И на хрена ему тысяча собранных плат в праздники? Вообще, если говорить откровенно, я почти никогда не интересуюсь, что именно мы делаем для своих заказчиков. Ну, так скажут иногда сами, это изделие, мол, для нефтянки, а это для пожарной сигнализации. А бывает, и не скажут. Но, что вот интересно будут делать со своими заказанными штучками Андрей и Виктор Геннадьевич во время новогодних каникул? Особенно, в количестве тысячи штук. Если конечно, я им это количество ещё вовремя отгружу.
Ой, надо же! Неужели всё-таки отгружу?
Монитор передо мной вдруг засветился благословенным светом надежды. От Жулика по электронной почте пришло, наконец, радостное письмо. Все московские причиндалы, оказывается, уже лежат в самолёте вместе с остальными моими заказами. Вылет сегодня вечером! Слава Поднебесной и Жу! Слава мне!
- Андрей, не переживайте, всё сделаем точно в срок! - наверное, я почувствовал в душе то же самое, что и Виктор Геннадьевич, когда наконец нашёл в клубе барыгу.
- Ну, хорошо, держите меня в курсе - осторожно сказал Андрей. Его, похоже, несколько удивил неожиданный энтузиазм в моём голосе, - тогда до связи. До свидания.
Я быстренько попрощался, положил трубку и начал мыслить.
Для начала я дал себе обещание, (уже в который раз, между прочим) тщательно прочитывать подаваемые мне на подпись договора. Потом поклялся подарить Жулику какой-нибудь презент на китайский Новый год, благо он наступит ещё не скоро. А затем стал думать, как суметь уложиться с выполнением московского заказа за семь дней. Сам Господь так напряжённо не думал над сотворением мира, это я гарантирую.
Если по дороге из Китая с самолётом не произойдёт авиаинцидентов, то сам груз, примерно полторы тонны всякой электронной всячины, мы сможем забрать со склада в аэропорту уже завтра до обеда. Лично сам на таможне процесс проконтролирую. К вечеру всё это дело уже будет на производственном участке. Сборка на линии один день, Рашид обещал дать мне зелёный свет и мигалку. Потом, что? Отмывка, просушка собранных плат у отравительницы Наташки Метелицыной - ещё один день. Упаковка. Отправка. Праздничный запой.
Я приободрился. Теперь, главное выдать всем ответственным лицам, экспедиторам, инженерам, сборщикам и прочему народу живительных пенделей, а потом всего лишь проконтролировать их дальнейшую работу. Так-то у меня, по идее, на это есть менеджеры, те самые ленивцы паршивые, но в случае с москвичами, рассчитывать на них опасно. Лучше я всё сам под контролем держать буду, для надёжности. Тем более, это не долго - всего три дня.
Работа уже была в самом разгаре, когда ко мне заявился Григорьич своей собственной персоной. Я как раз стоял около шкафа, разыскивая на полках нужные мне папки с документами, когда он без стука влез в мой кабинет.
- Ставь пузырь начальник! - распространяя округ себя запах дешёвого одеколона, он нахально уселся прямо в моё директорское кресло.
- Каковой и должен быть нам отгружен в январе будущего года, - рассеянно дочитал я вслух предложение из нужной мне папки и посмотрел на дерзкого визитёра, - ты чего припёрся?
Григорьич в ответ сделал один оборот на моём кресле. На вид его просто распирало от каких-то новостей.
- Ставь, говорю бутылку, - повторил он и довольно ухмыльнулся, - нашли мы твоего анонима и всю его остальную братию.
Его слова, наконец, дошли до моего серого вещества, вытеснив на время из него дела московские. Я положил папку обратно на полку и закрыл стеклянные дверцы.
- За мной не заржавеет, - и я с уважением посмотрел на дорогого уважаемого гостя, - давай рассказывай. Потом возьмёшь вон с той полки коньяк на свой вкус.
Глаз бывшего полковника хищно нацелился на двадцатилетний "Курвуазье".
- Это дело, - согласился он, - короче для начала пробили мы его телефон…
Я заинтересованно присел на край своего стола, готовясь выслушать отчёт о проделанной оперативно-розыскной работе. Вот, что значит, когда работают профессионалы! Ладно уж, пусть немного посидит после работы в моём кресле, отдохнёт после напряжённой трудовой деятельности.
- Кофе чашечку не нальёшь? - склонив голову набок, искательно спросил Григорьич.
- Тебе, то пузырь, то кофе, нахал этакий - оборвал я его, - давай уже рассказывай, пока я тебя из кресла не выгнал.
- Пробили мы его телефон, - бодро продолжил Григорьич, - оказался зарегистрирован на мальчонку девятнадцати лет, родом из Краснодара.
- Блин, так я и думал, - вздохнул я, - взял липовый номер, сука.
Григорьич загадочно улыбнулся.
- Нет, не липовый, - поправил он меня, - а его собственный. Вашего Валеру запугивал и дырявил ему колёса бывший студент местной геодезической академии, Вова по фамилии Корниенко. Кудрявенький такой мальчонка в курточке, рост метр с кепкой. Короче, ниндзя ещё тот.
