Сэм зевнул. Во рту пересохло, а нижнее белье взмокло от пота. Сняв с багажной полки свой видавший виды саквояж, он вынул из него старое банное полотенце, кусок белого мыла и, к удивлению тех, кто наблюдал за ним, прошел через багажные вагоны к вагону между ними и тендером. Там Сэм разделся, вошел в душевую камеру и минут десять стоял под теплыми струями воды, без конца намыливаясь и смываясь. Вскоре мимо него прошел член поездной бригады и, обнюхав одежду Сэма, крикнул: "Эй, приятель, выходи!"
Сэм выключил воду и высунул голову.
- В чем дело?
- Я сказал, выходи. Это только для поездной бригады.
- Извините. - Сэм начал быстро вытираться.
- Не спеши. Я просто хотел объяснить, что ты ошибся.
- Я думал, что это входит в стоимость билета.
- Для сидячих - нет.
Сэм присел на металлический стул и зашнуровал свои высокие коричневые ботинки. Показав на потрескавшееся зеркало, он спросил: "Ничего, если я воспользуюсь вашим зеркалом?"
- Давай.
Сэм разделил свои светлые волосы пробором, зачесал их за уши, побрился, почистил свои желтые зубы, еще раз извинился перед железнодорожником и ушел.
Пройдя несколько вагонов до бара, он заказал чашку горячего кофе и сандвич, быстро поел и направился в салон-вагон. Негласно пассажирам сидячих вагонов запрещалось пользоваться салон-вагоном, но Сэм накануне вечером сказал пассажирскому агенту, что его племянник едет в спальном вагоне. Агент просил кондуктора не трогать его.
Войдя в салон-вагон и убедившись, что Роя там нет, Сэм направился к стойке бара. Он оживился, поскольку поезд шел по мокрой территории, но что-то остановило его, и Сэм присел с газетой, разглядывая посетителей. Его внимание привлекли заголовки в газете. Заинтересовался ими и пучеглазый джентльмен небольшого роста, сидевший рядом с ним, который только что расспрашивал о чем-то крепкого, широкоплечего человека в темных очках. Пучеглазый подтолкнул здоровяка, и они уставились в газету Сэма.
ЗАСТРЕЛЕН ОЛИМПИЙСКИЙ ЧЕМПИОН
С ЗАПАДНОГО БЕРЕГА
через 24 часа после убийства
всеамериканского футбольного аса
В статье рассказывалось, что оба спортсмена были застрелены при загадочных обстоятельствах серебряной пулей 22-го калибра неизвестной женщиной, которую разыскивает полиция.
- Значит, и второй педик туда же, - сказал коротышка.
- Но почему серебряной пулей, Макс?
- Сам не пойму. Может, она охотилась за привидением, но не нашла?
Второй теребил пальцем узел галстука.
- Почему, как ты думаешь, она охотится на спортсменов?
- Не просто на спортсменов, а на самых знаменитых. Она завалила первоклассного футболиста, а теперь бегуна-олимпийца. Знаешь что, Бомбардир, очень возможно, что третьей жертвой она выберет бейсболиста. - Макс ухмыльнулся.
Сэм посмотрел на них и чуть не свалился, узнав обоих.
Преодолев нерешительность, он коснулся руки коротышки.
- Извините, мистер, но вы, случаем, не Макс Мерси, спортивный журналист? Я знаю ваше лицо по фотографиям в статьях, которые вы пишете.
Но спортивный журналист, который носил смешные усики и одевался во все полосатое, перекрещивавшееся в трех направлениях - пиджак, рубашку и галстук, человек возбудимый, был очень чувствителен к запахам и, хотя Сэм тщательно мылся и чистил зубы, унюхал спиртное, поэтому вопреки обыкновению не сразу отреагировал на лестные слова попутчика.
- Верно, - наконец подтвердил он.
- Как же я рад случаю сказать вам несколько слов! Вы, может быть, чуть помоложе, но я Сэм Симпсон, Баб Симпсон, ну тот, кто играл за "Сент-Луис Браунз" в сезоны с 1919 по 1921 год.
Сэм произнес это с усмешкой, хотя при воспоминании о былых днях внутри у него потеплело.
- Кажется, я слышал это имя, - отозвался Мерси и кивком указал на человека, в котором Сэм с самого начала узнал ведущего хиттера Американской лиги, трижды выигрывавшего премию Самого ценного игрока. - А это Уолтер (Бомбардир) Уэмболд - в газетах писали, что ему не выплачивают 75 тысяч долларов, и он едет на Восток, чтобы выдавить их из босса.
- Привет, - сказал Сэм. - Вас не узнать в обычной одежде.
