Дедушка же смотрел на такие вещи строже, но в конце концов и он махнул рукой. Вырастет - поумнеет! Ведь девчонка всегда у них на глазах. И школа эта танцевальная совсем рядом, в доме напротив. Если в воскресенье под вечер сесть на скамейку за воротами, то можно слушать, как там у них музыка играет, а иногда, в короткие перерывы между двумя танцами, и сама Элфи выглянет в окно, в самое крайнее. Танцующие подходят к окну подышать свежим воздухом, потому что в зале духота страшная. Можно представить себе, каково им там в такую жару летом, после полудня! А танцорам хоть бы что: они и до утра готовы без устали отплясывать, хотя музыка играет все больше быстрые ритмы. Народ собирается молодой, ни одного нет старше двадцати, не скоро удается утомить их настолько, чтобы они остановились. Оркестру это отлично известно: танцоры и самый короткий перерыв считают бесконечно длинным! В пять часов полагается "большая перемена". Тогда многие участники танцевального вечера спускаются вниз, на улицу. Девушки прогуливаются, взявшись под руки. Ребята разговаривают, собравшись в свой, мужской кружок. Когда не танцуют, они близко не подходят к девушкам, не то чтобы ухаживать за ними, - молоды еще. Мало кто из ребят и девчат приходят сюда, чтобы полюбезничать. В основном они собираются здесь, чтобы потанцевать. Зато в этом занятии они не знают меры. Для них танцы - как для другой молодежи играть в футбол, заниматься спортом или для тех, кто поменьше, просто бегать или гонять обруч. Некоторые ребята остаются даже и на время перерыва наверху, в зале; они усаживаются на подоконнике, грызут тыквенные семечки и с громким хохотом бросают кожуру на жестяной карниз, потешаясь над голубями, которые, кивая головками, простодушно спешат к пустым скорлупкам и пытаются их клевать. Одно это уж говорит за себя: какая еще детвора все эти танцоры! Но вот оркестр начинает настраивать инструменты, и все сломя голову кидаются наверх, чтобы не пропустить ни одного такта. Вечером, в семь часов, Элфи заявляется домой. Лицо раскраснелось, глаза горят. Она бросается на диван в прохладной комнате, стягивает туфельки с каблучками-шпильками и шевелит пальцами ног, разминая их. Каждая частичка ее тела ноет от усталости, но и теперь она продолжает подпевать доносящимся из зала танцевальным мелодиям. Ведь те, кто постарше, разумеется, танцуют и дальше, и после семи часов. Если бы бабушка разрешила, Элфи в мгновение ока снова бы надела на ноги туфельки с каблуками-шпильками. Потому что, когда Элфи танцует, у нее никогда не болят ноги. Разве только после…
- Ты, внучка, как некоторые лошадки на скачках, - сказал ей однажды дедушка, - Выводят ее из стойла: кляча клячей! Глядишь на нее и думаешь: сейчас раза два шагнет и ноги протянет. А выйдет эта клячонка на беговую дорожку - и полетит, как вихрь!
- Выходит, и я на клячу похожа? - слегка обидевшись, переспросила Элфи, которую всякий намек на ее худобу задевал за живое.
Но всерьез на дедушку она не обижалась: ведь он это не со злым умыслом сказал. Бабушка с каждой неделей делается все уступчивее. Она уже больше не возражает, когда Элфи красит губы. И даже защищает внучку от злых языков в доме. Элфи знает, что в доме многие осуждают ее за столь быстрое преображение. Не одна дворничиха с мужем делают замечания на ее счет, а и другие тоже. Например, в прошлую среду вечером - по средам тоже бывают танцы, но начинаются они позднее, в шесть часов, - столкнулась она в воротах с Гизи Шом и ее мамашей. Гизи небрежно буркнула: "Привет" и уставилась на Элфи до неприличия пристальным взглядом. И мама ее тоже! Ну конечно, туфельки на шпильках, шуршащее платье из тафты, губы накрашены. А Гизи была в обычных белых босоножках без каблуков, в ситцевом, горошком платьице, с волосами, заплетенными в две косички…
В другой раз дядя доктор, живущий на втором этаже и знающий Элфи с пеленок, сказал ей как-то утром:
- Скажите на милость! Да это ты, Белладонна! Тебя и не узнать! Какой из тебя, однако, "демон" получился!
Доктор - великий шутник, поэтому он и сказал Элфи: "Белладонна" и "демон".
Теперь Элфи и по будням немного подкрашивала губы, а не только когда отправлялась на танцы. Из-за туфель на высоком каблуке она изводила своими просьбами бабушку до тех пор, пока та не согласилась наконец купить ей такие. Не может же Элфи вечно ходить в туфлях Бэби! Прическу же Элфи меняла теперь каждые три дня. Ну, это еще ладно! Пусть набивает руку, учится своему ремеслу. Несколько раз от нечего делать ей укладывал волосы сам дядя Антон. И очень хвалили ее волосы:
- Сама ты тоща, как моща, а вот волосы у тебя красивые! Провалиться мне, если это не они высасывают из тебя все соки!..
