Рассудив про себя, что эти двое, наверное, родственники Ямамото, Матахатиро сказал:
- Извините за неожиданный вопрос, но не могли бы вы сказать, с кем вы ведете эту тяжбу?
- С кем?
- Ну да. Иными словами, я хотел бы знать, что это за люди, которых вы опасаетесь…
Ямамото и мужчины в замешательстве переглянулись.
- Ну… я не думаю, что об этом следует беспокоиться, - пробормотал Ямамото.
Один из двух ронинов внезапно произнес: "Ну, где же ужин!" - и поспешно вышел из комнаты.
"Странные люди, - подумал Матахатиро. - И если, как они сказали, беспокоиться не о чем, зачем тогда вообще было нанимать телохранителя?" У Матахатиро сложилось впечатление, что по каким-то причинам его работодатели не хотят говорить о своих противниках. Поэтому ему оставалось нести службу, полагаясь только на собственное чутье.
5
Горобэй Какэхи приехал на следующее утро на исходе часа Дракона.
Это был приземистый, слегка полноватый мужчина лет сорока пяти с необычной для самурая белой кожей и узкими, немного сонными глазами. Улыбаясь, он негромко рассказывал что-то Ямамото и двум другим мужчинам, которые вышли встретить его во двор.
Матахатиро наблюдал за ними, стоя на небольшом отдалении. "Силенок в нем маловато, - думал он, глядя на Какэхи. - Такой, случись что, долго сопротивляться не сможет".
Вместе с Какэхи приехали еще трое. Один из них был старый самурай лет шестидесяти с лишним. Он был высок и крепко сложен, но редкие седые волосы и многочисленные морщинистые складки под высокими скулами выдавали в нем старика. Остальные двое были, по-видимому, слугами Какэхи и его спутника.
- Я говорил, что до Хирамы осталось всего ничего, - приятным голосом рассказывал седовласый самурай, - но его милость и слушать не стал - остаемся на ночь, и все тут. Сказал, что ночью холодно идти. Но я вам, судари мои, открою секрет - на самом-то деле ему просто хотелось выпить в компании кантоских красавиц. Ну и я с ними заодно, признаюсь, принял лишку. Вот такой был у нас ночлег в Кавасаки.
- Ну и славно, - сказал Ямамото. - А то у нас тут сакэ сколько угодно, а наливать некому, красавиц нет.
С дружным хохотом мужчины скрылись в доме. Проводив их взглядом, Матахатиро вышел за ворота и оглядел дорогу. Никакой слежки за ними, похоже, не было. Яркие солнечные лучи падали на дорогу, заливая ее ровным светом. Однако даже в солнечном сиянии уже ощущался холод, предвещающий близкий конец десятой луны. Дорога была усыпана листьями, облетевшими с большого дерева гинкго, что росло напротив дома, во дворе маленького храма. Вокруг не было ни души.
Матахатиро вернулся в дом и прошел в свою каморку размером в три татами, которую ему предоставили еще вчера вечером. Он не знал, полагается ли телохранителю самому представляться своим подопечным, и потому бесцеремонно улегся в своей комнате, рассудив, что если он понадобится, его позовут.
Несмотря на уличный холод, солнечные лучи, проникающие через сёдзи, прогревали комнату так, что в ней было тепло даже без жаровни-хибати. Подложив под голову руку, Матахатиро рассеянно слушал голоса и смех, доносившиеся из комнаты в глубине дома.
Смеялись мужчины часто. Для людей, затевающих важную судебную тяжбу, они были чересчур уж веселы.
Неожиданно внимание Матахатиро привлек один голос. Он и сам не понял, в какой момент это произошло, только вдруг вскочил, уселся на полу и прислушался. Через некоторое время голос раздался вновь.
Ошибки быть не могло. Он уже слышал этот голос дважды, и оба раза так же через фусума - сначала в храме Дайё-дзи, когда служил телохранителем у жены мануфактурщика Бидзэнъи из квартала Хибия, а другой раз в доме Ясубэя Хорибэ, ронина из клана Асано, который жил в районе Хондзё и скрывался под псевдонимом Тёдзаэмон Нагаэ.
