ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
КАРФАГЕН
1. НАС БЫЛО ТРИНАДЦАТЬ
Буря несла наш корабль в неведомую даль. Низкие серые тучи заволокли небо. Иногда косой дождь поливал нас тяжелыми каплями. Бен-Кадех и два рулевых не сходили с мостика и, накинув концы плащей на голову, продолжали вести корабль.
Куда мы летели? Каждый строил свои догадки: одни - что к берегам Египта, другие - что обратно, к сидонским портам. А корабль, поскрипывая, то взлетал на гребни валов, то нырял в прозрачную бездну; всплески волн перелетали через него. Как на качелях, когда падаешь сверху вниз, замирало сердце, и казалось, вот-вот доски вылетят из-под ног и ты погибнешь в пучине.
Нас было тринадцать человек. Бен-Кадех правил кораблем, ему помогали четыре бежавших узника - когда-то они были моряками. Все четверо были очень худы; из-под нависших волос горели неугасимым пламенем глаза.
Желание жить и бороться за свою свободу заменяло им силу. Только когда Бен-Кадех позволял им оставить канат или весло, они падали и сразу засыпали.
Из шести прикованных рабов один, грек, был мне знаком: когда-то я угостил его лепешками. Был еще египтянин с остроносым, как у птицы, лицом и высоко поднятыми прямыми плечами. Он никогда не смеялся и ходил невозмутимый, на длинных ногах, как журавль. Были два скифа с широкими светлыми бородами. Они были много сильнее других гребцов. На руках и плечах у них вздувались шары, когда они ворочали тяжелыми веслами. Были также двое чернокожих по имени Муха и Хадо, с сильными цепкими руками и прямыми, как палки, тонкими ногами. На голове у них волосы вились, как у барана. Оба часто ссорились между собой и так кричали, ворочая белками глаз, что казалось, они сейчас убьют друг друга. Потом они мирились, смеялись и вместе распевали песни.
Шесть гребцов, как только мы отошли от острова, были сейчас же раскованы, и бронзовый топор, захваченный мною у Лала-Зора, помог сбить цепи и кольца с ног. Грести не нужно было - красный парус, наполненный ветром, неудержимо увлекал корабль вперед.
К утру следующего дня буря стала усиливаться. Бен-Кадех приказал опустить и свернуть парус и повернуть корабль носом против ветра. Все просмоленные канаты, протянутые к мачте, свистели и выли, рулевые сменялись, утомленные борьбой с ураганом, но Бен-Кадех, с похудевшим лицом и красными, воспаленными глазами, все не хотел оставить своего места.
Мы все страдали от непрерывной качки и от голода. На корабле среди многих тюков с тирскими пурпурными одеждами не было ни одного с едой.
Кто-то нашел только мешок с сушеным виноградом. Это была наша единственная пища, и мы получали виноград поровну - по две горсти.
Труднее всего было плыть ночью в полной темноте, когда слышны только свист ветра, грохот бури и удары волн о борта корабля; каждое мгновение казалось, что мы сейчас погибнем.
На второй день я заметил странное явление. От качки по дну корабля перекатывалась вода и несла разный мусор. Среди мусора были финиковые косточки. Откуда они могли явиться? Я вычерпывал воду вместе с мусором, но косточки снова появлялись. Значит, у кого-то есть мешок фиников, и он тайком ест их, не делясь с другими. Нет ли среди тюков мешка с финиками?
Может быть, их грызут крысы? Я полез под палубу на корме. Там было очень тесно, но я кое-как пролез вперед и приблизился к самому концу.
Сквозь щель в палубе падал слабый свет, и я различил лежащего боком человека. Что-то знакомое показалось мне в его горбоносом лице и длинных тощих ногах.
Я скорее отполз обратно и пришел к Бен-Кадеху:
- На корабле оказался еще один человек.
- Опять в кожаном мешке?
- Нет, он лежит под палубой и ест финики. У него большой запас, и потому он не вылезает, чтобы не делиться с нами. Это тот самый Меремот, который был слугой у Лала-Зора.
Бен-Кадех поручил двум чернокожим привести Меремота. Но вытащить его было нелегко - он упирался и кусался. Тогда Муха и Хадо схватили его за ноги и приволокли на палубу к кормчему. Здесь Меремот бросился лицом вниз:
- Я буду гребцом всю жизнь до самой смерти, только не убивай меня!
- Ты зачем спрятался?
- Когда корабль поплыл, я вскарабкался на него и спрятался, чтобы не остаться на острове - делить злую судьбу с пиратами. Я мирный купец, не пират.
- Пой песни, нас не проведешь! Ты, как крыса, прогрыз мешки. За это ты умрешь с голоду! Привяжите его к мачте!
Меремот, поняв, что его не убьют, сразу успокоился. Его руки были прикручены к мачте. Он перестал выть и только злобно, исподлобья смотрел на всех.
