Пек не мог себе позволить проводить друга, хотя очень хотелось: и проводить, и узнать, насколько серьезно тот ранен. Но сейчас, когда враг подобрался вплотную к стенам, начал сбивать их защитников и уже грозился приставить длинные ясеневые лестницы, ни одна пара рук не была лишней. Поэтому юноша лишь плотнее свел брови, стиснул зубы и заставил свои глаза видеть вдвое зорче, а руку - спускать тетиву вдвое быстрее.
Он, как и Карл, и Тит-Лис, целил в солдат, которые пытались установить лестницы. Сбивал их наземь, метко и безжалостно пронизывая стрелами шеи. Это было опасно - для таких выстрелов приходилось далеко высовываться и перегибаться. Именно поэтому в юношу попали два-три вражеских болта. Однако рыцарские доспехи Пека оказались прочнее и надежней кольчуги простого воина, и меткие стрелы лучников Гоша отскочили от лат и шлема Рифмача.
Стоявшие рядом с Пеком близнецы, Эйгон и Платин, отлично управлялись со стальными арбалетами. Только из этого грозного стрелкового оружия можно было пробить прочные латы рыцарей, и то не наверняка, поэтому в качестве целей братьев привлекали всадники под яркими флажками.
- А вот и Гай Гош! - кровожадно объявил Карл, указывая на всадника в богатых золоченых доспехах, который махал длинным синим, мечом, призывая воинов атаковать; его шлем, высокий, остроконечный, был украшен тяжелой стальной короной (она выполняла еще и защитную функцию). - Эй, Платин! Снимешь его - под твой щелбан свой лоб подставлю!
- Ага! - отозвался Платин, приложил взведенный арбалет к плечу, присел на одно колено и начал целиться.
Из этой дерзкой затеи ничего не вышло - рыцари лорда Гая превосходно охраняли своего сюзерена, и один из них сразу увидал приготовления стрелка на стене. И, заметив, принял меры: выхватил дротик и метнул его в Платина.
Дротик, сверкнув наконечником, как звездой, ударил арбалет в ложе, так сильно, что выбил его из рук юноши.
- Уй! - только успел вскрикнуть Платин, роняя арбалет туда же, куда совсем недавно Ларик проводил лук и стрелу.
- Не так все просто, парнишка! - крикнул Платину сэр Тофан, и тут же сам присел низко-низко, потому что за первым дротиком из окружения лорда полетели и другие, весьма меткие - и один из них звякнул бравому рыцарю Тофану по высокому шлему.
Защитникам города пришлось на время спрятаться за зубцы и приостановить оборону: высовываться сейчас было подобно самоубийству.
- Ничего-ничего! - громко подбадривал бойцов сэр Тофан, на четвереньках перебираясь поближе к баллисте, где только что убило сержанта. - Пущай тратят свои дротики - рано или поздно, а их у них мало останется. А мы переждем, и потом ответим…
Только Пек не сдавался: он опустил забрало шлема и резкими взмахами руки, закованной в доспех, отбивал наиболее наглые вражьи стрелы и дротики и продолжал сам отвечать, пусть не так быстро, но довольно метко. Видя, чем закончилась попытка Платина, юноша решил лорда Гоша взять на себя: осыпал стрелами сначала его телохранителей, а потом, когда те закрылись щитами, самому лорду засветил в шлем. Гай Гош пригнулся - Пек выругался: стрела пропала зря.
Молодому рыцарю пришлось тут же прятаться - на его зубец после 'покушения' обрушилась ярость всех стрелков лорда.
Где-то рядом гулко застучали приставные лестницы - противнику наконец удалось их поднять и опереть на стены. Снизу послышались команды:
- Наверх! Наверх!
- Вот сейчас будет жарко! - сэр Тофан весело ударил по плечу одного из воинов.
Пек осторожно высунулся в бойницу: так и есть - по лестницам уже карабкались солдаты с обнаженными мечами, а к воротам упорно катили таран, качавшийся на огромных цепях меж распорок.
- Камни! Масло! - заорал Тофан, маша руками на бойцов. - Где вы там? Сюда, бездельники! Пора горячее подавать!
И в дело пошло все то, что он перечислил: парни подкатили тачки с булыжниками и специальные чаны с 'горячим'.
Вопя от боли, осыпая илидольцев проклятиями, воины Гоша заметно убавили прыти. Потом, не выдержав града камней и потоков кипящего масла, отхлынули от лестниц.
Кто-то из герольдов, увидев знак, поданный лордом, затрубил отход.
Отряды, послушно развернувшись, кинулись туда, откуда атаковали - к своему лагерю, подбирая по пути раненых.
Одинокая катапульта на холме огрызнулась в Илидол еще парой каменных ядер. Одно ухнуло куда-то далеко в город и там развалило крышу какого-то дома, второе - без особого успеха бахнуло в ворота, опять заставив мореный дуб гудеть, а тяжелые цепи сердито звякать.
- Отбились! Отбились! - радостно закричал Пек, от восторга прыгая, словно мальчишка. - Парни! Дадим еще залп - по спинам, на десерт! Чтоб хорошо подумали - стоит ли возвращаться, - и вновь натянул тетиву.