- А на хрена всё это ему понадобилось? - поразился я.
- Вот я и сам это у него спросил, - задумчиво сказал Григорьич, - хотя, даже на самом деле и спросить-то не успел. Я понимаешь, перехватил его у этой академии, показал, значит, удостоверение…
- Какое такое удостоверение? - с подозрением перебил я его.
Наш начальник службы безопасности слегка смутился.
- Это не важно, - сказал он, - а важно то, что он чуть ли не на колени передо мной не бросился. Спасите, мол, родная милиция, меня хулиганы убить хотят! Представляешь?
- Не совсем, - осторожно сказал я, - какие ещё хулиганы? Может он кому то ещё колёса проколол?
- А вот я и хотел тебя об этом спросить, - в голосе Григорьича появились нотки следователя КГБ, - его, понимаешь, за прошлую неделю два раза какие-то гопники около его дома отпиздили. - Он поднял вверх указательный палец, - два раза! И каждый раз при этом советовали не лезть не в своё дело! Какое дело-то?
Я несколько секунд ошеломлённо смотрел на Григорьича.
- Ё-моё! - я хлопнул себя по лбу, - неужели это Боря из запоя вышел? Нет, погоди, а почему два раза, тогда? Я ему, только один раз поручал.
- Не знаю, что ты там кому поручал, - вздохнул Григорьич, - но большая просьба на будущее, не мешать водку и коньяк в одном стакане. Как правило, на пользу делу это не идёт.
- Прости полковник, - признался я, - похоже, накладка вышла. Я понимаешь, сначала сказал Боре, а он негодяй в запой соскочил, а у меня уже времени ждать не было, - я остановился, - нет, но все равно не понимаю, почему он два раза его отмудохал. Обычно он всё точно вып… - я остановился окончательно, - ну, это впрочем, тоже не важно.
Григорьич понимающе усмехнулся.
- Ладно, не переживай, бывает, - добродушно сказал он, - вообще я имел в виду, что, как правило на пользу не идёт. Но иногда, наоборот, помогает. Вот помню, один раз на операции в восемьдесят третьем мы с милицией нечаянно пересеклись…
- Давай попозже про восемьдесят третий, - нетерпеливо перебил я ветерана спецслужб, - здесь-то, как это помогло?
- Здесь как? - неохотно оторвался Григорьич от сладких воспоминаний молодости, - здесь, короче говоря, помогло тем, что твои хулиганы довели парнишку уже до полной кондиции. Мне осталось только его успокоить, утешить и сказать, что органы во всем разберутся. Только ему надо рассказать нам всю правду. Всю без утайки.
- Рассказал?
- А куда он от меня бы делся, - отозвался бывший полковник, - вот только эта правда, оказалась, если так можно, выразиться, довольно странной.
- Странной? - недоверчиво переспросил я, - тут странное только-то, что послали на дело недоумка малолетнего. Они же там хотели просто какую-то забегаловку открыть. Стоило огород городить?
- Не забегаловку, а бар для своих, - поправил меня Григорьич.
- Ну, бар, - пожал я плечами, - а для каких своих?
А для таких, - сказал он, - этих вот самых, которые с радужными флагами разгуливают. Которые лесбиянки.
- Да ну, нафиг! - не поверил я, - ты что-то загнул.
- Вот тебе и да ну, - Григорьич вытащил из нагрудного кармана очки, водрузил их себе на нос, став похожим на выжившего из ума профессора, а затем уже извлёк из бокового кармана своего пиджака сложенный несколько раз лист бумаги. - У меня информация всегда точная, - и он неторопливо развернул лист.
- Шведская семейка на три персоны, - сообщил он, мне сверившись с бумагой, - причём все возрастом за пятьдесят. Некие Татьяна Мудова, Лариса Львова и ещё одна тётка армянской национальности, Норда… Норжа…, короче не важно, все равно она пока в своём Ереване скрывается.
- Григорьич, шведская семья это же, вроде, немного другое, - усомнился я.
- А я в сортах говна не разбираюсь, - отчеканил бывший полковник, - мало мы эту заразу в советское время гоняли, да так, похоже, и не выгнали, - погрустнел он.
- Ты же вроде по политике специализировался.
- И по политике, и по… короче хватало дел, - дипломатично ушёл он от ответа, - ты вон лучше полюбуйся на эти старые рожи. Им на кладбище уже давно пропуски ставят, а туда же всё, секса им, видите ли, нормального не хватает.
- Ты полковник отстал от современной жизни, - я принял листок свои руки, - например, в Таиланде, так там вообще уже третий пол появился… Господи! - я даже вздрогнул при виде первой фотографии, на которой цветной принтер изобразил что-то похожее на разъевшуюся гориллу с клочковатой шевелюрой, бородавками по всему лицу и злобным пронизывающим взглядом, - да это же какой-то мужик в женском платье!
Григорьич перегнулся через подлокотник кресла довольный произведённым на меня эффектом.
- А, эта, - сказал он, - Лариска. Нравится?