III
Старый-престарый гусляр Андрей, которого народ звал вещим и песни и игру которого любила слушать святая Ольга, жил в Берестове в избе, построенной для него по приказанию этой мудрой княгини. Часа три спустя по кончине Владимира Святого к Андрею пришел Горисвет и рассказал о случившемся.
- Горе нам, - ответил Андрей, - закатилось солнце красное земли русской! Кто ж теперь будет править нами, кто сядет на стол великокняжеский?
Горисвет упомянул о Борисе.
- Праведный князь Борис, любим он народом, - заметил Андрей, - но чую я, что не он будет на столе киевском. Святополк поднимет руку на братьев своих, и Борису с ним не управиться, если ему не поможет Ярослав.
- И я так думал, старче, - сказал Горисвет. - Много я думал сегодня, говорил и с Предславой, и с боярами, и положили мы так: не разглашать о кончине Владимира, перевезти сегодня ночью тело его в Киев, в Десятинную церковь, а тут авось подойдет Борис, а потом и Ярослав - и тогда уж Святополку трудно будет овладеть столом киевским.
- Так-то оно так, - ответил Андрей. - Дай Бог, чтоб так сталось; но думается мне, что у Святополка есть свои люди на княжеском дворе и он скоро узнает о кончине Владимира, светвеликого князя.
- Может быть, и верно твое слово, но как же быть, Андрей?
- Надо скорей известить Бориса и Ярослава.
- Княжна Предслава пошлет к ним гонцов с письмами, лишь бы Святополк не захватил гонцов…
- Старец Григорий теперь в Смоленске, - заговорил Андрей, - я пошлю к нему сына Егория: пусть Григорий известит Ярослава… Другого сына пошлю к Борису Надо скорей предупредить их, и если Святополк захватит гонцов Предславы, авось доедут мои… Чует мое сердце что-то недоброе, чует, что Святополку нужна будет кровь праведная… Есть у меня тут еще верный человек, пошлю его к князю Глебу…
- Добро сделаешь, старче, - проговорил Горисвет и потом с глубокой грустью в голосе добавил - Много мы с тобой, Андрей, видели на своем веку, много было светлых дней, но были и темные, тяжкие - а Русь все вынесла. И если раньше она так много вынесла, то теперь, когда почивший великий князь просветил ее светом христианским, вынесет она, конечно, бедствия еще горшие… но все же сердце у меня сжимается.
- Время настунает тяжкое, боярин, что и говорить: после лета солнечного темная осень с бурями; но, даст Бог, как ни стары мы с тобой, а доживем до новых светлых дней, - успокаивал боярина гусляр.
- Дай-то Бог, - вздохнул Горисвет, - а теперь прощай, старче, поеду к княжне Предславе, а гонцов, если можешь, пошли.
По уходе Горисвета Андрей позвал двух сыновей и племянника Ивана и, объяснив им, что случилось, сказал, чтоб они скорей собирались в путь. Егорию было поручено ехать в Смоленск, к старцу Григорию, другому сыну - к Борису, а племяннику Ивану - в Муром, к Глебу.
Не успели Егорий с Иваном отъехать и версты от Берестова, как увидели в одежде великокняжеского тиуна небольшого человека, выехавшего на коне.
- Кто бы это мог быть? - спросил Егорий, обращаясь к Ивану.
- Кому же быть в самом деле, - отвечал тот, зорко всматриваясь, - уж не Якша ли? Якша и есть!
- И впрямь. Якша. Уж не к Святополку ли едет с вестью о кончине великого князя? Верно, что так, и, наверное, спросит нас, куда и зачем, а свернуть некуда…
- А знаешь что: скажем, что мы едем в Любеч. Старец-то Андрей, отец твой, ведь родом из Любеча, ну и скажем, что он послал нас туда к родным.
- Да пора-то страдная, не поверит.
- Скажем, что брат Андрея, дядя Семен, недомогает и что Андрей послал нас к нему.
- Недомогает. Что ж напрасно о недомогании говорить. Но уж близко мы подъехали к Якше, будь по-твоему Сдерживать коней не годится иначе он может подумать что мы от него скрываемся и не поверит словам нашим.
Они близко подъехали к Якше когда тот обернулся и спросил их.
- А вы куда?
- В Любеч, в Любеч, милость твоя Якша, - ответили они.
- В Любеч… Ведомо ли вам, что сталось в Берестове - заговорил Якша, испытующе смотря на них.
- Неведомо.
- Неведомо? Бояре с Предславой скрывают, но я думаю, что сыну и племяннику Андрея ведомо. От других скрывают, но старец-то Андрей у Предславы и Горисвета в милости всегда был: от него не скрыли же?
- Ничего нам не ведомо, Якша, - твердо сказал Иван.
- А зачем же вы путь в Любеч держите?
- По своим делам… Чего пристал! - сказал нетерпеливо Иван - Едем по своим делам и в толк не можем взять, чего ты от нас хочешь.
- Ну успокойся, - ответил Якша - Ишь какой прыткий, какое мне дело, куда и зачем едете; а если верно, что вам ничего не ведомо, так знайте, что великий князь Владимир преставился, что Предслава с боярами, со старой лисой Горисветом и с другими скрывают кончину великого князя от народа, потому что сами хотят править землей русской. Ведомо ли вам все это?
