и как остановитесь? Хорошо ли вам там будет, удобно ли?
Всеволожский.Благодарствуй, Артемий Лукич, у нас с этим все в порядке. У жены моей в Москве сестра родная. Дом у них неподалеку от Яузских ворот. Мужа ее, Афанасия Корионова.
Артемий(вспоминая).Погоди-ка! Корионов…
Афанасий… А не родня ли он боярам Матвеевым?
Всеволожский в растерянности.
Андрей.Боярыня Матвеева, Ирина Алексеевна, доводится ему троюродной сестрой.
Артемий(радостно).Ну точно! На свадьбе Артамона Сергеевича с ним я беседовал. Он же изрядный грамотей. О чем с ним ни заговори - все знает. (Андрей улыбается.)Надо же, знакомые общие нашлись.
Пушкин и Артемий усаживаются в повозку, в которой уже спит князь Михал Михалыч. Поезд трогается.
Артемий.Эти Всеволожские… - Родители-то совсем простые, а вот братец не таков.
Пушкин(насмешливо).Опять мечтаешь?
Артемий(не слушая).У него такая повадка, даже не найду сказать, какая.
Пушкин(тем же тоном).Царственная.
Артемий.Вот-вот. Ты тоже заметил? - И надо же, оказалось, что они в свойстве с близким другом государя Артамоном Матвеевым.
Пушкин(оживляясь).Это через кого же?
Артемий.Евдокии Никитишны сестра старшая замужем за его родичем. Есть такой Афанасий Корионов.
Пушкин.А, знаю его. Он когда-то в Посольском приказе служил, или еще в каком-то, не помню. Грамотей, каких мало. Только службу по болезни оставил. - По-моему, он эту болезнь себе придумал, но это его дело. - А твой Артамон Матвеев в Москву ни к смотринам, ни к свадьбе царской не поспеет. Его государь с Морозовым в Рим с посольством отправили.
Артемий.По пути, небось, в Голландию заедет. Любит он Голландию.
Пушкин.Артемий Лукич, я спать хочу. Я сегодня поднялся до первых петухов. И ты спи. Спи себе и мечтай. Благо, никто не видит.
8. Москва
Боярыня Годунова и нянька Федора подходят к храму Благовещенья в Кремле.
Годунова.Там в храме темно, и народу много, так что ты, когда выйдешь, задержись на ступеньках и жди. - Я выйду вместе с ними. Старшая Марья
ростом повыше, но чтоб ты не ошиблась, я ее обниму. А ты прямо к нам подходи и всю-всю ее рассмотришь. Она не обидится, она же знает, что да почему. А уж ты ему ее распишешь. Это же лучше, чем с чужих слов.
Федора.Да, матушка Кирилловна, все, как скажешь, так и сделаю.
Годунова(прижимая руку к груди).Ведь подлинная красавица, да ты сама увидишь. Да разве мы с Борис Иванычем стали бы Алешеньке, государю нашему, не самую лучшую сватать?
Федора.Что ты, матушка, я ему каждый день твержу, что вы ему как мать с отцом.
Годунова.Да что нам еще нужно, кроме его счастья, голубчика нашего!
Да, вот еще. Нехорошо, если он подумает, что мы уж очень наседаем на него с Милославской-то. Ты мимоходом и о других поговори. У Одоевских девица красивая, княжна Волхонская тоже неплоха.
Федора.У Алферьевых Катя тоже красавица.
Годунова.Ты что! Про Алферьеву и заикаться
не смей. Ее тут не хватало. Ты же знаешь, чья она внучка. Да если она пройдет, нам тут жизни не станет. Да нас тогда царевна Ирина с навозом смешает.
Федора отворачивается.
Годунова.Ну ладно. В общем, смотри во все глаза, а потом ему расскажешь. Лучше всего перед сном. Пущай она ему ночью снится. - А знаешь, протопопова жена с ними в бане мылась, говорит, от Маши глаз оторвать нельзя. Давай-ка, приглашу я их к себе в баню, и ты придешь невзначай. Как это тебе?
Федора(тоскливо).Ой, Кирилловна, боюсь я, мало ты Алешу знаешь.
Годунова.Ты так думаешь? Лишь бы не оказалось, что Борис Иванович его мало знает.
9. Москва
Приемная в покоях царевен. Большая комната. Боярыни и боярышни, служанки, карлицы и прочие. Играют в застольные игры, рассматривают лубки, кормят птичек, едят лакомства и т. д.
Ирина.Что не едет княгиня Вяземская?
Девушка выходит в прихожую, быстро возвращается.
Девушка.Скороходы кннягинины уже прибыли. Значит, скоро будет.
К Ирине подходит красивая боярышня. Ирина сажает ее рядом с собой, говорит негромко.
Ирина.Какая же ты красавица, Наташа. Какая ты лапушка. (Вздыхает.)Выбрал бы тебя царь в жены, как бы нам было хорошо.
