Повесть "Игра над бездной" написана В. Лацисом (1904–1966) в 1939 году. Герои повести - молодые люди, поставившие перед собой цель - отомстить за родителей, казненных карательной экспедицией в 1905 году, В основе сюжета - разоблачение шпионки, предавшей в руки жандармерии одного из молодых мстителей. По своему художественному воплощению повесть близка к детективному жанру. На русском языке повесть издается впервые
Содержание:
ПЕРВАЯ ГЛАВА 1
ВТОРАЯ ГЛАВА 6
ТРЕТЬЯ ГЛАВА 12
ЧЕТВЕРТАЯ ГЛАВА 16
ПЯТАЯ ГЛАВА 23
ШЕСТАЯ ГЛАВА 26
СЕДЬМАЯ ГЛАВА 32
ВОСЬМАЯ ГЛАВА 36
ДЕВЯТАЯ ГЛАВА 42
Примечания 45
Вилис Лацис
ИГРА НАД БЕЗДНОЙ
Повесть
ПЕРВАЯ ГЛАВА
Туманным майским утром трехмачтовый парусник "Андромеда" принял на борт лоцмана и после краткой стоянки на рейде продолжил свой путь по реке в порт. Еще не сошли полые воды, и маленький буксир с "Андромедой" на тросе натужно преодолевал течение. Труба вываливала в воздух серо-черные клубы дыма, и сирена время от времени пронзительно взревывала, предупреждая лодочников и отвечая на сигналы встречных судов. Мимо скользили берега Даугавы. На концах молов и поворотах реки вспыхивали подслеповатые огоньки малых бакенов.
Илмар Крисон, штурман "Андромеды", с юта наблюдал, как матросы под командой боцмана убирают паруса. Долгое плаванье подходило к концу. Втайне люди давно лелеяли мысли об этом часе - часе возвращения на родину, и сейчас были радостно возбуждены. Эта возбужденность проглядывала в каждом, начиная с подростка-юнги и кончая капитаном, чью голову уже посеребрил осенний иней. Никого не надо было подгонять, никому не надо было напоминать об обязанностях, каждый знал свое место и дело и старался исполнить его как можно быстрее, чтобы потом, когда корабль ошвартуется в порту, все было в полном порядке и нетерпеливые могли поспешить на берег к родным и друзьям. Илмар Крисон не являл собой исключения - ведь было ему всего двадцать четыре года, был он крепок телом и духом, который еще не успел подточить черный червь меланхолии. К тому же завершалось его первое дальнее плаванье.
"Вряд ли кто-нибудь придет меня встречать", - подумал Илмар. Его семья жила далеко от города, а своим рижским знакомым он умышленно не написал из последнего порта. За исключением Вийупа… Три долгих года минуло с того дня, как "Андромеда" отбыла в трансатлантическое плаванье. В ту весну Илмар сдал экзамен на штурмана дальнего плаванья и нанялся на "Андромеду" впервые в жизни офицером. Ему полагалось отплавать двенадцать месяцев штурманом-практикантом, после чего доучиваться еще год в мореходной школе. Но двенадцать месяцев растянулись в тридцать шесть. Он об этом не жалел, хотя и восторга от столь затянувшегося плаванья не испытывал. Были в этом свои хорошие и плохие стороны. Хорошо то, что за три года под руководством достойного капитана на не менее достойном корабле он смог приобрести гораздо больше знаний и опыта, чем за год на каком-нибудь каботажном суденышке, к тому же прикопилось несколько сторублевок жалованья - последний год ученья можно будет жить не тужить; плохо же было то, что выпускной экзамен состоится двумя годами позднее, чем он предполагал, и в письмах Анды начинает проглядывать нетерпение. Анда… Конечно, на всем белом свете нет девушки краше ни по эту, ни по ту сторону экватора, и у ее отца всякого земного добра больше, чем когда-нибудь будет у тебя, и уж наверняка нет недостатка в умных, восторженных молодых людях, готовых в любой момент пожертвовать своей свободой и жизнью ради белокурой Анды… хм… ради ее приданого. Но тебе, Илмар Крисон, и надеяться нечего, что Анда станет твоей Сольвейг. Несомненно, играть в жизни роль Сольвейг куда как красиво и благородно, но для женщины, взявшей на себя эту роль, кончается все плачевно. Провести в ожидании годика три, а то и четыре - еще куда ни шло, но если потребуешь больше, то тебя смогут кое в чем и упрекнуть. В черствости, безразличии, в преднамеренной нерешительности и прочих "приятных" качествах. Разве твоя молодость, твой характер и общественное положение могут все это оправдать? Тут бабушка надвое сказала. Поэтому, будучи влюбленным и настойчивым человеком (все настоящие влюбленные настойчивы) и не полагаясь на интеллигентность и обаяние, симпатичную физиономию, пышную шевелюру и статность, перечень своих достоинств ты подкрепил тем, что на юге накупил всевозможных чудесных вещиц. В твоей каюте тараторят два попугая, по реям бегает маленькая бразильская мартышка, а на дне твоего моряцкого сундучка припрятаны кроваво-красные украшения из кораллов, переливчато-блестящие раковины, изумительная испанская шаль и несколько роскошных гребней, какими украшают свои прически гордые красавицы креолки. Это не много, но зато от души, и потому имеет большую ценность.
