А во "внешнем мире" действительно существуют люди, которым ты явно не безразличен. Во всяком случае, один где-то близко. И они много бы дали, чтоб свернуть тебе шею.
* * *
Фотография из ФРГ. Демонстрация против войны. Несколько человек идут по улицам Эссена, несут плакат. Впереди инвалид на костылях. Напряженное, волевое лицо. А глаза уже измученные, в них - отчаяние.
И когда я смотрю на этого человека, который идет по сытым улицам немецкого города, где разгуливают долговязые американцы и местные фашиствующие молодчики, парни упитанные и нахальные, мечтающие о коричневом мундире, улюлюкающие ему вслед, и он знает, что за ним всего десяток искалеченных войной людей, которых очень легко смять, выгнать с работы, травить, пытать, и он все-таки идет, идет, чтобы разбудить совесть отворачивающихся, очень спешащих горожан, разбить скорлупу их благополучия, напомнить им, что их ожидает, - он идет, инвалид на костылях, с напряженным, волевым лицом и с измученными глазами, - когда я смотрю на этого человека…
Ты, здоровый мужик, сидишь в расстроенных чувствах, ах, Ира ушла от тебя, ты жалуешься на усталость, ты мечтаешь об отдыхе, ты запутался в каких-то мелочах, недоволен каким-то вонючим гуляшем - а он идет, инвалид на костылях.
А ты на передовой ли, Краминов? На линии огня?
* * *
Дым медленно ползет по котловану. Летят фонтаном куски диабаза. Грохот взрывов, как канонада орудий… С огромной высоты мыса Пурсей предстает Братская ГЭС. Железный каркас плотины на той стороне протянул руки к Пурсею. Братское море зальет то место, где мы сейчас стоим.
Радио в котловане:
- Товарищи, взрывные работы окончены. Отбой.
* * *
Сейчас Братсков восемь. Когда построят ГЭС, останется два Братска. Но будут новые города, будет огромный промышленный узел.
Масса народу, и причем разнообразнейшего. Конечно, как и всюду, текучесть кадров.
Что тянет сюда народ со всей страны?
Приезжают целым классом, с учителем, и все (и учитель тоже) работают бетонщиками.
Приезжают люди, имеющие специальность, дом, семью. Всё бросают и едут.
Много демобилизованных. Кстати, приезжает новая большая партия. Куда их разместят?
Итак, все хотят в Братск.
Что их все-таки тянет? Заработок? На Чукотке он больше.
Зов Севера? Поиски романтики?
Один семнадцатилетний парнишка (кончил девять классов, уже полгода скалоруб) сказал:
- Мои внуки будут говорить: "Наш дед строил Братскую ГЭС".
* * *
Вечером молодой инженер привел меня в общежитие.
- Познакомлю с хорошими ребятами моей смены.
Заходим в одну комнату. На кровати сидит азербайджанец и отчаянно ругается. В чем дело?
- Взяли билеты.
- В кино?
- Да нет.
Упражнения по русской словесности продолжаются.
- На танцы?
- Да нет.
- А куда?
- Не куда… Билеты к экзамену. Весь день мне испортили.
Дело серьезное. Парень решил заниматься. Попрощались и ушли. Инженер несколько смущен.
- Да, он хороший парень. Сын генерала, отслужил флот, приехал домой, стал крутить с девчонками. Отец подарил машину. Очевидно, накрутил там дел. Стало стыдно, и уехал Гена в Братск. Получил специальность крановщика, спортсмен - первый разряд по борьбе. Выступает в самодеятельности, упорно учится. Передовик. Но вот билеты у него девчата забрали, он и ругается. Так что вы не думайте…
(Меня инженер, наверно, принимает за красную девушку.)
Мы зашли еще в несколько общежитий.
Знакомил он меня просто:
- Алексей Иванович.
Я видел общежития и рабочих именно такими, какими себе и представлял.
Новостью было лишь одно знакомство. Человек с дипломом учителя работает на бульдозере. Инженер мне сказал, что в котловане среди рабочих есть несколько человек с высшим образованием. И они довольны своей работой.
Это интересно.
Часов в десять мы зашли в красный уголок женского общежития, на танцы. Инженер ушел танцевать со знакомой девушкой. Я сидел в углу и смотрел.
Танцы странная вещь для постороннего человека. Очевидно, музыка и близость тел должны пробуждать какие-то искры чувства, робкое влечение.
Не думаю, чтобы это было у ближайшей ко мне пары. Равнодушное лицо кавалера, блуждающий взгляд. И некрасивая, толстая девушка покорно передвигается за своим скучающим спутником. Какие тут уж к черту искры! Зачем вы танцуете? Люди всюду одинаковы, даже на Братской ГЭС.