Бомбардир был в желтых носках и галстуке - под цвет прилизанных волос.
Сэм вспыхнул, смущенно засмеялся и, обращаясь к Мерси, сообщил, что едет с потрясающим молодым питчером, который скоро положит на лопатки всех в больших лигах.
- Я заговорил с вами, подумав, что вам будет интересно узнать о нем.
- Как его зовут?
- Рой Хоббс.
- Где он играл?
- Ну вообще-то он не играл в профессиональном бейсболе.
- А где же он научился подавать?
- Несколько лет назад его научил отец, он какое-то время был полупро. Ну а я уже отшлифовал.
- И где он подавал?
- Ну я же сказал, он еще молодой, но в прошлом году положил всех подряд в Лиге северных средних школ. Впрочем, вы, возможно, слышали о его восьми непринятых мячах.
- Ничего себе, классный результат, - рассмеялся Мерси, вынув из нагрудного кармана и закурив одну из сигар, на которые смотрел Сэм.
- Я везу показать его Кларенсу Муллигану из "Волчат". Может, заплатят мне несколько тысчонок за то, что открыл восходящую звезду века. Но есть условие - и Рой поддерживает меня в этом, потому что предан мне больше, чем сын, - я вернусь и снова стану агентом, как в 1925 году, и буду ездить и искать таланты.
Рой заглянул в салон-вагон, чтобы посмотреть, нет ли там девушки с черной коробкой (мисс Харриет Бёрд, почему-то сообщил ему Эдди, добавив при этом, что она трепещет черными крыльями). Увидев, что она сидит около карточных столов и нервно перелистывает страницы журнала, он скрылся.
- Это он, - сказал Сэм. - Погодите, я сейчас верну его. - Он встал и побежал за Роем.
- Это еще что за трепач? - осведомился Бомбардир.
- А, так, один малый, зовут Симпсон, когда-то был кэтчером у "Браунзов". Чудное дело, я вчера вечером писал воскресный материал о пьяницах в бейсболе и случайно посмотрел, что писали про него. Он играл три года, подавал так себе, ничего особенного, но ловил мячи потрясающе. За ним не числится ни одной ошибки.
- Отделайся ты от него, больно много треплется.
- Тсс, вон он идет.
Сэм вернулся, ведя за собой Роя, неуверенно смотревшего прямо перед собой.
- Макс, - сказал Сэм, - это Рой Хоббс, о котором я говорил вам. Поздоровайся с Максом Мерси, это спортивный журналист, пишет для синдиката, малыш.
- Хэлло, - кивнул Рой.
- А это Бомбардир, - сказал Макс.
Рой протянул руку, но Бомбардир безучастно смотрел сквозь него. Заметив, что его взгляд устремлен на Харриет, Рой почувствовал антипатию к нему.
Бомбардир встал.
- Пошли, Макс, я хочу перекинуться в карты.
Макс поднялся.
- Лучше бы ты пил воду, Баб.
Сэм залился краской.
Рой неприязненно взглянул на спортивного журналиста.
- А ты, мальчуган, водился бы с тем, кто играет всухую, - хохотнул Макс.
Рой молча сел на стул Бомбардира, а Сэм опустился на свой и задумался.
- Так во что будем играть? - услышали они, как спрашивал Мерси, тасуя карты, у двоих пассажиров, расположившихся за карточным столом.
Бомбардир, казавшийся Сэму жирным куском мяса, завернутым в габардин, сказал:
- Черви.
Он вперил в Хэрриет взгляд и не отводил его, пока она не подняла глаз от журнала и неуверенно улыбнулась.
Бомбардир теребил узел галстука. Когда он собирал карты, на солнце сверкнул его бриллиантовый перстень.
"Проклятый миллионер", - подумал Сэм.
"А и черт с ней", - подумал Рой.
- Играем рами, - сказал Макс, и хотя Сэма никто не окликнул, он быстро огляделся.
К концу дня Бомбардир, без умолку распространявшийся о своих подвигах на игровом поле, держался с Харриет совсем по-приятельски и очень скоро положил свои толстые пальцы на спинку ее кресла. Из-за этого Рой ушел из салон-вагона и сидел в спальном, глядя в окно через проход, где, сидя, спал Эдди. Вот это да, какой огромный лес! Он думал, что лес кончился вчера, но ничего подобного. Рой смотрел в окно, и деревья проплывали сплошной стеной, так же как горы и облака. Ему было не по себе, потому что он утратил ощущение места. Вчера точно знал, какое место покинул, а сегодня оно растворилось в пространстве, пределов которого Рой не постигал, и ему казалось, что он никогда больше не увидит его.