Они снова вернулись к вопросу о посылке лазутчиков. Это деликатное дело Туганбек решил взять на себя.
Когда слуга убрал дастархан, вошел один из джигитов царевича - песенник, плясун, острослов, полупоэт, полувоин. Поручения, связанные с угощениями и пирами, в большинстве случаев выполнял именно он. Джигит спросил, кого пригласить на сегодняшний прием и какое угощение приготовить. Туганбек перечислил гостей, музыкантов, плясунов, а также нужны" кушанья и напитки. Джигит, поглаживая красивы холеные усы, сказал, с улыбкой обращаясь к присутствующим:
- Сегодня во дворце Хадичи-бегим произошел удивительный случай. Вы слышали?
- Какой? - одновременно спросили Туганбек и царевич.
- Из дворца, - продолжал джигит, - в полночь бежал а невольница. Она тяжело ранила кинжалом одного раба.
- Молодец девчонка! Ну что же, поймали ее? - спросил Музаффар-мирза.
- Поймали.
- Где она сейчас? - В крепости Ихтияр-ад-дин.
- Вы знаете ее имя? - спросил Туганбек.
- Да. Ее зовут Дильдор.
Музаффар-мирза вышел в соседнюю комнату. Туганбек отпустил джигита и, оставшись один, задумался.
"Если на допросе выяснится, что девушку при Мирзе Ядгаре похитил я, могут подняться неприятные раеговоры, - размышлял Туганбек, - и Маджд-ад-дина, дик нарочно, нет в Герате.
Необходимо было замести следы и обезопасить себя. Крепко надвинув на лоб бобровую шапку, Туганбек выбежал на улицу, вскочил на коня и, приказав трем нукерам следовать за собой, во весь опор помчался к крепости Ихтияр-ад-дин. В ту минуту, когда ей сходил с коня перед караульным помещением, к нему подошел Зейн-ад-дин.
- Что это вы бродите в этих местах, мулла? - процедил сквозь зубы Туганбек.
- Сегодня один из наших родственников попал в тюрьму, - с притворным смирением ответил Зейн-ад-дин. - Я полагаю, что и у вас, господин бек, такая же работа на сердце?
Туганбек почувствовал в его словах скрытую насмешку, но притворился непонимающим.
- Не увлекайтесь подобными выдумками, мирза-джигит, ответил он и, передав лошадь нукеру, быстро вошел в караульную комнату.
Зейн-ад-дин выйдя на рассвете с затянувшейся пирушки, узнал от одного знакомого воина о случае во дворце. "Как бы она не оказалась возлюбленной Арсланкула", - подумал он и побежал к крепости. Предположения его оправдались. Он услышал, что первый допрос с девушки снимал Пирмат, сын палача Яр-Аля, что Дильдор не назвала никого по имени и держалась с достойной удивления смелостью.
Зейн-ад-дин дрожал от холода, но все же решил дождаться Туганбека. Он предполагал, что тот приехал по тому же делу. Вскоре Туганбек вышел из караульной комнаты. Он насмешливо улыбнулся Зейн-ад-дину.
"Собака, хочешь замутить истину! - подумал про себя Зейн-ад-дин. - Но нет! Поэт правильно сказал-: "Море не станет нечистым, если собака сунет в него морду".
Он подошел к Туганбеку.
Какие последствия будет иметь вчерашний случай, ек? - спросил Зейн-ад-дин, словно из праздного любопытства.
- Откуда мне знать? Что у меня других забот пет? - грубо ответил Туганбек.
Зейн-ад-дин резко повернулся и побежал в медресе.
В худжре Султанмурад с Арсланкулом горячо беседовали о чем-то.
- Султанмурад, как всегда, обрадовался приходу Зейн-ад-дина.
- Иди сюда, друг мой, помоги нам разрешить трудный вопрос! - воскликнул Султанмурад, указывая на место возле себя.
- Какой вопрос?
- Дильдор надо, наконец, освободить, - проговорил Султанмурад.
- Правильно, и притом как можно скорей. Но вы знаете, откуда освободить?
- Не откуда - это известно, а как проникнуть во дворец, вот что скажите, - проговорил Арсланкул, поправляя шапку и глядя на Зейн-ад-дина полными надежды глазами.
- Что? Да вы, наверное, не проснулись еще? Девушка из одной тюрьмы попала в другую;
- У Арсланкула и Султанмурада захватило дыхание. Они растерянно смотрели друг на друга.
Зейн-ад-дин рассказал о случившемся. В комнате воцарилась глубокая тишина. Из глаз Арсланкула закапали слезы. Султанмурад внезапно поднялся с места.
- Поистине, этой девушке нет подобной во всем мире, - сказал он, охваченный волнением. - Братья, пусть каждый из нас возьмет на себя определенную задачу. Будем беречь жизнь Дильдор, как свею. Ты, Зейн-ад-дин, постарайся разузнать о проделках Тугая-бека. Вы, Арсланкул, не отходите далеко от тюрьмы, но будьте очень осторожны. А мне что делать? Жаль, что господин везир Ходжа Афзаль вчера уехал в Мере. Что ж, попрошу помощи у справедливых гератских беков, у уважаемых людей.
Никто не возражал Султанмураду. Сговорившись встретиться у Зейн-ад-дина, друзья вышли из худжры.
