- Хорошо, - от волнения он начинал думать вслух и пару раз эта привычка выходила ему боком. Но сейчас его слышать никто не мог, - что дальше? Надо выезжать. Хорошо, что Вирджил машину так припарковал - можно передом выехать. Потому что я решительно не представляю, как на этом самосвале можно ездить задом. Так. Вроде надо нажать тормоз и передвинуть рычаг на "D". Так. Не двигается. А! Вот кнопка. Дальше что? Вроде так…
Дима мягко и медленно, как педаль сцепления, отпустил тормоз и машина, плавно набирая скорость, двинулась вперед. Дима испугался - ему показалось, что машина ускоряется слишком быстро и он рефлекторно, не успев ничего подумать, вдавил до упора педаль тормоза. И тут же треснулся лбом о рулевое колесо. Озадаченно потер ушибленное место и хмыкнул.
- Ничего себе - тормоза не работают! Прокатился бы он разок в моей шестере, узнал бы, что такое - плохие тормоза.
Осторожно и медленно, не нажимая, а скорее поглаживая педали, он выбрался со стоянки. Ехавшая по правому ряду "десятка" испуганно метнулась влево, ничем не высказав своего недовольства, хотя на выезде со стоянки уступать должен был именно Лукшин. Дима криво ухмыльнулся и чуть увереннее нажал педаль газа. Двигатель негромко заурчал и кожаное сиденье мягко обволокло Димину спину.
Освоился Дима довольно быстро. Его старая шестерка - "зеленое чудовище" - оказалась, как теперь понимал Лукшин, неплохой школой водительского мастерства. Привитые, за год уличных мучений, навыки легко и непринужденно ложились на новые условия и результат Диме нравился. Способствовало быстрому привыканию и то, что район был насквозь пролетарский, машины попадались соответствующие и не осмеливались даже фарами моргать вслед бесцеремонно-неуклюжему заморскому гиганту. На шестерке обучение проходило не в пример тяжелее - Диме тогда казалось, что его презирали даже пешеходы. Казалось, надо заметить, неспроста - многие водители его просто не замечали и вертеться на дороге приходилось, как лососю в стремнине. Сейчас все было с точностью до наоборот - дорогу уступали все, даже имеющие преимущество. Водителем Дима был довольно дисциплинированным и знаки приоритета привык соблюдать. Но на первом же круговом движении, когда Лукшин подъехал сбоку и притормозил под знаком "Уступи дорогу", оба ряда идущих по кругу машин остановились. Не просто притормозили, не зная, как поступит водитель джипа, а - остановились. Сидящий же за рулем ближайшей к Диме машины - серебристого "Рено" - водитель даже руками замахал - проезжай, мол, скорее. Лукшин хмыкнул и вдавил педаль газа.
Решив, что освоился достаточно, Дима выехал к Ленинградке и притормозил у остановки. Продефилировал к киоску, с удовольствием ловя на себе косые взгляды ждущих общественный транспорт обывателей, и купил рекламную газету. Развязной походкой прошел обратно к машине, сел за руль и уткнулся в газету, тихонько разглядывая исподлобья стоящих на остановке. Если бы взгляд мог оказывать физическое воздействие на предметы, джип бы превратился в дуршлаг за считанные минуты - столько злобы и ненависти было в направленных на него глазах. Но удивительное дело, Диме эти взгляды были скорее приятны. Он демонстративно потянулся, зевнул и посмотрел на часы. "Менталитетчики", - хмыкнул Дима про себя, - "что вот они про меня думают? Даже спрашивать не надо - на лицах все написано. Вор и бандит, дескать, честным трудом на такую машину не заработаешь. Загорись вот вдруг джип - все же только обрадуются. Да что пожар - дай любому из них кнопку и скажи, что это - от взрывателя бомбы, которая в бензобаке лежит, нажмут не раздумывая. Никому и в голову не придет выяснить, чем я занимаюсь и каким образом тут оказался. Сидит за рулем дорогой машины - либо вор, либо сын вора, либо водитель вора. Все одним миром мазаны. М-да… менталитет, однако. Ну ладно, поразвлекались, и будет. Уже двенадцать, а я еще понятия не имею, где искать этот самый лучший в мире сервис." Дима раскрыл газету на странице "Услуги" и достал сотовый.
Увы, но по телефону определить качество предоставляемых услуг оказалось невозможным - первый посещенный им автосервис оказался просто ржавым большим гаражом, на распахнутых дверях которого было криво выведено краской "Все виды ремонта иномарок и отеч. автомобилей". Над гаражом, той же зеленой краской, был написан номер сотового. Тот самый номер, по которому медоточивый женский голос уверял Лукшина, что автосервис специализируется на ремонте дорогих иномарок и "буквально вчера" у них ремонтировался "Бентли".