В конце концов, все это пустяки, игрушки, а ведь в твоей жизни, Илмар Крисон, есть и серьезные дела - такие, о которых не говорят, а делают тайно, незримо для других, так, как возводят скалы в морской пучине коралловые полипы; возводят долго, рождается и умирает множество поколений, веками никто не видит их труда, но настает день, когда их творение выходит из морской бездны, и вот он - остров, новая земля. Прилетают птицы, падает в почву семя и вырастает трава, деревья тянутся вершинами к солнцу. Да, в жизни есть не только игры, но и дела серьезные. Не одна Анда ждет тебя на берегу. Но если ты сейчас думаешь о ней, то наверно оттого, что три года не был в родных краях и возвращение настраивает тебя на романтический лад. Это естественно, ты не старик-склеротик, чье сердце надо подстегивать вливанием камфары.
Серые, чуть влажные паруса один за другим сползают вниз. Свиристят блоки, поскрипывают обоймы мачт, боцман готовит к работе стрелы. Медленно оседает туман, и слева по борту выныривает гранитный мол. Буксир разворачивает судно к берегу, и уже начинает покрикивать боцман. На палубе шумно и суетно. Матросы спешат с бросательными концами, тянут тросы, налаживают к спуску большой трап. А таможенный охранник угрюмо следит за палубой - как бы кто не передал чего-нибудь через борт стоящим на берегу. Тут столпились друзья вернувшихся моряков, жены, родня и господа из судовладельческой компании. Как-никак встреча после многомесячной разлуки - важный момент и крупное событие. Илмар Крисон, командуя швартовкой носовой части судна, тоже поглядывает на берег, но некому приветственно помахать рукой. Анда не пришла, не видно среди встречающих и Роберта Вийупа, самого близкого друга Илмара. На последнее письмо, посланное из Лиссабона, Вийуп не ответил. "Нехорошо, что Роберт не пришел", - подумал Илмар. Для Вийупа у него кое-что есть - не игрушки-безделушки, а вещи посерьезней. Вийуп и те - другие - об этом знали и ожидали возвращения "Андромеды". А сейчас никого. Странно. Илмар стал перебирать причины, которые могли помешать придти Вийупу, на душе стало тревожно, но об этом - никому ни слова. Все это слишком серьезно и нынче тысяча девятьсот десятый год - летом, в Ригу прибудет царь открывать памятник своему предку, двести лет назад завоевавшему этот город. У Илмара Крисона тоже были предки, и одного из них, ближайшего, пять лет тому назад порубили насмерть черкесы - слуги верного царедворца, барона А. В истории событий - и тех, двухсотлетней давности, и недавних - была роковая взаимосвязь, серьезная и опасная, шел медленно вызревающий процесс, невидимый, но ощутимый. Илмар его четко сознавал, память у него была хорошая и логики не занимать. Потому он сразу и ощутил тревогу, не увидев Вийупа среди публики, встречающей "Андромеду".
По-видимому что-то случилось.
В тот день к разгрузке судна не приступили. Как только закончился таможенный досмотр, моряков отпустили на берег. Илмар зашел к капитану и поинтересовался, кому из них сегодня нести вахту. На "Андромеде" было всего два офицера, капитан и штурман, и если капитан решит сойти на берег, остаться на борту придется Илмару. Они хорошо сработались за долгое плавание, и капитан сразу уловил озабоченность своего помощника.
- Ступайте на берег, у вас там найдутся более срочные дела, чем у меня… - сказал он Илмару, глядя на него с понимающей отеческой улыбкой. - Мои живут в Вентспилсе. Посижу у себя в каюте, покуда не подъедет кто-нибудь навестить старика. Ведь вы не станете брать расчет пока мы не разгрузимся?
- Полагаю, что нет, - ответил Илмар. - Если только не возникнет особый повод, останусь на своем месте до новой судовой роли.
Капитан знал, что в следующее плаванье Илмар не пойдет.
- Чем думаете заняться до начала учебы? - спросил он.
- Очевидно, съезжу домой, - сказал Илмар, - Надо полистать старые школьные учебники, многое подзабылось. В особенности, по теории…
- Ну, на последнем курсе самое важное - практика, а ее у вас было предостаточно. Свидетельство о плавании я приложу к расчету. Аванс сможете получить завтра же.