Так илидольцы и 'попрощались' с отступавшим противником.
- Славная получилась заваруха, - смеялся сэр Тофан. - За наш успех стоит выпить! - и он высоко поднял свою флягу, полную душистого вина. - И ты глотни, сэр Пек.
Молодой рыцарь снял шлем и отхлебнул из фляги, и тут же закашлялся, зажмурился: напиток оказался очень крепким и пряным.
- Без меня справились? - поинтересовался, поднимаясь на стену, капитан Альвар. - Это хорошо, но это только начало… У меня те же успехи на Воробьиных воротах - там часть войск лорда тоже пыталась штурмовать. Мы легко справились. Но у вас, похоже, было очень жарко, - это рыцарь сказал, видя, сколько раненых сидит на камнях под зубцами. - Гош не успокоится, снова пойдет на штурм. Пусть не завтра, так послезавтра. Расслабляться нельзя. Сколько мы потеряли?
- Не считал; пойду, займусь, - послушно тряхнул головой Пек.
Потери горожан на главной цитадели составили девять убитых и двадцать три раненых, из которых было десять легкораненых, остальные - довольно тяжело. Пек посчитал и Ларика, который снова взял в руки лук и вернулся на свое место на стену. Другие раненые потянулись вниз - в лазарет, на починку и перевязки. Убитых осторожно снесли вниз и временно определили на плац, за гарнизоном.
- Завтра, коль будет время, похороним на городском кладбище, - хмуро распоряжался капитан, видя, что многие погибшие - юные новобранцы. - Что-то я скажу их родителям…
- То, что их сыновья - герои, - отозвался Пек.
Альвар покачал головой:
- Молодой, горячий - многого не понимаешь. Матери, потерявшей сына, плевать на всякие геройства. Она увидит только это - своего мертвого ребенка. И назовет нас, его командиров, убийцами…
- Те, кто погиб - не дети. Они мужчины, воины. Решили защищать свой город и знали, чем это может закончиться, - возразил Пек. - Дело мужчин воевать, дело женщин, если уж им так хочется, - плакать. И одно не должно мешать другому, - сказал, как отрезал.
Альвар вновь покачал головой, но уже согласно.
- Стрел и болтов мало, - продолжал юноша. - Я поеду к оружейникам - пусть постараются для родного города.
- Хорошо. Коль не устал, займись этим. Я пока гляну, нет ли повреждений в воротах. Если что - укрепим.
Альвар позвал с собой сэра Тофана, который уже собрал возле себя ребятню, чтоб рассказать им о том, как только что он самолично лил масло и кидал камни в осаждающих.
А юный Пек, щелкнув каблуками, развернулся, чтоб идти в конюшни и брать лошадь.
Там, из-под телеги с промокшим сеном к нему с писком кинулась Нина. Ее лицо было белым, а глаза своими размерами поспорили бы с блюдцами. Она ухватила юношу за ремни наплечников, прижалась крепко-крепко к его панцирю и пустила слезы в два ручья:
- Ой, мамочки! Живо-ой!
- Ты почему здесь?! - возмутился Пек.
- Страшно! Страшно было! - честно признавалась Нина, трясясь от рыданий.
- Надо было домой бежать, а не под телегой прятаться, - он обнял ее в ответ, чтоб успокоить.
Девушка лишь зашмыгала носом, прижимаясь щекой к стальной груди Пека. Не могла ж она просто взять и признаться, что страшно было не столько из-за ужасных звуков штурма, сколько страшно ей было за него, за баламута сероглазого.
- Они больше не придут? - со слабой надеждой в голосе спросила Нина.
- Придут, - честно ответил Пек, - но ты не бойся - мы их не пустим. Мы будем сражаться! Их много, но и нас не меньше! Посмотри: первую атаку отбили. И другие отобьем. И не только отобьем, а прогоним подальше, да под хвост, как коту шелудивому настреляем, чтоб забыл лорд Гош дорогу к илидольским воротам!..
Глава пятнадцатая
Капитан Альвар задумчиво погладил бороду:
- Вылазка, говоришь?
- Да! Налетим, как ураган, на их палатки! - сверкая глазами, сказал Пек и рубанул ладонью по воздуху. - Разве ожидают они от нас такой наглости? Подумают: это свои из лагеря, что у Воробьиных ворот, подъезжают. Пока опомнятся, мы их порубаем и катапульты подпалим!
Военный совет проходил в переговорном зале мэрии, за круглым инкрустированным огромным столом. Планы на будущее кроме капитана и Пека обсуждали еще несколько знатных господ-рыцарей, давно обосновавшихся в Илидоле и пожелавших защищать его, и члены городского совета.
- В плане юноши много разумного, - отозвался один из старейшин. - Кроме того, что мы нанесем лишний урон войску лорда, мы еще утвердим врагов в мысли, что сдаваться не намерены. Вполне возможно, после нашей вылазки, многие из дружины Гоша не захотят вновь идти на штурм и не преминут заявить об этом командирам.
- Кстати, - поднялся со своего кресла другой, - я предлагаю выслать гонцов в столицу с жалобой на лорда. Мы ведь не только его город, мы - подданные короля Лавра и имеем право просить государя о заступничестве.