Фомин проводил генерала до машины и попросил у него разрешения остаться в пункте сбора. Ачкасов не возражал. И вообще, как показалось Фомину, он вдруг стал сосредоточенным и углубился в свои мысли. Офицеры, сопровождавшие Ачкасова, тоже не задали Фомину никаких вопросов. Фомин дождался, когда гости двинутся в полк, и возвратился к Семину. Майор доложил подполковнику, что отправил роту в расположение части. Фомин недовольно посмотрел вслед удаляющимся танкам и сухо проговорил:
– Зря, конечно, поспешили. Но раз так, то и нам тут нечего делать.
Они заняли места в штабном автобусе и тронулись за колонной. Какое-то время ехали молча. Фомин заговорил первым.
– Расскажите-ка мне поподробнее о Кольцове, – попросил он.
Семин ожидал этого вопроса. Он чувствовал, что разговор о Кольцове так или иначе зайдет, и был к нему готов.
– Капитан Кольцов, товарищ подполковник, человек очень своеобразный, – с готовностью начал Семин доклад. – В нем, конечно, есть много положительного. Но в целом человек этот, как хотите, не армейский.
– Не понял я вас, – нахмурился Фомин.
– Не прошел он, товарищ подполковник, настоящей армейской школы. Для него, как говорится, уставы не писаны. Он грамотный. Это точно. Университет окончил. Но неприятностей от него можно ожидать любых и в любую минуту. Так может в лужу посадить перед высоким начальством, что потом долго будешь сохнуть.
– Вы конкретнее, майор, – еще раз попросил подполковник.
– Я говорю о том, – поспешил объяснить свою мысль Семин, – что Кольцов и на язык несдержан, для него и авторитетов не существует, и может в известной мере проявить своевольничание.
– И были такие случаи?
– Серьезных не было. А по мелочам сколько угодно. Вы думаете, я сейчас не сделал ему внушение за этот, с позволения сказать, отчет представителю Министерства обороны?
Фомин вопросительно взглянул на Семина:
– Ну и что?
– Ничего. Как об стену горохом. Я спрашиваю: почему задержался на трассе? Думал, может, у него что-нибудь там с машиной случилось. А он говорит: помогал железнодорожникам.
– Каким железнодорожникам? – удивился Фомин.
– Я точно, товарищ подполковник, еще не узнал. Да это и не имеет никакого значения. Я вам докладываю, что у него это сплошь и рядом. Ему до всего есть дело.
– Выясните во всех подробностях причину этой задержки и накажите его строго! – приказал Фомин.
– Есть! Понял! – даже привстал со своего сиденья Семин.
– Сколько уже он командует ротой?
– Три года.
– А всего в полку сколько служит?
– Шесть лет.
– Из какого училища прибыл?
– В том-то и дело, товарищ подполковник, что он училища не кончал. Я же вам докладывал, что он из гражданских специалистов…
– Все равно. За шесть лет можно научить человека порядку! – недовольно заметил Фомин.
Они помолчали. Семин попытался догадаться, о чем думает сейчас подполковник: то ли о Кольцове, то ли о нем самом, то ли о чем-либо еще, – но ответа на этот вопрос не нашел и, выбрав, как ему казалось, удобный момент, на всякий случай сказал в свою защиту:
– Я, между прочим, товарищ подполковник, еще старому командиру полка докладывал о том, что Кольцов у нас не на месте. Его для пользы службы куда-нибудь поближе к технике следовало бы перевести. Машины он знает очень хорошо. Но разве полковнику Лановому можно было это объяснить? Он в нем души не чаял.
– Ладно, разберемся, – ответил Фомин. – Пусть завтра в четырнадцать часов явится ко мне.
Оба замолчали. Фомин вспомнил, что время шло, а он никак не мог назначить срок проведения большого офицерского совещания, на котором, как он думал, даст командирам подразделений установки и по-новому организует в полку весь учебный процесс. Фомину было абсолютно ясно: учебную базу в полку надо обновлять. Можно и нужно было по-новому решить техническое обеспечение учебных полей, оснастить классы более современными макетами, действующими моделями.
Возле контрольно-пропускного пункта автобус остановился. Внутрь его неожиданно заглянул старшина и обратился к Фомину.
– Разрешите доложить, товарищ подполковник? – спросил он и поднялся в салон.
– Что случилось? – спросил Фомин.
– Разрешите доложить, товарищ подполковник! Получил замечание от генерал-лейтенанта! – отрапортовал старшина.
– Вы получили? За что?
– Не я, товарищ подполковник. Генералу ворота наши не понравились.
– Ворота? – удивился Фомин.
– Так точно, товарищ подполковник! – отчеканил старшина. – Спросил, почему они у нас такие мрачные, и велел подвеселить.
– Что велел? – не разобрал Фомин.
– Повеселее сделать, – повторил старшина.
Фомин невольно усмехнулся.
– Я уже раздобыл краску! – продолжал старшина.
