Мимо старика проехала и остановилась машина. Из кабины высунулось молодое улыбающееся лицо.
- Подвезу, отец! - крикнул шофер.
- Рахмет, рахмет, - ответил старик, - мне уже тут недалеко. Дойду.
И еще одна машина, грузовая, пронеслась мимо него. Она была полным-полна молодежи. Девушки и юноши в голубых и красных майках, - веселые, красивые и молодые, стояли и пели. Кто-то кинул старику венок из желтых одуванчиков. Он поднял его над головой и помахал им.
- Здравствуйте, здравствуйте, мои дорогие! Спасибо вам, спасибо.
И в небе уже прорезывались первые острые звезды, когда он подходил к гостинице "Казахстан". В Алма-Ате в это время распускались яблони. Весь город стоял в розовом, белом, кремовом цветении. Издали казалось: кто-то накинул на деревья цветную вуаль. Старик шел медленно и подолгу останавливался почти на каждом квартале. Такую Алма-Ату, огромную, прекрасную, всю из железа, бетона и стекла он еще не видел. Да и гостиницы такой он тоже никогда не видел. Она напоминала большой океанский пароход. Каждый номер - отдельная каюта, каждый балкон - капитанский мостик.
Администраторша - полная спокойная женщина с вьющимися волосами поглядела документы путника и сказала:
- Я вас, товарищ Ержанов, попрошу посидеть с полчаса в холле. Сейчас как раз освобождается одна комната на пятом этаже. Возьмите-ка ваши документы. Мне кроме паспорта ничего не нужно.
Зазвонил телефон. Женщина подняла трубку и сказала:
- Сейчас посмотрю. Какая экспедиция, говорите? Саятская? Есть у нас из Саятской экспедиции пара человек. Ага, вот и генерал Жариков Афанасий Семенович, начальник экспедиции. Номер телефона? Сейчас скажу: второй этаж, телефон 92251. Да, позвоните. Наверно, у себя, я не видела, чтобы он проходил, позвоните. - Она положила трубку, потом собрала документы Ержанова и, отдавая их, сказала:
- Так через полчасика. Посидите в холле.
"Саятская экспедиция, - подумал Ержанов отходя. - Вот тебе и на! Действительно на ловца и зверь бежит! Жариков Афанасий Семенович? Отлично!" Он вытащил записную книжку и тщательно записал все: номер телефона, этаж, фамилию, имя и отчество.
А за три дня до появления Даурена Ержанова в вестибюле гостиницы "Казахстан" генерал Жариков ходил по своему номеру и рассеянно слушал гостя, высокого пожилого казаха, который стоял перед геологической картой, тыкал в нее указкой и говорил:
- Такой человек, Афанасий Семенович, как вы, для нас настоящая находка. Вы же представляете, что такое вести разведку в голой пустыне, в песках. Народу много, и он весь разный. Случаются подчас и чрезвычайные происшествия, и скандалы, и даже преступления. Сами понимаете, до города далеко, работа тяжелая, развлечений никаких, а с водкой как ни борись - обязательно просочится. Руководитель экспедиции, профессор Нурке Ажимов, совсем сбился с ног. Ведь до сих пор на нем лежало все: и геология, и воспитательная работа, и бухгалтерия, и еще аллах знает что. Вот он и взмолился: освободите от всех нагрузок, а то толку не будет. Поэтому мы и обратились к вам.
- Да, - говорит генерал. - Да-а, - и все шагает и шагает по комнате. Он небольшого роста, мускулистый, плотно сбитый, со светлыми задумчивыми глазами. На нем военная гимнастерка и несокрушимые сапоги. Движения спокойны, хотя и резки. Сразу видно человека, полжизни прослужившего в армии. Так оно и есть. Афанасий Семенович тридцать лет провел на разных кордонах. Недавно вышел на пенсию и уже собирался купить билет в Воронеж - там живет его семья, как неожиданно его вызвали в Алма-Ату, в комитет геологии, и предложили стать начальником Саятской экспедиции.
- Да, - говорит генерал задумчиво. - Да - пески, пески. Знаю я эти пески, полжизни прожил в них, -и вдруг вскидывает голову:- постойте, профессор Ажимов - это что же, автор книги "Геологическое прогнозирование. Опыт исследования Жаркынских хребтов?"
- Ну, ну! - отвечает казах и смеется. - А вы, оказывается, уже в курсе всех наших дел? Он, он самый. А что вас смущает? Его, конечно, не все любят! Слишком уж требователен к себе и к людям. Иногда не сдерживается и прорывается. Что поделаешь? Приходится и с этим считаться. Вот поэтому мы и хотим освободить его от всякой административной работы.
- Хм! Женат?
- Вдовец. Как умерла жена лет двадцать тому назад, так с тех пор он и одинок. Вот лаборатория, спектрограммы, анализы количественные, качественные - в этом и заключается вся его жизнь. Это, можно сказать, самый блестящий из учеников Даурена Ержанова.
- Ержанов, - генерал останавливается, - постойте, постойте. Я что-то как будто...
- Слышали, конечно, слышали. Не могли не слышать. Это чуть ли не первый геологоразведчик из казахов. Рано погиб, а то был бы и академиком, и ученым с мировым именем, и лауреатом всяческих премий.