Боярышня.Ой нет, матушка-царевна! Вряд ли выберет. Я же твоеймамушки племянница, княгини Хованской. Вот будь я племянницей боярыни Годуновой, тогда другое дело.
К ним подходит царевна Анна, говорит вполголоса.
Анна.Ну уж нет, чем годуновскую, так лучше сразу морозовскую. Дарья Кирилловна еще лютее, чем Борис Иваныч.
Старая боярыня, вытянув шею, направляется к ним.
Ирина(громко и насмешливо).Мы равно почитаем и Бориса Ивановича, и Дарью Кирилловну. Они для нас одно целое. Оба государя, брата нашего, пестуют с младенчества.
Девушка(появляется в прихожей).Прибыла княгиня Вяземская.
Входит Вяземская, все присутствующие ее приветствуют.
Ирина(хватая Вяземскую за руку).Помнится, Анна Васильевна, ты настойку хвалила от болей в суставах. Пойдем-ка ко мне, посмотришь мою ногу. Может, возьмет ее твоя настойка.
Старая боярыня(встревает).А почему бы тебе с немцем-лекарем не посоветоваться, матушка Ирина Михайловна?
Ирина(развязно).Посоветоваться-то можно, да неохота мне немцу-лекарю коленки свои показывать.
Ирина с Вяземской уходят в спальню царевны, закрывают дверь.
Вяземская(косится на дверь).Сейчас из-под двери уши начнут расти.
Ирина.Ну и пусть растут. (Ногой распахивает дверь настежь, потом опять закрывает.) - Боярыня Годунова с утра до вечера нахваливает дочерей какого-то Милославского. Стало быть, это и есть морозовские невесты. Хотелось бы мне знать, кто это, что это.
Вяземская.Ну что ж, девицы отменно красивые.
Ирина(брезгливо).Да видела я их как-то. Правда,
не помню почти. Завтра их сюда приведут, память нам освежить, чтобы и мы Алеше напевать стали.
Вяземская.Старшую Марией звать, младшую Анной. Она ростом поменьше, но побойчее, на язык острая. А старшая больше молчит. Я таких не люблю. Кто всегда молчит, тот чаще всего глупость свою скрывает.
Ирина(тем же тоном).Да я не про них. - Я знать хочу, кто они Морозову. Откуда он вообще взялся, этот Илья Милославский?
Вяземская.Ну что сказать? Не очень богат, не очень знатен. Всем и вся обязан Борису Ивановичу.
Ирина.Он с ним даже ни в каком родстве?
Вяземская.Нет. - У Бориса таких немало. Их зовут "глаза и уши Морозова".
Ирина.Попросту говоря, доносчики.
Вяземская.Верные люди. - Что тут такого? Ни один правитель без таких не обходится. А у этого нашлись красивые дочки. Отец их духовный Стефан Вонифатьевич.
Ирина.К царскому духовнику пристроили. Давно готовили.
Вяземская.Морозов Морозовым бы не был, если бы заранее не позаботился. Дело ведь великой важности.
Ирина.Ну, все ясно. Он теперь до самой смерти всю Русскую землю из своих когтей не выпустит. А там еще худшему передаст.
Вяземская.Ну потерпи, Иринушка! Повзрослеет Алексей, сам царствовать научится.
Ирина.Этому не научаются! Царем родиться надо. Понимаешь ты? Не сыном царским, а царем! - Научится! Вот Морозов его и научит. Уже учит. Такие законы готовит, что царь Дракула обзавидуется. - (Бросается на шею Вяземской.)За что мою жизнь загубили, Анна Васильевна? Уж лучше бы убили! Зачем я живу? Чтоб видеть, как это воронье на костях пирует? (Рыдает.)
Вяземская(глядя ее по голове и плечам).Я последнее время все больше о смерти думаю. А когда свою жизнь вспоминаю, то порой не пойму - то ли со мной это было, то ли кто рассказал.
10. Москва. Кремль
Царь быстрыми шагами выходит из боярского собрания.
Алексей(резко, Чистому).Всё! Всё! Завтра будем продолжать. Обедайте без меня.
Морозов, поджимая губы, кивает Чистому, что всё в порядке.
Алексей(на ходу).Хоть полдня не видеть эти рожи боярские. Где Федька Ртищев?
Чистой.Федор Павлович, государь, с твоего дозволения еще утром в Сергиеву Лавру отправился. Матушку свою на богомолье провожает.
Алексей.А я и забыл. И Ванятка, сукин сын, в город отпросился. Ладно, чтоб никто, кроме Прозоровского, не смел входить.
Царь и Прозоровский обедают.
Алексей.Лютые звери! Хуже зверей. Зверь, если сыт, он никого не тронет. А наши славные русские дворяне никогда сыты не будут. (-) Ведь, почитай, все мужики им уже в рабство розданы, все равно им мало. Они их друг у друга воруют.