- Не подкачай, Ласса! - напутствовали его мы перед стартом возле окрисполкома, стоя среди сугробов на обочине улицы.
- Постараюсь! - махнул нам Ласса. - Вы тоже будьте стойкими в учебе и… - он показал лыжные палки.
- Будем! - последовал ответ.
Смелые лыжники Ямала с честью донесли рапорт о трудовых успехах тружеников Заполярья в областной центр. Вернулись они через месяц или чуть больше. Встречали их там же, у окрисполкома, торжественно и шумно с духовым оркестром под руководством Бориса Манна. Были плакаты, транспаранты и портреты наших героев. Портрет Лассы Салиндера был сделан мной с фотографии на белом полотне масляной сепией.
Ласса много и охотно рассказывал нам об увиденном в пути и снова стал усиленно заниматься спортом, мечтая:
- Вот дойти бы на лыжах от Салехарда до Москвы - это да-а!
…Наступили юбилейные даты. Мы были готовы хорошо отметить их. Если в начале работы литературных кружков мы публиковали свои литературные опыты в стенной газете училища "Ленин сахэрэвна" ("По ленинскому пути"), то теперь мы выпускали еженедельно "Литературную витрину", в которой печатали все лучшее, что создавали члены обоих литературных кружков. Это давало возможность слышать постоянно отзывы о наших сочинениях всего коллектива училища и обязывало быть строже к себе.
Но нам стало казаться, что и этого мало. Тогда мы решили выпускать кроме "Литературной витрины" рукописный литературно-художественный и производственный журнал. Ему дали название "Ямал тату" ("Искры Ямала"), предложенное членами ненецкого литературного кружка. Первый номер его мы и выпустили к юбилейным праздникам, осветив в нем кратко историю своего училища и снабдив фотографиями, а также опубликовали в нем помимо наших стихов и рассказов переводы произведений Пушкина.
Праздничные концерты порадовали всех. Хоровые коллективы выступили с песнями на слова Пушкина, исполнили очень хорошо "Хор девушек" из оперы "Евгений Онегин", а также много революционных, народных и современных песен.
Мы декламировали стихи А. С. Пушкина и свои. Выступал струнный оркестр. А национальный кукольный театр училища под руководством Петра Емельяновича порадовал всех постановкой сказки Пушкина "О попе и его работнике Балде".
Не подкачали и художники - на стенах длинного коридора было развешено более двух десятков акварельных и карандашных иллюстраций к пушкинским произведениям.
Самодеятельные коллективы педучилища часто выступали на сцене окружного Дома ненца, на рыбоконсервном комбинате в Салехарде, выезжали в ближайшие поселки и колхозы. Ездил однажды и я на лошади в деревню Лабытнанги за Обь вместе с ребятами. Они, конечно, шли туда и обратно на лыжах - всего-то двадцать километров. Мне было поручено провести на зырянском языке антирелигиозную беседу с местным населением, что я и сделал в помещении начальной школы. Потом наши учащиеся показали концерт - песни, декламации, пляски и поставили сцену из комедии известного зауральского коми писателя Виктора Савина "В раю" на коми языке.
Практические уроки
Приступив к изучению методик преподавания языков и арифметики, мы все чаще стали посещать уроки в начальных классах Салехардской средней школы. Училище наше находилось теперь как раз напротив нее, и это было весьма удобно, особенно для меня, хотя высокое крыльцо школы и лестницы на второй этаж я преодолевал с большим трудом.
От нас сейчас требовалась полная серьезность, и мы чинно сидели на уроках в первом или во втором классе, внимательно следя, как ведет урок учитель. Потом под руководством методиста устраивали собеседование по этим урокам.
Идя на практические занятия и возвращаясь с них, мы старались держать себя степенно, как и подобает людям на пороге самостоятельной работы. Но эта серьезность, видимо, иногда выглядела несколько забавной, поэтому часто можно было слышать иронические замечания в наш адрес со стороны младших учащихся.
- Подумаешь, учителя! - с насмешкой отзывался Федя Янгасов.
- Воображули! - добавлял юркий Захар Канев и дергал сзади Гошу Вануйто.
- Что за безобразие! Прошу слушаться! - пробовал возмущаться тот, но, как всегда, улыбался белозубо, и этим еще больше смешил.
А возле двери учительской стоял Алексей Евгеньевич и, привычно склонив на бок лысую голову, улыбался. Наверное, думалось ему: "Подтягиваются наши "первые ласточки"".
Но когда звенел звонок и к нам в класс входил наш уважаемый преподаватель, он видел совсем другое - мы кидали друг в друга влажную тряпку от классной доски.
- Ай-яй-яй!.. - укоризненно кивал Алексей Евгеньевич. - А я-то думал - вы уже учителя почти.
Мы сконфуженно умолкали и, тяжело дыша, спешно занимали свои места, приводя себя в порядок.