– Какую же?
– Голубую.
– Ну вот и прекрасно. И покрасьте в голубой, – распорядился Фомин и отпустил старшину.
В штабе подполковник поднялся в свой кабинет, снял фуражку, сел за стол. Времени было около одиннадцати. В городке вот-вот должен был прозвучать сигнал "Отбой". Фомин прочитал и подписал лежавшие у него на столе документы.
Неожиданно дверь кабинета открылась, и на пороге появился подполковник Доронин. Фомин не думал, что замполит так же, как и он, задержался в этот день на службе. Но, увидев его, даже обрадовался. А Доронин попросил разрешения:
– Можно?
– Тебе-то? О чем спрашиваешь! Проходи.
– Время позднее. Служба вроде кончилась. Мало ли чем вы занимаетесь. Может, чем личным, – словно оправдываясь за свой визит, ответил Доронин.
– А если даже и личным? – усмехнулся Фомин. – Давно уже все перемешалось: служебное, личное…
Фомин нажал кнопку звонка и, когда в дверях появился посыльный, попросил:
– Два стаканчика чаю, покрепче. Сахар и печенье у меня есть. – И, обернувшись к Доронину, продолжил: – Как думаешь: не стоит ли нам поменять танкодром?
Доронин приготовился слушать долго. Но коль командир полка задал вопрос безо всяких обиняков, он и ответил на него так же просто.
– Не обижайтесь, Виктор Степанович, но вопрос детский. И ответ на него может быть только один: стоит. И давно пора.
Фомин и не думал обижаться. Он даже рассмеялся.
– А если давно пора, то почему же вы до сих пор этого не сделали?
– А вот это уже тема для разговора, – добродушно улыбнулся Доронин. – Не сделали потому, что силишек не хватило. Куда его переносить? Кругом поля. Земля пахотная. Колхозы от нее на вершок не откажутся. Свое добро берегут. Чуть с дороги свернешь – уже акт за потраву присылают.
– А если поискать место в лесу? Там земля госхозовская. Впрочем, точного места я пока и сам не знаю, – признался Фомин. – Но знаю твердо: нужно где-то закладывать новое большое кольцо. Чтобы были на нем и искусственные и естественные препятствия, да такие, какие мы не часто встречаем на самых серьезных учениях. Без такого кольца настоящего мастерства в вождении нам не добиться никогда. Значит, ты "за"?
– Голосую двумя руками. Готов как член бюро райкома поднять разговор на бюро.
– Второй вопрос, – оживился Фомин. – Как думаешь, своими силами построим новый учебный корпус?
– У нас и старого нет, – покачал головой Доронин. – В классах учимся. А вы – корпус. Без всякой финансовой помощи?
– Давай считать – без всякой.
– А если не разрешат? За самодеятельность здорово греют. Не вам объяснять…
– Меня пока интересует только твое мнение, – остановил замполита Фомин.
– Осилим. Ручаюсь. Я первый за всякое строительство, – твердо ответил Доронин. – И если уж строить, то не только учебный корпус. Пора иметь и свои теплицы. Пора солдат всю зиму свежими овощами кормить. Мы с Лановым уже поднимали этот вопрос.
– Ну и что?
– Тогда сказали, что это преждевременно. В том смысле, что авитаминоз нашему солдату не угрожает, а у полка есть более насущные задачи. И, может быть, именно по тому времени это было правильно. Ведь все, что здесь есть, в том числе и этот ваш кабинет, мы строили сами, своими руками.
Фомин встал из-за стола, заложил руки за голову и несколько раз прошелся по кабинету из конца в конец.
– Я, конечно, понимаю, что полк – это не академия. Возможности наши в сравнение не идут. И наш Зеленоборск – это не Москва. И трубы наши пониже, и дым из них пожиже, – собравшись с мыслями, снова заговорил Фомин. – Но веришь или нет, Михаил Иванович, никак я не могу и не хочу смириться с тем, что учим мы солдат на устаревших тренажерах и макетах. Но техники всякой учебной я сюда натащу столько, сколько потребуется. Все оборудование предельно автоматизируем. Внедрим на стрельбище обратную информацию. Нам пропускную способность учебных мест надо повысить! И вот, исходя из этой последней задачи, у меня к тебе, Михаил Иванович, самый ответственный вопрос: найдем ли мы в полку специалистов, которые помогут нам выполнить все эти благие планы? Ты пойми меня: мне не столько понадобятся рабочие руки – каменщиков, слесарей, плотников мы отыщем, – сколько грамотные головы.
– Есть головы, Виктор Степанович, – с готовностью ответил Доронин.
Фомин сразу остановился.
– Кто?
– Хотя бы Кольцов.
– Командир первой роты?
– Именно он.
Лицо у Фомина скривилось. Он сел в свое кресло и сухо проговорил:
– Почему-то не думал, что ты именно его назовешь.
– А что вы имеете против него, Виктор Степанович? – удивился Доронин.