Осталась позади стена, воздвигнутая для защиты Карт-Хадашта с моря. За ней виднелись дома и сады Мегары - предместья, заселенного в основном богатыми купцами и крупными землевладельцами. На площадках сторожевых башен толпилось много стражников, радостно размахивавших флагами и копьями. Не меньшее оживление царило на большом каменном молу и на стоявших рядом кораблях.
- Убрать парус! Выбрать весла! - Капитан резко повернул голову, - Надо пропустить вперед героев.
Пентеры медленно проплыли мимо. Только одна из них получила незначительные повреждения. На ее палубе кто-то приветственно вскинул руку, на гауле начальник лучников тут же замахал в ответ.
- Весла на воду!
Гребцы тут же взмахнули веслами и с силой погрузили их в воду. Гаула обошла поврежденную пентеру и, быстро миновав проход между стенами, вошла в Кофон с севера. За кормой послышался лязг опускаемой цепи. Теперь вход в тихую внутреннюю гавань был снова закрыт.
Первыми на набережную спрыгнули лучники, которым так и не довелось принять участие в сражении. Им предстояло проделать долгий путь до своих казарм, расположенных внутри западной стены. Сложенная из тесаных камней, она была настолько огромной и широкой, что в ней хватало места также и для конюшен и оружейных мастерских. Однако воинов не слишком огорчала дальняя дорога. Ведь они должны были идти по улицам, заполненным пестрой толпой, радостно приветствующей их.
Повинуясь властному жесту Антигона, носильщик избежал по трапу и последовал за молодым греком в тесную каморку под кормой. Антигон взял под мышку небольшую кожаную сумку и показал носильщику на обернутый кожей огромный тюк.
- Что там у тебя, господин? Свинец? - Здоровенный ливиец, кряхтя, взвалил на плечо тяжелый груз.
- Почти, - лукаво усмехнулся Антигон, - Золото.
- Ну хорошо, пусть будет так. - Носильщик ясно не поверил его словам, - И куда его?
- В "Песчаный банк".
Ливиец пробормотал что-то невнятное и спустился по скрипучим сходням на набережную. Дождавшись, пока Антигон попрощался с капитаном и кормчим, он зашагал впереди, поводя мощными плечами, плотно обтянутыми старой туникой, и широко расставляя крепкие босые ноги. Из-под облезлой меховой шапки, сдвинутой на глаза, непрерывно струился пот.
Антигон с нескрываемым любопытством разглядывал торговую гавань Карт-Хадашта. Ее никак нельзя было сравнивать ни с Александрийской гаванью, ни с речной гаванью Палипутры - столицы мудрого индийского царя Ашоки, ни с гаванью древнего Гадира. Здесь все радовало сердце Антигона. Жадно раздувая ноздри, он втягивал в себя, казалось бы, нестерпимый смрад, в котором слились запахи гниющих водорослей, свежей краски, горячей смолы, конского навоза, ржавого железа, прокисшего вина и потного, давно не мытого тела ливийца.
На западной окраине города располагались хранилища, ремесленные мастерские и многочисленные таверны. Там же находился и банк Антигона. Его название сперва воспринимали как шутку. Однако многие называли песком деньги - в основном бронзовые, медные и электронные монеты. Единственный в Карт-Хадаште банк, принадлежащий метеку, должен был привлекать внимание уже одним своим названием.
С разрешения коллегии жрецов Антигон выбрал себе броскую эмблему - красный глаз Мелькарта.
Ему потребовалось также найти подставное лицо из числа пунов и пожертвовать храмам весьма солидную сумму. Антигон не верил в богов, но прекрасно понимал, что добрый отзыв о нем жрецов значит очень многое. Среди тех, кто первым поспешил положить деньги в банк, созданный восемнадцатилетним юношей, было много гетер, и Антигон, желая на всякий случай заручиться покровительством Танит и Мелькарта, платил жрицам любви целых четыре с половиной процента.
Дом примыкал к стене, отделявшей город от гавани, и выходил одной стороной на набережную, а другой - на довольно шумную улицу, ведущую к площади Собраний. Только служителям банка разрешалось беспрепятственно переходить из одной части дома в другую. Все остальные могли попасть в банк через тщательно охраняемый проход.
При виде старого друга Бостар с ликующим криком перепрыгнул через длинный мраморный стол, протиснулся сквозь толпу клиентов и крепко обнял Антигона.
- Ты… откуда?.. Ну как же я рад тебя видеть!
- Успокойся, успокойся, - рассмеялся Антигон.
