Дом стоял на северной оконечности маленького островка, и, когда Рэндалл описывал его расположение, в душе у Боба ворохнулись радость и надежда. Он любил пляжи - за то, что прилив ежедневно окатывает песок, заново очищая его, за то, что люди обычно приходят на берег, чтобы с удовольствием отдохнуть. Но, поднявшись на холм недалеко от мостика, переброшенного через пролив, Боб с разочарованием увидел, что на этом островке нет и намека на нормальный пляж. Земля здесь встречалась с морем, образуя крутой грязевой обрыв, звенящий комарами и источающий отвратительный запах тухлятины. Как сказал ему вчера попутчик в автобусе, ближайший приличный пляж находился на другом острове за три мили от береговой линии и добраться туда на катере стоило двенадцать долларов. Все равно хорошо было бы окунуться, подумал Боб, но в этом конкретном месте ему пришлось бы вылезать из воды по грязи и идти домой запакощенным чуть ли не по пояс. Он повернулся и зашагал обратно.
Вскоре мимо него проехал желтый гольфмобиль с двумя блондинками.
- Здрасте, - сказала Бобу одна из них.
- Привет, - откликнулся он.
В этот момент на дорогу вылетел звон ударов металла о металл, а следом за ним - взбешенный мужской голос.
- Ах ты, зараза! - Голос принадлежал человеку фигура которого была почти скрыта поднятым капотом "Понтиака". - Сучье вымя, мать твою за ногу!
Блондинки повернулись в сторону сквернослова, неодобрительно поджав губы. Гольфмобиль за скулил и покатил быстрее, но ненамного.
Поток ругани набирал силу, и даже гомонившие вокруг птицы примолкли. Этот чудак злится еще и на собственную злость, подумал Боб. Ему захотелось подкрасться к машине и выбить отпиленную ручку метлы, которая подпирала крышку капота, но он этого не сделал, а просто подошел и остановился сзади.
- Але, друг, - сказал Боб. - Ты тут не один вообще-то.
Человек вынул из-под крышки голову и уставился на Боба. Его лицо состояло в основном из щек - остальные компоненты были мелкими и косоватыми, словно наляпанными наспех. В руке он держал монтировку.
- А ты что за хер с горы? - спросил он скорее озадаченно, чем враждебно.
- Я Боб, - сказал Боб. - Живу вон там.
- У Рэндалла Манро, что ли? Рэндалла я знаю. Делал кой-чего с его кошкой.
Боб прищурился.
- В смысле?
- Я Деррик Трит. Ветеринар.
- Ну да, с автомехаником тебя не перепутаешь, - сказал Боб.
- Я этот генератор три часа ставил. А теперь он, падла, не крутится ремнем.
Боб более или менее разбирался в машинах и, заглянув под капот, быстро сообразил, в чем дело. Деррик неправильно установил натяжитель, прежде чем завернуть шарнирный балт. Боб исправил ошибку, и ремень аккуратно лег в желобок блока. Но двигатель все равно не запускался, потому что аккумулятор был разряжен. Бобу пришлось сбросить шлепанцы, упереться в бампер "Понтиака" и толкать его вперед, чтобы Деррик мог завести мотор на ходу. Когда это наконец произошло, автомобиль вырвался у взмокшего Боба из-под носа и унесся, оставив на дороге с полным ртом выхлопных газов.
Развернувшись, Деррик подъехал к нему и затормозил. Он прибавил обороты на холостом ходу и сложил губы трубочкой, подражая вою мотора. Потом протянул в окошко деньги.
- Слышь, на. Пять долларов. Стой-ка, у меня вроде семь было.
- Не надо мне ничего.
- Да ладно, - сказал Деррик. - Без тебя я бы весь день мордовался.
- Подумаешь, завинтил один винт.
- Я-то своей тупой башкой в жизни бы не допер. Тогда хоть пойдем ко мне и глотнем чего-нибудь прохладительного.
- Спасибо, - сказал Боб, - но я хочу попробовать как-нибудь добраться до воды.
- Если ты выпьешь стаканчик, океан за это время не высохнет, - заметил Деррик.
- Все равно для меня рановато, - возразил Боб.
- Слушай, брат, уже половина первого, и сегодня суббота. Давай садись.
Боб понял, что отшить нового приятеля будет сложнее, чем починить его машину. Он пожал плечами и залез в салон.
Те же горе-мастера, которые строили коттедж Рэндалла, соорудили и коттедж Деррика, только линолеум в нем положили синий, а не коричневый. Но здесь, по крайней мере, чувствовалось, что в доме живут. Пахло свежим кофе, а с мебелью хозяева даже переборщили. В маленькую гостиную был втиснут гарнитур под старину, и в глазах рябило от заполонивших комнату резных фронтончиков, шишечек и кружавчиков.
В кресле у окна сидела женщина, читая журнал и посасывая сигарету. Она была недурна собой, но слишком много времени провела на солнце, так что вся с ног до головы стала почти бордового цвета, будто индюшиная бородка.
