- Это хорошо, Рамзес, ты с каждым днем все лучше сознаешь свои пределы. Однако я надеялся получить от тебя благодарность.
- За что же?
- Если ты и был допущен в эту великолепную процессию, то только благодаря моему вмешательству. Сети желал вообще исключить тебя из нее. Он опасался - и справедливо - недостаточной сдержанности. Но, к счастью, ты неплохо повел себя: продолжай в том же духе, и мы останемся в хороших отношениях.
И Шенар удалился в сопровождении целой группы последователей и льстецов. Сари и его супруга поклонились ему, счастливые, что он почтил их дом неожиданным визитом.
Рамзес гладил по голове своего пса. Дозор в блаженстве закрыл глаза. Сын Фараона смотрел на околополярные звезды, которые считались вечными. Согласно мудрецам, в ином, небесном мире они составляли сердце воскресшего Фараона, после того, как божественный суд признает его справедливым.
Обнаженная Красавица Изэт подошла и обвила шею Рамзеса.
- Забудь об этой собаке хоть на минуточку. Я, в конце концов, начинаю ревновать тебя к ней. Ты любишь меня, а потом бросаешь!
- Ты заснула, а мне не хотелось спать.
- Если ты меня поцелуешь, я открою тебе маленькую тайну.
- Я ненавижу шантаж.
- Мне удалось сделать так, чтобы твоя старшая сестра пригласила и меня. Так тебе будет менее одиноко в твоей дорогой семье, и мы подтвердим слухи, по которым мы уже давно муж и жена.
И она стала такой ласковой и нежной, что Сын Фараона не смог не ответить ей тем же. Он взял ее на руки, пронес через террасу и уложил на кровать.
Амени был счастлив: к Рамзесу снова вернулся его ненасытный аппетит.
- Все готово для отъезда, - объявил он с гордостью, - я сам проверил багаж. Эти каникулы принесут нам пользу.
- Ты заслужил их. Надеюсь, ты рассчитываешь выспаться?
- Когда я начинаю какую-нибудь работу, я уже не могу остановиться.
- У моей сестры ты не отдохнешь.
- Боюсь, что нет. Твоя должность предполагает необходимость входить в многочисленные дела и…
- Амени! Ты умеешь расслабляться?
- Какой хозяин - такой и слуга.
Рамзес взял его за плечи.
- Ты мне не слуга, а друг. Последуй моему совету: отдохни несколько дней.
- Я попытаюсь, но…
- Что-то тебя беспокоит?
- Эти негодные чернильные бруски, эта подозрительная мастерская… Я хочу узнать правду об этом.
- А она нам доступна?
- Ни Египет, ни мы сами не можем терпеть подобные злоупотребления.
- Ты рассуждаешь, как государственный деятель.
- Я уверен, что ты согласен со мной.
- Я попросил мою мать помочь.
- Но это… это чудесно!
- Пока нет никаких результатов.
- Мы их добьемся.
- Мне нет дела до этих чернильных брусков и этой мастерской, но я хочу увидеть в лицо человека, который пытался убить меня и того, кто приказал ему это сделать.
Решимость, прозвучавшая в голосе Рамзеса, заставила вздрогнуть его личного писца.
- Я ничего не забываю, Амени.
Сари нанял изящный кораблик, где удобно расположились три десятка его приглашенных. Он заранее предвкушал, как они поплывут по настоящему морю, образованному разлившейся рекой, и достигнут удобного жилища, уютно расположенного на вершине холма среди пальм. Там будет легче переносить жару, и дни протекут в зачарованном безделье.
Капитан торопился с отплытием. Речная стража только что дала им разрешение выйти из порта. Если он пропустит свою очередь, придется ждать еще два или три часа.
- Рамзес опаздывает, - с сожалением сказала Долент.
- Однако Красавица Изэт уже на борту, - напомнил Сари.
- А его вещи где?
- Уже на корабле, их занесли еще на рассвете, до жары.
Долент нетерпеливо топнула ногой.
- А вот и его писец!
Амени бежал мелкими шажками. Не привыкший к таким упражнениям, он задыхался, и прошло несколько мгновений, прежде чем он смог что-либо произнести.
- Рамзес исчез, - сообщил он.
ГЛАВА 19
Путешественник нес на спине свернутую, перехваченную ремнем циновку, его сопровождала рыжая собака с висящими ушами. В левой руке у него был кожаный мешок с набедренной повязкой и сандалиями, в правой - палка. На привале он разворачивал циновку в тени какого-нибудь дерева и засыпал под охраной своего верного спутника.
Сын Фараона, Рамзес, проделал первую половину пути на корабле, вторую - пешком. Выбирая узкие тропинки, протоптанные на холмах, вдалеке от воды, он прошел через множество деревушек и часто обедал с крестьянами. Устав от города, он открывал спокойный тихий мир, всегда живущий в неизменном ритме смены времен года и праздников.
