- Если он попытается кокнуть меня, помоги мне разнести ему черепушку, - проговорил Бомбардир.
Рой собрался с силами, перенес тяжесть тела на согнутую левую ногу, вывернул правую, двинулся вперед и бросил мяч с такой силой, что костяшки пальцев чуть не вскопали землю, провожая его.
Тридцатитрехлетний Бомбардир отлично видел, как мяч вылетел из пальцев Роя. Это напомнило ему белого голубя, который был у него в детстве, и то, как, посылая его в полет, он подбрасывал птицу в воздух. Мяч летел в Бомбардира, и он почувствовал его форму, сходную с птицей, и хлопающие крылья, но внезапно мяч исчез из его поля зрения. Он услышал звук, похожий на взрыв петарды у своих ног, и увидел, что мяч в руках у Сэма. Не веря своим ушам, он услышал, как Мерси с неохотой объявляет страйк.
Сэм сорвал перчатку и стал крутить рукой.
- Больно, Сэм? - крикнул ему Рой.
- Нет, это чертова перчатка.
Бомбардир не показал этого, но подача несказанно встревожила его. Не только скорость, но неожиданность происходящего - он бьет битой здесь, на железнодорожных путях, эта дурацкая ярмарка, пьяница в роли кэтчера и клоун, подающий мяч в поле, и эта дамочка Харриет, пять минут назад превозносившая его искусство. Теперь она холодно смотрела на него из-за того, что он пропустил один питч.
Он заметил, как Макс отошел подальше назад.
- Какого черта ты отошел, они же не услышат тебя оттуда!
- Он какой-то дикий. - Макс передвинулся поближе.
- Ага, ноги затряслись, - захихикал Сэм.
- А ты не суйся, пьянь, - огрызнулся Макс.
- Следите за своими словами, мистер, - одернул его Рой.
- Подавай, что ли, сосунок! - крикнул Бомбардир.
Сэм пригнулся, перчатка была надета на руку.
- Всыпь ему еще разок!
Рой набрал в легкие воздух, отклонился назад и бросил.
Мяч показался ему медленно вращающейся планетой, надвигающейся на Землю. Долгий световой год Рой поджидал, когда же этот шар попадет в лунку, чтобы разлететься от сокрушительного удара на мелкие кусочки, которые вместе с пылью и мертвыми листьями разлетятся по далекому космосу. Наконец невидящий глаз, может быть, светящийся шар прорицателя или комбинация кругов, вплыл в пределы досягаемости, или он так подумал, но тут же, с неистовой силой закрутившись вокруг своей оси, направил биту навстречу несущемуся к нему шару. Рой упал на оба колена, а этот летящий мир, проплыв над его головой, с громким стуком упал в перчатку Сэма.
- Эй, Макс, - сказал Сэм, побежав за вывалившимся из перчатки мячом, - а что, если называть его не Бомбардиром, а Дыркой?
- Страйк! - выкрикнул Макс, но немного помедлил после того, как стихли крики одобрения (или насмешки?).
- Что он бросает? - взревел Бомбардир. - Чем намазал мяч?
- Свиными какашками. - Сэм ткнул ему мяч под нос. - Он суше, чем лысина твоего деда.
- Предупреждаю, чтобы и не выкидывал никаких штучек.
И все-таки Бомбардир испытал странное облегчение. Он любил, чтобы спина упиралась в стену, когда думаешь только об одном броске, который предстоит отбить, и об одном ударе, который предстоит нанести. Бомбардир посмотрел на крепкого долговязого безжалостного питчера, который действовал, несмотря на молодость и лишние движения, как ветеран бейсбольного поля, и его на мгновение охватила депрессия.
Сэм, должно быть, уловив это, внезапно почувствовал жалость, и в нем даже на долю секунды шевельнулась надежда, что идол не будет свергнут. Но Бомбардиру вернулась уверенность в известным всем его таланте и опыте, и он стал насмешками подначивать новичка, чтобы тот бросал. Кто-то в толпе заулюлюкал, и Бомбардир поднял два жирных пальца, показав, где он собирается прикончить мяч - там, вдалеке, блестящие рельсы сходились на горизонте.
Рой поднял ногу. Он учуял запах крови Бомбардира и хотел ее, потому что тот оскорбил Сэма.
Третий мяч свалился на бьющего, как метеор, сгорающий в собственном пламени. Бомбардир поднял биту, чтобы врезаться в космос искр, но тяжелое дерево двигалось медленно, и, хотя ему хотелось погасить услышанный им звук гонг-бонг, он с грустью понял: мяч, который он думал ударить, давно уже остался в прошлом. Макс не мог вымолвить ни слова, но Бомбардир понял, что он выбит из игры.
Толпа молчала, и фиолетовый вечер опускался на землю.
- Для ночной игры, - резко проорал Бомбардир, - принято зажигать свет!
Бросив биту, он понурился и поспешил к поезду.
Мяч угодил в стиральную доску Сэма и сбил его с ног. Он упал навзничь. Рой растолкал всех, расстегнул пальто Сэма и вытащил помятую стиральную доску.
