- Увы, так звали и всех моих предков. "Отрыжка"! Дурацкая фамилия… вы правы…
- А по-моему, - безжалостно усмехнулась леди капитан, - люди не слишком-то ошиблись, дав ее вам…
- О, миледи, в ваших руках я отрыгался бы только золотом и бриллиантами!
- Эге, а это уже ответ настоящего мужчины и джентльмена! - удовле- творенно заметил сэр Джон. - Но, черт возьми, мы до сих пор держим мистера Белча в столь неприглядном виде да еще в этом каменном гробу!
Пройдемте со мною, капитан. Вас приведут в божеский вид и проводят в столовую. Надеюсь, вы не откажетесь отужинать с нами?
- О, благодарю вас, милорд адмирал! Вы очень добры ко мне. Признаться, я дьявольски голоден и способен проглотить сейчас собаку!
- Ну, до этого, я думаю, все же не дойдет! - засмеялся сэр Джон. - Мои повара превосходно знают свое дело, смею вас заверить. Я полагаю, не помешает вам и согреться как следует. А там и потолкуем о том, о сем…
- Истинная правда, милорд адмирал. Недаром говорится, что от хорошей выпивки и кот заговорит. Но скажите, милорд адмирал, вы всех своих пленников встречаете подобным образом?
- О нет, дорогой Белч! - снова засмеялся Килигрю. - Только людей моего лучшего друга сэра Томаса Грешема. Всех остальных мои ребята предпочитают отправлять на дно морское, а не в столовую своего хозяина.
- Значит, я родился в рубашке, черт возьми! - с радостной улыбкой заявил Белч.
- Да, это так, - вздохнула Вирджиния. - Но очень жаль, что за вашей спиной стоит сам сэр Томас Грешем… право, мне очень жаль…
- Джин, детка, ты сегодня не слишком-то приветлива с нашим гостем!
- Он твой гость, отец.
- Ну ладно, ладно, душа моя, не будем ссориться из-за пустяков. Ступай и займись ужином. Через час, я думаю, мистер Белч будет готов, и мы сядем за стол. Вы не обижайтесь на мою дочь, капитан. Она все еще не в своей тарелке, да и сегодняшний день никак не назовешь удачным. Впрочем, мы, мужчины и джентльмены, всегда должны прощать невинные слабости наших милых дам. Однако что же мы стоим? Прошу за мною, капитан…
Глава V
Сэр Джон Килигрю, около пятидесяти лет от роду, высокий и широкий в кости, но весьма сухощавый человек с привлекательными чертами продолговатого лица, пышными темно-русыми усами, бородкой клинышком и красивой вьющейся шевелюрой, некоронованный, но подлинный хозяин всего юго-запада Англии, один из наиболее могущественных и богатых магнатов страны, - о, сэр Джон Килигрю не без гордости считал себя пиратом в шестом поколении. Все остальные виды человеческой деятельности он презрительно называл "пустым времяпрепровождением от рождения до смерти" и только клану людей военных, в числе которых были и его сыновья, он делал некоторое снисхождение, называя их только бездельниками и дармоедами…
Пиратскому ремеслу в семействе Килигрю учили основательно, серьезно и без авантюрных экспериментов, ибо воспитание молодого поколения - дело куда более сложное и многотрудное, чем организация его появления на свет божий. Поэтому "профессорами" здесь были не только отцы и деды, но зачастую матери и бабушки. Мужчины передавали детям свои пиратские гены и накопленный опыт, а женщины вскармливали их молоком особой пиратской выделки. В результате получались пираты самой высокой пробы…
Уже с пятнадцати лет Джон Килигрю самостоятельно зарабатывал себе на хлеб, как любил он рассказывать друзьям и близким у камина с бокалом крепкого вина. Хотя его достойная матушка всегда была уверена в том, что свой первый корабль Джон взял на абордаж еще будучи у нее чреве… Впрочем, его бабушка думала о своей дочери то же самое…
В молодости Килигрю грабил и убивал всех без разбора, поскольку его захватывал сам процесс пленения людей, безмерная, бесконтрольная власть и божественное право творить собственный суд над чужими жизнями (в этом, в сущности, и состоит особая притягательная сила пиратского ремесла), а уж потом стремление к быстрому и сказочному обогащению. С годами, однако, он взялся за коренную реорганизацию семейного "предприятия" и довел его до того совершенства, в котором оно находилось и сейчас. Теперь сам сэр Джон лишь изредка, раз в месяц, а то и реже, выходил в море под своим вымпелом, чтобы "поразмяться", да и то недалеко от берегов Англии, всего на несколько дней и в сопровождении пары-тройки кораблей. Все остальное время он посвящал общему руководству делом и поискам новых рынков сбыта плодов неустанных трудов своей флотилии.