- Боб, это Клер, - сказал Деррик. - Клер, этот волшебник сотворил с нашей тачкой настоящее чудо. Взял ключик, повернул - хруп-хруп, и теперь она сама бегает, только держи.
Клер улыбнулась Бобу.
- Потрясающе, - сказала она и пожала ему руку, не обращая внимания на пятна от машинного масла. - Новичок здесь?
Боб признался, что да, и она сказала, что ей очень приятно. Потом добавила, чтобы он заходил в любое время, для него дверь всегда открыта и пусть он не стесняется.
Потом Боб пошел за Дерриком на кухню. Деррик вынул из холодильника две баночки из-под джема и водку в пластиковой бутылке.
- Эй, Куколка, тебе капнуть? - крикнул он в гостиную.
Клер ответила положительно, и Деррик достал третью баночку. Затем плеснул во все три шампанского и пригасил поднявшиеся пузырьки замороженной водкой, густой, как сироп.
- Клер называет это польским коктейлем, - сказал он, протягивая Бобу его порцию. - Ее семья родом из Польши, а они там ребята серьезные. Я если выпью таких парочку, утром башка разламывается, а она может их весь день метать, и хоть бы хны.
Они вернулись в гостиную, и Боб сел на тахту Деррик примостился на ручке кресла, обняв Клер за плечи.
- Чем занимаетесь, Боб? - спросила Клер.
- Да вроде как в бесплатном отпуске, - сказал Боб. Он глотнул из баночки, и по его животу разлился кисловатый жар. - Наверное, скоро опять буду плотничать, как раньше.
- Случилось что-нибудь? - спросила Клер.
- Дал маху с одной лестницей, и меня попросили на выход. Ну я и решил, что надо передохнуть и заодно обмозговать, что да как.
- Странно, - сказала Клер. - Из-за лестницы увольнять? Тоже мне, нашли повод.
Боб объяснил, что лестницу построить не так просто, что надо делать все ступеньки в точности одинаковой высоты - получится разница хоть в одну шестнадцатую дюйма, и люди будут спотыкаться.
- А я сам не знаю с чего взял и выпилил среднюю на шесть дюймов вместо восьми, какое-то затмение накатило. Потом старик, хозяин дома, приехал проверять работу. Спускался по этой лестнице, хлоп - и упал, свалился до самого низу да еще ногу сломал, тут явился адвокат с рулеткой, померил - и привет, в смысле - до свиданья.
- О чем я всегда и говорила, - сказала Клер. - Только в Америке человек может разбогатеть благодаря тому, что у него не хватает мозгов пройти по лестнице.
- Если честно, я не особо возражал, - сказал Боб. - Кость у него торчала так, что мороз по коже.
Клер поморщилась.
- Все равно.
Боб осушил баночку и поставил на стол.
- Ладно, спасибо, - сказал он. - Пожалуй, побегу.
- Слушай, да ты только пришел, - начал было Деррик, но в этот момент на кухне зазвонил телефон, и он отправился туда.
Клер окунула в свою баночку палец, а потом сунула его в рот. На тыльной стороне ладони у нее был шрам с рваным краем - розовый и нежный, он четко выделялся на коже цвета тушенки.
- Останьтесь, перекусите с нами, - сказала она. - В меню яичница и котлеты из лососины.
На пороге кухни появился Деррик с трубкой беспроводного телефона. Он говорил в нее громким, профессионально-уверенным голосом.
- Как-как? Вы хорошо посмотрели? Головку видно? Ага, понял. Красная или беловатая? Ну, это нормально. Похоже, дело на мази. Выезжаю. - Деррик вошел в гостиную. - Надо смотаться через мост, - сказал он. - Вытащить кое-что из лошадиной пиписьки.
- Что? - спросил Боб.
- Жеребенка, надеюсь.
Прежде чем уехать, Деррик показал Бобу, куда идти, чтобы спуститься к морю. Стало гораздо жарче, и расплывчатое солнце горело в сером небе, как прожектор за простыней. Боб прошел через пересохший палисадник и с треском продрался сквозь высоленные кусты. Потом пошлепал дальше, слегка одуревший после выпитого, чувствуя, как надвигается головная боль от перегрева. На верху цепочки крутых дюн он остановился и посмотрел на воду. Она лежала внизу зелеными и синими пластами, в разбросанных там и сям нашлепках ветряной ряби, похожая на гигантское медное блюдо. У подножия гряды был длинный и гладкий каменный язык, который выдавался в море.
Боб начал спускаться, но здесь склон тоже был крутой, и ему пришлось просто съехать по нему на пятой точке. По дороге он набрал в шорты песку, а между пальцами ног у него застряли пасмы прибрежных сорняков.
Он побрел по каменной косе. Ветерок развеял сырую духоту дня и осушил пот на лице и груди. Он глубоко вдохнул соленый воздух, наслаждаясь чистым, бодрящим покалыванием в легких. Потрогал длинную траву, колеблющуюся в воде, как женские волосы. Присел на корточки, чтобы получше разглядеть морских желудей, которые слепо загребали перистыми усиками невидимую добычу.