Сомба, прижимаясь к земле, стала подползать к антилопе, но подняла двух буйволов, и они, конечно, испортили ей всю охоту. Тогда гепарды медленно побрели к руслу, и тут на Тайни напало такое возбуждение, что он чуть ли не набросился на Биг-Боя. Тем временем подошли буйволы — подняв мощные головы, они принюхивались к нашему запаху, оставаясь в какой-нибудь сотне ярдов от нас. Но их присутствие не помешало Тайни упорно преследовать Биг-Боя, пока они не скатились в воду, подняв целую тучу брызг. Я не выдержала и громко расхохоталась, но тут же пожалела об этом: никогда я не видела двух более озадаченных гепардов — стоило посмотреть, как они отряхивались и понуро брели обратно к берегу! Разумеется, эта процедура охладила пыл Тайни. Чтобы дать гепардам время опомниться и вновь обрести чувство собственного достоинства, я ушла в машину и стала писать письма, а они легли отдохнуть и переждать жару под кустик невдалеке от меня.
Около пяти часов Тайни снова забеспокоился, и теперь я успела заснять на пленку, как братья вскакивают друг на друга. Оба они совершенно меня не замечали, хотя все это происходило прямо у моих ног, а Сомба тем временем сидела рядом со мной и смотрела на них с невозмутимым спокойствием.
Как только братья успокоились, Биг-Бой пошел прочь. Жара еще не спала, но он уходил с таким решительным видом, что Тайни и Сомбе волей-неволей пришлось идти следом — не оставаться же в одиночестве.
Несмотря на то что только вчера они получили от меня козу, они явно проголодались и отправились на охоту. Биг-Бой был, конечно, предводителем, но всю черную работу он предоставил Сомбе: она карабкалась на каждое дерево, с которого можно было увидеть добычу, и вообще следила за окружающим гораздо внимательнее, чем братья. Обычно Тайни активно участвовал в охоте, но на этот раз ему было слишком жарко и он просто-напросто отлынивал.
Так мы шли примерно час, и тут гепарды, пыхтя и отдуваясь, бросились на землю в тени развесистого куста на расстоянии нескольких ярдов друг от друга, а я села совсем близко к Тайни. Вот он поднялся среди волнующейся травы, словно врезанный в яркую синеву неба, сгущенную сиянием вечернего солнца, — трудно было вообразить себе что-либо прекраснее! Но для меня это было нечто большее, чем великолепное дикое животное среди величественной африканской равнины.
Мне показалось, что мы перенеслись в те далекие времена, когда человека и зверя еще соединял дружеский союз, когда они доверяли друг другу. Как мне хотелось прижать к себе Тайни — и чтобы этот миг длился бесконечно… Но я знала, что через несколько дней все это волшебство должно быть разрушено и мне нужно заранее подготовить Тайни к той жизни, в которой он не должен доверять другим людям — тогда он не попадет в беду. И теперь я старалась растянуть эти драгоценные минуты, с болью думая о том, что скоро, слишком скоро они превратятся всего лишь в дорогое воспоминание.
К счастью, гепарды, которым не дано было узнать эту боль, снова продолжили охоту. Они зашли на территорию боран гораздо дальше, чем когда-либо раньше, и наконец обнаружили нескольких зебр, с которыми был жеребенок. Биг-Бой и Сомба мигом взобрались на дерево, а Тайни вскарабкался на раздвоенный сук, и все они стали следить за зебрами.
Но они слишком долго составляли план охоты, так что в конце концов решили ее отменить и устроились отдыхать под деревом. Я почувствовала облегчение — жеребенок все же был слишком крупным для гепардов.
Я смотрела на них. Они были невероятно хороши в мягком сиянии заходящего солнца. Стало быстро смеркаться, и нам пришлось поспешить домой.
Рано утром мы приехали к терминалии, и я тут же увидела в бинокль двух львов — они шли вдоль сухого русла в ту сторону, где мы вчера оставили гепардов.