Впрочем, этим же успешно и азартно занималась и леди Беатриса Килигрю. Она не брала на абордаж купеческие корабли и не вспарывала животы их командам и хозяевам, зато была совершенно незаменимым и неутомимым помощником своего супруга по сбыту всего того, что ежедневно свозилось в их бездонные, явные и тайные склады. Главными ее покупателями были аристократы и разбогатевшие сквайры, королевский двор и оптовые скупщики краденого, производители сукна и оружия, торговцы пряностями и хозяева публичных домов, модные портные и сапожники, ювелиры и очаровательные любовницы сильных мира сего - в общем, все те, у кого были деньги, много денег, гораздо больше, чем стоили все их прихоти и потребности. Леди Беатриса объездила всю Англию многие десятки раз, ее бесчисленные агенты, словно тараканы, заползали во все дома, тщательно и достоверно изучая финансовые возможности их хозяев. На редкость деятельная женщина, кипучая натура, она всегда была в дороге и в работе, так что у сэра Джона были все основания подтрунивать над нею, разглаживая свои роскошные красавцы усы:
- Послушай, Бесс, когда только ты успеваешь зачинать и рожать наших детей? Кстати, сколько ты их уже состряпала, дорогая моя?..
- О, с таким помощником, как ты, мой дорогой муженек, боюсь, мне придется рожать лет до ста! - смеялась леди Беатриса.
Мисс Вирджиния Килигрю была единственной дочерью и самой любимой из всех детей сэра Джона Килигрю. "Она у меня сильный, мужественный и волевой человек, - с нескрываемой гордостью говорил о ней отец, - настоящий пират, каких мало найдется сегодня в Англии. Моя работа, черт подери!" Совсем недавно, когда Вирджиния вернулась домой из королев- ской тюрьмы, состоялся весьма серьезный разговор отца и дочери о дальнейших перспективах ее жизни. Она решительно заявила ему тогда:
- Это ты научил меня пиратскому искусству гораздо раньше, чем писать, читать и считать. И я очень благодарна тебе за это! Ты лучший из отцов на свете, и я ужасно люблю тебя, ты это, надеюсь, знаешь. Но я - пират и останусь им на всю жизнь, запомни это, отец, и никогда больше не заводи со мною разговоров на всякие слюнявые темы!
Вирджиния Килигрю - пират от Бога…
- О, капитан Белч! - воскликнул сэр Джон. - Вот это уже совсем другое дело, не правда ли, Джин?
- Да… пожалуй… - вынуждена была согласиться с отцом Вирджиния, коротко взглянув на своего бывшего пленника.
Действительно, капитан Роджер Белч был сейчас совершенно неузнаваем: чистые волосы блестят и красиво причесаны; небольшие усы и бородка по моде приведены в идеальный порядок; белоснежный ворот рубахи без единой складки лежит на широких плечах, обтянув мощную шею; строгий черный бархатный костюм с янтарными пуговицами в золотой оправе; высокие, гораздо выше колен, желтые тупоносые сапоги на высоких квадратных каблуках с изящными серебряными шпорами - да, этот высокий, стройный, широкоплечий мужчина был по-настоящему красив. Он сдержанно, даже несколько застенчиво улыбнулся, показывая крепкие, красивые белые зубы.
- Благодарю вас, милорд адмирал, - сказал он. - Ваши люди отлично знают свое дело: из простого, скромного моряка они состряпали настоящего лорда!
- О, только по внешнему виду, капитан, уверяю вас, не обольщайтесь миражом… - ухмыльнулась Вирджиния, одетая в свой обычный мужской костюм.
- Но скорлупа держит цыпленка, мисс Вирджиния!
- Мисс Килигрю! - поправила она и обожгла Белча негодующим взглядом.
- А мое имя Роджер, и я был бы счастлив, если бы вы не забыли об этом. Впрочем, моя дорогая матушка зовет меня Роди…
- Превосходно, Роджер! - сказал сэр Джон. - Надеюсь, мне тоже будет позволено называть вас по имени?
- О, разумеется, милорд!
- Называйте меня просто сэром Джоном, Роджер.
- О, благодарю вас, сэр Джон! Вы так добры ко мне.
- Пустое. Ну, свистать всех за стол! Живее за дело, иначе мы все помрем с голоду. Слушайте адмиральский свисток! - И он действительно достал из кармана своего ярко-синего камзола маленький золотой свисток, которым и воспользовался по назначению.
За большим столом, заставленным всевозможными яствами, бутылками и сосудами с вином, все трое расселись единственно возможным в такой ситуации образом: за одним концом стола восседал сэр Джон, за другим - Вирджиния, а между ними посередине - Белч.
- Воздадим хвалу и славу Господу нашему, - сказал сэр Джон и осенил себя крестом. То же совершили его дочь и гость. - Надеюсь, Всевышний не будет на нас в обиде за некоторую краткость молитвы… Ну что ж, утолим сначала первый голод, а уж потом и поговорим… Как вы на это смотрите, Роджер?
- С восторгом, сэр Джон!
- Ну, тогда с богом! Каждый наливает себе вино по вкусу и потребно- сти. Быть может, Роджер, вам нужна прислуга? Это можно было бы устроить немедленно.
Вирджиния весело фыркнула и ухватила большую фазанью ножку.
- О, я еще не стал лордом, чтобы не уметь обходиться без слуг! Но когда стану им, они у меня будут на все случаи жизни и моих желаний…
- Превосходно. Значит, все дело лишь во времени. А пока, Роджер, что вы скажете по поводу искусства моего кока?
Белч так плотно набил свой рот изысканнейшей пищей, что в ответ мог лишь промычать что-то нечленораздельное.