3. Харчевня на Воробьевых горах
Множество народу за столами.
Андрей и Афанасий входят и усаживаются за свободный стол. Хозяин поспешно бросается к ним, признав в них "господ".
За соседним столом сидят трое: один старик и двое парней. Стараются говорить негромко. Андрей и Афанасий прислушиваются к их разговору.
Старик.Речка там есть такая, зовется Тура. Вот по этой речке они и селятся. - А люди там нужны, и потому власти не слишком допытываются, кто, да почему. А уж если кто с семьей приедет, то сразу видно, что не лихой человек, а добрый хозяин.
Первый парень.С малыми детьми в такую даль пускаться - страшно.
Старик.А он вот не побоялся. Решил, что новых законов дожидаться - еще страшнее.
Стол в дальнем углу.
За ним сидят трое мужиков и одна женщина в некотором подпитии.
Женщина.Бояре-то дочек своих в парчу обрядили, жемчугами увешали! А она-то, голубушка, в простом сарафане вышла. А он-то, как увидал красоту ее несравненную, так только ей кольцо и отдал.
Мужики.Ай да царь! Ай да наш Алексей Михайлович!
Сидящие за ближайшим столом слышат этот разговор. Один из них, мужик средних лет, покачивает головой.
Мужик.Да, невесту себе государь выбрал. Хорошо сделал. Дай ему Бог! А то отец его сначала одну выбрал, потом другую пришлось, а потом и третью. - А в народе про это говорили: в Смутное время каждое утро с новым царем просыпались, теперь же - с новой царицей.
Стол в другом углу.
За ним сидит один мужик. К нему подсаживается второй с озорным выражением лица. Второй смотрит первому прямо в глаза.
Второй(тихо).Послушай, я тебе щас такое скажу, что ты на месте подпрыгнешь. Только смотри, никому про это ни слова. (Понижает еще больше голос.)Аглицкие мужики короля своего изловили, судят его всенародно и хотят голову рубить.
Первый посетитель застывает с непередаваемым выражением лица и сидит так с полминуты.
Первый(придя в себя).Эй, Тишка, подай-ка еще полный штоф! Хочу угостить дорогого друга. Распотешил он мою душу! (Продолжает сидеть с блаженной физиономией. Затем хлопает по столу.)Эх, люблю я аглицкое сукно. Даром что весь век в сермяге хожу.
Тот же стол рядом с Андреем и Афанасием. Мужики, презрительно покосившись в сторону господ, продолжают свой разговор.
Второй парень.В казаки всегда можно податься.
Первый парень.А семья?
Старик.У кого к чему душа лежит. Главное - время не упустить. А упустишь время - и получишь: семь дней на барина работай, семь ночей на себя.
Второй парень.Все к этому идет.
Старик.Вот я и говорю про эту речку. Зовется Тура. Там уже многие осели. Как туда попадают, как добираются - все известно.
Андрей и Афанасий доели все пироги, допили содержимое кружек. Афанасий вручает подбежавшему хозяину деньги. Они выходят к своим саням, дают монетки мальчишке, сторожившему сани, едут обратно.
В санях.
Афанасий.Слышал, о чем речь вели за соседним столом?
Андрей.Про какую-то речку говорили, на которую они бежать собираются от нашей господской милости.
Афанасий.Всё знают, ко всему готовы и всё сполна получат.
Андрей.Но ведь законы эти только еще готовятся…
Афанасий(погоняя лошадей).Андрей, заруби себе на носу. Когда у нас на Руси о чем-то плохом начинают поговаривать, оно непременно сбывается. Думаешь, Юрьев день в одночасье отменили? Мой дед хорошо помнил, как это было. И твой дед, мой тесть, много про это рассказывал. - Всё слухи ходили, и всё верить не хотели - да может ли такое быть, да это же попрание всех Божеских законов! - А теперь и вовсе хотят из мужиков рабочий скот сделать.
Андрей(тихо).Только чуда ждать остается. Господу все возможно.
Афанасий.Андрюшенька, я человек слабый
и грешный. И не так верой крепок, как Василий (кладет руку на руку Андрея)и как другие. Но когда я каждый день повторяю "да приидет Царствие Твое", поверь мне, это для меня не пустые слова. - Царствия Христова давно ждут, ты сам знаешь, сколько. И скоро не дождутся. А вот законы эти антихристовы будут приняты, и очень скоро. И вот тогда нашего брата, русского дворянина, будут судить тем же судом, что и Каина.
Андрей.Ну, каждый будет осужден за свой грех, добрые за злых не ответчики. А вот кто за всех должен ответ держать - так это царь, Богом
поставленный. А когда этот царь по Божьей воле становится твоим братом - тут уже хочешь не хочешь, а призадумаешься.