А вот проходит другая пара. Девушка маленькая, худая. И капроновые чулки с чудовищной пяткой, какие можно увидеть только в самых медвежьих углах. Но глаза девушки… Целая поэма! В них и гордость, и радость, и даже надменность. И чего только там нет. Еще бы, девушку пригласили второй раз в жизни.
Женщины тоже всюду одинаковы. И хотят только одного - счастья. И не важно, кто его принесет. Тот низенький наголо остриженный солдат или известный в столице художник. Я прекрасно понимаю, что думала Ира. "Ритка, которая мизинца моего не стоит, бесстыжая девка, находит свою судьбу, свое счастье, свой покой. А я так много ждала, так много выстрадала - я опять ни с чем". Как она сказала: "Вдова при живом муже"? Сколько я был дома? И этому нет конца…
В консерватории рафинированные снобы. "Ах, токката не так темпераментно сыграна". А здесь? Посмотрите. Тысячи, сотни тысяч наших лучших парней и девушек танцуют каждый вечер под удивительно старые, удивительно пошлые песенки. И ведь это въедается…
С инженером высокая, трогательно доверчивая девушка. Из-за нее (он так и сказал мне) не хотел сюда идти. Не хочет зря кружить голову.
Одеты, конечно, девчата плохо. Особенно обувь. Дорогая и безвкусная. Попробуй здесь достань модный гвоздик.
Но на многих и простой сарафан лучше бального платья. Откуда такие стройные ноги? Эх, если бы вас, девушки, одеть модно да пустить по улице Горького. Пожалуй, померкли бы подкрашенные и наштукатуренные столичные "чувихи".
Между прочим, я заметил еще на одной волжской ГЭС, что девушка в комбинезоне, в платочке - красавица. А вот приходит на танцы (постаравшись одеться понаряднее) - не то.
Два развязных парня. Почему же эти две с ними пошли? Надоело стоять в углу?
Уголок набит до отказа. Радиолу сменил гармонист. Это было еще сто лет тому назад…
Инженер извиняется:
- Я вас совсем забыл.
- Ну и что, мне было очень интересно.
Танцы продолжаются. Мы выходим на крыльцо.
Инженер серьезен.
- Я, конечно, понимаю, почему вам было интересно. Я случайно узнал, кто вы.
- Случайно? Наверно, после того, как я сам представился вашему приятелю.
- Да нет, поверьте мне, я знаю, когда надо молчать. Если я вам сейчас могу чем-нибудь помочь…
- Зачем? Я просто ходил и смотрел только ради своего удовольствия. Честное слово. Я свои дела здесь закончил.
- А я думал…
- А вы думали, что участвуете в сложной детективной истории?
- Но зачем тогда вам это нужно?
Я сказал, что просто так интересуюсь, чем живут, чем дышат люди. Учусь разбираться в народе…
Инженер не очень мне поверил. Может, потому, что он целый вечер был настроен кого-то ловить или задерживать. Я понял, почему он мне упорно рассказывал, как после убийства хулиганами чертежника Комарова народная дружина держит весь поселок в кулаке.
Мы не успели отойти от крыльца. Инженеру представился случай отличиться.
Тяжелой походкой подошли пятеро подвыпивших парней. На нас они не обратили внимания, хотя мы стояли в двух метрах от них.
- Вот здесь он, сам видел, - сказал самый молодой и здоровый из этой компании.
В сущности, у него было очень доброе лицо, но начесанные на лоб волосы и выпитая водка придавали ему бандитское выражение.
- Сейчас мы Кольку вызовем, - сказал другой, поменьше.
Насколько я успел его разглядеть, он был черняв, с тонкими чертами лица. Вот такие интеллигентные на вид, хлипкие "мальчики" с твердым волевым взглядом обычно являются заводилами.
Трое остальных парней олицетворяли собой "темную массу" и разминались.
- Эх, закурить бы, - сказал парень с челкой.
- Сейчас достанем, - сказал заводила.
"Масса" захлопала себя по карманам. Папирос ни у кого не осталось.
- А ты знаешь, что этот гад мне сказал, - начал парень с челкой и замолк. Краешком глаз он увидел протянутую руку с пачкой сигарет. У меня еще остались московские, с фильтром. От неожиданности парень смутился.
- Спасибо вам, парочку можно?
Компания настороженно, искоса меня разглядывала.
- Вот что, вы, конечно, хорошие ребятишки, но сейчас давайте по домам. Поздно уже шляться. Завтра на смену.
- А мы что, перекурим, и все, - ответил кто-то из "массы".
- Ну и отлично. Давайте по домам.
И они ушли. Правда, бывает, что не уходят. Все бывает.
…Инженер провожал меня до гостиницы. На перекрестках под фонарем топтались группы рабочих в спецовках. Грузовики с крытым кузовом тормозили, и шофер кричал:
- Кому на бетонный?