На третий день утром обнаружилась течь: вероятно, где-нибудь расшатались доски. Вода постепенно прибывала. Всем пришлось непрерывно вычерпывать воду и забивать щели паклей. Но буря стала стихать, парус снова поднялся, и мы опять помчались вперед.
В воздухе потеплело. Холодные порывы ветра прекратились, и начало парить. От тюков и досок подымался, как дымок, легкий пар. Вдруг среди туч показалось ослепительное солнце, и все закричали:
- Земля!
Вдали, среди бурного моря, протянулась низкая желтая полоска земли, и на ней подымались стройные пальмы с пушистыми верхушками. Оба скифа стали бить себя в грудь кулаками, завыли и заплакали, как дети.
- Что с вами? Ведь спасение близко? - спросил их Софэр, понимавший скифский язык.
- Почему здесь пальмы? Почему не сосны и ели, покрытые снегом? Мы думали, что плывем на нашу родину, в Эвксинский Понт, а теперь видим эти длинные метелки и знаем, что мы опять очень далеко от родной земли.
Софэр развернул свой пергаментный свиток с картой земли и стал высчитывать, куда мы могли попасть.
- Буря унесла нас так далеко, - сказал он, - что это, быть может, Счастливые острова.
Тучи мчались вдаль, небо становилось все синее, и берег все отчетливее приближался к нам. Вдали показались голубые горы; перед ними рассыпались бесчисленные песчаные холмы, и неожиданно под низкими серыми тучами выплыл странный розовый город.
Зубчатые стены, высокие башни, большие храмы, кубические дома и одинокие пальмы - все было нежно-розового цвета, как крылья фламинго.
- Это Счастливый остров! - восклицал Софэр. - Смотрите, как прекрасен этот город! Там, наверное, живут блаженные люди, не знающие ни слез, ни горя. Там нет гнева и преступлений, нет рабства и бичевания. О небо, как я рад, что перед смертью увижу счастливый край, который искал всю жизнь!
Теплый ветер уносил наш корабль к розовому городу, а мы, обессилевшие от напряженной работы, продолжали вычерпывать воду.
2. РОЗОВЫЙ ГОРОД
Приближался вечер, и багровое солнце опускалось в море, когда наш корабль проплыл мимо сторожевой башни. Мы вошли в тихую внутреннюю гавань.
Множество судов стояло там, упираясь выгнутой кормой в каменную набережную. Среди них причалил и наш "Кокаб-Цафон". С соседних кораблей моряки кричали:
- Вам Мелькарт помог добраться до берега! Кто же выходит в море в такую бурю!
Мы пристали вовремя, так как вода в корабле все прибывала.
Все наши корабельщики выскочили на берег и общими усилиями втащили корму корабля на набережную и прикрепили ее канатами к каменным столбам.
Несколько человек с короткими копьями в руках и широкими мечами у пояса остановились около нас.
- Кто хозяин корабля? Откуда вы прибыли? - спросил один, сурового вида человек с рогатым шлемом на голове. В руках он держал деревянную дощечку и заостренную палочку для письма.
- Хозяин корабля - купец Макар из Сидона, - ответил Бен-Кадех. - Мы плывем из Яфо. Буря отнесла нас в эту сторону.
- Не верь ему, он лжет перед солнцем и людьми! - вдруг закричал с корабля Меремот. - Все они пираты! Они напали на корабль, перерезали путников, я один остался в живых.
- Вот как! Ценные птицы попались в сети, - сказал человек в шлеме. - Отвяжите-ка этого человека и приведите ко мне. Позовите еще воинов и поставьте стражу. А вы, морские разбойники, ступайте назад на корабль и не смейте сходить на берег!
Бен-Кадех ответил:
- Ты веришь одному человеку, помеси грязной свиньи и лживой сороки, а не веришь мне, честному кормчему купца Макара?
- Сегодня поздно вас судить - ночь близка. Вас зорко будут сторожить воины и побьют копьями каждого, кто попытается убежать с корабля. А завтра я допрошу вас - тогда я узнаю, кто из вас говорит правду. Я вижу, что у вас все рабы без цепей, а это плохой знак.
Воины отвязали Меремота; он подбежал к начальнику и поцеловал подол его одежды.
- Этот кормчий - самый опасный пират, - сказал он, указывая на Бен-Кадеха. - Он режет детей, женщин и славится тем, что живыми сжигает пойманных купцов. Его надо казнить…
Что мы теперь могли сделать?
Начальник с Меремотом ушли, а воины, угрожая и подкалывая копьями, заставили всех нас вернуться на корабль. Затем они разложили на берегу яркий костер и уселись вокруг него. С нами они не разговаривали и на всякий вопрос подымали копья, точно хотели пронзить нас.
Бен-Кадех, смеясь, обратился к Софэру:
- Ты все еще думаешь, что это Счастливый остров? Не очень-то ласково нас здесь встретили. - Он крикнул корабельщикам ближайшего корабля:
- Какой это город?
На кораблях стояло много моряков; они смотрели в нашу сторону. Один ответил:
- Как, ты не узнаешь этого богатейшего города? Это же Карфаген.