- Когда же он умер?
Казах вздыхает и разводит руками.
- Этого точно никто не знает. Вывезен был с фронта с ранением легких. Пролежал почти год в лазарете. В сводках числился пропавшим без вести. А тут распустили слух, что он как будто попал в плен. Да еще чуть ли не добровольно. Брата его таскали. Ну, времена были крутые, к тому же жена у него умерла. Он оказался бобылем и остался на Дальнем Востоке и там где-то умер и похоронен. В общем, невеселая история. Ну, ладно! Как говорится, пусть мертвые хоронят мертвых! Так, что же, Афанасий Семенович, соглашаетесь?
Генерал разводит руками.
- Да как-то, знаете, даже боязно. Я ведь не геолог, кончал, правда, геологоразведочный институт, но с того времени столько воды утекло! А у вашего Ажимова, как я понимаю, характер-то не сахарный... вот я и... Честное слово, не знаю.
Казах откладывает указку.
- Соглашайтесь, соглашайтесь, Афанасий Семенович, - говорит он ласково. - Сработаетесь, ручаюсь, что сработаетесь. Ажимову нужен ваш не геологический, а человеческий опыт. Ваш ум и сердце, А знаний у него и самого хватит.
Снова помолчали.
- Мы многих перебирали, - сказал гость, - но ваша кандидатура нам показалась самой подходящей.
- Хорошо! - махнул рукой генерал. - Соглашаюсь! Была не была! Когда, говорите, надо ехать?
- Ну вот, это по-нашему, - улыбнулся гость.
Обо всем остальном сговорились очень скоро. Гость попрощался и ушел.
Проводив его, генерал сел к столу и задумался. Все-таки далеко не все было ему ясно: "А не сваляю ли я на старости лет большого дурака?" - подумал он.
Зазвонил телефон.
Генерал снял трубку. Какой-то Ержанов осведомлялся, долго ли еще он, Жариков, пробудет в городе, и на чем будет добираться до Саяты, если на машине, то не захватит ли он его с собой?
- В том-то и беда, товарищ Ержанов, - ответил Жариков, - что я и сам не представляю себе, как буду добираться. Так что с большим удовольствием, но-о...
Он положил трубку, хотел уж отойти от стола, как вдруг остановился. Это имя ему было знакомо.
"Ержанов, Ержанов! - подумал он. - Ведь мы только что говорили о каком-то Ержанове! Ну, наверно, родственник".
Снова зазвонил телефон.
Жариков снял трубку, послушал и радостно закричал:
- Как, из самой Саяты? Завхоз экспедиции! Товарищ Еламан Курманов? Товарищ Курманов, очень прошу, зайдите ко мне! Может быть, мы и поедем вместе! А вы с машиной! Ну и отлично! Лучше быть не может! Так когда зайдете? Хоть сейчас! Хорошо жду! - Он вызвал дежурную и заказал ей графинчик коньяку, два лимона и закуску. Потом вытащил блокнот и на чистой странице сделал первую запись, относящуюся к своей новой работе: "Еламан Курманов. Зав. хозяйственной частью Саятской экспедиции!" - "Отлично, - подумал он, - вот я и познакомился со своим первым сослуживцем".
В дверь постучались и в комнату сразу вошли двое: официантка с подносом в руке и невысокий ладный казах средних лет в военной гимнастерке. Генералу он сразу понравился. Тугой ремень. Блестящие сапоги. Галифе. Гимнастерка с краем белого воротничка. Сразу видно фронтовика.
Беседа завязалась немедленно. Жариков умел молчать и слушать. В течение пяти минут Еламан успел ему выложить, что когда-то он работал на очень, очень ответственной работе ("на оперативной", - сказал он по секрету), имел немалый чин - ну, а потом обстоятельства изменились, работу реорганизовали, должность упразднили, и вот уже несколько лет он работает помощником профессора Ажимова по хозяйственной части. Работой доволен, хотя часто приходится трудновато. Говорил Еламан спокойно, не задумываясь. На вопросы отвечал четко и ясно. Сразу было видно: дисциплинированный и бывалый человек.
- Вы уже на пенсии? - спросил Жариков.
Еламан усмехнулся.
- На нашей пенсии, товарищ генерал, далеко не ускачешь, - ответил он горько. - Если бы я ее еще получал по прежней должности, а то ведь... У нас есть в степях пословица: "Кто айран украл, тот давно сбежал, а кто ведро тащил - под камчу угодил". Вот так и я. За чужие грехи страдаю, товарищ генерал! Как говорится: знал бы, где упасть, - соломку подостлал бы, да вот не знал... Ну, да ладно, кто старое вспомянет... Работаю - и все! Хорошо, что еще силенка есть. Должность хлопотливая, зарплата маленькая, но вот душа спокойна. А это, знаете, в мои годы - главнее всего.
- Так, так! - сказал Жариков, - только для того, чтобы что-нибудь сказать. - Так, так! Ну, что ж, еще по одной, что ли? И расскажите, пожалуйста, про экспедицию. Ну, во-первых - где она? Что это за местность такая - Саяты?