"Король Шаул" - роман о первом древнееврейском короле. В его основе - сочетание летописей Танаха ("Ветхого Завета") и открытий cовременных историков и археологов: Все персонажи книги взяты из Библии, и сюжет развивается в точном соответствии с Книгой Судей. Тахой прием: обильное использование Танаха в сочетании с этнографическим и историческим материалом, - делает чтение книги исключительно занимательным. "Король Шаул" - роман о короле-воине и ещё, - как все исторические публикации Д.Малкина,.- он о жизни евреев у себя дома. В книгу включены рассказы об обычаях,- религии и истории древнееврейских племен и их соседей по так называемой "Благодатной Радуге" ("Благодатному Полумесяцу").
Книга предназначена для широкого круга читателей, интересующихся жизнью и историей иврим (древних евреев), - одного из средиземноморских народов, - на переходе из "Бронзового века" "Железный" (период Первых ивримских королей).
Содержание:
Предварение 1
Часть I. Явеш – Гил’ад 1
Часть II. Филистия 19
Часть III. Любовь и гнев 35
Часть IV. Давид и Шаул 45
Эпилог 55
Примечания 56
Предварение
Я вижу твоё удивление, читатель: почему "король", а не "царь" и почему Шломо, а не Соломон? Роман написан по-русски, а русская традиция увековечила: "царь Саул", "царь Соломон". Но в Иерусалиме, где происходит действие романа, я более чем за тридцать лет жизни ни разу не встретил ни единого Саула, Самуила или Соломона. Зато на каждой улице живут Шаулы, Шмуэли и Шломо. Постарайся привыкнуть к тому, что персонажи моих романов – древние евреи, и у них "экзотические" имена.
Слово "царь" пришло в русский язык из латыни, с именем императора Юлия Цезаря. Царями именовались прежде всего монархи, правители держав – самодержцы. Этот же термин сохранялся для женщин: царица Савская , царица Клеопатра, царица Тамара. За что была оказана такая же честь первыми переводчиками Библии на русский (с греческого, а не с оригинала!) Шаулу, Давиду и Шломо – не знаю, но термин этот явно не подходит небольшому древнееврейскому государству. Царь – это Иван Грозный, самодержец Руси, но не Давид, управлявший несколькими городами и десятком селений.
От другого имени – Карла Великого – осталось в русском языке слово "король" для европейских монархов периода активной западной истории: войн, интриг, перекраивания пограничных земель, бунтов, искусства и философии. Таковы были и древнееврейские государства периода, о котором мои романы.
И Цезарь, и Карл Великий родились через много столетий после Давида, а значит, право выбора между "царством" и "королевством" остаётся за нами с тобой, читатель. Я предпочёл "король", оставив "царство" для Святой земли, но не для смертных её правителей: Царство Божье. Да ведь на современном Ближнем Востоке и нет царей – одни короли: саудовский, иорданский, король Марокко. Так их и называют газеты.
А "иврим"... Большинство учёных полагают, что именно так называли евреев три тысячи лет назад: "народ, пришедший из-за реки" (вероятно, из-за Евфрата). Если это и неверно, то другого названия у нас нет: "иудей" тогда означало принадлежность к племени Йеѓуды, "израильтянин" – к одному из северных племён, скорее всего, к Эфраиму. О таком новом слове, как "евреи", в период Первого Храма говорить ещё слишком рано.
Это мучение и для писателя, и для читателей – первый раз писать на иностранном языке (в данном случае – на русском) библейские термины и собственные имена. Но надо же когда-то начинать. Если на иврите написано: "Бная бен-Иояда", а в синодальной транскрипции: "Ванея", у меня закрадывается подозрение, что монах-грек, переводивший эту Книгу Царств на русский, был не вполне трезв. Так и получилось: написано "Бат-Шева", переведено "Вирсавия", написано "Шмуэль", переведено "Самуил" и т. д. Но нету у евреев и никогда не было Вирсавий и Ванеев!
При всём уважении к традиции, я вижу, что такие слова, как "колена" не пошли дальше Библии, а значит, в русском языке не привились, и придаю им их истинный смысл: "племена", вернув слово "колено" анатомии. Я внимательно слежу за поисками эквивалентных терминов и собственных имён моими коллегами – первопроходцами поневоле (прежде всего, в русскоязычной десятитомной "Еврейской Энциклопедии") и вынужден был в этом романе-жизнеописании короля Шломо смиренно вернуться к "неправильным, но въевшимися в память" терминам и названиям: "Египет", "филистимляне", "Дамаск". Но есть же "красная черта"! Если русский читатель встречал имя "Самей" в завещании короля Давида сыну Шломо, а потом, читая в подлиннике, увидит, что отмщён был "Шими" – как он должен догадываться, что казнён был именно тот человек, о котором говорил Давид?
Так зачем нам эти загадки при постижении Ветхого Завета? Торы?
По таким вот соображениям, я и предлагаю читателю вместе со мной начать привыкать к тому, что Танах был написан на древнееврейском языке и повествует не о греках или викингах, а о древних евреях, и поэтому не "Иисус Навин", а "Йеѓошуа бин-Нун" и не "Фамарь", а "Тамар".
Современная наука полагает, что названия месяцев "нисан", "адар", "ияр" и т. д. древние евреи принесли с собой из вавилонского плена, то есть столетия спустя после описываемых в романе "Король Шаул" событий. Поэтому я принял за основу самый древний из найденных археологами в Эрец-Исраэль календарей, так называемый "Земледельческий календарь из Гезера", где месяцам дано цифровое обозначение. На этот же календарь ссылается Танах: "И Господь говорил Моше в пустыне Синай в Первый месяц второго года после исхода их из земли Египетской..." ("Числа" (Бемидбар), 9:1).
Приблизительную связь между "Земледельческим", "вавилонским" и современным календарями читатель сможет найти в следующей таблице:
Часть I. Явеш – Гил’ад
В те дни не было короля у Израиля,
каждый делал то, что ему хотелось.
"Судьи" (Шофтим), 21:25.
В 2736 году от сотворения Мира весна добралась до заиорданской земли Гил’ад, населённой племенами Реувена, Гада и Биньямина, только к концу Первого месяца . Ночи всё ещё были студёными, и в селениях на границе с пустыней люди и овцы спали вповалку, согревая телами друг друга. В наделах, оказавшихся ближе к лесам, сохранились запасы веток. Их добавляли к сушёному помёту и так отапливали дома или устраивали общий костёр, собирая вокруг него всех жителей. Эту зиму, с сильными ветрами и нескончаемым дождём, население восточных окраин Страны Израиля провело в полусне. Не чинились крыши, не замазывались трещины и щели в стенах. Водяные потоки прорывали дыры в песчаных насыпях, проваливались дома, а люди бездействовали. Они жевали зерно из последних запасов, запивали водой, когда её удавалось подогреть, а чаще – козьим молоком. Коз доили дети, а взрослые больше лежали и мечтали о весне и о празднике Песах в середине Второго месяца или ссорились, выясняя, чей черёд загонять домой скот. Нищета здесь свирепствовала вместе с болезнями, поражавшими то людей, то овец, и соседи – враги-кнаанеи ждали, пока ивримские селения совсем уже вымрут, и можно будет завладеть их колодцами. Не спешили в эти края и кочевники из Заиорданья, хотя больше не опасались встретить в Гил’аде сопротивление – знали, как много мужчин не вернулось домой после войны с Филистией .