Впервые к читателю приходит неизвестный роман одного из наиболее ярких и значительных писателей второй половины XX века Юрия Осиповича Домбровского (1909–1978). Это роман о любви, о ее непостижимых законах, о непростых человеческих судьбах и характерах, и отличают его сложная философия и непривычная, новаторская композиция. Считалось, что текст, создававшийся писателем на поселении в начале 1950-х годов, был то ли потерян после реабилитации (Домбровский сидел в общей сложности десять лет, не считая первой ссылки в Алма-Ату в 1933 году), то ли уничтожен. К счастью, оказалось, что все эти годы роман хранился в архиве писателя.
Содержание:
Дмитрий Быков - РОЖДЕНИЕ ГОРЫ 1
-
РОЖДЕНИЕ МЫШИ 4
ЧЕРНАЯ КОБРА 34
ВОЗВРАЩЕНИЕ ПИНЬКИ 52
БРАТ МОЙ ОСЁЛ 57
СТО ТОПОЛЕЙ 63
ЧУЖОЙ РЕБЕНОК 71
ХРИЗАНТЕМЫ НА ПОДЗЕРКАЛЬНИКЕ 74
-
РЕКВИЕМ 77
ЦАРЕВНА-ЛЕБЕДЬ 78
ЛЕДИ МАКБЕТ 81
ПРОШЛОГОДНИЙ СНЕГ 85
Примечания 90
Юрий Домбровский
РОЖДЕНИЕ МЫШИ
Роман в повестях и рассказах
Дмитрий Быков
РОЖДЕНИЕ ГОРЫ
Публикация неизвестного романа Юрия Домбровского (1909–1978) сродни обнародованию утраченных текстов Грина, Платонова или Бабеля. Канон Домбровского утвержден шеститомником, его главным свершением признана дилогия "Хранитель древностей" и "Факультет ненужных вещей", изданы отдельной книгой его стихи, немногочисленные, но сразу занявшие в русской поэзии чрезвычайно важное место, как занимает клетку в менделеевской таблице редкий новооткрытый элемент: его не было, но должен быть. Изданы ранние романы "Державин" и "Обезьяна приходит за своим черепом" (последний тоже спасся чудом). Ходили слухи о том, что был у Домбровского и еще один роман - пограничный между ранней прозой, вынужденно написанной на историческом либо заграничном материале, и принесшими ему славу автобиографическими книгами. Даже название этого романа - "Рождение мыши" - упоминалось при публикации стихов из архива: оказалось, он для этой большой прозы специально написал несколько стихотворений от имени героя. Но сам текст был то ли потерян в редакции, куда его предлагал автор после реабилитации (Домбровский сидел в общей сложности десять лет, не считая первой ссылки в Алма-Ату в 1933 году), то ли уничтожен по причине гипертрофированной писательской требовательности к себе. В общем, когда в 2009 году Клара Турумова-Домбровская, вдова, делающая для увековечения памяти мужа все возможное и более того, показала мне три толстых рукописных тетради и две папки машинописи, я очень удивился.
Теперь, через тридцать лет после смерти автора и пятьдесят - после написания, последнее ненапечатанное произведение Юрия Домбровского выходит к читателю. Почему он так противился любым попыткам жены и друзей реанимировать этот странный роман и опубликовать хоть частично - можно, как говорится, только гадать. Официальная версия - высказанная им самим - сводится к тому, что - молодо, слабо, надо все переделывать, и даже жене он настрого наказал "никому не показывать" созданную сразу после лагеря рукопись. "Рождение мыши" писалось на поселении, в Новой Чуне и Сосновке, и если у автора могли быть надежды на публикацию "Обезьяны", то "Рождение мыши" с его сложной философией и непривычной композицией вряд ли представлялось Домбровскому опубликованным при его жизни. Правда, "Леди Макбет" и "Царевну-лебедь" - две лучших своих новеллы о любви - он из рукописи извлек и напечатал. Возможно, этот текст - то ли роман в рассказах, то ли цикл небольших повестей - сочинялся вовсе без расчета на публикацию, исключительно в порядке аутотерапии.