Рамзес не предупредил ни Амени, ни Красавицу Изэт. Он хотел путешествовать один, как любой египтянин, отправляющийся навестить свою семью или идущий на одну из многочисленных строек, на которых и во время разлива кипела работа.
Там, где дорогу преграждала вода, он подзывал перевозчика, переправляющего бедных и тех, у кого не было даже примитивной ладьи. На широкой поверхности воды встречались десятки судов самых разных размеров, некоторые - полные детей, которые, отчаянно размахивая руками и хохоча, в конце концов падали в воду и бросались плыть наперегонки.
Время отдыха, игр и путешествий… Рамзес чувствовал дыхание египетского народа, его спокойную и сильную радость, основывающуюся на доверии к Фараону. Тут и там с уважением и восхищением говорили о Сети. Его сын испытывал гордость за отца и поклялся быть достойным его, даже если останется обычным писцом, наблюдающим за поступлением зерна или записью указов.
На въезде в Файюм, зеленеющую провинцию - царствие Собека - бога-крокодила - царский гарем Мэр-Ур ("любимец небес") простирался на несколько гектаров, за которыми следили самые опытные и лучшие садовники. Хитроумно устроенная сеть каналов обслуживала это обширное владение, которое многие считали красивейшим местом в Египте. Пожилые знатные дамы спокойно проводили здесь остаток своей жизни в обществе великолепных молодых женщин, допущенных к работе в прядильных мастерских и учебе в школах поэзии, музыки и танца. Мастера по эмали совершенствовали здесь свою технику рядом с создателями украшений. Как настоящий улей, гарем гудел от непрерывней деятельности.
Прежде чем предстать у входа во владение, Рамзес сменил набедренную повязку, надел сандалии и стряхнул пыль со своего пса. Решив, что вид у него сносный, Рамзес подошел к стражнику.
- Я пришел навестить друга.
- У тебя есть рекомендательное письмо, юноша?
- Оно мне не нужно.
Стражник вздернул подбородок, взглянул строже:
- Почему такая самоуверенность?
- Потому что я - Рамзес, сын Сети.
- Ты что, смеешься надо мной?! Сына Фараона всегда сопровождают слуги.
- Мне хватает моей собаки.
- Иди своей дорогой, мальчик. Твоя шутка не удалась.
- Я приказываю вам пропустить меня.
Твердость тона и резкость взгляда удивила стражника. Что делать: оттолкнуть этого самозванца или принять меры предосторожности?
- Как зовут твоего друга?
- Моисей.
- Подожди здесь.
Дозор уселся в тени дерева. Воздух благоухал, сотни птиц щебетали в деревьях гарема. Существовала ли еще где-то более приятная жизнь, чем здесь?
- Рамзес!
Оттолкнув стражника, Моисей подбежал к Рамзесу. Друзья расцеловались, потом вместе вошли в дверь, за ними побежал Дозор, не зная, к чему принюхиваться - столько приятных запахов доносилось из кухни сторожевого поста.
По вымощенной плиткой аллее, вьющейся между высокими сикоморами, Моисей и Рамзес подошли к озерцу, покрытому белыми кувшинками с широкими листьями. Они сели на скамью из трех кусков известняка.
- Какой приятный сюрприз, Рамзес! Тебя назначили сюда?
- Нет, мне просто захотелось с тобой увидеться.
- Ты приехал один, без сопровождения?
- Ты удивлен?
- Нет, это похоже на тебя! Что ты делал с тех пор, как распалась наша компания?
- Я стал царским писцом и решил, что мой отец избрал меня в качестве наследника.
- С согласия Шенара?
- Нет, это просто мечта, но я упорствовал. Когда же отец открыто дал мне понять обратное, иллюзия рассеялась, но…
- Но…
- Но какая-то сила, та самая, что заставила меня переоценить свои возможности, продолжает руководить мною. Погрязнуть в лени, как любой вельможа? Это у меня вызывает отвращение. Что делать с нашей жизнью, Моисей?
- Ты прав, это единственный важный вопрос.
- А как ты отвечаешь на него?
- Не лучше тебя. Я один из помощников хозяина по гарему, работаю в прядильной мастерской, кроме того, проверяю работу гончаров. У меня есть дом с пятью комнатами и садом, изысканная пища. Благодаря библиотеке гарема, я, еврей, имею в своем распоряжении всю мудрость египтян! Что еще можно пожелать?
- Красивую женщину.
Моисей улыбнулся.
- В них здесь нет недостатка. А ты уже любишь кого-нибудь?
- Может быть.
- А кого?
- Красавицу Изэт.
- Можно сказать, царский удел. Я бы тебе даже позавидовал. Но почему ты говоришь "может быть"?
- Понимаешь, она великолепна, мы прекрасно ладим, но я не могу утверждать, что я ее люблю. Я по-другому представлял себе любовь: более сильной, более безрассудной, более…
- Не терзай себя и наслаждайся настоящим, разве не так советуют поступать арфисты, которые чаруют наш слух во время пиров?
- А ты нашел любовь?