Жгучее желание отомстить Ганнону отнюдь не туманило голову и не мешало Антигону достаточно трезво оценить положение в Карт-Хадаште, не дававшее никаких поводов для веселья. Тревожные сообщения о бесчинствах, творимых так и не получившими жалованья наемниками, поступали чуть ли не каждый день. Между тем Гамилькар, сложивший с себя обязанности стратега, все еще находился под Лилибеем, где вел переговоры с римлянами и пытался заставить их пойти на уступки.
Антигон принял необходимые меры предосторожности и сперва перевез сына к Бостару. Его дом стоял неподалеку от тщательно охраняемого городскими стражниками акрополя и Бирсы.
В один из жарких дней Гадзрубал и Антигон, захватив с собой Мемнона и Бомилькара, отправились в Мегару. Там во дворце Гамилькара недавно поселился молодой военачальник Карталон, вернувшийся с Сицилии вместе с небольшим отрядом иберийских наемников.
Лошади дробно постукивали копытами по вымощенной кирпичом дороге, медленно волоча за собой скрипящую колесницу. Антигон с отвращением вдыхал горячий, смешанный с сухой пылью воздух, вытирал сбегавшие со лба ручейки соленого пота и то и дело невпопад отвечал на многочисленные вопросы не в меру любопытного сына Бостара. Уже остались позади плотно примыкавшие друг к другу дома предместий к северу от Бирсы, и теперь они ехали вдоль величественных, окруженных железными оградами или каменными заборами особняков с девственно белыми стенами.
- Настоящие молодые кедры, - Гадзрубал показал на деревья вдоль усыпанной лепестками и выложенной мрамором садовой дорожки. - Судовладелец Бодбал несколько лет назад привез сюда из Тира молодые побеги.
За огромным садом Бодбала дорога начала виться между плодовыми деревьями и оросительными каналами. Бомилькар наконец утолил свою жажду знаний и теперь с тоской поглядывал на далекую гряду холмов. Сын, наверное, самого большого домоседа из всех пунов уже теперь мечтал о морских просторах, а отнюдь не о помещениях банка со столами, покрытыми столбиками монет.
Магон в простой, стянутой войлочным поясом короткой тунике целыми днями с радостным визгом носился взад-вперед на игрушечной колеснице среди увитых виноградными лозами колонн портика. Двухлетний ребенок, чье появление на свет стоило жизни его матери, был неистощим на выдумки и, казалось, черпал силы у небесных светил. Его четырехлетний брат Гадзрубал, напротив, избегал шумных игр, предпочитая в полном одиночестве бродить по садам и полям.
Ганнибал уже почти свободно говорил по-гречески. Радостно сверкнув черными как уголь глазами, он бросился на шею Антигону и принялся хвастаться пестрыми резными фигурками воинов и крошечными игрушечными слонами с маленькими, обитыми кожей башенками на спинах и сделанными из иголок бивнями. Мемнон и Бомилькар тут же устроили вместе с ним "кровавую битву". Антигон снисходительно улыбнулся и незаметно прикрыл дверной полог.
Саламбо и Сапанибал еще в годы Сицилийской войны привыкли на равных обсуждать все непосредственно касающиеся их семьи вопросы. Поэтому обе девушки, в полотняных туниках и расшитых узорами набедренных повязках похожие на простых молодых пуниек, а вовсе не на дочерей одного из наиболее знатных и могущественных людей Карт-Хадашта, спокойно сидели за одним столом с мужчинами, Антигон поймал себя на том, что смотрит на "младших сестер" отнюдь не братскими глазами - уж больно его привлекали их гибкие движения, стройные ноги и смуглые точеные лица с унаследованными от Кшукти чуть выступающими скулами, здоровой гладкой кожей, круто изогнутыми бровями и черными волнистыми волосами. Он тяжело вздохнул и твердо решил в эти дни заставить себя до изнеможения сидеть за столом, водя камышовой палочкой по папирусному свитку, а потом постараться хоть немного поспать.
В комнате было сумрачно, поскольку свет проникал сюда сквозь маленькие круглые окна, затянутые бычьими пузырями с наклеенными сверху неровными осколками цветного стекла. Карталон прищурился, одернул плащ и сел на край обитого тростником сиденья.
- С чего начнем? - вполголоса осведомился он.
- Сперва узнаем, что волнует управляющего, - Гадзрубал поровну добавил воды в пять кубков с вином и вопросительно посмотрел на Псаллона.
- Собственно говоря, ничего, - задумчиво произнес элимериец. - Мальчики растут, крепнут, и никакое греческое влияние их не портит. Но если Карталон вдруг вздумал нам помочь…
- Выражайся яснее, - возбужденно перебил его молодой пун. - Что-то я тебя никак не пойму.
- Зато я очень хорошо понимаю его, - четко выговаривая каждое слово, пояснила Саламбо. - Псаллон хочет, чтобы друг дома нашел себе на время подругу. Уж больно близко он оказался от Пани и меня.
- О дочь моего стратега, - растерянно пролепетал Карталон. - Да я и в мыслях…
- Позволю себе вмешаться в разговор. - Суровый взгляд Антигона остановил элимерийца, уже готового припасть к ногам сестер. - Расскажи лучше, какие указания дал тебе Гамилькар.