Однако и этот учебный год мы, старшекурсники, закончили успешно - все семеро перешли на последний, третий курс. Но перед экзаменами пережили тяжелую утрату. Ледоход на Оби закончился второго июня, а на реке Полуе не было еще и подвижки льда - он лежал сплошным полем, как зимой. Прибывшие с юга пароходы вынуждены были остановиться у Ангальского Мыса.
Чтобы ускорить ледоход на Полуе, провели взрывные работы на реке. Участвовали в этом под руководством работников окружкома комсомола и учащиеся педучилища во главе с Устином Вануйто. Работа была нелегкой и опасной. Вечер выдался ясный, но с холодным, пронизывающим ветром с Севера. К тому же трудились на ледяном просторе. Устин, как комсорг училища, старался быть на самых трудных участках, работал весь вечер без передышки, скинув с себя пальто. И не уберегся - заболел воспалением легких. Болезнь была скоротечной. Устин умер.
Это было новой тяжелой утратой в нашем коллективе. Схоронили одного из самых первых воспитанников училища, как и Петра Янгасова, со всеми почестями. Очень жаль было Устина, особенно нам, знавшим его несколько лет.
Большая честь
Наступило лето. Я в сопровождении Кости Ненянга (Никитича, а не курчавого) съездил в Омск за протезом. Дирекция дала нам деньги. Протез получил, но все равно не мог обойтись без костылей.
Обратным путем заехали ко мне в Мужи. Мой друг вскоре уехал в Салехард, а я еще задержался сколько-то времени. Потом забрал родного братишку Федю - тоже на учебу в училище, и вернулся в Салехард. Федю приняли в третий подготовительный класс.
В новом учебном году учащихся в нашем родном НПУ стало уже более двухсот человек. Занятия начались на пяти основных курсах (на двух первых, двух вторых и одном третьем) и трех подготовительных. Для нас этот учебный год был решающим, и мы с первых же дней приналегли на учебу. Но не отстранились и от общественной работы - приближался день выборов в Верховный Совет СССР, впервые согласно новой Советской Конституции. Большой всенародный праздник.
Мы стали готовиться к этому дню с осени - старательно изучили Конституцию, провозгласившую полное равноправие в государственной жизни всех наций и народностей страны, а также подробно знакомились с избирательным законом - "Положением о выборах". Конституция закрепила существование национальных округов Крайнего Севера. В Совете Национальностей малые народы участвуют в законодательной деятельности, в образовании высших органов Советского государства. Избирательный закон предусматривает представительство в Совете Национальностей каждого национального округа, независимо от численности населения.
Мы радовались и гадали:
- Значит, и от нашего национального округа будем выбирать депутата в Верховный Совет СССР.
- Интересно, кто же им будет?
- Из нашего бы училища кого-нибудь выдвинуть. Вот было бы здорово!
А вскоре так и получилось - кандидатом в депутаты Верховного Совета СССР трудящимися округа был выдвинут наш товарищ Няруй Николай Тимофеевич, бывший батрак из Ямальской тундры. Вот уж мы ликовали! А для Николая это было совершенной неожиданностью - он выглядел рассеянным, видимо, от счастья, и стал задумчивым, меньше обычного улыбался. Ребята подшучивали над ним:
- Ну, Коля, будешь в Верховном Совете - не зазнайся, а то отзовем.
- И не пугайся, если заденет тебя кто нечаянно. Рассмешишь всю власть, - и норовили щекотнуть Няруя. Однако Николай оставался серьезным.
- Не балуйтесь. Вы же теперь избиратели.
- Возьмем да и не изберем тебя.
- Дело ваше, - с улыбкой отвечал Няруй.
Ребята обнимали его:
- Проголосуем за тебя. Изберем…
Работы прибавилось нам в предвыборное время. Многих учащихся назначили агитаторами. Нам, членам национального литературного кружка, было поручено перевести на ненецкий и хантыйский языки некоторые статьи из Конституции и выдержки из "Положения о выборах" для лозунгов, биографии кандидатов в депутаты, тексты избирательных бюллетеней, потому что избирательным законом гарантировано полное равноправие языков в избирательной кампании и печатание бюллетеней на родном языке. Переводы оказались нелегким делом, и мы много корпели над ними.
По просьбе редакции окружной газеты я вырезал клише на линолеуме с фотографии Николая Няруя. Сделать это без специальных инструментов, обычным перочинным ножичком, было непросто. Но лицо нашего кандидата, очень характерное, типично ненецкое, мне удалось изобразить. Клише использовали в печати. Я был рад этому. Пришлось мне также нарисовать сухой кистью на большом полотне портрет Няруя для избирательного участка в училище, как это сделала для других участков наша новая преподавательница рисования. А сколько пришлось написать лозунгов и на русском, и на ненецком, и на хантыйском языках!
И вот 12 декабря 1937 года - день выборов, всенародный праздник. Выборы прошли успешно, наш кандидат Николай Тимофеевич Няруй, представитель Ямала, "первая ласточка", был избран депутатом Верховного Совета СССР.
Мы были очень довольны.