело своё он знал хорошо. Настолько хорошо, что ему и в голову не приходила мысль о собственной неправоте. Снабдив меня этикеткой, он разобьётся в лепёшку, но сделает всё, чтобы она приклеилась ко мне намертво. Знаете такую шутку, когда тебе на спину незаметно вешают бумажку с надписью "дай мне под зад"? Так вот, будь воля Грина, он бы вытатуировал эти слова на моей заднице.
- Вы не можете знать, что творится у меня внутри, - сказал я и почувствовал, как глаза набухают влагой. Ну нет, слёз он от меня не дождётся!
- Ты прав, Джаред, не знаю, - ответил он. - Вот это-то меня и пугает.
Голоса и волоса
Тебе приходится крепиться изо всех сил, чтобы не стать тем, чем они тебя считают. Твой дух может сломаться под давлением, наподобие того, как это случилось со мной в день, когда я подрался с Бреттом. Но, с другой стороны, случившееся открыло мне глаза и показало, какие тёмные тучи проблем начинают сгущаться вокруг меня. Проблем, к которым все вокруг были слепы.
В нашем городе традиционная ежегодная ярмарка проводится зимой, а всё из-за скряги-мэра - ну не хочет он тратиться на летнюю. Поскольку больше никто не пылает желанием устраивать ярмарку посреди зимы, то увеселительные аттракционы - всякие там карусели-качели и прочее - достаются нам за полцены на две недели вместо одной.
В этом году, чтобы как-то отвлечься от тягостных дум, я устроился работать по выходным в билетную будку. Вы не представляете, сколько всего интересного можно узнать, продавая билеты. Слушая разговоры в очереди, становишься экспертом по местным делам, потому что билетная будка - это перекрёсток, на который стекаются все городские сплетни. Кто женится, кто разводится, кто обманывает мужа или жену, а кто обманывает правительство. Я столько узнал об Алеке Смартце, что мог бы написать его биографию. Попадались ребята, по большей части семи- и восьмиклассники, которые поклонялись ему, словно идолу. Были и девочки, всеми силами стремившиеся привлечь к себе его внимание и бесившиеся от того, что почти всё оно доставалось Шерил. Но встречались и другие - те, что не обожали его и не заигрывали с ним. Те, которых существование Алека вовсе не веселило. От них можно было услышать: "И как тебе эта его манера играть на саксе? Можно подумать, он родился с мундштуком во рту!"; или: "У него что - в бейсбольной перчатке магнит спрятан?" Собственно, дело было не в их словах, а в том, с какой ненавистью они их произносили. Одна девочка - не знаю её имени - рассказала мне, пока я продавал ей билеты, каким образом Алек в кратчайший срок стал звездой команды шахматистов:
- Он топчет тебя до тех пор, пока ты не откидываешь лапки и не перестаёшь шевелиться. Не просто побеждает, а размазывает по стенке.
Она была права. Алек вёл себя так, будто любой человек с хоть какими-нибудь способностями - это таракан, которого необходимо раздавить.
- С ним надо что-то делать, - продолжала девочка. - Кто-то должен поставить его на место.
И тут шахматистка подмигнула мне.
- Конечно, в одиночку с ним не справиться. Надо сделать так, чтобы комар носа не подточил. Нужны люди с опытом в подобных делах.