Так вот и щеголяла Элфи - в начале недели прической "неверная жена", в конце - "конским хвостом". А посмотрев какой-нибудь французский или итальянский фильм, она на другой же день с утра, когда в мастерской было малолюдно и нечего было подметать, располагалась перед зеркалом и пробовала уложить свои волосы на манер виденных в кино причесок. И если для этого надо было выхватить клок спереди, чтобы волосы ниспадали на лоб в точности как у той французской актрисы, то Элфи делала это не задумываясь. В конце концов однажды Элфи предстала перед дядей Антоном и попросила выкрасить ей волосы в черный цвет - за деньги, разумеется, как всем.
- Нельзя, - засмеялся дядя Тони. - Ведь тебя же зовут Белочкой!
- Но дядя Тони!
- Больше и не заикайся об этом! - уже вполне серьезно сказал старый мастер. - Испортить волосы хочешь, дурочка? Другие рады были бы родиться с такими светлыми волосами, как у тебя!
Элфи надулась, начала грубить: какое, мол, вам-то дело, испортятся волосы или нет? Мои это волосы или нет?
- Н-да, язык у тебя хорошо подвешен, - добродушно заметил дядя Антон.
- Вот пойду в другую парикмахерскую и выкрашусь, - грозила Элфи.
- Ну, тогда ноги твоей больше здесь не будет, - пообещал, в свою очередь, дядя Тони.
- Ну уж! - куражилась Элфи больше для того, чтобы последнее слово в споре осталось за ней.
Разумеется, у нее и в мыслях не было идти краситься куда-нибудь в другую парикмахерскую. И дорого, да и, наверное, прав дядя Антон! Элфи очень польстила похвала ее белокурым волосам. Значит, есть и в ней хоть что-то красивое?! И спорила она с ним только потому, что здесь в салоне, всем нравится, что она такая острая на язык. Поругивают ее за дерзость, но, разумеется, всегда в шутку. Ее и любят-то здесь за то, что она не только прилежная и ловкая, но и за словом в карман не полезет. А сюда нужны именно такие, а не вздыхающие барышни вроде кассирши Луизы! Ведь и сам дядя Тони, и все мастера, в том числе и женщины, - весельчаки и острословы.
Элфи работает в парикмахерской всего только с первого июля, но уже и за эти четыре недели она изменилась и научилась гораздо большему, чем прежде за два года. В парикмахерской она чувствует себя совсем как дома, знает, где что лежит, знает почти всех постоянных клиентов. И они ее знают. В школе на протяжении всех восьми лет она оставалась ничем не примечательной ученицей, просто Эльвирой Варга. А здесь, в парикмахерской, даже примадонна Театра оперетты обращается к ней не иначе, как к "Белочке".
И вот в веселый Элфин мирок, где так мило и приятно пролетают день за днем, вдруг вторгаются мама и дядя Шандор, мамин муж, и заявляют: ты едешь с нами отдыхать на озеро Балатон.
Появились они у бабушки нежданно-негаданно уже под вечер в воскресенье, последнее воскресенье в июле. Мама и сам дядя Шандор! Дядя Шандор редкий гость в доме тестя. Обычно он навещает родителей жены только на рождество. Дядя Шандор высокий, огромный; все у него широкое, большое: плечи, лоб, подбородок, руки. Про него говорят, что он красивый мужчина, и в семье все очень уважают его. Он много работает и хорошо зарабатывает. Он изготовляет искусственные зубы: из золота, металла, фарфора. Зубы и даже целые челюсти. В мастерской у него бесчисленное множество страшных сверкающих, острых и тонких инструментов. Элфи не раз приходилось убирать его мастерскую, и даже теперь ей всегда становится чуточку страшно, когда она вспоминает эти шкафы. Нет, ремесло парикмахера намного лучше, считает Элфи. Парикмахер делает людей красивыми, а дядя Шандор ремонтирует их. Разница между ними видна хотя бы уже в том, что все парикмахеры - веселый, разговорчивый, незлобивый, возможно даже немножко несерьезный народ, а дядя Шандор человек твердый, строгий, заносчивый и, пожалуй, даже беспощадный. Даже когда он в хорошем расположении духа и соизволит шутить, взгляд его все равно остается жестким, холодным и голос - все тем же хрустящим.
И вот этот самый дядя Шандор - огромный, почитаемый до страха в сердце человек - посетил родителей своей жены не ради кого-нибудь другого, а ради нее, Элфи! Все дело в том, что мама и ее муж сняли дачу в Балатонбогларе, и вся семья теперь Поедет туда отдыхать, причем дядя Шандор настаивает, чтобы и Элфи ехала с ними. Обязательно!