- Вечная память праведнику великому князю Владимиру!
- Вечная память, - сказал и Якша. - Но Предславе и Горисвету с боярами не удастся то, что они задумали. По праву старшего стол великокняжеский принадлежит доброму и разумному князю Святополку. Может, и старец Андрей помогать будет Предславе и Горисвету с боярами, может… Но увидите, что не будет по-ихнему. И польский король, тесть Святополков, и папа римский, и кесари помогут Святополку, и если вы впрямь едете в Любеч, разглашайте всем по дороге, что отныне великий князь на Руси, на столе киевском - Святополк, старший сын. Святополк добр и щедр; если послужите ему, он вознаградит вас, без милости не оставит.
- Это уж его княжеское дело, - ответили Иван с Егорием.
- А зачем вы в Любеч-то едете? - опять спросил Якша.
- Брат старца Андрея Семен в Любече живет, - заговорили Иван и Егорий, - и занемог старец. Ну, Андрей и послал нас к нему.
- А откуда же стало ведомо Андрею, что брат его в Любече занемог? Во сне, что ли, видел?
- Не во сне, - быстро ответил Иван, - а помнишь, на прошлой неделе купцы из Любеча на ладьях в Берестово и Киев приезжали: вот они-то и привезли весточку. Пора-то страдная, сразу отлучиться нельзя было, да и теперь не отлучились бы, но старец Андрей все настаивал, чтоб ехать скорей. А ты, милость твоя Якша, куда путь держишь?
- Правду ли вы мне говорите или нет, не знаю, а я вам правду скажу: еду к великому князю. Здесь неподалеку его стан, хотите - поезжайте со мною.
- Время дорого.
- Ну, как хотите, а если бы послужили ему, он не забыл бы вас. Еду я к нему, но вот и село: надо здесь старика Сороку повидать.
- Кланяемся, - ответили Егорий с Иваном.
Остановившись в селе у избы Сороки, о котором говорили, что он по-прежнему привержен к вере языческой и занимается волхвованием, Якша вошел к нему в избу. А Иван с Егорием стали советоваться, как бы проехать так, чтобы не наткнуться в пути на Святополка. Думали, не вернуться ли в Берестово, чтобы известить о близости Святополка, но решили, что не стоит, ибо в Берестове хотя и надеялись, что Борис придет раньше, чем Святополк узнает о кончине великого князя, но считали возможным, что Святополк может опередить Бориса.
Им удалось уехать не замеченными Якшей и проехать бором к Вышгороду так, что Святополк остался в стороне. Но за Вышгородом ночью они наскочили на ватагу пьяных людей: это были воины Святополка, которые, загуляв в Вышгороде, не пошли с ним к Киеву, а затем, сказав, что они отправляются догонять Святополка, пошли на деле грабить соседние деревни и села.
- Умирает, а может, уж и умер ваш князь Владимир, - кричали они, нападая на мирных людей, - теперь на великокняжеском столе будет наш князь Святополк! Подавайте-ка добро ваше - погулять хотим!
Наткнувшись на эту ватагу, Егорий с Иваном насилу отделались от них благополучно, да и то только благодаря находчивости Ивана, уверившего пьяных, что они с Егорием посланы Святополком и Якшей в Любеч и Смоленск приготовить людей к известию о занятии великокняжеского стола Святополком. А когда воины Святополка стали высказывать сомнение относительно верности слов Ивана, он сумел напугать, что Святополк жестоко покарает их, если они не поверят ему и не оставят их с Егорием в покое. Иван с Егорием, отделавшись от пьяных, отъехали на некоторое расстояние, и Егорий сказал:
- Нелегко нам в первые сутки, но дальше авось легче будет!
- Вестимо, - ответил Иван, - теперь только на разбойников можем наткнуться, но от Святополка и его людей мы уж в безопасности.
- Но и горько же будет земле русской, - сказал Егорий, - если Святополк овладеет великокняжеским столом!
- Овладеть, может, и овладеет: некому теперь в Киеве постоять за великокняжеский стол, - ответил Иван. - Старец Андрей, отец твой, сказал, что, может, и пошлет нам Господь кару и будет Святополк править землей, но милость Господня велика, не допустит он гибели Руси, и скоро правлению Святополка придет конец. Якша говорил, что Святополку помогут и ляшский князь, и папа римский, и кесари, но не повернулся его язык сказать, что Бог поможет! Бог не поможет Святополку, а Бог сильнее всех. Бог поможет Ярославу и Глебу, для которых мы везем вести. Бог поможет и нам свершить благополучно путь!..
До Любеча Егорий с Иваном ехали трое суток. Ехали они быстро, неутомимо, делая небольшие остановки, чтобы только дать отдых лошадям.
В Любече гонцы отдохнули несколько часов, зашли к своему дяде, старцу Семену, и к настоятелю одной из церквей любечских отцу Никодиму, к которому их направил Иларион, а также к родителям Антония Печерского, жившим в этом городе. Они советовались с отцом Никодимом, говорить ли людям о кончине великого князя. При этом они рассказали о случившемся с ними в дороге и об опасности, которая грозит со стороны Святополка.