Говорить о незаконченности книги вряд ли можно - цикл сложился, объединен темами и героями, скреплен сложными и неочевидными связями, но сквозная проблематика всех этих разнородных на первый взгляд повествований настолько неочевидна, а в социальной философии Домбровского настолько нет ничего советского, что и постсоветскому читателю непросто будет докопаться до авторского замысла. Мы коснемся его позже, в меру своего понимания, не претендуя на окончательность, а пока отметим, что говорить об ученическом несовершенстве этой прозы никак нельзя. "Рождение мыши" написано на порядок лучше "Обезьяны" - и хотя совсем не так, как всенародно знаменитый "Хранитель" с его свободной манерой, непосредственной интонацией и многочисленными отступлениями, но и эта ранняя, жесткая, острая манера Домбровского ничем не хуже. "Рождение мыши", при всей сознательной пестроте фрагментов, очень дисциплинированная проза, настоящая новеллистика, с быстро развивающимся действием и крепкими сюжетами; первая повесть во многом предвосхитила похождения Штирлица - тут вам и теологические диалоги с пастором, и последние дни войны, и конспирация, и чудесные спасения, и внезапные узнавания, но у Домбровского ничто не выглядит натяжкой - все органично и достоверно, в первую очередь благодаря замечательным диалогам. Покажется ли вам эта книга шедевром мастера или упражнением начинающего - несомненно одно: вы от нее не оторветесь. Что Домбровский умел всегда, в любом возрасте и состоянии, - так это прямо выйти на тему, начать без предисловий и мгновенно расположить читателя к себе разговорной иронической интонацией умного и бывалого собеседника. Скажем честно: из всех книг Домбровского "Рождение мыши" - единственный потенциальный бестселлер для массовой аудитории, любящей про любовь и про разведчиков, и чтобы всюду страсти роковые вокруг неописуемой красавицы.
Тут не без странных сближений - возникает чувство, что Юлиан Семенов эту книгу фантастическим образом читал. Потому что герой "Рождения мыши" - супермен, ничем не уступающий Штирлицу, а то и превосходящий его (и тоже отлично рисует), и женщины от него без ума, как от всякого приличного Бонда. Более того: фамилия этого супермена - Семенов. И это уже наводит на подозрение, что Домбровский в начале семидесятых посмотрел-почитал что-нибудь про Штирлица да и написал свой ответ на него, - но, вот незадача, существуют тетради пятидесятых годов, в которых эта история записана. До Штирлица оставалось пятнадцать лет. И работает у него этот супермен в тылу врага, и спасается мыслью о любимой, которая его тут верно ждет, а после войны попадает в плен, только уже не фашистский. Домбровский отправляет своего Николая в английскую военную тюрьму, откуда его чудом выцарапывает советский МИД, - причина этого ареста в том, что он, сбежав из лагеря для военнопленных, убил разведчика, приняв его за эсэсовца. Ход красивый, история с Габбе действительно увлекательная, хотя и странным образом книжная; пусть вас эта книжность не отвращает и не обманывает - у Домбровского все просчитано, все будущие ходы расписаны.
Дальше, после возвращения Семенова, "Рождение мыши" начинает предвосхищать другую прозу - скажем, "Киру Георгиевну" Виктора Некрасова. Только она написана в 1961 году, а так многое сходится. И героини похожи - красивые, сильные женщины без возраста. И главная пружина конфликта та же: ребенок. Не будь Петушка, Нина немедленно сбежала бы к своему Николаю. Не будь Володи, Вадим вернулся бы к своей Кире. Но конфликт неразрешим - и таких конфликтов с 1954 года было очень много. Советская литература не так уж часто их касалась. И хотя повесть Некрасова тоньше, сдержаннее, в чем-то и глубже резкой, яркой и размашистой прозы Домбровского, - сцена объяснения Николая с "эллинистом" не уступает, а то и превосходит знаменитую повесть о скульпторше Кире.
Впрочем, Домбровский с Некрасовым дружил, и соперничества между ними не было: оба люди щедрые, храбрые и широкие. Более того: фрагмент из "Записок зеваки" - о том, что лучше всего пить вдвоем, - Домбровский переписал от руки и любил зачитывать в застольях, и многие принимали его за сочинение Домбровского, не зная повести Некрасова.