Афанасий(раздраженно).Какой он тебе брат!
Андрей.Он мне брат, Афанасий Петрович. Я знаю, что говорю. Фима сестра моя родная, а он мой брат. (Покачивает головой.)Если бы ты их видел вместе в тот день!.. Я смотрел - и глазам своим не верил. Воистину - уже не двое, а одна плоть. И теперь за все, что он сотворит, ей придется сполна отвечать. А стало быть, и мне тоже.
Сани несутся в направлении Яузских ворот.
4. Ремесленная слобода Кисловка
Высокий молодой священник (отец Филипп) быстрым шагом идет по улице. За ним семенит мальчик-служка. Священник замечает идущего навстречу человека, который явно не хочет быть замеченным.
Филипп(к служке).А может быть, так пойдем? (Кивает на узкий проулок.)
Служка.Что ты, отче Филипп! Так в два раза дальше, если не в три. Помрет человек без причастия.
Священник, замедлив шаг, продолжает свой путь.
Филипп(поравнявшись со встречным).Мир тебе, Кузьма Кузьмич!
Кузьма(без особого удовольствия).А, это ты,
Филиппушка! Ты все тут служишь? Не очень-то подходящее для тебя местечко.
Филипп.Все по милости Божьей, Кузьма Кузьмич. Конечно, народ здесь темный, пьющий. Нередко драки случаются, вплоть до смертоубийства. Зато большую нужду имеют в пастырском попечении.
Кузьма вынимает из-за пазухи мешочек, в котором перекатывается жемчуг, и подбрасывает его на ладони.
Кузьма(поигрывая мешочком).Мастера-то здесь
неплохие. И берут недорого. - И все же с твоими познаниями - и в таком месте! Отец твой покойный всю жизнь в Кремле прослужил, в Успенском соборе.
Филипп.За все надо Бога благодарить, Кузьма Кузьмич. Есть места куда как хуже.
Кузьма.Ох, верно говоришь, Филиппушка. - Ну иди с Богом, тебя ведь страждущий дожидает.
Филипп и служка продолжают свое движение. Кузьма уходит, оглядываясь, и только убедившись, что за ним не следят, ускоряет шаг.
Служка.Надо было ему еще пожаловаться, отче Филипп, что здешние бабы сплошь ворожбой занимаются.
Филипп(усмехаясь).Следующий раз непременно пожалуюсь.
5. В избе Манки Харитоновой
Кузьма и Харитонова.
Кузьма(поигрывая все тем же мешочком).Так что готовься. Сегодня же за тобой пришлют, позовут тебя на Верх. - Новой царице послужишь. - Ты ведь старой царице исправно служила, а? Хорошо послужила, ничего не скажешь. Послужила как никто другой.
Харитонова(испуганно).Царица Евдокия Лукьяновна по Божьей воле померла. Я тут ни при чем.
Кузьма.Да разве ж такое бывает, чтобы кто-нибудь помер без Божьей на то воли? И я так думаю, и
ты так думаешь, и вместе мы так думаем, и никто нас в этом поколебать не может.
В дверь просовывается голова хозяина, мужа Харитоновой.
Муж.Марьюшка, не прикажешь ли попотчевать дорогого гостя?
Харитонова.Дверь закрой! Если каждого, кто
с заказом придет, потчевать, сколько же тогда моя работа будет стоить?
Кузьма(вынимает другой мешочек).Вот здесь треть твоей награды. Еще две трети получишь, когда работу сделаешь.
Харитонова.Больно уж времени мало. Почему свадьба так скоро? Что спешат?
Кузьма.Жениху не терпится. Он у нас очень
молод. - А если к назначенному сроку не успеть, то еще через две недели пост начнется - и тогда свадьбу играть только после Рождества.
Харитонова.Вот так бы оно лучше всего. А то очень уж времени мало.
Кузьма.Тут своя выгода есть. Поскольку времени для всех приготовлений мало, то швеям и вышивальщицам не придется взад-вперед расхаживать, они и ночевать в теремах будут. А ночью - сама знаешь.
Харитонова.А кто у нее постельницей?
Кузьма.Анфиса Герминовна. (Харитонова слегка кивает.)Ты ее знаешь.
Харитонова.Ну видела разок. - Я там ни с кем особо не знаюсь. Мое дело жемчугом вышивать, когда позовут.
Кузьма.А мне, значит, вышивать не станешь?
(Подбрасывает на ладони первый мешочек и прячет его.)
Харитонова.Сам погляди - времени уж очень мало. - Так где, говоришь, девицу эту испортили? Еще там, в Касимове? Али по дороге, как в Москву везли?
Кузьма.Там еще, там. И многие знали об этом. И родные прежде всех знали, но сокрыть понадеялись. Тому свидетели есть. - Будут. - Надежные свидетели.