- Но как же от тебя дурно пахнет, - брезгливо поморщился Бостар. - Ты оброс, у тебя косматая борода. Нет, тебе нужно немедленно сходить в баню, натереться благовониями и привести волосы в порядок. - Он ухмыльнулся и с силой хлопнул Антигона по плечу.
- Это потом. А сперва… - Антигон кивком подозвал носильщика, переминавшегося у дверей. Бостар предупредительно откинул подвижную часть столешницы. Когда тяжелый груз оказался в хранилище, Антигон бросил ливийцу полшекеля. Это вдвое превышало обычный дневной заработок носильщика.
- О господин, если тебе еще понадобится перенести куда-нибудь камни, песок или золото… - Ливиец тяжело переломил туловище в глубоком поклоне.
- Что еще за золото? - настороженно спросил Бостар, когда они остались одни.
- Здесь свыше двух талантов. - Антигон показал на большой тюк.
- Ого! - Бостар даже присвистнул сквозь зубы. - Обычно люди платят выкуп за свое освобождение. Ты же ухитрился вернуться из нумидийского плена с золотом. Как тебе удалось?
- Не будем об этом, - сдержанно ответил Антигон, и на его лице появилось сосредоточенное выражение, - Насколько я знаю, мое золото равно примерно тридцати пяти талантам серебра. Меньше, чем два года назад, но все-таки…
Тогда, вернувшись из долгих странствий, он привез из Тапробаны жемчуг и получил за него почти пять талантов золота.
- Глупый эллин, - насмешливо сказал Бостар и выразительно постучал пальцем по лбу.
- А ты безмозглый пун.
Они расхохотались. Затем Бостар принес темно-зеленую амфору с эмблемой банка и два изящных кубка.
- Давай выпьем за тебя и твое возвращение.
- А также за глаз и песок. - Антигон облизнул сухие губы и одним глотком осушил кубок.
- Теперь расскажи, где ты был. Зимой какой-то купец сообщил, что ты попал к гарамантам. Потом от тебя долго не было вестей, и вдруг это неожиданное послание из Гадира…
Антигон с наслаждением откинулся на сиденье из слоновой кости, обитое мягкой кожей, и вкратце рассказал Бостару о своем пребывании на южном берегу нумидийской части Ливии, о своем пленении мятежными нумидийцами и удачном бегстве от них в селение гарамантов.
- Но ведь ты сразу же мог вернуться сюда! - Бостар напрягся и чуть наклонился вперед.
- Верно, но ты знаешь, как манят меня неведомые дали.
- Знаю, знаю. И еще далекие земли. А пока пусть глупый старик Бостар позаботится о твоих делах.
Антигон хмыкнул и продолжил свой рассказ. С купеческим караваном он прошел через всю пустыню, добрался до маленькой пунийской колонии на берегу Внешнего моря и даже побывал на Счастливых островах…
- Выходит, ты видел многое из описанного стариком Ганноном.
- Да, - коротко бросил в ответ Антигон. О наиболее опасных эпизодах он так и не поведал другу детства, так как поклялся вообще никому не говорить о них. Про себя Антигон решил все-таки в общих чертах рассказать о них Гамилькару, - Дальше я проследовал на север. Из Гадира я вместе с купцом добрался до Игильгили и проделал остальной путь на гауле. Мне очень повезло с капитаном. Кажется, его звали Хирамом, а имя кормчего…
- Его звали Мастанабал. Я их обоих хорошо знаю. Надеюсь, ты хоть не участвовал в нашумевшем морском сражении?
- Вот тут ты ошибаешься.
- Я так и думал. Без Тигго ни одно бурное событие не обходится. Ну, хорошо, позднее я готов и дальше слушать тебя, но сейчас давай обсудим наши дела.
- А зачем? - Антигон удивленно вскинул брови. - По-моему, в "Песчаном банке" все в порядке, иначе в море не плавали бы корабли с красным глазом Мелькарта на парусах. А ты уж точно не сидел бы здесь.
- Ты хоть знаешь, что стал одним из пятидесяти наиболее богатых жителей Карт-Хадашта?
- Это банк разбогател, а не я. - Антигон лениво зевнул, - Я стану им, только когда сполна рассчитаюсь со своими родственниками. Кстати, где они?
Бостар равнодушно пожал плечами:
- Думаю, что с началом лета они опять переехали в имение. Но разумеется, без Кассандра.
Он помедлил немного и добавил:
- Похоже, он не слишком тоскует по твоей сестре.