"Тюдзаэмон Ёсида…"
Матахатиро показалось, что в комнате стало темнее, словно небо заволокло тучами. "Наверное, это и есть тот старик", - вспомнил он крепко сбитого седого самурая. Когда до этого старик разговаривал на улице, Матахатиро не обратил внимания на его голос, но сейчас, услышав его в доме, да еще и через фусума, он сразу же узнал говорившего.
Люди, собравшиеся в этом доме, не были родственниками, и никаких судебных дел они не затевали. Это было новое гнездо ронинов клана Асано. И только одного человека они могли встречать с такой радостью, только одного человека они ценили настолько, что наняли для него личного телохранителя.
"Значит, это и есть командор Оиси".
Матахатиро вспомнил низкорослого коренастого мужчину с сонными глазами. Итак, ему предстоит охранять Кураноскэ Оиси. Это означало, что его снова угораздило оказаться в гуще опаснейших событий, да еще и выступать при этом в роли телохранителя. В задумчивости он сложил руки на груди.
В этот момент послышались шаги. Фусума отъехала в сторону, и в комнату заглянул Ямамото (если, конечно, это было его настоящее имя).
- Если не возражаете, господин Какэхи хотел бы с вами встретиться, - произнес Ямамото. На его щеках горел легкий румянец - последствие не в меру оживленной беседы.
Войдя в гостиную, Ямамото тут же представил Матахатиро:
- Это человек, о котором я вам говорил. Господин Аоэ, мастер школы Итторю.
Матахатиро молча поклонился. Затем Ямамото представил ему гостей.
- Господин Какэхи - человек, которого вы будете охранять.
- Надеюсь на вашу помощь, - мягким киотоским говорком произнес Какэхи. Его тонкий, слегка слащавый голос звучал почти по-женски. Матахатиро снова, ни слова не говоря, склонил голову.
- А это господин Иссин Тагути, - продолжил Ямамото. - Он тоже наш родственник. Живет в Эдо, в квартале Кодзимати, преподает военную науку…
- Это тот самый господин, которого нам рекомендовал Нагаэ? - неожиданно перебил его Тагути. Ямамото на мгновение смутился, но затем с загадочной усмешкой подтвердил:
- Да, тот самый. - Повернувшись к Матахатиро, он произнес, будто оправдываясь: - Видите ли, сударь, мы все близко знакомы с Тёдзаэмоном Нагаэ из Хондзё, и когда мы советовались с ним по поводу охраны для господина Какэхи, он рекомендовал обратиться к вам. Так мы и сделали.
"Чертов Китидзо!" - выругался про себя Матахатиро. Получается, он с самого начала знал, что эта работа предназначается только для Матахатиро, но при этом говорил, что намеревался отдать ее кому-то другому, если бы Матахатиро так и не появился. Разве что теперь напутствие Китидзо "будьте осторожны", данное им при прощании, стало приобретать новый, более глубокий смысл.
По окончании знакомства Матахатиро вернулся к себе в комнатку. Там он сразу вынул из ножен меч и проверил, надежно ли крепится лезвие. После этого он вышел из дома и осмотрел все боковые двери и ограду.
Он чувствовал, что взвалил на себя огромную ответственность, какой в его жизни еще не бывало. Враги, которые могли появиться в любой момент, были куда опаснее выдуманных "соперников по судебной тяжбе". Если они узнают, где прячется Оиси, то непременно попытаются с ним расправиться, потому что для этих врагов, приходивших в бешенство от одного имени ронинов Асано, не было лучшего способа нанести по ним удар, чем убить их вожака. Год назад они уже пытались напасть на Оиси, когда тот приезжал в Эдо, чтобы поклониться могиле покойного господина и попытаться исправить судьбу клана, но их затея провалилась.
Размышляя, Матахатиро внезапно остановился посреди сада. Он вспомнил, как О-Рин, шпионившая за ронинами, говорила ему, что Хара, Ёсида, Яхэй Хорибэ и другие бывшие самураи клана Асано, осевшие в Эдо, начали вести себя очень подозрительно и наверняка что-то затевают.
Но О-Рин не работала на Киру. Значит, были и другие люди, желавшие смерти Оиси. Матахатиро с сомнением подумал, что два бу за день - не слишком высокая плата за такую работу.