- Всё, Эммочка! Ничего не знаю пока: что и как?! Сама в облаках!
Восхищенно:
- Глаза зеленые! Короче: может быть! - прощаясь - пока-пока! Милтону привет! Пусть подготовит мой контракт!
Щебет с той стороны в трубке, она уже не слышала, но старалась всё сказать любопытной подруге:
- Возможно, и будет наше с ним свидание, надеюсь! Только бы до завтра… Завтра "лис" прилетает. Всё-всё! Целую! Бай-бай!
Положив трубку на аппарат, встала, подошла к окну, отодвинув занавесь, задумчиво стала вглядываться вдаль. Всё ещё светло, хотя солнце нехотя переходило в закат на фоне отдаленных, малахитовых гор.
Под чистым, безоблачным небом, вдалеке сияла голубизна озера, по которому сновали два катера.
Это напомнило детство, где не было такой красоты…
… Невольно она вошла в него. И очутилась в маленькой комнате с одним окном, на котором сидела кошка, среди стопки старых газет и пустой бутылки из - под виски. Занавеска была серого от грязи цвета, завязана массивным узлом посередине. Рядом с окном стояла деревянная кровать, не застеленная. На противоположной стороне стены стоял открытый шкаф для одежды, забитый донельзя, часть ее валялась на полу. На этом фоне стояла приемная мать Мерлин, Грейс, 35 лет: не высокая, сероглазая женщина с короткой стрижкой русых волос. Она была одета в скромное, заношенное серое платье, стараясь собрать одежду в руки, тут же силясь, упаковывала в небольшой чемодан.
Наконец набив, та сделала попытки его закрыть, от бессилия зарыдала, присаживаясь на кровать, в слезах что-то говорила ей, Мерлин, смотревшей на нее, стоя около шкафа.
Норма Джин (Мэрилин), белокурая девушка, 16 лет, немного полновата с потухшими, голубыми глазами, одета в белую юбку "солнце-клёш" с непонятным орнаментом и в маленькую, вязаную кофточку с короткими рукавами, наглухо застегнутую, в белых спортивных тапочках, опираясь, скрещенными руками сзади о стену, продолжая молчать, с тяжелым взглядом глядя на истерику Грейс. Мать в отчаянии, бессвязно бормотала:
- Ты уже взрослая - красивая, умная, ищи себе мужа! И постарайся ему дать - всё! Любовь, преданность и чистоту.
Она вытирала тыльной стороной ладони, размазывая по лицу слезы, не глядя девушке в глаза, напутствуя:
- Никогда не плачь, даже если не будет денег на хлеб! Знай! Ты всё имеешь, только найди-то в себе. Это тебе мой материнский от сердца - совет.
Мерлин подойдя к чемодану, молча заперев, безразлично посмотрев на Грейс, та до сих пор размазывала по лицу поток слёз, в слезах стараясь не упустить главного, бормотала:
- Пиши, приезжай, скучай по мне! Я твоя мать, не родила, но воспитала. Ты моя дочь! И Эрвину, отчиму, постарайся все простить! Теперь он тебя никогда не обидит, будет далеко, на западе. Уткнувшись в подушку, женщина зарыдала навзрыд.
Норма Джин (Мерлин) безмолвно вышла из комнаты, оставив мать одну. Мать, поднимая голову, не удержавшись, крикнула вдогонку:
- Дочка! За нищего замуж лучше не выходи! Ищи богатого: политика или бизнесмена!
Перед глазами закрытая дверь, разделяющая сегодняшний день от прошлого…
…Вечер внёс хаос и в уединение Джона Кеннеди. Он в это время пребывал где-то далеко. Этому свидетельствовало то, что он сидел в махровом халате на угловом диване, и что в пепельнице на столике лежала куча недокуренных сигар. Взяв в руку новую сигару, прикурив, он резко встал, в задумчивости подойдя к окну, стал напряженно смотреть вдаль. Впереди - вид на озеро: солнце в закате, видны две подвижные точки в виде катеров. Со вздохом, признаваясь самому себе, констатировал:
- "Сладкая!" К такой даме, наверняка, мужчины липнут. Дорогого стоит! У меня же дети, а из-за неё не могу уснуть.
Теребя волосы:
- Глупец! Лететь в лапы искушения? Бред! На свидание? Все отбегался! Любимая женщина "АМЕРИКА!"
Тут же стал махать рукой, развеивая смог от сигары по комнате.
В дверь постучали. Джон Кеннеди, резко затянув штору, повернувшись к двери, крикнул:
- Да, да! Войдите!
Вошёл Фред с подносом в руке, на котором чай с лимоном. Поставив поднос на стол, направился, размахивая руками к окну, принюхиваясь, втягивая ноздрями воздух, с укором:
- Вы, же дали слово врачам, Мой Президент! Ваше сердце принадлежит, на - сегодня АМЕРИКЕ. Не искушайте судьбу, Вы - НАМ ВСЕМ НУЖНЫ! Въедаясь взглядом в лицо Президента, поддел:
- Так зацепила эта белобрысая? Кажется, Вы грозились: поздно вернуться.
Джон Кеннеди подошёл к уголку, пав на него, сев удобнее, на колкость своего помощника, со вздохом парировал:
- Несерьезно, было бы, сразу лететь в объятия-незнакомки. Завтра к ней загляну в гости. Надо найти предлог. Днём ничего не обяжет к постели.