Поэтому Лукшин мысленно зачеркнул все строчные объявления и переключился на модульные, отдавая предпочтение модулям покрупнее, покрасочнее и обязательно - с городским телефоном. Эти сервисы, большей частью, выглядели пореспектабельнее. Большие помещения, мастера в спецовках, масса специального оборудования. Где-то помещения были посветлее, где-то - спецовки почище, а где-то - выставленных напоказ станков и установок поболее. Но подход к проблеме был везде одинаков - мастер осматривал машину, чесал в затылке и говорил примерно одно и то же. "В яму заехали? В люк? Оставляйте машину, шланг поменяем". Цены, правда, варьировались. Что любопытно, с внешним видом и качеством обслуживания запрашиваемая цена коррелировала слабо. И если в респектабельном на вид и оставившим, в целом, приятные впечатления, "Саппорте" на Славянской, с него попросили двести долларов за всё про всё, то в куда более задрипанном "Интеле" на Ростовской хамоватый мастер затребовал двести сорок за шланг, пятьдесят за установку и восемьдесят - за прокачку тормозов и замену тормозной жидкости.
В общем, к четырем пополудни Дима уже немного разобрался, как все устроено в мире московского авторемонта и мог бы написать по данной теме довольно острую и непустословную статейку. Другое дело, что статьи ему Вирджил не заказывал, хотя Дима на всякий случай к подобной просьбе готовился. Вот придет он завтра с покаянной головой и скажет, что нет в Москве такого сервиса, а Вирджил ему в ответ - "Ну-ка напиши что-нибудь про это. Для первой полосы Авторевю". Другой бы растерялся, а у Димы уже почти все готово. Он даже начал надеяться, что именно в этом и был смысл сегодняшнего задания Вирджила. Но вполне могло быть и так, что Вирджил выслушает его с каменным лицом, а потом ткнет пальцем в дверь и скажет: "Выметайся. Хороший журналист может найти дерьмо конкретного депутата в центральном коллекторе московской канализации, а ты не можешь найти какой-то сраный самый лучший автосервис". И пойдет Лукшин либо в кассы за билетом до Саранска, либо в ближайший хозяйственный магазин за мылом и веревкой. Поэтому прекращать поиски Дима не собирался - пусть даже большинство сервисов закроется на ночь - он будет ездить по круглосуточным. И никто не посмеет сказать, что Лукшин не сделал всего возможного.
Удача улыбнулась ему в безымянном автосервисе неподалеку от "Голубого кристалла" на Юго-Западной. Причем улыбнулась дважды, хотя складывалось поначалу все не лучшим образом - мастер осмотрел машину, сообщил все то же про яму и сильный удар, а когда Дима собрался уезжать, безразличным голосом потребовал пятьсот рублей "за осмотр ходовой и диагностику". Дима, поскучнев, полез в карман, потом вспомнил, что рублей у него в кармане и сотни не наберется, значит, надо искать банкомат, снимать деньги с карточки. Представив выражение лица Вирджила, когда Дима будет отчитываться насчет этих пятисот рублей, он поскучнел еще больше. Но тут пальцы наткнулись на твердую корочку и Лукшин, еще сам не представляя, что сделает дальше, потащил ее наружу.
- Я совершенно уверен, что не просил делать ни осмотр ходовой, ни диагностику, - сказал он, разворачивая перед озадаченным лицом мастера красную книжечку с надписью "ПРЕССА", - кстати, я как раз пишу статью об автосервисах.
Лукшин заглянул в оторопелые глаза сервисмена и, воодушевленный, продолжил:
- Вы осведомлены о том, что только что попытались совершить правонарушение, предполагаемое статьей номер сто шестьдесят пять КОАП РФ? - вопрос вышел кривоватым, за "предполагаемое кодексом правонарушение" ему любой редактор бы руки вывинтил, да и номер статьи он взял с потолка, но работяге этого хватило - он моментально утратил уверенность и начал нервно крутить головой, словно подыскивая пути к бегству.
- Еще мне интересно, осведомлено ли об этом ваше начальство. Я бы хотел задать пару вопросов вашему… э-э… бригадиру, - Дима продолжал добивать мастера. Тот вжал голову в плечи, стрельнул взглядом в красную книжечку, потом полез в карман. Сунул что-то Лукшину в свободную руку и зло прошипел:
- Ты меня не видел, я тебя не знаю, - после чего развернулся и, сутулясь, быстрым шагом ушел куда-то вглубь автосервиса. Лукшин развернул ладонь и оторопел - там лежали деньги. Скомканные и замызганные, несколько купюр по сто рублей и пара пятисотенных. Видимо, плату за осмотр мастер взимал по собственной инициативе.
Лукшин ухмыльнулся, спрятал деньги в карман и повернулся к своей машине.
- Клево ты его отшил, - сказал кто-то сбоку.
Дима, холодея и предполагая какую-то зловещую подставу, быстро повернулся и увидел широко улыбающегося мужика с короткой стрижкой и характерным пивным брюшком, рельефно проступающим на дорогом кашемировом свитере.
- А?
- Клево хмыря отшил, говорю, - мужик кивнул, указывая взглядом на красную книжечку, которую Дима продолжал сжимать в руке, - ксиву не покажешь?
- А? На… - Дима протянул удостоверение.
Мужик покрутил книжечку в руках, хмыкнул, вернул Лукшину.
- Прикольно. Надо будет тоже себе такую сделать. Или у тебя настоящая?
Лукшин неопределенно кивнул. Мужик восхитился.
- Да ну? Журналист что ли?
- Ну да, - ответил Дима и испугался, не подумает ли мужик, что Лукшин над ним издевается. Но мужик то ли не заметил, то ли не обратил внимания.