- Это очень важно. - Карталон отодвинул кубок, - Тридцать тысяч человек вот уже несколько лет не получают обещанного жалованья. Мы хотели расплатиться с ними еще в Лилибее. Но Совет не прислал нам даже металла, пригодного для чеканки монет. Поэтому…
- Я знаю, - сухо сказал Гадзрубал, - Мы ничего не можем сделать. Сперва пришлось собирать для Рима целых две горы серебра, потом Совет занимался какими-то пустяками. Я понимаю, эти люди заслужили свои деньги, но большинство в Совете рассуждает по-другому.
- Можно мне высказаться? - успокаивающе молвила Саламбо. - Полагаю, Совету было бы легче выплатить деньги постепенно. Но не только поэтому отец медлит с выводом войск из Лилибея. Он не верит в вечный мир между нами и Римом и хочет сохранить людей, которые обучались и сражались под его началом.
- Верно, - голос Карталона звучал тихо и утомленно. - Но, по словам Гамилькара, у Карт-Хадашта нет будущего без…
- …коренных перемен, так? - на этот раз военачальника перебила Сапанибал. - А их нельзя добиться без надлежащих решений Большого Совета и Совета ста четырех. Я права?
- Истинно так. - Карталон с силой провел по лицу крепкой ладонью, отгоняя мутную пелену опьянения, и удивленно посмотрел на девушку.
- Не забывайте о никчемных болтунах - старейшинах, - угрюмо проворчал Псаллон.
- Действительно, вся подлинная власть в руках этих тридцати человек, - Гадзрубал встал и сцепил руки за спиной, - но они входят в состав Большого Совета. Продолжай, Сапанибал.
- Нужно изменить все наше государственное устройство, - наставительно подняла палец младшая дочь Гамилькара.
- Членов Совета и судей должно выбирать на определенный срок в Народное собрание. Лишь тогда мы сумеем совладать с засильем "стариков".
- Именно это ты предлагал Ганнону, - Гадзрубал снисходительно похлопал Антигона по плечу, - и чуть было не погиб.
- Не обо мне речь, - отрешенно ответил грек. - Пойми, в Риме и союзных с ним городах каждый обязан сражаться с врагом. Кажется, в последней войне Рим потерял чуть ли не триста тысяч человек - и все же нам не удалось поставить его на колени. В грозный час там не боятся давать оружие даже рабам.
- И вообще пуны обделены разумом, - прохрипел Псаллон.
- Вспомните, Карт-Хадашт никогда не завоевывал земли. Ему достаточно было иметь где-либо колонию, крепость, храм или хранилище. Запомните: в следующей войне в Римом вам удастся победить лишь в том случае, если вы, подобно римлянам, начнете захватывать чужие земли, строить там дороги, назначать туда наместников и заставлять жителей воевать на вашей стороне.
- Боюсь, наш челн будет натыкаться на один и тот же риф, - Гадзрубал медленно произносил слова, уставясь в какую-то невидимую точку перед собой - На избранных пожизненно "стариков", имеющих в Совете подавляющее большинство.
- Согласен, - холодно и подчеркнуто спокойно произнес Карталон, - но у Гамилькара есть очень разумное предложение.
- Какое же? - насторожился Гадзрубал.
- После войны в Ливии осталось много опустошенных владений. Цены на них резко упали. Гамилькар считает, что если мы скупим достаточное количество земли и наведем там свои порядки, то рано или поздно Карт-Хадашт последует нашему примеру.
- Нужны деньги, - после непродолжительного молчания сказал Гадзрубал, украдкой любуясь Сапанибал, на лицо которой лег зеленоватый отблеск стекла. - Очень много денег.
- Ну хорошо. - Антигон поднялся и начал расхаживать по комнате, раздраженно давя пальцами кусок печенья, - Но рано или поздно "старики" догадаются, зачем мы скупаем земли. И что тогда?
- Вы забываете о воинах, - скорбно сказала Саламбо, - Только предстаньте себе, что произойдет, если Совет не сможет быстро расплатиться с ними. Вспомните, сколько их и сколько мы им должны.
- В общей сложности девять миллионов шиглу, - срывающимся от волнения голосом произнес Антигон, - то есть две с половиной тысячи талантов серебра. Почти столько же требует Рим.
- Вот видите, - озлобленно покачала головой Сапанибал. - Даже у Ганнона нет таких денег.
- Пусть Саламбо поговорит с сыном нумидийского царя, - хихикнул Псаллон, показав неровные желтоватые зубы, обросшие рыхлыми камнями. - Может, его люди пойдут на уступки.
Сапанибал растерянно улыбнулась, Саламбо нахмурилась, а Гадзрубал не терпящим возражений тоном заявил:
- Придержи язык, старик. Саламбо уже взрослая девушка и сама знает, как нужно поступать. А тебе лучше вообще забыть о нумидийце.
Он встал и окинул всех настороженным взглядом;
- Давайте день-другой хорошенько подумаем, а потом соберемся снова. Я постараюсь выяснить настроения членов Совета.