Выбрасывая вперед указательный палец:
- О!.. Просто - так!
Фред, подойдя к столу, забрал поднос, отнёс Кеннеди, предлагая выпить. Тот резко взял с подноса чай, выпив залпом, тут же поставил пустой стакан обратно. Помощник с округленными глазами, решился съязвить, растягивая удовольствие:
- Да! Талия, ножки…Молчу!
Джон Кеннеди, сидя как на "шарнирах", оборвал на полуслове, срываясь:
- Перестань!.. Не говори никогда, мне свои мысли вслух! Я имею пока ещё свою голову на плечах, заучили вы все меня. Лучше прояви усердие! Принеси горячий чай и два сэндвича! Я голодный! И постарайся со мной сегодня не разговаривать!
Фред стоял в оторопи от такого приказа, с обидой развернувшись, пошёл в направлении двери, бурча себе под нос:
- Крыша из-за Монро, поехала… "Чапай, думать будет"… Кажется, Роберт перестарался в своих планах…
Хлопнув дверью, вышел.
Джон Кеннеди на нервах, стал бить ладонью себе по лбу, раздраженно, вслух, причитая:
- Завтра! Братец, Вездесущий, явится - собственной персоной. Ну, да ладно! Надо еще дожить! Куда бы от всех мне спрятаться, никакой личной жизни…
…В комнате полная темнота. Мерлин в белом пеньюаре лежа под покрывалом на кровати, ворочаясь, не может уснуть. Она резко скидывает покрывало, отбрасывая его в сторону, нащупывает около кровати комнатные шлепки, сбивчиво пытается надеть, сначала не на ту ногу, неловко подпрыгивая в одной, до конца всовывая стопу в одну - другую шлепку, идёт к занавеси, раскрывая её наотмашь, вглядывается в ночную даль. Кроме звёзд на небе и луны, она ничего не видит. Отворачиваясь, идет к кровати, присаживается на постель, обхватив голову двумя руками, закусывая губы, говорит:
- Не пришёл! Ну, и чёрт с ним! Завтра Роберт прилетит, двоих спровоцирую. Интересно! Неужели нашу встречу, этот "Лис" подстроил? Как я устала от его политики.
Подавленно, - вот - она: его любовь! - Зло, - а ещё "руку" просил… Все мужики "СВОЛОЧИ!.."
Нащупав под подушкой рукой, пузыречек с успокоительными таблетками, нервно открыв "шляпку", достает, щурясь от слабого света, сразу несколько, крутит по сторонам головой, не замечая на тумбе стакана с водой, глотает, передергивая телом, залезает под одеяло, закрыв глаза, старается заставить себя уснуть.
Ветер с балкона колышет штору, в зеркале отражается отсвет блика луны. Кажется, что она опять вернулась в прошлое или все же в будущее?!
…Ей до боли знакома небольшая комната и в тоже время совершенно другая, вокруг все белого цвета - шторы на маленьком окне, кошка, сидящая на окне, горшок с цветами, большая кровать под балдахином с набросанными подушками и покрывалом.
Мерлин в белом до пят пеньюаре, в порыве летит навстречу Кеннеди, который входит в комнату из проёма без двери, в его руках букет из белых роз, они встречаются. Он падает перед Мерлин на колено, счастливая берёт из его рук цветы и бросает вверх.
Он встает с колена, обнимает её, целуются. И вдруг всё исчезает…
…Мерлин резко проснувшись, приподнимаясь на кровати, откидывает покрывало в сторону, ничего не понимает… Хватаясь за голову, тормошит пряди волос, вспоминает…
…Вспомнив, встав в рост на кровати, заглядывает в зеркало. Вслух, гримасничая сама с собой, с досадой произносит:
- Опять, этот навязчивый сон! Ну, не пришел он вчера. Не лги мне сон! Хотя, сегодня пятница! Сны сбываются под пятницу. Уже улыбаясь, обнадеживая:
- Значит, сбудется! Или я не Мэрилин Монро!
Спрыгнув с кровати, с верой в себя, она направилась в ванную комнату, на ходу напевая про себя детскую песенку "Мой, любимый Августин"…
Она попала в свою любимую обитель, которую обожала. Это - большая светлая комната с окном, на котором жалюзи. Посередине большая чугунная ванна, рядом с ней тумбочка из белого пластика с умывальником, над которым висит большое овальное зеркало, на тумбочке множество флаконов, баночек, зубные щетки, мыло, половинка лимона; на крючке - вешалке на кафельной стене висит большое махровое полотенце, на полу на глянцевых бежевых плитках постелены ковровые дорожки. В правом углу сан. узел, кипельно - белый с красивой "сидушкой" из искусственного меха розового цвета, на нём рулон розовой туалетной бумаги. Перед ним такой же половик под ноги. На закрытой двери, на вешалке весит белый короткий, махровый халат.
Мерлин поднимая жалюзи на окне, упиваясь, вдыхает свежий воздух. Направляясь к ванной, по движению снимает и бросает на пол пеньюар, скидывая тапочки. Подойдя к умывальнику, тщательно себя рассматривает. Волосы беспорядочно ниспадают до плеч, она их теребит, кривляясь перед зеркалом, ловя на себе свой любопытный взгляд. Со вздохом произнося:
- Привет! С добрым утром, "Куколка!"