- У меня и в мыслях не было поранить тебя, Сэм.
- Из меня весь дух вышибло, - с трудом проговорил Сэм. - Сейчас уже лучше. - Он поднялся.
Свисток паровоза отразился от далекой черной горы.
Появился раздраженный доктор в широкополой черной шляпе. Кондуктор старался успокоить его, за ними, припрыгивая, двигался Эдди.
Доктор размахивал желтой бумажкой.
- Была телеграмма, что кто-то на этом поезде заболел. Кто-то из вас?
Рой потянул Сэма за рукав.
- Нет.
- Что такое?
- Не я, - сказал Рой.
Доктор, устало передвигая ноги, ушел, сел в свой "форд", хлопнул дверцей и уехал.
Кондуктор открыл крышку часов. "На час, не меньше, опоздаем в город".
- Посадка заканчивается, - крикнул он.
- Заканчивается, - повторил за ним Эдди, тащивший футляр для фагота.
Полногрудая девица в желтом отделилась от толпы и обвила руками шею Роя. Он попытался вырваться, но она четыре раза клюнула его в правый глаз. Левым он заметил, что Харриет Бёрд (конечно же, шикарная богиня) пристально смотрит на него.
После обеда они сидели в полутемном и пустом пульмане Эдди, Рой упивался лучами славы, а Харриет рассказывала о своем недавнем путешествии. За окном простирался бесконечный лес. Рой с интересом слушал девушку, у которой был необычный взгляд на мир, и время от времени поглядывал в окно. Мимо пролетело озеро, окруженное странными деревьями с искореженными стволами. Их ветви сгибались от ветра.
Харриет разрумянилась, глаза загорались при новом воспоминании. Иногда она умолкала и, к удивлению Роя, подсмеивалась над собой за болтливость, но потом снова уносилась куда-то, видя себя наездницей, описывая захватывающую картину, на которой Давид увещевал Голиафа-Бомбардира, или сэр Перси пронзал копьем сэра Мальдемера, или первенец первобытного человека замахивался камнем на отца.
Рой вздохнул.
- Мой отец? Что ж, может быть, я и хотел иногда дать ему по башке. После того как умерла бабушка, старик засовывал меня в один детский приют за другим, в том месте, где он работал, это когда работал, но, правда, забирал меня летом и учил, как бросать мяч.
Нет, она имела в виду не это, сказала Харриет. Он когда-нибудь читал Гомера?
Как ни старался Рой, в голову приходили только четыре базы и ни одной книги. От вопросов Харриет у него голова шла кругом. Рою был незнаком ее язык - язык студентки колледжа, и он все ждал, когда она остановится, потому что ему хотелось поговорить о бейсболе.
Хэрриет выдохнула.
- Друзья говорят, что у меня фантастическое воображение.
Рой тут же возразил, что он бы так не сказал.
- Бросая, я думал только о том, что Сэм поставил десять баксов и мы не можем позволить себе потерять их. Вот почему я должен был заставить его просвистеть.
- Просвистеть - о, Рой, как ты смешно выражаешься. - Она снова рассмеялась.
Он улыбнулся, погрузившись в воспоминания о том, как это сделал, - герой, который, подав три мяча, развенчал лучшего игрока Американской лиги. Разве это не говорит о его будущем? Поняв, что размечтался, Рой попытался вернуться к реальности.
- Играть в хороший бейсбол можно, когда у тебя все для этого есть, а у меня есть. Вот увидите, придет день, и я побью все рекорды по броскам и ударам.
Харриет, явно не ожидая таких слов, захлопала в ладоши так сильно, что зазвенели браслеты на запястьях.
- Я чувствую, - продолжал Рой, - что во мне это есть, поэтому я сделаю что-то очень значительное. Я должен это сделать. Я имею в виду, - скромно добавил он, - конечно, когда буду играть.
- Ты хочешь сказать, что ты не… - Казалось, она была очень разочарована, и это удивило Роя.
- Нет, - смутился он. - Сэм везет меня на пробу.
Харриет посмотрела в окно, взгляд ее стал отрешенным. Потом она спросила:
- Но Уолтер - он же успешный профессиональный бейсболист, верно?
- Бомбардир?
- И он три раза получал эту награду - как ее?
- Самому ценному игроку. - Рой испугался, что потеряет ее и она уйдет к Бомбардиру.
Девушка закусила губу.
- А ведь ты побил его, - пробормотала она.
- Он долго не протянет, от силы год-другой. Но тогда он будет уже слишком стар для бейсбола. А передо мной вся жизнь.
Харриет оживилась и дружески поинтересовалась:
- Так чего же ты хочешь добиться, Рой?
- Случается, иду по улице и думаю, как было бы здорово, если бы люди говорили: смотрите, это Рой Хоббс, самый лучший бейсболист в мире.
- И это все? - огорчилась она.
Он старался понять ее вопрос. Что еще ей нужно?
- И это все? - повторил Рой. - А что может быть важнее?