Казалось странным видеть рядом с невзрачного вида джентльменом с черной повязкой на глазу и искусно заправленным пустым рукавом мундира прекрасную богиню, словно сошедшую с Олимпа, чтобы осчастливить смертных лицезрением своей особы. Правда, такое впечатление спутница адмирала производила только на расстоянии. При более близком рассмотрении бросались в глаза начавшая увядать кожа, тоненькие сеточки морщин в уголках век, которых уже не могли скрыть пудра и притирания, и предательская седина, тронувшая некогда пышные великолепные волосы. Эмме Гамильтон исполнилось сорок лет, и никакие ухищрения парикмахеров, никакая косметика или диета не могли сделать ее снова двадцатилетней.
Капитану показалась странной не совсем уверенная походка леди Эммы. Поначалу он решил, что у нее, наверное, болит нога, но когда, сойдя с лестницы, она остановилась прямо перед ним, Хорнблоуэр с ужасом почуял запах спиртного, перебить который не могли даже духи, которыми леди Гамильтон пользовалась с неумеренностью трактирной служанки. Должно быть, она вылила на себя целый флакон. Хорнблоуэру Нестерпимо захотелось чихнуть, и только невероятным усилием воли он сдержался.
— Добрый день, Генри, — поздоровался Нельсон, пожимая руку Марсдену. — Добрый день, джентльмены, — кивнул он по очереди Хорнблоуэру а Миранде, оценивающе вглядываясь единственным глазом в лицо каждого при рукопожатии.
Мистер Марсден представил гостей. Имя графа не вызвало у адмирала никаких эмоций, а вот о Хорнблоуэре он, оказывается, слыхал.
— Рад знакомству с вами, капитан, — сказал Нельсон с дружеской улыбкой. — Вы ведь служили с Синим Билли, не так ли?
Было как-то непривычно слышать из уст адмирала матросское прозвище бывшего командующего Ла-Маншской эскадрой, но капитан быстро справился с удивлением.
— Так точно, сэр. Командовал военным шлюпом «Пришпоренный», двадцать орудий, — доложил он по уставу.
— Знаю, знаю, сэр Уильям очень тепло о вас отзывался. У вас неплохие задатки, молодой человек. Продолжайте в том же духе, и когда-нибудь займете мое место.
— Благодарю вас, сэр, но это невозможно.
— Что невозможно? — удивился Нельсон.
— Занять ваше место, сэр.
— Это еще почему? — прищурился Нельсон, весело глядя на Хорнблоуэра своим здоровым глазом.
— Лорд Нельсон — один, сэр. Другого не будет. Можно получить вашу должность, но никому не превзойти вашу славу.
— Не рано ли вы научились льстить, м-р Хорнблоуэр? — голос Нельсона звучал сурово, но взгляд выдавал иное: искренний тон и убежденность молодого капитана ему, похоже, понравились.
— Это не лесть, сэр, — твердо ответил Хорнблоуэр. — Так считают не только во флоте, но и во всей Англии, сэр!
— Если это правда, то приятно слышать, — рассмеялся адмирал и сделал приглашающий жест. — Пройдемте в мой кабинет, джентльмены. Эмма, распорядись, пожалуйста, чтобы нам принесли чего-нибудь выпить. Я забираю пока наших гостей — у нас кое-какие дела, дорогая, — но за обедом вы снова увидитесь. А ты приляг на часок, боюсь, твоя мигрень еще тебя беспокоит.
— Да, немного, — отозвалась леди Эмма. — Спасибо тебе за заботу, Горацио. Пойду к себе. До скорой встречи, джентльмены! — она слегка присела в реверансе, многозначительно и томно взглянув при этом на красавца Миранду, лицо которого несколько портил старый шрам, но все же куда более представительного, чем одноглазый и однорукий адмирал.
Нельсон успел перехватить этот взгляд, но ничего не сказал, только печально вздохнул. Должно быть, и у адмиралов бывают свои проблемы.
Кабинет Нельсона удивил капитана скудностью обстановки. Кроме письменного стола, книжного шкафа, нескольких стульев и узкой походной койки у стены, здесь ничегошеньки не было. Адмирал уселся за стол и предложил гостям располагаться поближе.