II
Арсланкул громадными шагами мчался к крепости Ихтияр-ад-дин. Крепость походила на цепь гор, возвышающихся друг над другом. Грозное тяжелое здание вздымало к небу свои высокие зубцы, толстые стены, земляные насыпи. Тюрьма находилась здесь. Арсланкул грустно бродил между крепостью и конским базаром, расположенным к северу от крепости. Голова у него была тяжелая, словно ее сдавили железным обручем. Перед глазами вставали страшные картины. Ему не раз приходилось видеть здесь - обезглавленные трупы с отрубленными руками и ногами, повешенных, которые болтались на виселице, извиваясь в судорогах, и вскоре вытягивались, как арабская буква "алиф". Внезапно ужас наполнил его сердце: "А вдруг Дильдор сейчас выведут и повесят! Что сделает он с пустыми руками?"
Не колеблясь ни минуты, юноша помчался домой. Тетка была на базаре. Арсланкул подошел к старику и тихонько хлопнул его по плечу.
- Дядюшка, вы говорили мне про какой-то меч. Покажите его мне.
- А, меч? Разве на Герат идут враги? - спросил старик, широко раскрывая глаза, затененные густыми бровями.
- Нет… Все спокойно… Но мне нужно… - торопливо говорил Арсланкул.
Старик вошел в дом и показал на большой сундук. Не найдя ключа, юноша ухватился за кольцо и, с силой потянув его, открыл крышку сундука. Из-под груды одежды он извлек меч, вынул его из ножен и внимательно осмотрел.
- Эй, красавец, что рассматриваешь? - спросил старик. - Исфаханская сталь… Мой отец был воином покойного эмират Тимура. Сколько этот меч видел стран, над сколькими головами его заносили! Этот меч видел Хиндустан, Дешт-и-Кипчак, Аравию, Иран, Кавказ, землю Румов. Живи я во времена Сахиб-Киран Тимура, разве остался бы я на всю жизнь гончаром?. Был бы правителем где-нибудь в Китае. Эх жизнь.
- Хороший меч, - сказал Арсланкул.
Он вложил меч в ножны и подвесил к поясу под длинным халатом. Потом взял с высокой, полки, завернутый в тряпку нож и сунул его за голенище сапога.
- Что, собрался воевать с Яджуджем и Маджуджем? На поясе меч, за сапогом нож. Смотри!., поднимать меч можно только за правое дело. Не проливай невинной крови, - сказал старик, загораживая Арсланкул у дорогу..
- Дядюшка, во времена Хусейна Байкары стало много дурных людей. Этот меч поднимется только против несправедливости.
Арсланкул прошел на берег Инджиля и, повидав там кое-кого из своих приятелей, снова отправился к крепости Ихтияр-ад-дин.
В час вечерней молитвы Арсланкул, как было условленно, постучал в ворота дома Зейн-ад-дина, Какая-то женщина открыла ему в темноте и пригласила в комнату, из окон которой струился свет. В комнате никого не было… На ковре лежали перья, пеналы для перьев, всевозможной формы чернильницы, листки чистой бумаги; на колышке висели тамбур и гиджак. Арсланкул сел в уголок, - положил шапку подле себя и устало закрыл глаза.
"Я оторвал этих благородных людей от дела, заставил расстаться с книгой, - печально думал юноша. - Один из них мудрец, который превзошел великого ученого Челеби, пришедшего к нам из земли Румов, а другой - замечательный писец. Ко мне чужому, неграмотному человеку, они проявили столько любви. Не будь таких честных, правдолюбивых людей, вся земля покрылась бы мраком. Они в хлопотах обо мне, а я сижу здесь".
В это время на дворе послышался шум. Арсланкул вскочил на ноги и пошел навстречу друзьям.
- Ну, что вы узнали за день? - спросил Султанмурад, глядя на усталого Арсланкула, под халат ом которого обрисовывался меч. Ничего не узнал. Если смотреть снаружи, похоже, что все благополучно.
- Да, до сих пор все спокойно. Что же вы надумали делать дальше? - спросил Зейн-ад-дин, собирая разбросанные по комнате письменные принадлежности.
- Сегодня ночью я, если вы одобрите, устрою одно дельце.
- Какое? - с интересом спросил Султанмурад.
- Что, если мы ночью нападем на тюрьму, зарежем сторожей и освободим невинную пленницу? - . серьезно заговорил Арсланкул.
- Похвальная отвага, но где же сила? Это дело нелегкое, - нетерпеливо прервал Султанмурад.
- Не считая меня, есть еще пять молодцов, - ответил Арсланкул. - Все - отважные парни, любит подраться. Это мои хорошие товарищи, я с ними сдружился в Герате. Мы все - одно тело, одна душа. Теперь они ходят вокруг тюрьмы. Если вы разрешите, мы выберем время и устроим нападение.
Зейн-ад-дин и Султанмурад безмолвно посмотрели друг на друга.
- Как ты находишь это смелое намерение? - спросил, наконец, Султанмурад.
- Сказать по правде, я не ожидал от Арсланкула и его товарищей такой отваги. Их смелость достойна похвалы. Однако сколь отважным ни кажется нам этот план, я вынужден высказаться против.